Рассказывая эту историю, капитан всякий раз плакал от хохота. Хотя, хорошо то, что хорошо кончается. А окончиться она могла либо хорошо, либо очень-очень плохо.
Краткие пояснения. Для прохода в порт Калининград надлежит от Балтики сначала пройти 23 мили по каналу. Но, если осадка судна больше глубины канала в самом мелком месте, сначала надо снять часть груза на баржи под проходную осадку на входе в канал. Для разгрузки судно вставало к причалу на так называемом 40-м пикете.
Пришвартовались. Выгружаться здесь предстояло около двух суток. С пикета ходит катер в поселок Светлый, а значит, берег в зоне досягаемости для экипажа. Со всеми благами… И, как выразился наш боцман: «Народ пошел на размагничивание». Уж, кому и как совесть позволит.
Судно разгрузилось и готово идти в порт. В назначенное время прибыл лоцман. На мосту уже все, кто должен быть - капитан, вахтенный помощник, рулевой. Комиссар (он же первый помощник капитана, он же помполит) от нечего делать тоже на мостике. Мужик он был правильный, поэтому никто не возражал, хотя и не положено.
Проверка всего, что надлежит проверить. В том числе и машинного телеграфа. Капитан дергает его на «Малый ход». В машинном отделении стоит не прекращающийся звон (механик должен повторить на своей стойке команду с мостика, тогда звон прекратится). Электромеханик, отвечающий за работу телеграфа, кидается к своему заведованию, думая, что случилась какая-то неполадка, и видит вахтенного механика, висящего через стойку полотенцем. Размагнитился. Снимает помеху с телеграфа и укладывает рядом. Докладывает на мостик капитану о непредвиденной задержке и бежит искать трезвых механиков. Оказалось, что «размагнитились» они абсолютно все, во главе со старшим – этот вахту не стоит, но машину знает наизусть. Только, что толку? Четвертого механика, правда, просто не нашел. Беда. По правилам лоцману надлежит доложить «наверх» о ЧП, но тогда размер бедствия примет просто катастрофический характер – для капитана, всех механиков и, кстати, комиссара – низкая воспитательная работа. Однако, лоцман настроен лояльно:
- Капитан, что делать будем?
Но был на судне курсант механического факультета моей родной альмаматер, проходивший практику после 4-го курса.
Рассказав, какое высокое доверие ему оказано, призвав вспомнить все, чему его в принципе учили все 4 года, курсанта отправляют в машинное отделение сразу на должность вахтенного механика – просто взлет карьеры.
И… успешно отшвартовались. Пошли по каналу. Капитан и лоцман перевели дух. Длина судна – почти в три раза больше ширины канала – сворачивать некуда. Не спешно, но пошли. Идти и швартоваться – вещи разные. На швартовке ход приходится менять по несколько раз за минуту. Курсант это знает и по судовой трансляции сообщает на мостик свои опасения капитану:
- Андрей Иванович! Пока вы ход не часто меняете, я успеваю. Но когда начнутся реверсы,боюсь - не справлюсь!
Надо было знать капитана. Ситуация безвыходная – судно массой 17500 тонн прет по каналу, и остановить его где угодно невозможно. А капитан хохочет. Хохочет и лоцман. Мужики понимают - придумать что-то придется, иначе всем не сносить головы. И капитан выдает в адрес комиссара замечательную фразу:
- Николай! По техническим обстоятельствам 4-й механик должен быть трезвым. Найди его.Ты знаешь, где. ****
А обстоятельства были следующими. На Кубе судно помимо груза взяло на борт пассажира. Такое допускалось. Была и пассажирская каюта. В тот раз на бор взошла молодая и симпатичная дама. Немедленно у старшего механика активизировался тот самый бес, что в ребро. Прихорошившись, раздобыв закуску поприличней, и достав из собственных запасов кубинский ликер «Havana Club», Дед, а именно так на флоте называют старшего механика, предложил пассажирке себя в компанию. И не был отвергнут. Но…переоценил свои силы. После пары рюмок на какое-либо предметное продолжение можно было уже не рассчитывать, и стармех проследовал в собственную каюту, держась за переборки (стены поземному).
Зато не растерялся четвертый механик. И тут же «приземлился» на так хорошо подготовленную его прямым начальником поляну. Молодость и здоровье одержали уверенную победу в противоборстве за дамское сердце между начальником и подчиненным. Однако, ситуация не могла не сказаться на дальнейшей карьере победителя. На командирском совещании стармех докладывал о неудовлетворительном знании своего заведования четвертым механиком и безответственном отношении к порученному делу. По итогам соцсоревнования, подводимых ежемесячно (было такое на советском флоте), парень значился «не выполнившим».
****
Комиссар постучал в пассажирскую каюту:
- Марина! Вы случайно не знаете, где Алексей ?
Как говорится: «На стук никто не отзывался. Из-за двери остро пахло мужчиной». Помполит отошел за угол и стал ждать. Через пару минут дверь осторожно открылась, и из пассажирской каюты выскользнул молодой механик.
- Стой! Не бойся – ничего не будет! Быстро в машину!
Алексей понял, что случилось что-то серьезное, и, не переодеваясь, по трапам слетел в машинное отделение к телеграфу.
Что б ни говорил про него Дед, но специалист парень был хороший. Швартовка благополучно состоялась, как будто ничего и не было.
Закончив швартовку, капитан принес из своей каюты на мостик бутылку водки, разлил по двум приличного размера рюмкам и протянул одну лоцману.
- Давай, лоцман, выпьем за любовь. Не знаю, как насчет всего мира, но нас с тобой онасегодня точно спасла. Возможно, что и от тюрьмы!
А четвертый механик вновь поменялся ролями со своим начальником, став по итогам соцсоревнования за месяц «отлично выполнившим» его, соревнования, условия. Зато все остальные механики во главе с Дедом стали «не выполнившими» распоряжением лично капитана.
А секса в СССР, как вы все знаете, никогда не было. Только любовь!