Лёша проводил Надюшу домой и помчался к своим делиться радостной новостью. Сегодня они подали заявление в ЗАГС. Свадьба не за горами, пора познакомиться с будущей невесткой.
Наде Алексей сделал предложение по всем правилам. Даже несколько старомодно, сначала попросил её руки у родителей. В дороге он вспоминал, как вспыхнула в тот момент его девушка от счастья, как засветились глаза её матери и как одобрительно крякнул будущий тесть.
Родители Надюши оказались людьми простыми и душевными. Мать Галина Михайловна — радушная хозяйка и хлопотунья, отец — по-мужски сдержанный, но приветливый. Они с Лёшей даже по рюмочке тяпнули за знакомство, а потом говорили за столом долго. И политику обсудить успели, и урожай огурцов на даче, и даже рыбалку ночную, любителями которой оказались оба. Хорошая семья, что и говорить. А невеста его выше всяческих похвал. Правильно, что поторопился со свадьбой, такие в девках не засиживаются. Теперь нужно быстрее преподнести новости о женитьбе своим. Но как бы это сделать правильно? Нет, у Алёши тоже семья неплохая, вот только мама.
Он остановился в дверях кухни, сияя, как начищенный пятак.
— Родители, — произнёс осторожно, — У меня важная новость. Готовьтесь, завтра будут гости.
Читавший газету «Отец» Роман Яковлевич поднял на сына глаза и кивнул заинтересованно:
— Гости? Гости — это хорошо! — одобрительно проговорил.
А Зоя Николаевна, мать Лёши, засуетилась даже:
— Ну, Лёша, ну как же так? Предупреждать нужно. А что приготовить-то? Может, пирожок испечь?— Она стала метаться по кухне, но остановилась вдруг:— А кто придёт-то, Лёша?
Лицо парня озарила улыбка:
— Я девушку завтра приведу, Надюшу.
Лицо матери вытянулось и потемнело.
— Какую ещё девушку? Зачем? — спросила ошарашенно.— Я думала, ребят своих пригласил, Ирочку бы позвали.
Только сидящий рядом муж её одёрнул:
— Перестань, мать! Лёшка взрослый совсем! Неужели непонятно?
И та рявкнула зло:
— Ой, сиди уж, непонятно мне!
Весь вечер мать ходила мрачнее тучи, но на следующий день принарядилась и даже повесила на себя все украшения. Всё дорого-богато, чтобы не подумали чего. Надю она встретила довольно приветливо, но всё расспрашивала, кем работают родители, да сколько сама зарабатывает, и поглядывала на сына задачливо, а потом скривилась в его сторону:
— Ты хочешь жениться и про Ирочку забыть? А ведь детки её на твоей совести или на нас всё свалишь?
Алексей даже опешил:
— Мама, давай не сейчас!
Но Зоя Николаевна не унималась:
— Племянники, родная кровь! Не смей бросать кровинушек!
Роман Яковлевич даже шикнул на жену, и та надолго прикусила язык.
Проводив растерянную девушку домой, Лёша застал ожидаемую картину. Зарёванная мать с полотенцем на лбу лежала на диване, а на балконе зло курил отец. И запах корвалола, которым буквально было пропитано всё вокруг. Увидев вернувшегося сына, Зоя Николаевна закатила истерику. Кричала, что Алексей не имеет права бросать племянников и саму Ирину, которой совсем не везёт в жизни.
— Мам, так мне из-за неё совсем не жениться, что ли? — рассвирепел Лёша.
А мать скривила губы. Стала рассуждать, что мужик и в сорок жених хоть куда. Не то, что женщина. Ирину бы скорее замуж отдать. А он тут со своей свадьбой. Это ж сколько денег уйдёт?
Алексей потерял терпение:
— Мама, да разве я денег прошу? Накопили на свадьбу. Сами всё сделаем.
Мать разразилась слезами:
— А что же ты, деточкам в этом месяце на лагерь не дашь?
Парень закипел. Сколько можно его доить? Ведь он и в прошлый месяц детям лагерь оплачивал. Как ему сказали, и в позапрошлый.
— А у пацанов отцы, между прочим, есть!
И Зоя Николаевна законючила:
— Вот-вот, жениться не успел. А уже родной сестре в помощи отказываешь.
Алексей сплюнул под ноги и ушёл к приятелю. Дома оставаться решительно не хотелось. Хоть отец выбор сына одобрил, да только он в семье голоса не имеет. Против супруги не попрёт.
На свадьбе Зоя Николаевна сидела словно сыч. Только подсчитывала всё, сколько же денег сынок угрохал, сколько средств мимо семьи проплыло.
Жить молодые стали в квартире, доставшейся Наде от бабушки. Крохотная совсем, зато своя. Со временем решили расширяться, а пока на ипотеку копить, пока они вдвоём им не тесно.
Первый скандал свекровь учинила Наде, когда та забежала за карточкой мужа. Мебель на кухню приглядели, а зарплата Лёши на карте. Вот только сам он её забрать не успевает. Ух и кричала Зоя Николаевна на невестку, во всех грехах смертных обвиняла. Особенно напирала на то, что за Алексея из-за денег выскочила, а тот дурак рад стараться, у сирот отбирает ради бабы проклятущей. Так и выскочила Надя из квартиры свекрови под трёхэтажные ругательства скандалистки.
Правда, через час Лёшин отец сам привёз карточку с извинениями, и Надя решила ничего не говорить мужу. Ну мало ли, под горячую руку попала. Только Зоя Николаевна и не собиралась сдаваться. На телефон Наде посыпались звонки с ругательствами, и молодая женщина не выдержала. Разразился грандиозный скандал. Алексей приказал матери не сметь звонить жене и даже не смотреть в её сторону, пока не научится вести себя по-человечески. Отца, кстати, это не касалось. Его в молодой семье всегда видеть рады.
Зоя Николаевна рассвирепела. Стала сплетничать по соседям и знакомым, каким непорядочным оказался сын. Фифу свою по морям возит, пока сестрица с детками голодает. Алексей попытался поговорить с матерью, но не может человек на полном серьёзе нести подобную чушь. Ведь они с Надей из своего бюджета каждый месяц сестре обязательно отчисляют по доброй воле, понимают ситуацию. Только Зоя Николаевна раскричалась опять, раскудахталась о трудной доле Ирочки, за корвалол и полотенце схватилась. Сын с расстройства даже поинтересовался, действительно ли он родной. Ведь мать, кроме старшей дочери, ничего не интересует. А он вообще-то с радостным известием пришёл.
Надя его беременна, доченька появится скоро. Они и имя ей уже придумали — Машенька. Только и заикаться об этом не стал. Не услышит его мать, если услышит — не заинтересуется. Но всё же на официальное объявление о беременности Нади, на которое собрали всю семью, Зою Николаевну тоже пригласили. Конечно, она явилась и даже чирикала с собравшимися мило. Вот только, когда поняла причину праздника, расплакалась горько.
— Эгоист проклятый! — закричала сыну.— Всё делаешь на зло матери!
Да и Наде тоже досталось. На неё полились потоки грязи. Мол, всё делает, чтобы Лёшеньку сильнее окрутить и от родной семьи отлучить. Надя даже расплакалась. Ведь это она настояла на приглашении свекрови. Думала, что из-за неё сын с матерью ругаются, как лучше хотела. Лёшин отец насилу увёл разбушевавшуюся жёнушку и даже разводом ей пригрозил, если не успокоится. А потом долго извинялся перед сватами. Так стыдно было. Вроде бы всё успокоилось. Только терпению Лёше пришёл конец. Не понимает мать по-хорошему. Он с сестрой поговорит.
Встретился Лёша с Ирой, вечная занятость которой даже на свадьбу к брату попасть не позволила. Ещё бы! Отдых с очередным претендентом на руку и сердце намного важнее. Вот только претендент продержался недолго. Как только речь зашла о серьёзных отношениях, благополучно отбыл в закат.
Стал Лёша выговаривать сестрице. Напомнил, что отцы мальчишек алименты Ирочке платят. Не миллионы, конечно, но платят регулярно. Это он не поленился выяснить лично. Мужики, кстати, оказались вполне ответственными. Мальчишек не бросают. Регулярно возят в гости к бабушкам со стороны пап и сами видятся. Ирина же сыновьями мало интересуется. Матери сбагрила и в поисках нового мужа мечется.
— Тебе не совестно? поинтересовался Алексей.
Ирина только скривилась презрительно:
— Тебе-то что?
И Алексей взорвался. Пригрозил, что не даст больше ни копейки. Потребовал передать матери карточки с деньгами на детей. Если узнаю, что алименты получаешь ты, такую сладкую жизнь устрою, мало не покажется. И долю на детей из зарплаты отдавать не стесняйся, а то пристроилась неплохо за чужой счёт. Он объяснил родственнице, что будет, если деньги на детей будут оседать в кармане матери. Не зря же встречался с бывшими мужьями Иры.
Те были не против, чтобы Алексей оформил опекунство над детьми на себя. Им тоже не нравилось, что на их деньги Ира содержит не пойми кого.
— Я подам на лишение тебя родительских прав, — бушевал Алексей, — и сделаю это обязательно. Мальчишки останутся со мной и Надей, а ты, дорогая, раскошелишься на алименты по закону.
Ирина опешила. Такого злого Лёшку она не видела никогда раньше. И вдруг поняла, что шутки кончились. Стала Ирина звонить матери. Только брат её остановил: — Не старайся. С матерью я поговорил тоже. Лежит, корвалол пьёт.
А Зоя Николаевна в это время выносила мозг мужу:
— Это всё кошка драная, сына науськала, — тянула она любимую песню.
Но Роман Яковлевич так на неё шикнул, что язык прикусило.
Сердце прихватило по-настоящему. Так что лежала не шевелясь. Ещё бы, ведь всегда бессловесный муж вдруг подал голос. Да ещё какой громкий. Объявил жёнушке, что тоже больше ни копейки на внуков не даст. А если захочет, сам побалует. Ирине из семейного бюджета выдавать запретил. А если благоверной такое положение дел не нравится, то он уйдёт от неё с удовольствием.
— Да пойми, — грохотал Роман Яковлевич, — ты ведь Ирке только хуже делаешь. Ходить не учишь, а костыль подсовываешь.
Конечно, отец тоже любил дочь. Но, в отличие от супруги, прекрасно понимал, что Ира привыкла порхать по жизни, зная, что мама и денег даст, и любую прихоть исполнит. Даже если для этого придётся горло перегрызть родному сыну.
А Зоя Николаевна яростно отстаивала свою позицию, доказывая, что Ирочке необходимо помогать. Не собиралась она принимать новые правила.
Как бы ни жалко было Алексею, родители развелись. Он часто заезжал к матери, привозя продукты, и каждый раз выслушивал, как она устала. Как тяжело возиться с Иркиной оравой. Сама-то дочь за новым женихом усвистала. Боится, что уйти может, вот и мотается за ним, словно хвост, не оставляет одного.
А недавно пришла и заявила матери, что огурцов солёных захотелось с мёдом. Зоя Николаевна чуть со стула не упала:
— Опять, что ли? — спросила со страхом.
А Ирина улыбнулась, как блаженная:
— Игорёк, — говорит, — дочку хочет.
Алёша всё выслушал и махнул рукой. Привык уже, что мать даже не поинтересовалась, как он, как там внучка-малышка. Она, наверное, и не знает, как маленькую зовут и сколько той исполнилось. Обидно, конечно. Да что поделать, мать, видимо, непрошибаемая.
А тут ещё соседка на лавочке масло в огонь подлила. Поделилась, что однажды в разговоре Зоя Николаевна назвала Машеньку девочкой, обронив, что у неё и внучка есть. Когда же та поинтересовалась, почему не видит Лёшину дочку у бабушки, заявила, что ей хватает и своих внуков за глаза. Посиделки на лавочке вообще развязывают Зое Николаевне язык. И она с удовольствием делится, какая сыну досталась змея. Жалуется, что негодяйка парня от семьи отвернула. Перекуковала, мол, ночная кукушка. А ведь какой был славный сынок. Даже карточку зарплатную маме оставлял. А как с Надькой-подлюкой связался, отобрал всё. Жена ведь подсуетилась, ребёнка ему додумалась родить. Соседи слушают её да головами качают. Это ведь надо. Из-за своей ненависти и слепой материнской любви к одному ребёнку потеряла всю семью.