Мой канал продолжает публикацию романа Татьяны Чекасиной «Канатоходцы». Сегодня публикую главу «Мишель» (часть романа «3 февраля, понедельник). В этот день Мишель вызван по повестке в милицию. Но и там он не может без игры. Театральная игра, примерка на себя разных образов глубоко сидят в его артистичной натуре. Стихи, которые он постоянно сочиняет имеют вторые и третьи смыслы. Иные будут понятны в следующих частях романа.
Натали Конюшая, автор канала «Советские писатели»
Мишель
Ввинтился в автобус (не сел, встал в него). И… обратно, продираясь в толпе под ругань толпы. Пробкой из бутылки. Воля к воле – штопор (для реплики какого-нибудь театрального героя). Он – второй Шекспир…
У фонтана лавки, в центре скульптура мальчика, в его руках – рыба. Вокруг – лягушки, огромные, с тазик. Вода бьёт из рыбьего и жабьих ртов. В тёплое время. А в грядущем мае? Или: весны не будет, будет смерть? Для стихо-творения, не со-творённого…
До милиции и пешком близко.
Двое урок, готовый для пьесы диалог:
– В августе мента убили, – и меня вызвали…
– И меня.
– Не найдут их. Говорят: драка…
– Могут найти, да и вышку, как за убийство.
– Мента и не в драке – ништяг[1].
– Вы правы! – Кроме них в тупике коридора ни дверей, ни людей, никого, и неловко молчать. – Милиционера убить, а тем более, в драке, убийцей себя не ощутишь. – Умолк, а те глядят. – Пацаном я ненароком в милиции. Так колотят! Да по голове! Ору: по голове не надо! Нет, лупят…
– У меня сын, как ты…
Ну, и реплика: «убийцей себя не ощутишь»! Ладно, с недоумками, а для умного – равно признанию.
Одного выкликают в кабинет. Другой (папа):
– А тебя на кой? Тут о Нагорной.
– Я как свидетель…
– Наблюдал, когда резали?
– Да, нет, я не только наблюдал, я жиган[2], кликуха Харакири!
– Да ты, чё, правда?
– Шутка! Ха-ха-ха!
– Ну, ты бекас[3]…
– Великолепное амплуа!
На заводе Металлоконструкций (кое-кто говорит: «крематорий») в цехе автокара. С камерой – за её водителем:
– Для киноочерка «Пример передовика»!
– Филякина для телевидения!? – догоняет парторг – и краткая биография. – Найдём примернее Фили.
Тот едет мимо. И… подмигивает.
Представлен токарь:
– Вот передовик.
К телефону. И вновь Светлана (ладно, не домой, а в техотдел):
«…с Натали. Когда тебе будет удобно». (Результат ошибки двадцать седьмого января).
…Он, в то утро объят тягой к неодолимому уходу, правда, нелепо отменённому, бредёт, куда глаза глядят. Но они никуда не глядят… А в голове стих:
В тот понедельник роковой,
без меры жалко-откровенный,
хотел я смерти, но мгновенной,
а не случилось никакой.
И находит на него стих… Не нашёл ничего умнее, как войти в сберкассу, где и бумага, и перо… На бланке корявое, далёкое от приходных и других ордеров: «Жывы будем, не умрём». С ошибкой.
На обороте бланка грамотной рукой поэта:
Бродят по улицам самоубийцы…
Самоубийца ночью мне снится.
Вижу я их утомлённые лица,
вижу глаза, что готовы закрыться.
Я заразился самоубийством: каюсь,
само-убиваюсь.
И ошибка. В том, что сунулся к окошку…
«Тебе счёт?» «Да, пять тысяч в кармане». Верит Светлана, так как отвыкла от его шуток. «Наконец, объявлю, кто её отец. Ей жить…» «И – Зябликову?» «Он в курсе…» Невольно планируется их недавнее рандеву в коммуналке: «Давай комнату снимем» «Ну, раз у тебя такое решение…» И уверена – имеет такие права, каких нет у Жанны. Мог бы в то утро, не отойдя от не реализованного самоубиения, выпить кофе с тремя булочками: с маком, марципаном и кремом. Полтора рубля (не пять тысяч, которых никогда не было).
В магазине «Фрукты» – банка варенья.
Институт травматологии и ортопедии. Отделение лицевой хирургии, охранники в белых халатах. Ильин одиноко у окна. Операция состоялась: на голове бинты. Он не опомнился до конца, но рад варенью. В безлюдном холле два кресла. Из кармана пижамной куртки брошюра: «История религий».
– На дне ангела вы поёте псалом... А я неверующий! Надо детям о религии...
Хотелось бы о прикладывании ушей для выправления характера «лопоухого» (а теперь какой?) Но не эта тема, нормальная для больницы, – другая: об операции в головах. Говорить так говорить! Кусками недописанных поэм.
– Петьку маленького водят в церковь. И Мишку-шалунишку берут… Бабаната (так мы именуем грандмаман с подачи няньки Фёка) и эта нянька не дают баловаться, но одну свечку задул. И выдворяют силами Петра, подкрепившего религиозное воспитание тумаком на паперти.
На «религиозное воспитание» Ильин хмыкает.
– Петя – обратно в церковные врата… А я на крыльце. Бабкам кладут милостыню. Хап рубль! И наблюдаю: «Куды делся?» Не первое воровство… Да, Горацио, я клептоман с младых ногтей. Пугают колонией. Петя – линейкой по рукам. Бабушка велит обоим внимать Фёке: «Не кради, не убий…» Я Мишка-шалунишка, я маленький воришка… Н-да… – Фрагменты кинодрамы о детях, о моментах веры и безверия… О клептомании невольно.
– Петра в школе бьют, увидев крестик. Ну и дурак! Не один он крещёный! Мой дома в коробке с другими реликвиями: пуговицы с прадедушкиного дворянского мундира, гильза от бабушкиного револьвера «Смит-Виссон». Вроде, он не учёл урока физкультуры. Но, наверняка, врёт. Он с той легендой в Евангелии, где дьявол на горе, экспериментирует.
– А у тебя нет Евангелий? И мне бы о дьяволе…
– Он пред тобой! Ха-ха-ха! Нет, никакие методы не годны для обретения веры. И это – одна из причин преступлений, Горацио.
Трёп ради обретения (не веры) сил, которые будто вытекли. Истёк он силой, будто кровью (для будущей поэмы).
Ильин в ответ торопливо об именье его деда. Он родня философа, который удрал в Англию. Других – в СЛОН[4]. Дедушку – в колодец, где он и умер. Нянька убегает с мамой, которую эта нянька растит, как ребёнка из народа… Отец плебей в пьяном виде на само-свале валится в реку. А паренёк – копия дед. Правда, фамилия Подгребёнкин. Ныне мать в далёком краю, где руководит радиостанцией отчим.
Я расскажу ему всю жизнь
Всю правду, а не липу
будто решив себя заложить
этому странному типу.
Он никому не расскажет, смешной,
а я побегу, ликуя,
с очень пустой, облегчённой душой,
радость в беде почуяв.
Хватит монологов! Этому Горацио о клептомании – глупо!
…«Петя, следи за Мишей!» – отправляет на улицу бабушка. Тот «следит»: оплеухи по ходу «слежки». У Пети, как правило, пятёрки и религия, а у него трояки и озорство (так мягко трактует грандмаман).
Им одиннадцать и тринадцать… Как-то во дворе с Эдькой… Вдруг Пётр: «И я с вами». Окна больницы белые, а форточка облупилась. Лестница над грудой угля. Глянул, – дай глянуть товарищу. У тёток вид, как в учебнике «Акушерство» (книга матери Эдика). Не листавший эту книгу Петька прыгает на уголь, брату подзатыльник и падает в обморок. Они пугаются – вдруг умер, но нет…
В «диванной» тётя Оля Коровина только из ссылки. Грандмаман: «Мы вдвоём на дагерротипе у дома городского головы». Да, в шляпках, в платьях с глухими воротниками.
Мишель – в комнату. У кровати коврик с милым пейзажем: парк, ротонда, солнце. Родная картинка… Вдруг тётя Оля громко: «Как умерла она, бога нет!» Фёка громко: «Бог с вами, как это – нет!»
Входит Петька. Не менее ошарашенный, чем у больницы. «Маму в тюрьме замучили». Для тётенек пытка то, что с ними делают в больнице (наверное, и в тюрьме?) Они с Эдиком впервые залезли именно, услышав крик. Явились не для этого. У медсестры Марии Ивановны аванс. Денег даёт на мороженое, газировку, хлеб, молоко. Она пьёт не только молоко. Эдька говорит: отца любит, умер от ран, как герой. О том, как умер отец Пети и Миши, неведомо. Наверное, и он, как герой? Только не на войне, а в лагере. Как мама, – теперь более-менее ясно.
– C’en est trop[5]. У маленького температура! А Пётр и Варя – на коленях! Давай докторов!
Соплеменник не видит других в племени… Но телефонный диалог – и медики на порог! Пётр ополоумел: в тапках – на выход. Педиатр о «банде с Кавказа». И смешалась кровь народов. Неужели племя на племя, дом на дом?
Из больницы они с братом идут от трамвая. Много звёзд над домом родным!
Блокнот – на мраморную плиту подоконника:
Какой-то обрывок песни чужой
А в ней для меня удачный ответ:
мол, ты не дрожи, снег нынче густой
и он заметёт-запорошит твой след.
Искать будут долго, но вряд ли найдут.
Исчез ты, невидимый, тихо, чуть свет.
Пусть ищут. Пусть снежной равниной идут –
метель заметёт, запорошит твой след…
(Продолжение следует)
Чтобы вы смогли ближе познакомиться с творчеством писателя, даю другие источники информации.
Каналы на ДЗЕН:
«Татьяна Чекасина писатель»
«Супер-чтец»:
https://dzen.ru/id/6624f4b7731b000bc0f3e2c0?share_to=link
«Литература-вед»:
https://dzen.ru/id/6624b223731b000bc09b0a9e?share_to=link
На страницах социальных сетей «ВК», «ОК», «Ютуб»
Ссылки на книги.
В бумажном и в электронном виде:
1.«Похождения светлой блудницы»: https://www.litres.ru/tatyana-chekasina/pohozhdeniya-svetloy-bludnicy/
2. 3. «Канатоходцы»: Том 1 и том 2
https://www.labirint.ru/books/876884/
https://bmm.ru/books/details/421649/
https://www.chitai-gorod.ru/catalog/book/2929268/
https://www.wildberries.ru/catalog/118080631/detail.aspx
https://www.ozon.ru/product/kanatohodtsy-roman-t-1-chekasina-tatyana-678001052/?sh=CBCcahJEug
https://book24.ru/product/kanatokhodtsy-roman-tom-1-6626045/
https://www.bookvoed.ru/book?id=13565113
https://www.litres.ru/book/tatyana-chekasina/kanatohodcy-tom-i-69133450/
https://www.izdanieknig.com/catalog/proza./17300/
4. «Золотая рыба», роман-дилогия: сайт издательства Озон Вайлдберис Читай город
5. «Убийственный урок»: Сайт издательства Литрес Озон Вайлдберис Указка
Электронные книги:
1. «Пять историй»: https://www.litres.ru/tatyana-chekasina/pyat-istoriy/
2. «25 рассказов»: https://www.litres.ru/tatyana-chekasina/25-rasskazov/
3. «Чистый бор»: https://www.litres.ru/book/tatyana-chekasina/chistyy-bor-69007663/
4. «Пружина»: https://www.litres.ru/book/tatyana-chekasina/pruzhina-69007657/
5. «Предшественник»: https://www.litres.ru/book/tatyana-chekasina/predshestvennik-69007645/
6. «Батальонная любовь» Батальонная любовь
7. «Дама в снегах» Дама в снегах
8. «Квартирантка» Квартирантка
Дорогие читатели, любители добротной литературы! Если у вас есть на примете писатель-реалист такого же высокого уровня, срочно обращайтесь на мой канал. Мы должны донести до широкого читателя такую литературу, которую по несчастью никто не рекламирует.
Если вы готовы мне помогать, подписывайтесь на мой канал, не забывайте ставить лайки и делать репосты.
[1] – хорошо;
[2] – уголовный преступник;
[3] – клоун (арго преступников).
[4] – Соловецкий лагерь особого назначения.
[5] – Это уж слишком! (фр.)