Все кутюрье работают с тканью. Но некоторые умеют превратить эту работу в настоящий роман. Так было и с легендарным Юбером де Живанши, аристократом Высокой моды. Ткани завораживали его с самого детства, можно сказать, с этого-то всё и началось!
Он вспоминал: "Когда я был школьником, в награду за хорошие отметки бабушка показывала мне свои сокровища – множество шкафов было заполнено разными тканями, и все они буквально ослепляли меня своим великолепием. Мог ли я предположить, что однажды сотни и тысячи метров тканей будут проходить через мои руки? <...> Я приходил в восторг и ласкал эти вещи, учась распознавать ткани, и уже тогда очаровываясь ими".
Когда же он открыл свой дом моды в 1952, этот "роман" станет намного более серьёзным. Его биограф Друзилла Бейфус описывала это так: "Живанши изучал ткани тщательно, как настоящий художник, и видел в них главный источник вдохновения и дальнейших размышлений. Необычные материи вдохновляли его, так же, как необычные сочетания цветов и фактур". И выбору ткани он уделял больше внимания, чем многие из его коллег.
Когда появилась возможность, он начал сотрудничать с производителями тканей, добиваясь нужных ему цветов и текстур. "В течение всех этих лет и при создании коллекций одни ткани нравились мне всегда больше, чем другие. Прелесть и аромат шёлка, мягкость бархата, шорох атласа – это опьяняет! Это восхищает! Цвета, блеск фая, переливы тафты, плотность парчи, нежность вставки из бархата – что за блаженство! Что за потрясающая чувственность!"
Живанши – а то, что он всегда черпал своё вдохновение именно в ткани, отмечали часто – обычно закупал у своих поставщиков материи, выбирая из того, что они могли ему предложить. Однако иногда он предлагал воспользоваться определёнными источниками, в числе которых могли быть книги, репродукции произведений древнего и современного искусства, или же предоставлял производителям наброски, изображавшие те ткани, которые были ему нужны.
А нужны были самые разные материалы. Гладкие, узорчатые, матовые, фактурные... Его вдохновляли национальные узоры Востока и Африки, роскошь тканей эпохи Ренессанса, животные принты (не только ставший классикой "леопард", но и зебра, и жираф, и питон), и нежные рисунки одной из его любимых эпох – рококо, и работы авангардистов XXвека, от Брака до Матисса...
Катрин Джон-Дитерле, человек, много лет посвятивший моде и, частности, парижскому музею моды, писала, что именно Живанши начал первым использовать в качестве узоров "изображения фруктов – ежевики, земляники, особой черешни – светлой с одной стороны и румяной с другой, золотистых и зелёных виноградных гроздей, апельсины и лимоны; прихотливая реминисценция на натюрморты старых мастеров". Любил он и цветочные мотивы – ромашки, сирень, тюльпаны, маки, ландыши... Причём последние – особенно.
Живанши нравилось в одной вещи сочетать ткани контрастные, приём, который кажется сегодня очень привычным, тогда же, более полувека назад, это выглядело весьма дерзким. Шерсть в сочетании с муаром, шёлк в сочетании с муслином. А ведь ещё были меха, кожа, замша, перья. "Он смотрит на ткани глазами художника и скульптора, восхищаясь узорами, тенями, фактурой, качеством, тем, как они ниспадают", – писала Джон-Дитерле.
Сам же он говорил, что во многом ему помогло знакомство с великим Кристобалем Баленсиагой, и, мол, до встречи с ним Живанши только "играл" с тканью, а тот помог раскрыть глаза по-настоящему.
И то, как говорил Живанши о ткани - словно строки из напоённых любовью писем.
- "Ткани – это живые существа, они ведут меня за собой – как только я начинаю драпировать их, я начинаю мечтать".
- "Это восхитительно – вселять жизнь в ткань, добиваться того, чтобы твоё создание изящно двигалось, находить цветовую гармонию".
- "Если у меня есть некая идея, а ткань ведёт себя по-другому, значит, не надо её использовать".
- "Чем более изысканна ткань, тем проще форма".
Когда Живанши творил, ему нравилось окружать себя всеми теми тканями, которые нужны были для работы. Он тщательно их отбирал, затем следил за тем, как драпировали ткани на манекене или модели, и, наконец, когда результат его удовлетворял, он делал эскиз.
Даже запахи он сравнивал с тканями! "Ноты ароматной композиции, подобны разнообразным фасонам ткани. Розовый бархат или шёлк, органза, текстуры и ароматы – это эхо друг друга. Это язык любви между ароматом и текстилем, сладострастный и чувственный"...
Так начиналась его жизнь в моде, так он её и прожил. Ну разве же это не роман?..
P.S. На моём канале по истории моды и костюма мы раскрываем секреты старинных нарядов!
