Получают ли бойцы 210 тыс. в месяц, как скидываются на питбайки и почему не любят, когда их называют «миллионерами»
«Многие из бойцов никогда в жизни не видели таких денег. Поэтому кто-то быстро тратит что тут, что в отпуске. Спускают все до последнего на развлечения и прочее», — говорит один из бойцов-контрактников на СВО, рассуждая о том, как солдаты распоряжаются своими зарплатами. Однако это касается далеко не всех, несознательные в явном меньшинстве. Военкор «БИЗНЕС Online» Станислав Шемелов посетил несколько бригад, где пообщался с бойцами разных подразделений и собрал информацию о том, сколько реально получает фронтовик и как этими деньгами распоряжается. О том, сколько получают за день на передовой, какую сумму складывают в «общак» и кто из бойцов уже получил 9 млн, но остался в строю, — в нашем материале.
Начинается все с оклада
Сегодня в городах буквально на каждом углу расклеены объявления о наборе на контрактную службу, где обещают заработную плату в размере 210 тыс. рублей. Но это минимальная цифра. А сколько в реальности получают солдаты и офицеры, находящиеся на линии соприкосновения и рискующие своими жизнями? И сколько при этом тратят на собственные нужды в зоне СВО? «БИЗНЕС Online» пообщался с многочисленными бойцами-контрактниками, чтобы понять, из каких компонентов состоят их зарплаты.
Итак, минимальный доход младшего состава начинается с вышеназванной суммы и доходит до 250 тыс. рублей (заместитель командира взвода). Далее — офицерские должности, где зарплата может достигать полумиллиона рублей.
Первый компонент, из которого складывается доход бойца, — это оклад за звание. Оклад за звание «рядовой» в месяц составляет 6,6 тыс. рублей, «младший офицер» — от 12 тыс. рублей.
Кроме этого, есть оклад за должность. Начинаются оклады по должности от 13 тыс. рублей — столько выплачивают рядовому. Далее начинается огромный перечень должностных окладов, которые указаны в открытом доступе в документах министерства обороны. Этот приказ называется «Порядок обеспечения денежным довольствием военнослужащих Вооруженных сил Российской Федерации и предоставления им и членам их семей отдельных выплат».
Но в зоне СВО любой боец получает 100-процентную надбавку по должности. Так что вышеупомянутые должностные оклады смело можем умножать на два.
Главная часть зарплаты — боевые и суточные выплаты за работу на передовой
За участие в активных боевых действиях боец получает порядка 8 тыс. рублей в сутки, за нахождение в зоне повышенной опасности (вся территория СВО) — порядка 5 тыс. рублей в сутки. В среднем только такие выплаты, по словам наших собеседников, составляют 180–200 тыс. рублей в месяц. И приходят они в два-три транша.
Также есть надбавка за выслугу лет, но это относится к кадровым военным, хотя основной контингент на СВО — добровольцы, до спецоперации работавшие на гражданке. Три года выслуги добавляют к окладу 10%, 10 лет выслуги — 20%, 15 и более лет добавляют 30%. Кроме того, есть надбавки за «особые условия службы», к примеру, у подразделений с севера страны идет «полярная» доплата в размере 80% от должностного оклада.
Итого можно посчитать, сколько получит рядовой, проведя месяц на передовой. 30 тыс. оклада плюс порядка 180 тыс. рублей за участие в боях и нахождение в зоне СВО. В сумме получается ровно 210 тыс. рублей, как и обещают на плакатах.
Бонусы за трофеи
Но есть на СВО и приятные «бонусы». Отдельные выплаты положены за уничтожение вражеской техники: за уничтожение танка Leopard, Abrams или Challenger предусмотрено 500 тыс. рублей, за захват танка платят вообще 1 млн рублей, как и за «угон» пусковой системы HIMARS. За уничтожение последней дают 300 тыс. рублей. Здесь нет ничего нового: такая практика использовалась даже во время Великой Отечественной войны. Например, летчикам-истребителям за каждый сбитый самолет противника платили по 1 тыс. рублей, красноармейцам за уничтожение танка — по 500 рублей. Для понимания: минимальный оклад рядового начинался от 8 рублей 50 копеек и ограничивался фиксированным окладом бойца в офицерском звании, не превышая 300 рублей, столько, например, получали снайперы.
За уничтожение быстроходных катеров на СВО можно получить 200 тыс., за сожженный танк — 100 тыс. рублей, за бронемашины, артиллерийские установки, а также перехваченные в воздухе ракеты и беспилотники — по 50 тыс. рублей. Уничтожение вертолета даст солдату 200 тыс. рублей. Если вы танкист и будете участвовать в штурме, то за каждые сутки наступательных действий получите еще 100 тыс. рублей. Еще вас может поощрить командир подразделения личным приказом: на СВО есть практика премирования отдельных военнослужащих (до 100 тыс. рублей) за уничтожение вражеских диверсантов, снайперов, офицеров, наемников и т. д.
Если, не дай бог, солдат получит ранение, то ему положена компенсация в размере 3 млн рублей, не считая страховых выплат.
Как распоряжаются подъемными?
Каждый регион предоставляет новобранцам подъемные. К примеру, в Татарстане единовременная выплата при заключении контракта может достигать 1,8 млн рублей. Хоть это и называется «единовременной» выплатой, но получают ее новобранцы в несколько траншей. Сперва бойцу капают на счет 400 тыс. президентских выплат — в течение нескольких дней после заключения контракта. Следующая выплата вам придет от муниципалитета, но только после принятия в войсковую часть. Оттуда военкомат получает выписку из приказа о вашем зачислении в часть, после чего документ идет, условно, в исполком Казани, и после этого вы сразу получите 300 тыс. рублей. Но главная сумма — 1 млн рублей — вам начислится только тогда, когда вас полностью примут в штат вашего подразделения. Затем из войсковой части придет сигнал, что все, вы приняты и служите, и только тогда «упадет» данная сумма. Обычно от момента подписания контракта до получения итогового транша подъемных проходит от одного до двух месяцев.
Повышенные подъемные в Татарстане ввели в июле, потому еще не все новобранцы получили полную выплату. «Закрою ипотеку, чтобы семья не мучилась больше с ней, если придут деньги. А так себе, может, что куплю из снаряжения», — говорит новобранец батальона «Батыр» Еркен. Еще один новобранец-танкист Булат рассказывает, что вложил деньги в обучение дочери в вузе. «У меня дочь поступает на третий курс, я получил часть подъемных, оставил немного себе, а на остальные оплатил еще два года обучения. Это около 300 тыс. рублей», — говорит он. «Иду в первую очередь и из-за финансового вопроса, чтобы обеспечить маленького сына, чтобы он ни в чем не нуждался. И садик, и игрушки, чтоб все у него было», — говорит еще один новобранец Фархат. Подъемные он планирует отложить на отдельный счет, чтобы с него покрывать все нужды ребенка.
Как деньги тратят на фронте?
Однако на СВО бойцам приходится и тратиться. О каких расходах и их масштабах идет речь? Военкор «БИЗНЕС Online» в очередном своем «путешествии» на фронт посетил несколько бригад. Это гвардейские мотострелковые дивизии с штурмовыми ротами «Шторм» и отрядами БПЛА, а также гвардейские десантно-штурмовые дивизии. Бойцы подразделений подробно рассказали, на что уходят деньги на линии соприкосновения и дали советы, как распоряжаться деньгами дома. При этом, «показания» наших бойцов заметно разнятся из-за специфики того или иного подразделения.
Так, в отряде «Шторм» на одном из «горячих» направлений ДНР боец с позывным «Казах», перебирая свою экипировку, подтверждает, что рядовой солдат в их подразделении минимум получает 210 тыс. рублей. Это без учета так называемых «штурмовых» выплат, когда за каждый взятый километр минобороны платит 50 тыс. рублей. Зарплата приходит в два-три транша — оклад с надбавкой за СВО в размере примерно 50-60 тыс. рублей и «боевые» в размере 8 тыс. рублей в день за службу на передке.
При этом в каждом подразделении есть так называемый «общак» — общая касса, которая необходима для нужд взвода или роты. Так, бойцы роты обеспечения Казаха ежемесячно скидываются по 10 тыс. рублей в месяц. Боец в ходе нашего разговора поднимает голову наверх и мы видим мешки с провиантом, подвешенные под потолок. «А зачем это все там?» — задаем логичный вопрос. Как оказалось, в подвалах, где обитает «Шторм», очень много крыс, поэтому провиант приходится держать на высоте. И правда, за стеной кто-то уверенно шуршит.
Так на что идут деньги из «общака»? Собеседник рассказывает, что постоянно приходится выезжать ближе к цивилизации, чтобы купить воду, картофель, другие продукты. Порой снабжение с «большой земли» задерживается, а солдат кормить надо, тем более это штурмовики, которые в любой момент по получасовой готовности срываются на боевую задачу. Иногда в срочном порядке приходится покупать питбайки — такие маленькие, но шустрые мотоциклы.
Плюсом ко всему «общак» собирается для строительства укреплений и блиндажей. Фронт постоянно двигается, и все время приходится откуда-то доставать пленки, кабели и даже газ в баллонах. Да, порой это все имеется на складах. Но иногда для срочности удобнее закупить самим.
Затраты в других подразделениях, порой значительно превышают «стандартные» 10 тыс. рублей с человека.
«Самое главное, на что тратимся — это обеспечение взвода. Каждый месяц мы скидываемся минимум по 10 тыс. рублей с человека, — рассказывает боец отряда БПЛА с позывным „Малой“ уже на другом горячем направлении — Часов Яр, пожалуй, траты в таких отрядах самые большие, которые мы видели на фронте. — Например, на наш отряд БПЛА постоянно нужно покупать расходные материалы, например видеопередатчики. Нужно постоянно закупать запчасти, те же лески на 3D-принтер. Кроме того, два последних „Мавика“ (разведывательный дрон DJI Mavic 3 Pro, - прим. ред.) были куплены за свой счет. Бывало, что помогала гуманитарная помощь какой-то суммой. К примеру половину стоимости мы платим от взвода, половину оплачивает гуманитарная помощь».
Зарплата с «боевыми» у операторов БПЛА сейчас составляет плюс-минус 240 тыс. рублей. Из них, как выше говорил Малой, минимум 10 тыс. рублей уходит на взвод, еще 5 тыс. рублей уходит на продукты.
Но при этом зарплата может быть выше, ввиду специфики бригады, в которую боец попадает.
«Я как контрактник служу с 2018 года на Севере. Мне еще идет и полярная выслуга. Я получаю в месяц оклад в размере 52 тыс. рублей. Боевые мне приходят в размере 127 тыс. суточных, плюс 19 тыс. „президентских“ надбавок за СВО, также еще приходит 64 тыс. по „боевым листам“. Ко всему этому идут надбавки за звание и награды. Итого я получаю в среднем 250-260 тыс. рублей», — говорит оператор FPV дрона из гвардейской мотострелковой бригады с позывным «Сова». Деньги Сова также тратит на продукты, сигареты, на нужды отряда. «Нас не спонсируют, мы сами покупаем инструменты. На нашу работу тоннами уходит изолента, флюсы, олово и прочее», — говорит он.
«Основные затраты — на мотоциклы и технику, плюс грамотное качественное снаряжение. Если учитывать продукты, которые приходится закупать, то в месяц может уходить до 150 тыс. рублей, — говорит в свою очередь боец с угледарского участка фронта с позывным „Мел“. — Мотоциклы нам не выделяют, более того, в некоторых подразделениях их пытаются даже запрещать… Но этот вид транспорта для выживаемости на передовой самый важный. И это не считая того, что порой приходится все строить самим за свой счет, к примеру тыловые казармы и прочее. Также необходимы проходимые автомобили, типа УАЗов, это тоже стараемся приобрести за свой счет. Но нужно сказать спасибо обычным людям, которые скидываются для гуманитарной помощи».
Техника и мотоциклы: «„УАЗ“ на один раз»
При нас бойцы отряда искали «Мавики» в интернете в близлежащих городах. Нашли за 210 тыс. рублей, после чего все добровольно скинулись, и через пару дней «птица» уже была в отряде.
«Все это недешево. Особенно в плане „птиц“, запчастей к ним. Грубо говоря, если хочешь побольше себе батареек, то одна станция стоит порядка 60 тыс. рублей. Гуманитарная помощь сейчас не работает, как раньше. Если тебе что-то нужно и интересно, то ты сам это делаешь», — говорит Малой, не отвлекаясь от поиска очередного дрона.
С Малым мы обходим импровизированные склады, где он показывает свежий мотоцикл «эндуро», который боец приобрел за свой счет. 300-кубовый байк для быстрого перемещения на «передке» обошелся солдату в 170 тыс. рублей.
Сегодня техника на СВО считается расходным материалом. Поэтому гуманитарщики везут на фронт десятки машин, «буханок», кто-то гонит «багги». Фронтовиков стараются снабжать мотоциклами, но обеспечить весь фронт просто невозможно, поэтому бойцы выкручиваются сами. В штурмовом отряде в ДНР мы заметили с десяток маленьких переделанных самими солдатами под фронт питбайков. Откуда они здесь? «Купили сами», — признаются бойцы. Кто-то докупил проходимую резину, кто-то перекрасил и снял все лишнее с мотоцикла. Такой питбайк можно найти в городах в зоне СВО за 50-70 тыс. рублей в зависимости от состояния.
В одном из десантных подразделений в ДНР бойца рассказывают, что порой за раз дроны-камикадзе могут сжечь до трех машин (!). Гуманитарная помощь выручает — тратиться приходится лишь на ремонт и запчасти. Благо у многих есть возможность отвезти технику в тыл. На починку одной машины может уйти до 100 тыс. рублей. Боец из десантной дивизии с позывным «Танго» также добавляет, что порой приходится покупать и обычные гражданские машины, чтобы перемещаться между подразделениями десантников. В прошлом году Танго купил для этого легковушку за 170 тыс. рублей в хорошем состоянии. Машинка служит не только ему, а всему подразделению для нужд: к примеру, нужно срочно сорваться в штаб или роту снабжения, рембат и так далее.
К слову, ряд подразделений оснащены всем этим добром, но, повторимся, вся техника, которая служит на передке — расходники. Любой выход на технике может обернуться попаданием в нее дроном-камикадзе, и в большинстве случаев восстановлению это все не подлежит. Покупают пацаны и запчасти, к примеру у снабженцев «Шторма» один раз дрон прилетел в грузовик «Урал» и с корнем вырвал у него колесо. Где искать оперативно замену? С большой земли запчасти идти будут долго, хотя наши гуманитарщики порой за два-три дня с момента запроса могут доставить необходимое. На запчасти деньги также уходят с «общака».
Экипировка: от штанов до дорогих раций
Экипировка — одна из главных трат бойцов. Особенно это важно у штурмовиков, где форма и снаряжение могут стать непригодными за одну вылазку на линию боевого соприкосновения.
В «Шторме» бойцы говорят, что в критические моменты на экипировку можно потратить до 160 тыс. рублей. Что именно приходится докупать, если нет гуманитарки? «Пояса с разгрузками, различные кевларовые вставки, защитные очки, рации, наушники, коллиматоры, глушители, искрогасители, обувь», — говорят штурмовики. Здесь стоит сделать оговорку: не всегда придется тратить такие деньги. Сегодня часть этого приходит по линии минобороны, часть привозят гуманитарщики. Однако иногда некоторым бойцам снаряжение приходится не по размеру, и тут приходится либо тратиться, либо импровизировать с тем, что есть.
Про рациям отдельная история. В каком бы ты подразделении не служил, при активных боевых действиях или при откате рации могут теряться, как бы это глупо не звучало. Это плохо: попав в руки врага, рация выдаст буквально все данные о вашем месторасположении. Ну, а если необходимо закупить их на подразделение, то, одна рация Baofeng стоит порядка 5-6 тыс. рублей в зоне СВО. Но они легко прослушиваются противником. Были даже примеры, когда наши пацаны их проверяли. К примеру, один из них спрятался в укрепленном окопе (бетон, деревья и т. д.). Специально вышел на связь с китайской дешевой рации, так через 10 секунд рядом с ним лег минометный снаряд. Потому советуют закупать так называемые «Лиры» отечественного производства. Но стоимость одной станции может достигать 100 тысяч.
К экипировке можно добавить форму, которая изнашивается мгновенно. Летний комплект удобной формы сейчас стоит от 7 до 15 тыс. рублей, в зависимости от производителя.
«Плюс нужно что-то купить себе, к примеру, тебе нужны новые штаны — это тоже „положи и отдай“, как говорится. Грубо говоря, если особо сильно на себя не тратиться, то в районе 50 тыс. рублей ты здесь будешь отдавать. А если что-то дороже покупать, то улетает вся зарплата», — говорит оператор БПЛА Малой.
Но есть подразделения, к примеру, десантные гвардейские, где командиры полностью укомплектовывают своих подчиненных. «По поводу формы и экипировки у нас все всем обеспечены. Тратиться на это никому у нас не нужно», — говорит командир одного из десантных артполков. Но все же есть ли там затраты? Командир подходит к этому вопросу философски: «Если у человека нет цели в жизни, так и будет тратить направо-налево».
С бойцами подразделений мы посчитали минимальные траты на СВО, если речь не идет о срочной закупке «Мавика» или машины с мотоциклами, к чему, кстати, нужно быть готовым в любой момент. Примерная таблица доходов-расходов выглядит так:
- «Общак» — около 10 тыс. рублей;
- Траты на себя (бытовые траты) — около 30 тыс. рублей;
- Непредвиденные расходы (на случай необходимости, например, заправить машину) — около 10 тыс. рублей.
Итого минимум 50 тыс. рублей будут тратиться в зоне выполнения задач, приходят к выводу наши многочисленные собеседники из числа военных. Остальные деньги, если бойцы с умом, отправляют домой. Есть, конечно те, кто тратит деньги здесь и сейчас.
«Многие из бойцов никогда в жизни не видели таких денег. Поэтому кто-то быстро тратит, что тут, что в отпуске. Спускают все до последнего на развлечения и прочее, — говорит старший оператор БПЛА гвардейской мотострелковой бригады с позывным „Симба“. — Но толковые люди покупают комнаты и сдают их — инвестируют в будущее. Один из наших бойцов закрыл ипотеку, отдает остальные деньги своей матушке-пенсионерке, у которой эти деньги копятся под большим процентом в банке. В целом, деньги здесь людей не портят. А то, что закончится СВО и на гражданке таких денег не будет — так это стимул работать на гражданке после войны. У тебя есть некий стимул для себя. Если хочешь большие деньги получать, то нужно сильно работать, прямо как здесь. Человек только здесь поймет, что большие деньги добываются потом и кровью».
Как распоряжаются деньгами дома
Герои СВО часто сталкиваются с тем, что их называют миллионерами, что у них, мол, денег пруд-пруди и зачем вообще помогать бойцам. «Я бы не сказал, что мы миллионеры. Все мы люди, у всех у нас есть жены, матери, братья, сестры. Естественно мы закрываем их потребности. Конечно, какую-то часть удается отложить, но эти деньги не столь велики. Особенно за ту работу, которую мы делаем. Когда каждый день ты рискуешь жизнью, слышишь свисты снарядов над головой, разрывы в нескольких метрах… Это не те деньги, за которые ты все это переживаешь», — говорит оператор FPV Сова.
Основную часть зарплаты бойцы все же стараются сохранить. «В основном большая часть денег отправляется домой или на накопительный счет. В будущем они точно пригодятся», — говорит Малыш.
К слову, не так давно боец штурмового полка Казах сделал операцию на глаза в Казани. При плохом зрении на передовой было очень тяжко, признается он. «Бывает обстрел, просыпаешься, пока наденешь линзы, все грязное кругом, потом мучаешься от раздражения», — говорит он. В итоге в отпуске он приехал в Казань, где восстановил зрение до идеального — потратил немногим менее, чем 100 тыс. рублей. В родном регионе, по его словам, медики запрашивали 230 тыс. рублей. «Я теперь весь мир вообще по-другому вижу!» — не перестает радоваться Казах.
Оператор БПЛА Малой между делом добавляет, что за время СВО (он находится на фронте буквально с самого начала) он успевает делать дома небольшой ремонт. «Недавно я пробурил дома скважину для воды. Затраты дома есть, и они немалые. Не было бы здесь трат, если бы все давали, было бы вообще прекрасно», — смеясь, говорит он.
А что делать с деньгами, если ни дай бог ранение? Все наши спикеры отмечают, если ранение тяжелое, то выплаты полностью уйдут на лечение и восстановление, еще и добавлять придется. «Никто не отменял выплаты за ранения. Тебе платит государство 3 млн рублей, к этим 3 млн добавляется страховка. Еще во многих регионах предусмотрены губернаторские выплаты», — говорит Сова.
Боец отряда «Шторм» Казах отмечает, что в их подразделении есть те, кто уже получил по 9 млн за три ранения: «В основном, если ранение не тяжелое, пацаны покупают квартиры, дома, автомобили, чтобы не нуждаться в них после войны».
Один из таких примеров — Малыш, который с первых дней СВО служил сперва пулеметчиком, а уже после двух ранений его перевели в БПЛА. «Я вложился в недвижимость, ведь деньги могут обесцениться, а недвижимость никуда не денется», — говорит он.
Станислав Шемелов
Инфографика: «БИЗНЕС Online»