Русские поэты - о происходящем там.
Больно, что пришлось дожить до такого.
Счастлив, что живу в одно время с этой поэзией и с этой правдой, снизошедшей к нам.
Мария Ватутина, поэт:
***
В подвале пленные и беженцы в лесу.
Выводит сын старуху-мать в росу,
Отец ведет семью на автостраду.
Стреляет враг по детям из ствола.
И прочит в гауляйтеры села
Себя Иуда, продающий зраду.
Кидают пленных в кузов через верх.
В лесу старух пятнадцать человек.
Детей и мать берет на борт попутка.
Тот срочник, что два дня село держал,
Скрывается в садах. А кто стяжал
Себе деньжат, потом закончит жутко.
Убитые в домах и по дворам.
Сын с матерью-старухой по долам,
По весям, через мост выходят к нашим.
И новый варвар с зигом на стволе
Идет враскачку по моей земле,
Хозяйской синей ленточкой украшен.
Всего три дня даёт себе Господь
Спасти не человечество, а хоть
Вот эти села курской лесостепи.
Заходят в сад несущие огонь,
Смеясь, сажают срочничка на цепи.
Но, разжимая влажную ладонь,
Он попирает смерть.
И пусто в склепе.
/////////// : ///////////// : //////////
Амир Сабиров, участник СВО, доброволец, поэт.
***
Под рёбра обнимая, замолчу;
на горстку перца будет щей прикормка,
нестройный календарь — горит конфорка —
и кипятится вымерший январь.
Хохлы достали. Те не скоро вымрут,
а если вымрут, только ведь со мной?
Переговоры, мир, какая пустошь,
какая блажь... постойте, газ и нефть
не пахнут, как солдатский туалет
с землёй и хлором — проще, «чернозём» -
солдат так называл один поэт.
Херсон, Донецк, Рубежное, деревни,
окопы, роты, дрожжевые мины,
налёты, дроны, мёртвые по списку —
пропавшие — товарищи, друзья,
контуженные, инвалиды; суки,
которые маскировались под
товарищей; еще полублатные
понятиями мучали устав.
Пьянчуги, дебоширы, карьеристы,
а дальше — тишь, и переделан список...
слышны хлопки, но то летит не к нам.
Я позабуду пыльные деревни,
примкнувшие к посёлкам остановки,
где видел миномётные расчёты,
укрытые масксетью, комарьём;
увенчанные илом серебристым
пожитки из промокнувших РДшек;
колонны, марши (Боже, идиоты,
ведь можно просто развести машины
по трассам), что ведут всегда до фронта,
до фронта, фронта, фронта, до войны,
которую я видел в чёрных днях,
залатанных подсумках на ремнях,
в озлобленных глазах у командира;
но в книгах, что пошли на розжиг нам —
надежда, что снаряды будут мимо.
Россия — Ленин, армия — звезда:
пятиконечным лезвием проходит
у горла тех, кто погребён тут навсегда,
кого снег русский смертно хороводит.
Осядет чёрствый свет, сгорит земля,
мешают траки пепел бытовухи,
вы проплатили участь забытья
утратой должности погонной шлюхи:
всё СНГ — родня и кровь моя.
Окраина, я помню тот пейзаж,
увиденный в советской галерее —
там не лупил по дронам патронтаж —
там были люди всех людей милее.
Сейчас — дыра
и взорванный блиндаж.
2024
