Иоганн Вольфганг фон Гёте родился 275 лет назад — 28 августа 1749 года. За свою долгую жизнь он стал поэтом, государственным деятелем, реформатором сценического искусства, естествоиспытателем, а также написал трагедию, разделившую историю мировой литературы на до и после. Можно ли понять «Фауста» без нескольких томов с объяснениями, почему опасно цитировать Гёте и в какой книге этот писатель сам стал персонажем, рассказывает филолог Южного федерального университета.
С талантом человеку не пропасть
Иоганн Вольфганг Гёте родился во Франкфурте-на-Майне в семье «доктора обоих прав», имперского советника и дочери городского старшины. В 7 лет мальчик посещал публичную частную начальную школу, затем занимался только у частных учителей: каллиграфия, история, арифметика, языки (французский, латынь, греческий, идиш, иврит, английский, итальянский), естественные науки, богословие, рисование. В «обучающую программу» также входили игра на клавире, верховая езда, фехтование и танцы. Особую роль в становлении юного Гете сыграла огромная универсальная (по интересам) библиотека отца.
Доцент кафедры отечественной и зарубежной литературы Института филологии, журналистки и межкультурной коммуникации ЮФУ Ирина Черненко рассказала, что у Гёте в романах много автобиографических подробностей.
«Например, автобиографический фундамент имеет эпизод с кукольным воплощением библейского сюжета о Давиде и Голиафе в «Годах учения Вильгельма Мейстера». В «Поэзии и правде» Гёте рассказывал о кукольном представлении, которое бабушка устроила однажды в канун Рождества, а потом подарила ему «маленькую сцену с ее немыми актерами», — поделилась Ирина Черненко.
«Из моей жизни. Поэзия и правда» — лишь одно из автобиографических сочинений Гёте, сохранились также «Итальянское путешествие», «Кампания во Франции» и обширнейшая переписка. Только гамбургское издание писем от Гёте и к Гёте состоит из 6 томов, поэтому сведений о жизни писателя у биографов предостаточно.
Интересным источником биографических сведений являются «Разговоры с Гёте в последние годы его жизни» писателя Иоганна Петера Эккермана, секретаря уже очень немолодого Гёте. Эккерман подробно запечатлел многие события гётевской жизни начиная с 1823 года. Но, что более важно, умея фиксировать изустную речь, Эккерман создал портрет Гёте, который можно назвать достоверным.
«У меня громадное преимущество, благодаря тому, что я родился в такую эпоху, когда имели место величайшие мировые события, и они не прекращались в течение всей моей длинной жизни, так что я — живой свидетель Семилетней войны, отпадения Америки от Англии, затем Французской революции и, наконец, всей наполеоновской эпохи, вплоть до гибели героя и последующих событий. Поэтому я пришёл к совершенно другим выводам и взглядам, чем это доступно другим, которые сейчас только родились и которые должны усваивать эти великие события из непонятных им книг», — говорил Гёте Эккерману.
Стихи Гёте начинает писать в университете в Лейпциге, там рождаются сборники «Аннете» и «Новые песни», проиллюстрированные и изданные в рукописном варианте университетскими друзьями Гёте. Из-за обострения туберкулеза он впервые возвращается домой, не довершив своё образование. Долгое лечение обращает мысли юного Гёте к герметическим наукам. Следы этого увлечения заметны во многих произведениях Гёте, в том числе и в «Фаусте». В 21 год Гёте снова поступает в университет, на этот раз в Страсбурге, где сближается с богословом и историком культуры Иоганном Готфридом Гердером. Вместе с Гердером Гёте стал вдохновителем движения «Буря и натиск».
Защитив диссертацию об истории отношений Церкви и государства, Гёте принял приглашение 18-летнего герцога Карла Августа и переехал к веймарскому двору, где и прожил почти всю свою жизнь. В 1776 году молодой Гёте стал членом Тайного совета при Карле Августе. Писателю поручили также курировать дворцовый театр. Проведение реформ, заслуги перед государством, борьба с коррупцией позволили Гёте претендовать на дворянский титул. Гёте оказался на пике политического влияния и успеха в 33 года.
Эффект Вертера
Ко двору Гёте приезжает уже известным литератором, самое популярное при жизни автора произведение, роман «Страдания молодого Вертера», Гёте пишет в 1774 году, когда он, 25-летний адвокат, живёт во Франкфурте.
Студентом Гёте познакомился с Якобом Ленцем, Леопольдом Вагнером и другими представителями литературного движения, которое они сами назвали «Буря и натиск», как пьесу Фридриха Максимилиана Клингера. Штюрмеры, или бурные гении, стремились к искусству, которое было бы свободно от жестких классицистических правил, и провозглашали достоинство личности вне зависимости от стесняющих ее «неестественных» установок общества.
Штюрмеры были вдохновлены идеей Гердера о «духе народа» и под его влиянием обращались к сюжетам из национальной немецкой истории. Программным для движения считается сборник статей Гердера и Гёте 1773 года «О немецком характере и искусстве». Представители движения «Буря и натиск» проявили себя по преимуществу в драматургии и лирике. Для прозы авторов-штюрмеров характерен психологизм – внимание к внутреннему миру персонажа.
В «Страданиях молодого Вертера» Гёте представил штюрмерского героя, который считает самой главной ценностью свое чувствительное сердце. Гёте запечатлел историю любви Вертера, раскрыл тайны его сердца, используя эпистолярную форму. «Беспощадный самоанализ» Вертера ошеломил читателей.
У романа, как известно, автобиографическая основа. В 1772 году Гёте находился в Вецларе в качестве практиканта Имперской судебной палаты. Там однажды на балу он встретил юную Шарлотту Софию Генриетту Буфф, уже помолвленную с его приятелем Кестнером. Перипетии несчастной любви к Лотте завершились «бегством» Гёте из Вецлара. В Вецларе Гёте также встречал на светских мероприятиях своего лейпцигского знакомого Карла Вильгельма Иерузалема. Самоубийство Иерузалема, одолжившего пистолет у Кестнера, запечатлено в романе: Вертер убивает себя из пистолета, который одолжил у Альберта, мужа Лотты.
Роман о Вертере, в котором воплотились некоторые очень узнаваемые биографические детали, увидел свет уже в 1774 году.
«Роман и сегодня оказывается не просто понятен, а удивительно созвучен вкусам современных читателей. То же можно сказать и про другие романы Гёте: «Избирательное сродство», «Годы учения Вильгельма Мейстера». Кроме того, Гёте – поэт-новатор, однозначно у него стоит читать не только «Фауста», — подчеркнула Ирина Черненко. Тем более, что наследие Гёте многообразно. Знаменитое веймарское собрание сочинений состоит из 143 томов.
Шарлотта Буфф, в замужестве Кестнер, посетила Веймар в 1816 году и встретилась с Гёте сорок с лишним лет спустя после истории их несчастной любви. Эта встреча стала сюжетной основой романа «Лотта в Веймаре» Томаса Манна 1939 года.
«Это самое известное литературное произведение, где Гёте выступает в качестве персонажа. В романе переплетаются реальные факты его биографии и художественный вымысел. Одновременно сам роман – это анализ неуловимой границы между поэзией и правдой и, конечно, один из портретов великого Гёте. В одном из эпизодов Шарлотта надевает на встречу символический наряд, всем известный по «Страданиям молодого Вертера»: белое платье без одного розового банта, а Гёте делает вид, что не замечает этого. Лотта в свою очередь не узнает в этом холодном старом человеке Гёте, которого она знала когда-то», — рассказала Ирина Черненко.
Роман «Страдания молодого Вертера» имел оглушительный успех, прославив своего автора на всю Европу. Впрочем, «эффектом Вертера» назвали не феномен стремительной популярности книги, а феномен стремительно возросшей частоты самоубийств. Впечатлительные молодые читатели стали воплощать печальный опыт героя книги. Сам Гёте возвращался к роману лишь однажды – для того, чтобы смягчить «эффект Вертера».
Средь малых действуя, мельчаешь, а средь больших и сам растешь
При дворе Гёте приходится заниматься многими административными и хозяйственными вопросами, например, он курирует работу серебряных рудников в Ильменау. Гёте выполняет некоторые дипломатические поручения, реформирует работу университета в Иене, занимается придворным театром и герцогской библиотекой. В Веймаре он сосредотачивается на занятиях естественными науками. Сфера интересов Гёте обширна: геология, метеорология, оптика, зоология и ботаника. Он делает открытие в области анатомии – обнаруживает межчелюстную кость у человека. Гёте радуется, если хоть немного времени остаётся для творчества. В 1786 году он и вовсе тайно уезжает из веймарского герцогства и инкогнито путешествует по Италии.
«Через Тирольские горы я словно бы перелетел. Верону, Виченцу, Падую, Венецию осмотрел добросовестно, Феррару, Ченто, Болонью — бегло, а Флоренцию разве что увидел краем глаза. Страстное желанье скорее попасть в Рим было так велико, так вырастало с каждым мгновением, что о задержке в пути не могло быть и речи, и я всего три часа пробыл во Флоренции. Но вот я здесь, я успокоился, и, как мне кажется, успокоился до конца своих дней. Ибо смело можно сказать — жизнь начинается сызнова, когда твой взор объемлет целое, доселе известное тебе лишь по частям», — пишет Гёте с восторгом в «Итальянском путешествии».
В дальнейшем писателю не придётся жаловаться на недостаток ярких событий в жизни. Гёте сопровождал герцога Карла Августа во время австро-прусского похода против революционной Франции, стал свидетелем сражения при Вальми, пообщался с Наполеоном Бонапартом, состязался в написании баллад с Фридрихом Шиллером, а его стихи были положены на музыку Моцартом, Бетховеном, Шубертом, Берлиозом, Вагнером и другими известными композиторами.
«Русскоязычному читателю доступна переписка Гёте с Фридрихом Шиллером. Хотя издательством «Искусство» письма великих друзей публиковались как памятник эстетической мысли, в них много бытовых подробностей, много упоминаний об общественных событиях и событиях частной жизни», — отметила Ирина Черненко.
Гёте осознавал глубину и многозначность своих произведений. В некоторых из них оставила след его принадлежность к тайнам обществам. Может быть, поэтому он сказал однажды Эккерману: «Мои произведения не могут сделаться популярными, тот, кто думает иначе или стремится их популяризировать, пребывает в заблуждении. Они написаны не для масс, а разве что для немногих людей, которые ищут приблизительно того же, что ищу я, и делят со мною мои стремления».
Глупцы довольствуются тем, что видят смысл во всяком слове
Гёте не оставлял замысел «Фауста» на протяжении всей творческой жизни. Он познакомился с историей мятежного доктора Фаустуса в детстве, увидев кукольное представление о нем, и завершил работу незадолго до смерти. Можно сказать, что история создания трагедии насчитывает 60 лет. Благодаря сложной прихотливости ритмов и мелодики, «Фауст» Гёте считается одной из вершин немецкой поэзии.
По сюжету Господь ведет спор с духом отрицания Мефистофелем о человеке, творении Господа. В Книге Иова сатана, с позволения Бога, испытывает благочестие Иова Многострадального. В лице Фауста гетевский Мефистофель испытывает все человечество. В первой части трагедии Мефистофель искушает Фауста мирскими радостями и соблазнами, а также любовью юной Маргариты. Вторая часть представляет собой огромную поэтико-философскую фреску, полную зашифрованных символических и мистических смыслов, равной которой по сложности трудно найти в мировой литературе. Вторая часть «Фауста» редко инсценируется в театрах и не входит в школьную программу по литературе даже в Германии.
«Всего «Фауста» нужно читать внимательно и вдумчиво. Но чтение второй части требует литературоведческой подготовки и профессиональных комментариев. Мне нравится немецкая традиция подробных комментариев почти к каждому стиху трагедии, которые выпускаются отдельными книгами. Комментарии могут быть историко-литературными — например, о происхождении какого-то образа, биографическими — например, о времени появления рассматриваемого фрагмента, или лингвистическими — о значении слов», — объяснила Ирина Черненко.
Николай Холодковский, автор одного из лучших переводов «Фауста» на русский язык, оставил даже книгу-комментарий к своему переводу «поэмы», так он определил жанр гётевского произведения. А автор прозаического перевода Александр Соколовский составил «Объяснительные примечания», в которых в том числе объяснил свои переводческие решения.
«Фауста» Иоганна Гёте очень сложно корректно процитировать в повседневной жизни. Трагедия, в которой каждая реплика и каждая строка очень сильно зависит от контекста, не может быть запросто разобрана на афоризмы.
«Приведу в качестве примера всем известное: «Мгновение, повремени!» Эти слова часто используют, чтобы сделать комплимент прекрасному событию. Но, вырванные из контекста, они теряют связь с концепцией героя и лишаются своей многозначности. В трагедии Гёте остановленное мгновение – главный «пункт договора» между Фаустом и Мефистофелем – должно привести к торжеству Мефистофеля. Возвеличивание мига, желание его задержать, остановить противоречит постоянному деятельному стремлению Фауста, вечной неудовлетворенности этого героя, который получает спасение именно потому, что его «жизнь в стремлениях прошла». При этом автором ставится под сомнение возможность будущей утопии — мгновения, достойного того, чтобы его задержать, ведь свой восторженный монолог герой произносит, будучи слепым», — рассказала Ирина Черненко.
Роковые слова Фауст произносит, но в своем знаменитом монологе, рисующем утопическую картину будущего, он переживает прекрасное мгновение, которое еще не наступило:
«Тогда бы мог воскликнуть я:“Мгновенье!
О как прекрасно ты, повремени!
Воплощены следы моих борений,
И не сотрутся никогда они”.
И это торжество предвосхищая,
Я высший миг сейчас переживаю».
Фауст думает, что осуществляется его грандиозный замысел по отвоеванию у моря новых земель, но на самом деле слышит стук лопат, которые роют ему могилу.
Заклятые гётеанцы
Внимания и одобрения Гёте искали многие молодые писатели, но поддержку получали не все. Например, Генрих фон Клейст отправил Гёте в 1808 году первые восемь сцен своей «Пентесилеи», сопроводив их словами: «Я припадаю с этим к Вам “на коленях моего сердца”». Однако для Гёте «Пентесилея» оказалась чуждой, и Клейст не простил ему отрицательного отзыва.
«Диалог» с Гёте ведут многие авторы, и не только немецкоязычные. Как писал в своем труде «Гёте в русской литературе» Виктор Жирмунский, без «Вертера», вероятно, не была бы написана «Бедная Лиза» Карамзина». Заклятым гётеанцем называл себя Иван Тургенев. А Михаил Булгаков в эпиграфе к первой части «Мастера и Маргариты», напрямую указал на источник вдохновения, приведя автохарактеристику гётевского Мефистофеля: «Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», — поделилась Ирина Черненко.
Гёте начали переводить на русский язык уже в XVIIIвеке. Первым его переведенным на русский язык произведением стала драма в прозе «Клавиго». Эта драма была создана и поставлена в 1774 году. Перевод Осипа Козодавлева появился в 1780 году. Впоследствии Осип Петрович стал министром внутренних дел Российской Империи.
Гораздо больший интерес в России вызвал Вертер. На русском языке впервые этот роман появился как «Страсти молодого Вертера» в 1781 году. Переводчик обозначен не был, хотя известно, что осуществил перевод Федор Галченков.
«Переводы «Фауста», созданные Николаем Холодковским и Борисом Пастернаком, достойны того, чтобы их читали и знали вне зависимости от того, есть ли возможность у читателя изучать оригинал. Оба перевода – прекрасные поэтические феномены. При этом все-таки надо отметить, что германисты предпочитают перевод Холодковского как более точный. Мне приходилось обращаться в работе к фрагментам «Фауста», переведенным другими знаменитыми русскими поэтами. Например, Александр Грибоедов перевел «Пролог в театре», несколько фрагментов перевел Фёдор Тютчев. Интересно, что поэты, которые переводили именно фрагменты «Фауста», часто добавляли некий полемический по отношению к оригиналу оттенок смысла», — рассказала Ирина Черненко.
На русском языке есть и книги о жизни Иоганна Гёте. В серии «ЖЗЛ» в 1965 году выходила книга «Гёте» авторства Эмиля Людвига, а в 2017 году в той же серии и с тем же названием вышла книга Жоэля Шмидта. Книгу советского германиста Александра Аникста «Творческий путь Гёте» можно порекомендовать именно студентам: она информативна и помогает правильно понять не только произведения Гёте, но и литературный процесс эпохи, названной его именем. Наконец, двухтомный труд Карла Конради «Гёте. Жизнь и творчество» – это подробное представление не только жизненного, но и творческого пути Гёте на широком историческом фоне. В книге много обращений к первоисточникам, представлены интересные разборы произведений Гёте разных жанров.
Гёте на сцене и на экране
Существует несколько экранизаций романа Гёте «Избирательное сродство». Привлекательна для кинематографистов оказалась история Миньон – загадочной девочки из романа «Годы учения Вильгельма Мейстера». Также известны шесть киновоплощений сюжета романа «Страдания молодого Вертера» от 1938 до 2010 года.
«Я бы посоветовала посмотреть фильм 2010 года под названием «Гёте!» (реж. Ф. Штёльцль, в роли молодого Гёте — Александр Фелинг). С одним условием: фильм нужно смотреть, хорошо зная биографию Гёте, чтобы видеть неточности. В фильме есть некоторые искажения фактов биографии Гёте, осовременены перипетии любви к Лотте, «подправлена» история создания романа о Вертере. Но при этом и эпизод из жизни молодого Гёте, и сюжет романа, объединенные в единый сюжет фильма, остаются очень узнаваемыми. С любовью обыграны и визуализированы многие бытовые детали. Например, обыгран сине-желтый костюм Вертера. В романе упоминаются синий фрак и желтые панталоны; этот костюм был очень модным после выхода в свет романа. Молодой Гёте, юрист-практикант из второй половины XVIII века, получился очень близким и понятным молодому зрителю XXI века», — подытожила Ирина Черненко.
Что касается «Фауста», большой интерес представляют экспериментальные театральные постановки. Например, Макс Рейнхард ставил «Фауста» в 1909-1911 годах, используя «поворотную сцену». В постановках первой и второй частей при помощи «поворотной сцены» воплощались разные концепции: создавалось «пространство диссонанса» и «пространство истории». Эксперименты Рейнхарда оказали влияние на экспрессионистский кинематограф, одним из шедевров которого является фильм Фридриха Мурнау «Фауст» 1926 года. Фильм ни в коем случае не является экранизацией трагедии Гёте, но образ Маргариты и ее судьба восходят к гетевской героине.
Классическую версию «Фауста» Гёте представил театр им. Е. Вахтангова в 1969 году: телеспектакль почти буквально воплощал первую часть гетевской трагедии в переводе Бориса. Пастернака.