*НАЧАЛО ЗДЕСЬ.
Глава 6.
- Ну, как оно? – спросил дед Матвей вернувшегося Алексея, - А ты никак купался? Дак и немудрено, жара-то стоит. Ну, поди в дом, отдохни маненько, скоро ужинать станем.
Мишка улёгся на своё любимое место под стеной сарая, в тенёк, и принялся грызть припасённую им ранее косточку. Алексей глянул на пса, жаль, что у него ведь не спросишь ничего… было оно на самом деле, или приснилось ему.
За небольшой банькой стояли бочки с водой, за день она нагрелась на жаре, и Алексей помылся, поливая на себя из ковша. У сарая постукивал топор, дед Матвей что-то там правил, солнце уже разлилось над горизонтом кроваво-красным закатом. Дед говорит, такой закат к вёдру, завтрашний день тоже будет знойным.
- Дедусь, а что, ничего сегодня не горело в округе? – вытирая голову полотенцем, спросил Алексей, подходя к сараю, - Мне показалось, будто дымом по берегу несло.
- Горело? – дед с удивлением поднял седые брови, - Да вроде нет, слава Богу! Селиванов Пётр вот только недавно вертался с Кривой сопки, а оттудова уж точно любой дым окрест видать было бы, так ничего, довольный шёл, с добычей. Может, кто костёр держал от тебя неподалёку? Не приметил никого?
- Да нет, вроде бы никого… и потом обратно шли, не было видать никого, - задумчиво ответил Алексей, - Может дальше, в лесу туристы какие…
- Такая сушь стоит, какие сейчас костры, - ворчливо ответил лесник, - Запрещено это сейчас, может так, залётные кто… Пойду-ка с чердака гляну, покуда не стемнело, мало ли! Может где и дымит…
Алексей покачал головой, глядя, как дед ловко и шустро забирается по лестнице на чердак высокого сарая, оттуда, через широкое окно сеновала можно было оглядеть округу. Но сейчас парень думал… нет, не пожар это был, и не костёр незадачливых туристов. И всё, что было с ним сегодня – случилось на самом деле, никакой это не сон.
- Чего-то ты сегодня и не ешь ничего, никак прихворнул? – дед Матвей прищурился на парня, который задумчиво смотрел в окно, - Болит чего?
- Нет, дедусь, ничего не болит. Так, задумался. Скоро вот ребята приедут с Анютой, собираются вылазку тут сделать, составить карту ландшафта, и что-то там ещё они изучить хотели, на Старом Рыбалье. Вот я и думаю…
- Ох, вот егоза, егоза, эта наша Нютка, - вздохнул дед, - Уж сколь говорёно девке, рази это место для прогулки – гарь старая, поди знай, чего там… какой беды да откудова ждать! Чего там бродить, гарь и гарь, ничего там нету. Вот когда было… дак лет может с семь, али больше, ходили туда что ли археологи, раскопки делать собиралися, да чего-то не вышло у них. Все вернулись через три дня. Одного на носилках принесли, другой сам шёл, да только на костыле и нога вся деревяшками заложена – шины накладывали. У меня катер ждали, так всё молча, молча… чего случилось у их там, не сказывали. А только и так понятно, что ничего хорошего! А ты никак с ними собрался?
- Собрался, - кивнул Алексей, - Тоже охота посмотреть, да и… помочь им может чем.
Алексей слегка покраснел, не скажешь ведь деду Матвею, что единственная причина, по которой он собирается идти с группой историков – это Анюта. Но дед того не приметил, занялся своими делами, а Алексей решил переслушать то, что записал на перекатах, чтобы немного отвлечься и вернуться к технике, к обычной жизни, какой живут все люди.
А на записи река несла через пороги свои воды, шумел лес и пели птицы, Алексей закрыл глаза, слушая звуки в наушниках, в окна уже заглядывали сумерки, тени протягивались по дощатому полу избы. Вдруг всё стихло… нет, не в доме – со двора всё так же доносились звуки дедова топорика, всё стихло на записи. Гудела река, но как-то тревожно и страшно, но не было больше слышно ни пенья птах, ни шума ветра в еловых вершинах.
И тут Алексей расслышал его… глухой, хрипловатый и страшный голос негромко тянул какую-то то ли песню, то ли молитву на незнакомом языке. Парень прибавил звук и за мерным, только каким-то железным звоном падающей с камней воды в реке, он расслышал голос старухи, та мерно, словно ударяя в незримый бубен, повторяла какие-то слова. Постепенно слова становились отчётливее, но при этом их всё равно было не разобрать, они сливались в гудящий, сверлящий мозг, давящий звук.
Голова у Алексей заболела, мозг словно закипал внутри, в ушах тонко и противно зазвенело. Он поспешно снял наушники и огляделся по сторонам. Тишина, благостная и свежая, даже дедов топор смолк, слышалось, как дед Матвей напевает что-то под окном.
«Как-то надо дослушать до того места, где… где говорила девушка с…этим, - Алексей взялся за голову руками и пытался собраться с мыслями, - Она называла его Чагатом? Или я ослышался? Может на самом деле на меня так дедовы сказы подействовали, я задремал и всё привиделось! Но как же… на плёнке? Там ясно слышно, как кто-то говорит! Нужно потерпеть этот зудящий звук и постараться дослушать дальше!»
В избу вошёл дед Матвей, налил в собачью миску сваренную для Мишки похлёбку и пристально посмотрел на Алексея.
- Ты, паря, бледный какой-то! Чичас я тебе достану взвару, на меду! Кабы тебя на реке-то нонче не продуло! Воды вот принесу…
- Дедусь, да я нормально! – спохватился Алексей и взял с лавки два больших жестяных ведра, - Я сам по воду схожу, сейчас, я быстро!
Засиделся со своими звукозаписями, позабыл, что деду помогать надо, корил себя Алексей, подходя к колодцу. Вытащив ведро воды, он в задумчивости смотрел вдаль, голова гудела после прослушивания плёнки… всё же что-то там такое есть, только вот как дослушать? Алексей напился воды и умыл лицо, сразу полегчало, прояснились мысли, растаяла пелена перед глазами.
«Вода словно лекарство тут, всё проходит, - подумал Алексей и подхватив вёдра пошёл к дому, - Может, если вот так умывать лицо или ещё как-то… и получится плёнку дослушать! Дед Матвей спать ляжет, нужно попробовать!»
Алексея так захватила эта мысль, что он заспешил с вёдрами к дому, стараясь не расплескать воду, и даже позабыл, что намеревался сегодня упросить деда Матвея рассказать ему окончание той истории, про девушку и сына шамана.
Ужинать сели поздно, за окном уже стемнело, и дед Матвей подвесил над столом фонарь. Причудливые тени плясали на стенах, навевали сказочное какое-то настроение, и Алексей поскорее доел кашу, помог деду помыть посуду и убрать её в буфет.
- Дедо, можно я на сеновале сегодня заночую? Хочу может ночью чего записать, - Алексей решил, что будет лучше, если он станет слушать эту свою… сомнительную запись на плёнке вне дома, мало ли.
- А чего ж, ступай. На вот, тебе дам одеяло ватное, ночи то уж поди не жаркие. Сено свежее, нонче хороший год. Я хучь много и не запасал, чего у меня, коровы нет, бычка вот на откорм взял, мне и того довольно.
Алексей взял свою сумку, выданное дедом толстое лоскутное одеяло, запасные батарейки и небольшой карманный фонарик. На дворе было темно, звенящая ночная тишина и свежесть окутали парня, он немного поёжился, захотелось поскорее забраться на прогретый солнцем за день сеновал, завернуться в одеяло и просто сидеть, глядя на алмазную россыпь звёзд, отражающуюся в реке.
Мишка высунул свою голову из будки, помотал ею будто бы укоризненно, дескать, чего тебе не спится, поздно уже. Пёс выбрался из будки и подошёл к парню, ткнувшись лбом в его руку, Алексей погладил его и угостил припасённым сухариком.
Забравшись на сеновал, Алексей соорудил лежанку, пристроил одеяло, вдохнул умиротворяющий запах свежего сена и снова спустился вниз. Плёнка… слушать было немного страшно, что там будет… и почему ему было так плохо, когда он пробовал прослушать её днём? Может быть, он просто устал тогда, неважно себя чувствовал и это с записью никак не связано? Что ж, пора разобраться с этим!
Продолжение здесь.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.