Тот, без кого не было бы в России настоящего образования. Основатель русской педагогики - ИВАН ИВАНОВИЧ БЕЦКОЙ
В самом сердце Санкт-Петербурга, на Дворцовой набережной стоит старинный особняк, известный петербуржцам как институт Культуры. Это один из самых красивых дворцов, создающих исторический контекст северной столицы. Однако почти двести лет назад в этом роскошном особняке не на балах танцевали, а выводили…цыплят. Именно здесь находился первый в России инкубатор. И отсюда же, из этого дома вылетела в столичный мир поистине революционная идея – создать в России новую породу людей.
Хозяином особняка был Иван Иванович Бецкой, друг Екатерины Великой – человек высокого ума и громадных амбиций. В разное время был он директором сухопутного шляхетского корпуса, президентом Академии Художеств, директором воспитательного дома для незаконорожденных сирот и попечителем Смольного института благородных девиц. Это ему мы обязаны созданием гранитных набережных вдоль берегов Невы, именно по его предложению Этьену Морису Фальконе был поручено изваять Медного всадника, и, наконец, это он утвердил у Георга фон Вельдтена проект великолепной решетки Летнего сада. Но мало кому известно, что великий царедворец, сыгравший видную роль в преобразовании России был незаконорожденным ребенком, и прошел извилистый путь от бастарда до звезды первой величины.
Начало XVIII века. Ещё не родилась ни будущая императрица Екатерина Великая, ни герои из «стаи славной Екатерининских орлов». Ещё стонет Россия, вздернутая на дыбу преобразователем, пытавшимся превратить её в сырьевой придаток Запада, ещё велика горечь от людских потерь в Северной войне с шведами. И в это непростое время, в 1700 году русские войска в битве под Нарвой терпят сокрушительное поражение. Командир дивизии, соратник Петра I и последний русский боярин Иван Юрьевич Трубецкой попадает в плен. Однако плен для известного генерала вскоре превращается в светскую жизнь. Он проживает в Стокгольме, участвует в приёмах королевской семьи, и пользуется у женщин безграничным успехом. И 14 февраля 1704 года, благодаря его таинственному любовному приключению на свет появляется сын Иван, которому суждено будет сыграть великую роль в истории русской педагогики.
До сих пор спорят том, кем была мать Ивана. Одни историки утверждают, что это баронесса Вреде, другие называют имя графини Спарре. Но какими бы прославленными и родовитыми не были родители, статус у мальчика был незаконнорожденный, и как всякий бастард, он обречен был влачить жалкое существование. Однако часто там, где человеческие законы бессильны, вмешиваются законы судьбы.
Через несколько лет после рождения Ивана королевская семья разрешает жене Трубецкого Ирине Георгиевне Нарышкиной вместе с дочерями приехать в Стокгольм. Ирина Григорьевна с пониманием отнеслась к любви мужа, взяла маленького Ваню в семью, и воспитала его наравне со своими детьми. С легкой руки жены Трубецкой дал сыну усеченную фамилию – Бецкой и также по совету жены отправил его в Копенгаген – в престижное учебное заведение. В 1718 году Петр I обменивает князя Трубецкого на шведского фельдмаршала Реншильда. И вся семья возвращается в Петербург. Четырнадцатилетнему Ивану дают ни много ни мало, а дипломатическую должность! А все потому, что мальчик великолепно знал языки и посылают в Париж! Дипломатом! Мечта любого подростка!
Десять лет Иван живет на две страны, ужом вертится, служит и тут, и там, а через десять лет встречает любовь. Самую настоящую. Эту женщину звали Иоганна Елизавета Ангальт-Цербстская. И была она будущей матерью будущей Екатерины Великой.
В Париж красавица Иоганна-Елизавета приехала отдохнуть от брюзги мужа и вылечить бесплодие. На первой же встрече 24-летний Бецкой и 18-летняя герцогиня Ангальт-Цербстская не могли отвести друг от друга глаз. Современники вспоминают, что они уединялись в комнатах, где постоянно целовались. Когда же влюбленные были вдали друг от друга – обменивались нежными записками. И через несколько месяцев у Иоганны-Елизаветы округляется живот. Судя по всему, Иван Бецкой благополучно «вылечил» бесплодие герцогини. Иоганна-Елизавета срочно отъезжает в Штеттин – к мужу, а Иван – в Россию.
Он едет в карете, смотрит на простор полей и лугов и думает – как же он так оплошал! У него, незаконнорожденного будет незаконнорожденный ребенок! О! Он никогда, никогда его не увидит! Интересно, кто это? Мальчик? Девочка? Убаюканный дорожной тряской Иван закрывает глаза и молит Бога, хоть один раз за всю жизнь увидеть своего ребенка!
Бог его мольбам внял на двести процентов. Пройдет тридцать три года и эта девочка – плод большой любви – станет всероссийской императрицей! Да еще и войдет в историю как «самая русская императрица»!
Взойдя на престол, Екатерина сразу же приблизила к себе Бецкого. Он становится её советником, личным секретарем, чтецом. Они слишком много времени проводят tet-a-tet и раз в неделю обязательно завтракают. Придворные вспоминают, что Бецкой и Екатерина даже ссорились, что мог себе позволить далеко не каждый подданый, а несколько фрейлин видели, как императрица по-родственному целовала Бецкому руку. Когда же при дворе почти в голос заговорили об их сходстве, Бецкой перестал бывать на балах и светских мероприятиях. Но что внешнее сходство! Есть много людей похожих друг на друга! Какое у них было сходство внутреннее!
Оба они, крепко стоя ногами на русской земле, жили в мире высоких идей Просвещения – свободы, равенства, ценности человеческой личности, и от того так хорошо понимали друг друга! Они подолгу обсуждали, как усовершенствовать мир и вскоре пришли к выводу, что в России нужно вывести новую породу людей: умных, честных, инициативных и в тоже время законопослушных. Но была одна проблема – недостаток образования.
Этот недостаток Иван Бецкой взялся исправить созданием новой системы. Собственно, с этой системы начинается в России новый век русской педагогики. Идея Бецкого, которую позже мы увидим в идеях Ушинского, а ещё позже – в трудах светских педагогов заключается в том, что ребенок – это глина, из которой умелый воспитатель вылепит свободомыслящего человека, проникнутого идеями равенства и свободы личности. Вот, что пишет Бецкой в своем проекте «Генеральное учреждение о воспитании»: «Единственное средство приравнять Россию к прочим просвещенным государствам Европы состоит в том, чтобы образовать в ней среднее, или третье, сословие, а для достижения сего единое токмо средство остается: произвести сперва посредством воспитания, новую породу, или новых отцов и матерей, которые детям своим те же прямые воспитания правила в сердце вселить могли…и от них дети передали бы своим детям, и так, следуя из родов в роды, в будущие века». Какая интересная затея – вначале воспитать родителей будущих новых людей!
А началось все с цыплят.
Да-да, это не описка. Из-за слухов при дворе, Бецкой во дворцах почти не появлялся. Не имел ни жены, ни любовницы, и весь жар своего сердца посвящал многочисленным экспериментам. Одним из таких экспериментов стал первый в России инкубатор, который Бецкой устроил в своем дворце. Здесь он проводил опыты по скрещиванию пород и выведению новых цыплят. Из окон его дома на Английской набережной на потеху горожанам каждый день летели то перья, то пух. Особо усидчивые граждане могли набрать пуху на подушку и даже на одеяло!
И вот однажды, пришла Ивану Ивановича идея: а не вывести ли нам, батенька, нового русского человека?
И Бецкой берется за свою новую идею со всем жаром и пылом своего сердца.
В 1764 году он создает Императорский Московский Воспитательный дом для сирот – по сути первый российский детдом.
Судьба незаконорожденных детей в то время была ужасна: их топили в нужниках, душили, оставляли на морозе. Бецкой – сам бастард, взялся помогать другим бастардам. Теперь несчастная мать могла подойти к Воспитательному дому, положить кулек с малышом в наклонный лоток, и через несколько секунд сверток мягко соскальзывал вниз – в приемный покой, где дежурили нянечки. И в этом же, 1764 году неутомимый Бецкой создает свое самое известное творение, про которые написано с десяток книг и снято множеств фильмов, творение, которым Бецкой по праву гордился: воспитательное общество благородных девиц или Смольный институт.
Здесь господствует принцип абсолютного равенства. Все девочки дворянки, все православного вероисповедания, но кто беден, кто богат – знает только начальница института. С родителей берут расписку, что они обязуются не забирать дочь в течении двенадцатилетнего срока обучения. Делалось это не по злому умыслу, а по необходимости: дворянская среда того времени была крайне необразованная, многие помещики беспробудно пили, ругались с женами, били детей, и провести каникулы в подобной обстановке, значило бы свести на нет все воспитательные достижения.
А воспитанием Бецкой занимался лично. Подбирал учителей, воспитательниц, нянечек.
Он считал, что прежде всего воспитаннице «надлежит быть любимой и почитаемой всеми», иметь хорошее настроение, передавать его своим подругам, чтобы «молодые девицы не имели скучного, грустного или задумчивого вида». При этом наставнице надлежало не отягощать незрелый разум девочек «излишними понятиями», и в деле образования руководствоваться такими принципами, как «старанием, искусством и трудами нечувствительно достигнуть знаний», и «приводить к учению, как в приятное украшенное цветами поле».
В Смольный институт поступали в шесть лет, заканчивали в восемнадцать. Здесь изучали Закон Божий, русский и иностранный языки, арифметику, рукоделие, танцы, музыку, опытную физику, архитектуру, скульптуру, токарное искусство и геральдику. Выпускницы по очереди преподавали в младших классах, чтобы подготовиться к педагогической практике, необходимой для будущих матерей-воспитательниц. Однако общество отнеслось к идее Бецкого весьма скептически. Какой толк девку образовывать? Выйдет замуж и науки побоку. Одно время по Петербургу даже ходил веселый куплет, который распевали во всех чайных и трактирах:
Иван Иванович Бецкой
Человек немецкой
Выпустил новую породу кур –
Монастырских дур.
Исключительно от необходимости избавиться от лишнего рта в семье, родители привозили дочерей в Смольный (обучение в первые годы было за счет государства). Вот так в институт в 1765 году попала шестилетняя Глафира Алымова. И с этого года начался обратный отсчет в жизни прославленного Бецкого.
Детство Глафиры трудно назвать счастливым. Она была 19-м ребенком в семье. Родилась в 1758 году, после смерти отца и от того была в немилости у матери. Но в Смольном институте для несчастной девочки начинается новая эпоха. С первой же встречи непосредственная малышка очаровала Екатерину II: вместо положенного молчаливого реверанса Глафира звонко выкрикнула: «Государыня! Как же я вас люблю!» От ужаса замерли все – от начальницы до последней служанки, но императрица не рассердилась – бойкая Алымова ей понравилась. И в свой последующий визита она сразу потребовала: «Приведите ко мне Алимушку».
Глафиру в Смольном полюбили все — никого не оставил равнодушным веселый нрав девочки. Училась Алымова прилежно, играла на арфе, много смеялась, придумывала различные игры, забавы. Способствовало хорошей жизни и покровительство государыни. Но глубже и искреннее остальных к Алимушке привязался старик Бецкой.
«С первого взгляда я стала его любимейшим ребенком, его сокровищем. Чувство его дошло до такой степени, что я стала предметом его нежнейших забот, целью всех его мыслей.» - позже вспоминала Алымова. Весь институт с умилением любовался на трогательную привязанность 61-летнего старика к шестилетней девочке. Ни у кого не оставалось сомнений, что старик удочерит сиротку. Но Бецкой питал к Алымовой не только отцовские чувства. У него был расчет: если за всю долгую жизнь, ему не встретилась та единственная, то её нужно…воспитать самому! Трезвый разум старого холостяка и его всегда ожидавшее счастья сердце начали долгую работу Пигмалиона, вырубавшего из куска мрамора свою Галатею.
Но Галатея уже с детства полюбила скульптора! «Несчастный старец, душа моя принадлежала тебе; одно слово, и я была бы твоею на всю жизнь!» Последние три года обучения в Смольном Бецкой бывал у Алимушки каждый день – его не останавливала ни дурная погода, ни плохое самочувствие. Весь институт, весь свет с нетерпением ждали помолвки. Но Бецкой отчего-то тянул. Наконец в Смольном дали выпускной бал и стайка юных смолянок выпорхнула из ворот бывшего монастыря в большой свет. Бецкой, пользуясь правами благодетеля предложил Алымовой переехать к нему. Алымова согласилась и каждый день с колотящимся сердцем ждала от семидесятилетнего жениха предложения руки и сердца.
Но Бецкой неожиданно дал заднюю.
Алымова годилась ему в внучки. Разница между ними составляла 55 лет! Он боялся, что 18-летняя красавица будет тяготится им, стесняться, или – что совсем ужасно – заведет себе молодого любовника. Он боялся, тянул, медлил. А Алимушка между тем расцветала. Она танцевала на балах, неотступно сопровождала императрицу, все больше и больше погружаясь в светскую жизнь, где была лишь одна забота – менять платья. Старик же сходил с ума. «…из ревности, начал удалять от меня даже женщин, меня полюбивших. Он не выходил из моей комнаты, - рассказывает Алымова, - и даже когда меня не было дома, ожидал моего возвращения. Просыпаясь, я видела его около себя. Между тем он не объяснялся. Стараясь отвратить меня от замужества с кем-либо другим, он хотел, чтобы я решилась выйти за него как бы по собственному желанию, без всякого принуждения с его стороны. Страсть его дошла до крайних пределов и не была ни для кого тайною, хотя он скрывал ее под видом отцовской нежности. В семьдесят пять лет он краснел, признаваясь, что жить без меня не может. Рассуждал он правильно, но ошибался в способах достигнуть своей цели. Повторяю, будь он откровеннее, я бы охотно сделалась его женою»
Однажды Алымова познакомила Бецкого с известным поэтом и масоном Алексеем Ржевским. Молодые люди просили благословить их. Бецкой был потрясен до такой степени, что слег. В течении многих недель он пытался отвратить девушку от брака, говорил гадости о Ржевском, и поначалу Алымова послушалась его и порвала с Алексеем, но затем одумалась и публично объявила о помолвке. Императрица не возражала, и свадьба была сыграна.
В ужасе, что его Галатея покинет дом, Бецкой умоляет молодых жить у него. Он клянется, что будет называть Алексея сыном. Молодые соглашаются. Но Бецкой вскоре начинает вести себя деспотично, бесцеремонно, грубо, унижает мужа на глазах у жены, и дело наконец доходит до скандала с рукоприкладством. Молодые вынуждены бежать из дома. «Никто в мире не любил меня так сильно и с таким постоянством. Он мог сделаться моим мужем, служить моим отцом, благодетелем, но по собственной вине, не достигнув своих целей, он стал играть роль моего преследователя.» - жаловалась Алымова.
На этом заканчивается странная любовь между Бецким и Алымовой. Больше они не виделись.
Для Глафиры Алымовой началась новая роскошная жизнь. Балы, интриги, роман с цесаревичем Павлом. Прожив 30 лет в счастливом браке с Ржевским и родив пятерых детей, она вторично вышла замуж. Прожив полнокровную жизнь светской львицы, умерла в 1826 году, окруженная детьми и внуками.
Для Бецкого конец был совсем иным. Он медленно погружался в холодное болото старости. Его разбил паралич, мучала слепота, учащались провалы в памяти. В конце-концов Екатерина II объявила его «впавшим в детство» и удалила на покой. Прожив необыкновенно длинную жизнь (91 год), парализованный Иван Бецкой умер в августе 1795 года в полном одиночестве. Великий человек, придумавший воспитывать в России новую породу людей, стал жертвой собственной идеи. Но увы, пред любовью все одинаковы – и дурак и мудрец.