Идею этой статьи я вынашивала очень давно, как только познакомилась ближе с творчеством и биографией Корнея Чуковского во времена взросления моей старшей дочери. Толчком стал разговор с малой, большой поклонницей творчества этого многогранного русского писателя, переводчика, литературного критика. При деятельном участии Аришки, под град разнообразных вопросов, и был подготовлен этот материал. Обе мы обливались слезами, пораженные горем и душевными мучениями великого человека. И вот эта история…
Наверное, нет на земле ни одного русского человека, который бы не знал или не мог бы привести по памяти пару тройку строчек из детских произведений Корня Чуковского. Например:
…Поросята хрюкают:
Хрю-хрю-хрю!
Мурочку баюкают
Милую мою:
Баюшки-баю!
Баюшки-баю!
Во многих произведениях всплывает некая милая Мура или Мурочка и многие не задумываются о том, кто стоит за этим персонажем любимых детских произведений! А ведь эта героиня была большой любовью и главной трагедией жизни Николая Корнейчукова, известного миру как Корней Чуковский, его младшей любимой дочерью Машенькой (родилась 1920). Именно для неё (или при её участии) были написаны самые известные детские произведения.
Корней Иванович много лет был переводчиком, научным редактором и издателем полного собрания сочинений Некрасова, написал немало статей и очерков по литературной критике, в том числе известную книгу «Живой как жизнь» о русском языке, знаменитые «От двух до пяти» о детской речи; «Высокое искусство» — по теории перевода. Чуковский был замечательным переводчиком. Именно ему принадлежат самые известные варианты перевода произведений Конан Дойля, Марка Твена, О. Генри, Киплинга, Даниеля Дефо и Уолта Уитмена.
Когда Корней Чуковский начал писать свои детские сказки, он был уже довольно известным критиком. В 1916 году был написан «Крокодил» — и сразу стал невероятно популярен. Корнею Чуковскому на тот момент было 34 года.
А ещё через 4 года, когда Корнею Ивановичу исполнилось 38 лет, у него родился четвертый ребенок, Мария, или как часто называли её дома Мурочка.
В воспоминаниях и дневниках счастливого и любящего отца Мура предстает самым ярким и одаренным его ребенком: так много осталось записанных им ее словечек, талантливых фраз и ярких детских игр.
Корней Чуковский в общем был счастливым отцом и общение с детьми считал «счастливейшим из всех видов отдыха». Он любил всех детей, изучал детскую психологию и связь мышления с речью, открыл знаменитую детскую библиотеку в своем доме в Подмосковном Переделкино, но больше всех детей на свете он любил свою Муру.
В 1920 году, когда рождается Мурочка, старшим детям Корнея Ивановича было 16 (Лидии), 13 (Николаю) и 9 (Борису). 20е годы прошлого века были голодным и злым временем в русской истории. Чтобы прокормить жену и четверых детей, Чуковскому приходится читать лекции за пайки — на них и живет вся большая дружная семья писателя. Корней Иванович мечется, зарабатывая на пропитание, и попутно записывает, как же растет его младшая любимая дочурка. Это счастливая пора — целых 10 лет, в которые будут написаны все главные детские произведения Чуковского: «Путаница», «Федорино горе», «Мойдодыр», «Тараканище», «Айболит», «Котауси и Мауси», «Чудо-дерево». Из стихов, написанных для Муры, будет составлена отдельная «Муркина книга». Она выйдет в 1925 году.
Мурочка Чуковская была музой и главным другом великого писателя. Он почувствовал в ней родственную душу. Девочка часто наблюдала, как отец работает, и уже с пяти лет писала собственные стихи. Многие её неологизмы появляются в детских стихах отца, вырастают и придуманные ею герои (например собака Авва из Доктора Айболита).
Мура тяжело заболевает в 1929 году. Диагноз врачей был страшным для того времени — туберкулёз костей. В то время он практически не поддавался лечению. Состояние девочки ухудшалось день ото дня.
«1930 год. 7 мая. Мне даже дико писать эти строки: у Муры уже пропал левый глаз, а правый — едва ли спасётся, — Чуковский находит в себе силы записывать в дневнике все подробности этих ужасных событий. — Ножка её, кажется, тоже погибла».
Чуковский как любящий отец не мог смириться с медленным умиранием любимой младшей дочери. Как только он узнал о чудесном санатории в Крыму для детей, больных костным туберкулёзом, он тут же отвозит Мурочку туда. Из промозглого Петербурга больная девочка попадает в знаменитую «Бобровку» - противотуберкулезный санаторий имени Боброва в Алупке. Всем очень хотелось верить в чудо.
«Всем существом своим противился Корней Иванович мыслям о её неизбежной гибели. Не верил. Не желал верить! То ему казалось, что врачи ошиблись. Бывает ведь так?» — так записала в своих воспоминаниях Марина Николаевна Чуковская, невестка писателя (жена старшего сына Николая).
В санатории в Алупке врачи надеялись на целебный морской воздух, особый климат и солнечные ванны.
Однако Мурочку привезли туда слишком поздно, болезнь быстро прогрессировала.
«В течение суток у неё есть один час, когда она хоть немного похожа на мою прежнюю Муру, — и тогда с ней можно разговаривать, — писал Чуковский в своём письме сыну. — Остальное время — это полутруп, которому больно дышать, больно двигаться, больно жить».
Болезнь поражает глаза - один удаляют, другой погибает сам, все внутренние органы. «Лежит, бедная, безглазая, с обритой головой на сквозняке в пустой комнате и тоскует смертельной тоской. Вчера ей сделали три укола в рану - Изергин полагает, что ее рану дорогой загрязнили.»
И действительно благодаря усилиям персонала и главного врача - Петра Изергина - в санатории выхаживали многих ребят. В голодные годы он умудрялся раздобыть жизненно необходимые продукты для своих маленьких пациентов. Причем делал это с такой самоотверженностью, что даже грабители не смели покуситься на святое. «Это мое - возьмите, а это детское - не дам», - осекал их седой как лунь доктор.
Однако болезнь Муры была беспощадна.
«…Вчера она мне сказала, что все вышло так, как она и предсказывала в своем дневнике. Собираясь в Алупку, она шутя перечисляла ожидающие ее ужасы, я в шутку записал их, чтобы потом посмеяться над ними, - и вот теперь она говорит, что все эти ужасы осуществились…» - пишет Корней Иванович. Он живет в Гаспре и каждый день ходит 18 км навестить любимую дочку.
«Старается быть весёлой - но надежды на выздоровление уже нет никакой. Туберкулез легких растет, - в отчаянии констатирует Чуковский. - Личико стало крошечное, его цвет ужасен - серая земля. И при этом великолепная память, тонкое понимание поэзии».
- пишет Чуковский. «… нам выпало присутствовать при её четвертовании: выкололи глаз, отрезали ногу, другую - дали передышку, и снова за нож: почки, лёгкие, желудок...
(Сегодня ночью я услышал её стон, кинулся к ней. Она: «Ничего, ничего, иди спи».) И всё это на фоне благодатной, нежной, целебной природы - под чудесными южными звездами, когда такими противоестественными кажутся муки».
Несмотря на свое тяжелейшее физическое состояние, девочка в минуты когда ей становится легче, пишет стихи,
Часть которых Чуковский увековечил в книге "От двух до пяти", в том числе и стихотворение "Воспоминание", где были такие строки:
«Я лежу сейчас в палате
Рядом с тумбой на кровати.
Окна белые блестят,
Кипарисы шелестят,
Ряд кроватей длинный, длинный…
Всюду пахнет медициной.
Сестры в беленьких платках,
Доктор седенький в очках".
В сентябре 1931 года, за два месяца до смерти дочери, Чуковский отмечал, что изможденная болезнью Мурочка, которая к тому времени уже год находилась в "Бобровке", старалась быть веселой, поражая родителей великолепной памятью и тонким пониманием поэзии.
После этих строк прошло ещё немного времени, и Мурочки не стало. Эта талантливая, весёлая и одновременно такая мужественная и храбрая девочка ушла в лучший мир в ночь на 11 ноября 1931 года, в возрасте всего 11 лет.
Накануне, вспоминает Корней Иванович, он дежурил у её постели, и она сказала: «Лёг бы… ведь ты устал… ездил в Ялту…»
- «Сегодня она улыбнулась - странно было видеть её улыбку на таком измученном лице».
«- Так и не докончила Мура рассказывать мне свой сон. Лежит ровненькая, серьёзная и очень чужая. Но руки изящные, благородные, одухотворённые. Никогда ни у кого я не видел таких». - Горе близких описать было невозможно.
Отец сам забил гвозди в её гробик, переделанный из кипарисового сундука. «Лёгонькая», - записал он в своем дневнике. И дальше - правдиво и жёстко:
«М. Б. (Мария Борисовна - жена поэта и мама Муры. - Н.А.) шла за гробом даже не впереди всех и говорила о постороннем, шокируя старух. Она из гордости решила не тешить зевак своими воплями.
И я беру молоток и вбиваю гвоздь над ее головой. Вбиваю криво и вожусь бестолково. Л. Н. (Леонид Николаевич Добролюбов, доктор санатория) вбил второй гвоздь. Мы берем этот ящик и деловито несем его с лестницы, с одной, с другой, мимо тех колоколов, под которыми Мура лежала — по кипарисной аллее — к яме.
Тут М. Б. крикнула - раз и замолкла. Погребение кончилось. Все разошлись молчаливо, засыпав могилу цветами. Мы постояли и понемногу поняли, что делать нам здесь нечего, что никакое, даже самое крошечное общение с Мурой уже невозможно - и пошли к Гаспре по чудесной дороге - очутились где-то у водопада, присели, стали читать, разговаривать, ощутив всем своим существом, что похороны были не самое страшное: гораздо мучительнее было двухлетнее её умирание. Видеть, как капля за каплей уходит вся кровь из талантливой, жизнерадостной, любящей.
Невестка Чуковского вспоминала, что семья писателя сильно переживала уход младшей дочери. Всё, что напоминало о ней, было спрятано, в том числе фотографии Муры.
Со смертью любимой Мурочки Чуковский выдохся как детский писатель, ибо по его глубокому убеждению, детский писатель должен быть безмерно счастлив. Не любил он после ее ухода и прекрасные виды южного Крыма, где все напоминало ему о пережитых страданиях дочери и своих внутренних:
«С тошнотою гляжу на этот омерзительный берег. И чуть я вступил на него, начались опять мои безмерные страдания…»
Долгое время могилка девочки оставалась неизвестной, лишь совместными усилиями краеведов и литературоведов, тщательно изучив дневники писателя, удалось найти её скромное забытое захоронение, отмеченное лишь простым железным крестом с надписью от руки:
«Мурочка Чуковская. 24/II — 1920 — 10/11 — 1931».
Мурочкину могилу нашли на Алупкинском кладбище недалеко от дороги к церкви. Осенью 2021 года на средства, собранные активистами, на незаслуженно забытой могиле мужественной девочки был установлен памятник. Стопку из книг венчает Маркина книга с мухой-цокотухой наверху.
Читая теперь книжки Чуковского детям и внукам, знайте, что эти строки посвящены маленькой, но очень мужественной девочке, прожившей на этом свете такую короткую, но такую яркую жизнь.
Всегда ваша Морозова 💙
Мои проекты:
Основной канал Дзен, посвященный истории, активному отдыху, кладоискательству и путешествиям https://dzen.ru/otmorozhennyye_istorii?share_to=link
Моя группа В Контакте
Видео и ролики канал NUUM
https://nuum.ru/channel/OtMorozova
