Антон любовался собой перед огромным зеркалом. Оттуда на него смотрел высокий худощавый юноша с пышной копной блестящих черных волос. В темно-карих глазах отражалось безразличие ко всему.
Молодой человек попробовал улыбнуться, но даже после этого с лица Антона не сошла гримаса самодовольства. Во всем облике чувствовалась ухоженность: и в белоснежной хлопковой рубашке без единой, даже самой незаметной складочки; и в отутюженных светлых брюках со стрелками; и в туфлях из натуральной кожи; и в прическе, на которую ушло столько средства для укладки, что позавидовала любая из студенток института, где учился Антон.
Учебу в престижном институте философии и истории, куда пропихнула его мать, Антон воспринимал как тягостную повинность. Суета и размышления немногочисленных однокурсников нагоняли зевоту.
Юноша старался избегать таких компаний, единственным исключением стали девушки. Флиртуя с ними, Антон казался себе самым успешным на свете, почти всемогущим.
Это подтверждала и уверенная улыбка, и твердое рукопожатие при расставании со старой пассией, и тщательно отрепетированные романтично-холодные поцелуи-взгляды с новой.
Студентки всего «потока» бегали за ним табунами. Еще бы, сын академика с привлекательной внешностью, каждая из них мысленно примеряла на себя его фамилию.
Самовлюбленный на людях, послушный перед матерью, дома, наедине, Антон превращался в другого человека. Его маска тут же слетала, когда молодой человек занимался конструированием макетов автомобилей.
Тогда все тело юноши расслаблялось, появлялась естественная легкая улыбка, не та «наклеенная». Глаза блестели и лучились ярким светом. Руки «жгло», они начинали «чесаться» от предвкушения чего-нибудь смастерить.
В считанные минуты появлялись автомобили из твердой бумаги. Всю его комнату украшали разноцветные картонные модели машин.
Мама же Антона, властная, не склонная к компромиссам женщина, в молодости вертевшая мужем как умела, на дух не переносила увлечения сына. Для единственного да еще и позднего ребенка она хотела самого лучшего.
Ей даже пришлось изобразить сердечный приступ, когда обожаемый сын заявил, что хочет быть автослесарем.
«Это же вечно в грязи, в бензине!... Чтобы сын моего мужа, академика философии, стал слесарем?!... Уму не постижимо!... Только через мой труп!...», - сказала тогда мать Антона, театрально между паузами, хватаясь за сердце и ловя воздух ртом.
Раздалась мелодичная трель звонка. Молодой человек, неумело скрывая раздражение во взгляде карих глаз "Ну кого еще принесло", отвлекся от интереснейшего дела и, неспешной походкой поспешил открыть дверь, так как идти было не далеко.
Моложавая женщина со свежей укладкой темных волос возникла в дверях. Классическое модное платье черного цвета с умеренным у-образным вырезом, такой одежды много висело в старинном дубовом шкафу, - вечный траур по мужу.
Старинные золотые серьги-изразцы покачивались в ушах при малейшем движении. В холеных ухоженных руках дама держала модный ридикюль черного цвета.
Чмокнув приторно-сладкий воздух около щеки матери, юноша вернулся к своему занятию, - созерцанию себя.
Яркий маникюр блестнул в солнечных лучах, которые попали в коридор. Женщина быстрым движением поправила прическу перед зеркалом.
Больше всего на свете Маргарита Львовна любила сына.
До этого мать Антона потратила лучшую половину своей жизни сначала для того, чтобы ее слабохарактерному, безразличному ко всему, мужу получить звание академика.
Маргарита Львовна слепо следовала своей цели, не гнушаясь никакими способами: подкуп, лесть, торговля своим телом.
Она словно вступила на тропу войны, для того, чтобы главную победу отдать своему ребенку. Когда муж умер, женщина принялась за воспитание единственного сына.
Она мечтала, что ее сын оценит старания матери и также будет почитаем в научных кругах, как и его отец. Эта мечта стала навязчивой целью.
Маргарита Львовна устроила любимое дитя в престижную школу, а затем в институт, что далось этой женщине с трудом.
Мать не считалась ни с какими увлечениями сына, кроме как историей и философией, ею же и навязанных.
Но для занятия этими дисциплинами она ограждала Антошеньку от неправильных друзей, от неподходящих по ее мнению девушек, словом, от всего окружающего мира любыми доступными ей способами.
Смышленый мальчишка быстро понял, что если сделать вид человека интересующегося ненавистными ему предметами, то мать ежесекундно выполнит все его капризы, стоит только заикнуться, что это для философского исследования.
Продолжение следует