Мехмед I Гирей — чингизид, хан Крымского ханства в 1515—1523 гг. Посадил своих брата и потом сына ханами в Казани (1521) и Астрахани (1523), принял вассальную клятву верности от Ногайской Орды и стремился восстановить Золотую Орду.
Сахиб I Гирей — чингизид, хан Казанского ханства в 1521—1524 гг.
В 1521 г. на Великороссию обрушился Крымский Смерч.
Сначала казанские татары перебили русский гарнизон, изгнали русского ставленника хана Шах-Али и возвели на престол потомка Чингисхана Сахиб I Гирея.
Согласно Вологодско-Пермской летописи (Полное собрание русских летописей. Т. XXVI. Вологодско-Пермская летопись. — М.—Л.: Издательство АН СССР, 1959. — С. 310.)
Тоя же весны Казанцы, сеитъ и уланы, и князи, великому князю Василью Ивановичю всеа Русии своея клятвы правду изменили, взяли себе из Крыма царевича Саипъ Кирея царем в Казань, а Шигалея царя и съ царицею ис Казани выслали, а великого князя послов и гостей, пограбивъ, у себя задержали.
Потом Мехмед I Гирей вместе со своим младшим братом, казанским ханом Сахиб Гиреем напал с юга и востока на Великое княжество Московское.
Мехмед I Гирей с царевичами, крымскими и ногайскими татарами и войсками некоей заволжской Большой Орды переправился через Оку и разбил русские войска к северу от реки у Коломны.
Того же лета, июля, безбожный гордый Крымский царь Магмед Киреи, забыв своея клятвы правду, на нь воинствуетъ, ни дружбы первыя, ниже даров безчисленых, ниже клятвъ своих воспомянувъ, собрася съ своею братьею и з своими детми, и со всеми своими со многими силами, с Крымскими людьми и Болшие Орды Заволжьские, и с Нагаи вскоре и безвестно иже при брезе Оки реки с воинством пришед, и грех ради наших великую реку удобь преиде сию, и великого князя воевод побиша. (Полное собрание русских летописей. Т. XXVI. Вологодско-Пермская летопись. — М.—Л.: Издательство АН СССР, 1959. — С. 310—311.)
В этом сражении погибли великокняжеские воеводы князь Владимир Михайлович Курбский по прозвищу Чёрный из рода бывших Великих князей Ярославских, Иван Андреевич Шереметев, Яков и Юрий Михайловичи Замятнины, тяжело израненным попал в плен князь Фёдор Васильевич Лопата-Оболенский из рода бывших Великих князей Черниговских. Были убиты и пленены многие дворяне или дети боярские.
Чингизид Халим Гирей (1772—1823) в изданном в Стамбуле в 1811 г. на староосманском языке сочинении «Розовый цветник ханов, или История Крыма» (осман. Gülbün-ü hânân yahud Kırım tarihi) писал об этой битве следующее:
В битве у города Коломны татары нанесли русским войскам крупнейшее поражение, по числу убитых превзошедшее походы Батыя и Тохтамыша.
После этого разгрома Москва села в осаду, а Великий князь Московский Василий III Иванович с братьями Андреем и Юрием бежал из столицы в Микулин (Вологодско-Пермская летопись) или в Волок Ламский (Владимирский летописец). Согласно Владимирскому летописцу, Москва находилась в осаде две недели, Мехмед I Гирей неделю стоял к северу от Оки и ещё одну неделю — к югу от реки.
Одновременно Сахиб I Гирей напал с востока, взял и сжёг посад Нижнего Новгорода (кремль устоял), осадил Владимир и разграбил его окрестности.
Вся центральная часть Великого Московского княжества за пределами крепостей оказалась беззащитной перед татарами. По сообщению Вологодско-Пермской летописи, Мехмед I Гирей разбил свой лагерь в 60 верстах от Москвы и распустил во все стороны отряды для грабежей и захвата пленных, которые занимались этим безостановочно десять дней. Разграбленные селения татары сжигали, оставляя после себя только пепелища.
И Коломенские места, и Коширские, и Боровские, и Володимерьские, и под Москвою повоеваша и под Москвою манастырь Николы чюдотворца на Угреше и великого князя село любимое Остров сожгоша. А иные Татарове и в Воробьеве, в великого князя селе, были и мед на погребех великого князя пили, и многие села князей и бояръ около Москвы пожгоша, и людей плениша. (Полное собрание русских летописей. Т. XXVI. Вологодско-Пермская летопись. — М.—Л.: Издательство АН СССР, 1959. — С. 311.)
Село Воробьёво располагалось на современных Воробьёвых горах в черте Москвы — тогда примерно в двух километрах от столицы.
По данным Владимирского летописца,
мало [немного до] города Москвы не доходили, и много монастырев пожог и сёл и много посече и поплени по Рязанской земли и по Коломенской земли и сюды к Москве, и много зла учинил, а в полон поймал бояр и боярынь и княгинь и детей боярских и крестьян велми много поймал, а по всем городом Московским осада была.
Мехмед I Гирей смог получить у московских бояр от имени великого князя грамоту с обязательствами выплаты причитавшейся ранее Золотой Орде дани Крымскому ханству в полном объёме и пошёл домой с огромным полоном.
Чингизид Халим Гирей (1772—1823) в опубликованной в Стамбуле в 1811 г. на староосманском языке летописи «Розовый цветник ханов, или История Крыма» (осман. Gülbün-ü hânân yahud Kırım tarihi) сообщал:
Князь Василий, прислав людей, попросил пощады. Был заключён союз с условием, что Москва преподнесет большие подарки и уплатит неустойку дани за прошлые годы.
На обратном пути он осадил и попытался взять штурмом Переяславль Рязанский, но был отбит гарнизоном и горожанами под командованием местного наместника воеводы Ивана Васильевича Образцова-Хабара, которому удалось выкупить у татар едва живого князя Фёдора Васильевич Лопату-Оболенского за 700 рублей. (Вологодско-Пермская летопись.)
Вельми [очень сильно] стрелян и сечен, замертва купил. (Владимирский летописец)
В том же 1521 г. казанские князья повторно опустошили Нижегородчину и захватили множество пленников, а Сахиб I Гирей ограбил Мещёрскую и Муромскую земли, доходя на севере до реки Сухоны, перебив и уведя в плен тысячи русских.
Иван Васильевич Добрынский-Образцов-Симский по прозвищу Хабар (ок. 1465—1470 — после 1536) прославился тем, что отказался на слово верить слугам Мехмеда I Гирея о холопстве и данничестве своего господина Великого князя Московского Василия III Ивановича крымскому хану и потребовал показать ему подписанную московскими боярами грамоту о подчинении и выплате золотоордынской дани, но похитил её и заперся в городе, отбив татарский натиск выстрелами из крепостных орудий. За это он впоследствии получил титул боярина.
Но вряд ли утрата этой грамоты что-то значила для крымского хана Мехмеда I Гирея из Золотого Рода Чингизидов — ведь тот теперь на всех основаниях считал Василия III Ивановича своим холопом. Захватив Астраханское ханство в 1523 г., Мехмед I Гирей объединил под своей властью огромную территорию и стал реально претендовать на восстановление Золотой Орды.
Как отмечал чингизид Халим Гирей (1772—1823) в вышедшей в Стамбуле в 1811 г. на староосманском языке хронике «Розовый цветник ханов, или История Крыма» (осман. Gülbün-ü hânân yahud Kırım tarihi),
Объединив под своей рукой Крым, Казань, Хаджи Тархан, он выполнил первую часть своих далеко идущих планов, в которые входили покорение всех ногаев, завоевание Хорезма, Дешти Кипчака [Половецкой Степи] и Сибири, уничтожение Персии и угроза Европе.
На русское счастье, опасавшиеся за свою власть ногайские мурзы обманом выманили Мехмеда I Гирея с сыном из Астрахани или Хаджи-Тархана (тат. Xacitarxan, Хаҗитархан; ног. Хажитархан) и убили их.
Сама судьба спасла Русь от возрождения Ига Золотой Орды.
Кроме того, Великие князья Московские Иван III Васильевич Великий (1462—1505) и Василий III Иванович (1505—1533) усилиями нанятых ими итальянских военных инженеров успели к этому времени защитить стратегические центры внутренней территории своего государства мощнейшими кирпично-каменными кремлями, неприступными для татар (ссылка кликабельная) — Москву, Нижний Новгород и Тулу. В скором времени Василий III выстроит такие же твердыни в Коломне и Новогородке-на-Осетре (сейчас — Зарайск), ещё сильнее затруднив татарам прорыв вглубь Великороссии и грабёж её земель.