Планета не была такой уж прекрасной. Обычный шар, измазанный смесью зеленого, синего и разных оттенков коричневого и желтого, местами мохнатый от окутывавших его облаков. Но судьба иногда заставляет тебя видеть красоту там, где чей-то привычный взгляд даже не найдет за что зацепиться.
— Это будет наш новый дом, папа? — спросила Тейна, выглядывая из-за ободранного пилотского кресла. Сверкавшие на ее немытом личике зеленые глаза впились в изображение на экране. — Теперь мы будем жить здесь?
Самаль как можно незаметнее, чтобы дочь не обратила внимания, вздохнул. За время их долгих скитаний по Галактике она научилась очень чутко воспринимать любые перепады его настроения, и ему не хотелось расстраивать ее сейчас, когда она думала, что перед ними наконец забрезжил лучик надежды.
— Все может быть, милая, — сказал он. — Выглядит неплохо, правда? Но сначала мы должны убедиться что нам тут все подходит.
— Она подходит, я знаю! Смотри какая она хорошая!
Самаль повернулся в кресле и погладил дочку по голове.
— Значит так. Папа сейчас должен немного поработать. А одному чумазому чертенку надо немедленно отправиться в ионный душ. Мы же не хотим, чтобы нас тут посчитали грязнулями, верно!
— Не хочу в ионный! — Тейна капризно надула щеки. — Он колется, и потом я вся чешусь.
— Если ходить такой грязнулей, чесаться будешь еще сильнее, — сказал Самаль. — Ты проверила все, что я просил?
— Да, — ответила девочка. — Пришлось заменить два синхронизатора на четвертом управляющем блоке. Я отнесла их в мастерскую, они лежат на твоем столе. Там такая пыль везде, фу!
— Молодец! — сказал Самаль, изо всех сил стараясь, чтобы его истинные чувства не прорвались наружу. — Что бы я без тебя делал, спасительница!
— Купил бы наконец обслуживающего дроида, который помещается в сервисные туннели, — сказала девочка. — Пап, давай тут останемся! Тогда мне больше не надо будет лазить в эту пылюгу. Пап, ну пожалуйста!
— Конечно, милая, — сказал Самаль. Он уже с трудом сдерживался. — Это отличная идея. Но в ионный душ все-таки сходи. Мы же не хотим, чтобы тебя посчитали замарашкой? Давай, беги!
Тейна чмокнула его в щеку, встав на цыпочки и ушла.
Самаль молча сидел, слепо уставившись в пространство перед собой, только его руки время от времени сжимались в кулаки и снова разжимались.
*****
Таможенная станция запросила сеанс связи через три часа после того, как они вышли из прыжка. Самаль с тоской посмотрел на мигающий красный сигнал дальней связи. Отвечать не хотелось, но знал, что выбора у него нет. Мимо сети пограничных автоматических спутников не проскочишь даже на скоростном боевом корабле, а у него всего лишь старый, дышащий на ладан грузовик.
Хорошо, что Тейна уже легла спать. Он горько усмехнулся. Хорошо… Надо же. Он уже радуется тому, что его дочь, вымотавшаяся от тяжелой работы, спит в своей тесной каюте после безвкусного ужина из концентратов. Вот уже второй год они мотаются по Галактике, пытаясь найти приют. Второй год после того, как…
Неважно. Маленькие девочки не должны жить на старых грязных кораблях, которым давно уже место на свалке. Не должны протискиваться сквозь тесные сервисные туннели, пытаясь не дать кораблю окончательно прийти в негодность. Они должны ходить в школу, жить в чистом светлом доме, в своей просторной комнате, и играть на влажной от росы траве под голубым небом. Полтора года назад он пообещал себе, что когда-нибудь все это у Тейны будет. Тогда ей еще не было и восьми лет, а теперь не за горами уже и девятый день рождения.
Он не может позволить, чтобы и его она отпраздновала в этой старой ржавой консервной банке.
Самаль вздохнул и нажал на клавишу связи.
Пограничник смотрел на Самаля с искренним сожалением, но это ничего не меняло.
— Вы же понимаете, что от меня здесь ничего не зависит, — сказал он. — Решение о выдаче въездной визы принимаю не я, а центральный миграционный процессор. Он сам связывается с базой данных местного галактического сектора, и уже на основании нее оценивает возможности выдачи визы всем желающим иммигрировать или просто посетить планету. Я просто обрабатываю первичный запрос и помогаю с некоторыми формальностями уже после принятия решения.
— Я знаю, — сказал Самаль. — Просто мы так устали…
Пограничник развел руками.
— Я даже не знаю причин, по которым процессор отказывает в визе. Это обычная практика: ни одна планета не обязана сообщать о причинах подобных решений. Я, конечно, могу оформить специальный запрос. Возможно, удастся получить подробное разъяснение. Хотя, конечно, никаких гарантий нет. К тому же на это уйдет как минимум неделя, поскольку это нестандартная ситуация. После отказа мало кто интересуется причинами. Вы так же можете подать апелляцию, попытаться оспорить решение процессора.
— Не надо, — быстро ответил Самаль и сразу же испугался: а не слишком ли поспешил? Но пограничник, похоже, ничего не заметил. — Я не настаиваю. Я все понимаю. Сейчас все планеты и орбитали ужесточили свою иммиграционную политику.
Пограничник со вздохом покачал головой.
— Я очень хотел бы вам помочь. Поверьте. Но без действующей визы я ничего не могу сделать.
Самаль почувствовал как откуда-то из глубин его сознания подымается черная волна отчаяния, затапливая окружающую вселенную.
— Я не прошу вас обмануть процессор или подделать визу. Тем более, что это невозможно, — сказал он. — Но нам нужно хотя бы две недели, чтобы привести корабль в порядок. Я понимаю, что о высадке на планету не может быть и речи, но нам сгодилась бы и какая-нибудь старая станция обслуживания. Даже без персонала. Нам очень нужна хотя бы маленькая передышка. — Он уставился в экран, с которого на него смотрел пограничник в светло-синей форме. — Моя дочь очень устала… Ей только-только будет девять лет. Прошу вас.
По лицу пограничника промелькнула тень. На вид ему было лет тридцать-тридцать пять. Самаль подумал, что у него самого могла быть дочь, ровесница Тейны.
— Хорошо, — наконец произнес пограничник. — Учтите, я очень сильно рискую, хотя, строго говоря, это не является нарушением правил… В общем, я могу пропустить вас на сервисную станцию во второй карантинной зоне. Только имейте в виду, станция хоть и находится внутри внешнего периметра защитной сети, остается еще и внутренний периметр. Так что без шуток. В случае чего мне, конечно, не поздоровится, но для вас последствия будут фатальными.
— Спасибо! — сказал Самаль. — Вы не представляете, как много это для нас значит…
— Да ладно, — сказал пограничник. — Все мы люди. Я просто представил себя на вашем месте, с моими девчонками… У меня их двое, — сообщил он. — Шесть и одиннадцать лет.
— Передайте им наше поздравление, — сказал Самаль. — У них чудесный отец.
Он изо всех сил старался сохранять спокойствие.
Неужели на этот раз получится?
Направляя корабль по переданному пограничнику пеленгом на старую станцию обслуживания, Самаль уже начал набирать на терминале необходимые команды.
Он знал, что в конце концов Тейна его поймет и простит.
*****
Президент планетарного совета дочитал только что полученное из карантинной службы сектора сообщение и посмотрел на стоявшего перед ним начальника миграционного департамента.
— Нам конец, — сказал президент. — Нас только что известили о внесении планеты в черный список. Можете сворачивать эвакуационные мероприятия, все равно никто нас не примет. Разве что где-нибудь найдется такой же наивный простофиля, как этот ваш сердобольный лейтенант.
— Мы на девяносто процентов уверены, что уничтожили все капсулы еще до входа в атмоферу, — сказал начальник департамента. — К сожалению, кораблю-носителю удалось все же заблокировать на короткое время системы наблюдения и отвлечь внимание спутников-перехватчиков. Но штурмовая команда, исследовавшая обломки корабля-носителя подтвердила, что на нем было только два человека, отец и девочка. Тело отца мы уже дезинтегрировали. Даже если какая-то капсула и проскочила мимо перехватчиков, шансы, что девочка была именно в ней… И потом, мы же не виноваты, что они сумели подделать данные о стартовой планете. Пояснение пришло, когда было уже поздно.
— Вы действительно не понимаете? — спросил президент. — Все это не имеет никакого значения. После Второй Волны карантинная служба ужесточила правила. Выживет ли кто-то из нас или нет, нам больше никогда не откроют въезд ни в один из населенных миров. Мы в черном списке НАВСЕГДА, понимаете вы это, идиот?!!
— Но ведь еще нет ни одного зарегистрированного случая заражения… — растерянно произнес начальник миграционного департамента. — Мы могли бы успеть эвакуировать если не всех, то многих! Найти девчонку, наконец!
Президент устало закрыл глаза.
— Ударный флот Карантинной Службы будет у нас на орбите через несколько часов. После этого блокада захлопнется наглухо. Если кто-то хочет повторить судьбу этих двух несчастных, они могут воспользоваться окном до прибытия флота. Это решение каждого, в которое я вмешиваться не стану. Но лично я собираюсь провести ближайшие дни со своей семьей. Рейтинги выживаемости вы знаете не хуже меня.
Президент встал и вышел из кабинета, оставив начальника миграционной службы стоять с раскрытым ртом.
*****
Маленькое насекомое, покрытое нежным радужным пушком, расправило длинные прозрачные крылья и с жужжанием унеслось прочь. Тейна наклонилась поближе к кусту, разглядывая ярко-оранжевые крупные цветы, которые напоминали те, что мама выращивала у них в саду.
Память о маме привычно кольнула ее сердце, но прошло уже столько времени, и Тейна привыкла. Гораздо тяжелее было думать о папе, но Тейна знала, что он все сделал правильно, и теперь она не имеет права его подвести.
Она выпрямилась и посмотрела на небо, туда, где за редкими белыми облаками, похожими на случайно разбросанные клочья ваты, где-то далеко за пронзительной синевой скрывались силуэты гигантских космических кораблей. Днем их видно не было, разве что в бинокль, но ночью они выдавали себя сверканием множества огней, словно звезды затеяли догонялки. Но Тейна когда-то однажды уже видела это мелькание и знала, что оно означает.
Скоро все наладится.
Она распрямилась и зашагала через лес, не слишком задумываясь, куда она направляется. Уже очень давно она не чувствовала себя так легко и свободно. Образ мамы, обычно сочетавшийся у нее с глубокой печалью и непонятными словами «нулевые носители инфекции», сейчас светился в ее памяти средоточием тепла и нежности, освещая изнутри все будущее Тейны.
Прекрасное счастливое будущее на новой планете.
