Понедельник, 19 августа. Большой церковный праздник. Преображение Господне! У работы на усаде выходной...до обеда. К великому своему стыду, не смотря на то, что крещеная, не достаточно часто, но посещаю храмы, в сумочке при себе всегда лежит молитвослов, читаю молитвы, но не могу назвать себя оцерквленным человеком. Однажды, про таких верующих, как я, было сказано - забегайки. Нарушаем все правила духовной жизни. Не присутствуем ежедневно на утренних и вечерних молебнах, а только, когда приспичит, прижмет или по великим Праздникам бежим в храм. Не исповедуемся и не причащаемся каждый день. А в праздники работаем. Обращаемся к Богу лишь с просьбами о помощи и в трудную минуту и забываем благодарить Всевышнего за милость его, снизошедшую на нас. И грустно мне! И горько. В душе я очень верю. Я с верой пришли на свою землю, с верой возделываю ее, с верой стараюсь создавать, а варварски рушить и безжалостно уничтожать.. До слез хочу, чтобы моя малая Родина не зачахла, не поросла бурьяном .
И не исчезла с лица земли, как пропали, испарились, словно и не было на свете, деревень моих предков. Но вот такая я неоцерквленная. Не взыщите. Но когда? Крутимся, как белки в колесе. Сначала дети- четверых родить и вырастить . Затем вот возрождаем землю. Заботы, хлопоты. Только что было утро, а уже вечереет. Дни летят, и ... уже Яблочный Спас. Что ж, яблок у нас пока нет. Пойду собирать тыквы. По крестьянским правилам, наверное, рано. Снимают с кустов тыкву, читала, в сентябре - октябре до прихода первых морозов. Нет, ждать морозов не будем. Во- первых, они могут нагрянуть непредсказуемо и через неделю, и хоть завтра. По всем внешним признакам, на мой взгляд, - тыква поспела. Оранжевая, стучишь - звук глухой. А может, и звонкий...но по цвете, как апельсин.
Плод легко отламыается от плети. Разрезала - семечки дозрелые. Не пустые.
Муж к сбору урожая относится философски.
Он успокоил меня, мол сроки делать запасы на зиму у всех садоводов разные, исходя из их потребностей. А потребность - это сестра долга, обязанностей, способностей и интересов. Необходимость продиктована условия, в которых мы живем. Логика муда железная. Проще говоря, согласившись с ним, хранить до марта под кроватью тыкву мы не собираемся. Уйдет скоренько на корм живности и нам, не успев сгнить.
Завершая разгоаор, добавлю - предпочитаем сажать скороспелые сорта. Выращиваю и рассадой, и высеваю семечки. Впредь никакой рассады. Только пророщенные семена. Они дружно взошли и догнали, и перегнали зревшую на подоконнике мученицу - рассаду. Впрочем, наверное, все - таки со сбором тыквы я поспешила.
Это букет для моего деда. Прошу вас, прочтите...
Как важно сохранить свои корни, ведь мы живы, пока о нас помнят. И я бережно храню крохи воспоминаний о своих предках. Пусть они будут живы, потому что я о них помню. Мои прапрадедушки и прапрабабушки, как со стороны папы, так и со стороны мамы жили в Нижегородской Губернии. С Волги корни мои. И были мои прародители великими труженниками. И примером доя меня. Папины родители. Смирновы Анатолий Поликарпович и Ольга Павловна, в девичестве Медведева.
Проживали родители моего папы всю жизнь в деревне Нагаево, Борского района. Где- то в 30 км. от Нижнего Новгорода. Крестьяне - колхозники. Но имели всегда личное крепкое хозяйство: коровы, куры, телята. Дедушка, кроме, земледельца и животновода был прекрасный столяр-мебельщик. Изготовлял и горки, и венские стулья и серванты, и столы и столики, и диваны. Покрытая лаком, блестящая мебель, шикарная, резная, с розочками и завитушками, украшала горницу в их доме. Смотрелось не по- деревенски волшебно. Я с замиранием сердца открывала дверь горницы и будто попадала в музей старины. В доме даже был балкон или открытая веранда, украшенная резьбой и балясинами - тоже дедово творчество. На мезонине, куда вела из сеней крутая лестница, размещалась мастерская деда. Мы обожали туда забираться. Рассматривали диковенные для нас инструменты. Вспоминаю: изумительную чистоту и порядок: аккуратно разложено и развешено по полочкам и гвоздикам. Теперь я понимаю, откуда мое стремление каждую вещь положить на свое место. Вечно хожу за мужем, собираю за ним инструменты, ведра, лопаты, сортирую гвозди, убираю мусор. Ругаюсь, а он возмущается. Зов крови.. Дед был грамотный и продвинутый крестьянин. (О его организаторских способностях, хозяйственности и смекалке в годы Великой Отечественной войны, когла он возглавлял колхоз, напишу отдельно). Порядок и достаток. Наверное, эти и есть основные черты крепкого крестьянского хозяйства. Да, жили сытно. Но трудом своим. Молоко возили в город на продажу. У них была своя клиентура - профессора, директора. Доставляли молоко на квартиры. Обратно из города везли: хлеб, масло, консервы, рыбу, крупы, чай, сахар и конфеты. Всегда имели запасы продуктов. Растительное масло в бутылях, сахар и мука в мешках. Соль, спички, керосин тоже в запасе. Сушенные грибы и те в мешочках. Не как у нас: купил, съел. И вечно какой- нибудь продукт не кстати заканчивается. Поражал ледник. Отдельное строение под крышей, где в глубокой яме, на снегу стояли деревянные бочки с солеными огурцами, капустой и мочеными яблоками. Нет, мне и близко не воспроизвести этот уклад. Мы уже не те. Каким мне наиболее ярко запомнился мой дед? И строгим, и добрым одновременно. А еще с веником в руках. Дед отвечал за чистоту. С утра мел пол. Но я вообше не помню, чтобы в доме была пыль и не помню, чтобы кажлый день со шваброй бегали. Ума не приложу, каким образом изумительная чистота поддерживалась? Весь распорядок дня подчинен уходу за скотиной. Отточенные до автоматизма одни и теже действия каждый день: растопка печи, утренняя дойка, готовка еды на день, обеденная дойка, отдых, дела по саду и дому, вечерняя дойка и трапеза. Сосредоточенно, немногословно, без пререканий проходила жизнь. Дед выполнял всю тяжелую работу; и косил, и сено, и дрова заготавливал, и навоз убирал, но мог и печь растопить, и обед приготовить. Еще помню его ласковый, со слезами на глазах взгляд. И не забыть мне во век вопроса, когда умру, приедешь меня хоронить?