16 августа семь лет назад ушла из жизни актриса Вера Глаголева. Разговоры о ее болезни ходили, но все равно этот уход потряс. Ей был 61 год.
В последний раз мы виделись с Верой в апреле (за месяца четыре до трагедии) 2017 года после спектакля театра Романа Виктюка «Крылья из пепла», где одну из главных ролей сыграла ее дочь Анна Нахапетова. За кулисами мы поздоровались, всегда сдержанная Глаголева первой протянула руку для рукопожатия. Спросил дежурное: «Как у вас дела?» - «Все хорошо, закончила съемки, сейчас монтирую новый фильм. Но вас, Олег, на премьеру не позову». Засмеялась. Вспомнила, как я сказал когда-то, что ее кинокартина «Две женщины» мне не понравилась. Разошлись, улыбаясь друг другу. Ну, кто мог бы подумать, что эту женщину уже съедало это заболевание со страшным названием – рак.
Об этом знали только самые близкие. После ее смерти наши общие знакомые высказывали недоумение. Семья Глаголевой тщательно скрывала болезнь. Когда весной слух все же просочился, Вера отсекала журналистов: «Это бред. Я жива и здорова!»
- Да вот только что в июне с ней общались на вечеринке, - удивлялась в разговоре со мной телеведущая Татьяна Веденеева. – Вера много смеялась, фотографировалась со всеми. Помню, вся в белой одежде была. Мы даже не подозревали о болезни. Это большое мужество! Кто-то стонет и просит помощи, а кто-то скрывает свои болячки и переживает это в одиночестве.
Говорят, что еще лет за десять до смерти у Глаголевой обнаружили онкологию. Но тогда ей успешно сделали операцию в Германии, и на годы она забыла о болезни. И тут случился рецидив…
Мы впервые увиделись в одном из ресторанов Арбата. Вере было за пятьдесят лет, но кто бы дал ей эти годы! В зал вошла девчонка: короткая стрижка, брючки, черный пиджачок. По-мальчишески села за стол, по-деловому взглянула на меню, заказала безалкогольный «махито» и кофе. Заговорили про характер.
- Характером я похожа на отца: так же не люблю конфликтовать, всегда нахожу общий язык с любым человеком, оставаясь при собственном мнении, - говорила актриса. - Когда мне было шесть лет, мы на четыре года уехали жить в Германию. Родители работали в русской школе: мама вела начальные классы, а папа преподавал биологию и физику у старших. При школе было свое хозяйство: кролики, куры, огород с капустой. За все это тоже отвечал отец, и мы с моим старшим братом Борей ему помогали. Именно в Германии, подрастая, я научилась внутренней свободе, не боялась быть непохожей на других и иметь на все свою точку зрения. А этого в нашей стране тогда очень не любили. И мне частенько попадало, когда мы вернулись из-за границы. Но родители всегда были на моей стороне. Спустя много лет я учила тому же своих детей: умейте отличаться, найдите свою индивидуальность! И у них получилось.
Вера Глаголева была известна не только, как актриса и режиссер, но и как жена знаменитого советского кинокрасавца Родиона Нахапетова. Он когда-то бросил семью – жену и двух дочерей, уехав в Америку. Признавался, что много раз просил прощения. Глаголева простила не сразу, хотя никогда никому не сказала плохого слова про Нахапетова. Одна из дочерей – Анна, рассказывала мне, что мама требовала от детей уважительно относиться к отцу, несмотря ни на что.
– После развода с Родионом моя жизнь удивительным образом изменилась к лучшему, – рассуждала в нашей беседе Вера. – У нас с ним было взаимопонимание, мы же занимались одним делом. Но, может быть, как раз это самое сложное – два актера в одной семье?! Странное совпадение: оба моих супруга родились в один и тот же день – 21 января, правда, с разницей в 20 лет. Но по характеру они не похожи. Кирилл – (Кирилл Шубин – второй муж актрисы – прим. автора) общительный, открытый, Родион – более замкнутый, чаще задумчивый. Я очень благодарна Кириллу за то, что принял моих дочерей как своих и воспитывал их так же, как и нашего общего ребенка – Настю. Мы столько лет уже вместе. За столь долгое время любовь, конечно, видоизменяется. Вначале была некоторая непримиримость. Если кому-то что-то не нравилось, высказывали это бурно, с эмоциями. Сейчас я поняла: главное – сохранить нормальные человеческие отношения. Кажется, нам это удается
Кирилл Шубин –предприниматель, как рассказывала Вера, занимается судами-пароходами: «Я сама даже не знаю, чем именно, не углубляюсь в его работу». Именно он оплачивал лечение Глаголевой. Помню, Вера в наших разговорах любила говорить не о себе, а больше о дочерях. Позвонила мне как-то:
- Олег, здравствуйте. Аня снялась в моем новом фильме, давайте напишем о ней. Она – потрясающая актриса. Поверьте, говорю не как мать, а как режиссер.
А еще гордилась тем, что она – бабушка. Хотя, в это трудно было поверить.
- Вообще, я, наверное, не очень хорошая бабушка: мало провожу времени с внуками, не готова полностью в них раствориться, - огорчалась Вера. - Хорошо, что дочери не обижаются на меня за это, понимают: без работы не смогу.
Одна наша общая подруга, известная актриса, которая попросила меня не ссылаться на нее, рассказала, когда видела Веру Глаголеву в последний раз, за несколько дней до смерти.
- Мне позвонили и сказали: приезжай. Я поехала. Вере было плохо. Собрала ей чемодан, Кирилл – ее муж, уже купил билеты и заказал больницу. Она все эти годы там наблюдалась. В Германии. Я посадила их в машину и сказала: «Верочка, верю!» Она посмотрела на меня своими какими-то печально-сильными глазами и сказала: «Я же Вера, значит, все будет хорошо!»
Она боролась с болезнью, с чиновниками, с продюсерами, выбивая деньги на свои фильмы. Но с огорчением признавалась мне, что государственные деньги распределяются только «между своими».
- Мои заявки даже не рассматривают, - говорила Глаголева. – Наверное, говорят между собой – «эта актриса возомнила себя режиссером, зачем ей это нужно?!» А мне нужно! Если честно, актерство мне надоело, я хочу дать людям другое, рассказать, показать другие истории. Но… Оказалось, никому это не нужно.
Прощание с Верой Глаголевой прошло в Белом зале Дома кино. Именно там мы с ней встретились однажды после премьеры ее фильма «Одна война». Она подошла ко мне и спросила: «Ну как?» Я, совершенно по-дурацки честно ответил: «Верочка, у меня есть вопросы». И увидел, как потухли ее глаза. Она ждала похвалы. Ругаю себя сейчас. Может, надо было соврать?! Но с ней нельзя было лукавить. Она сама была честным человеком. Резким, закрытым, но честным.
Олег Перанов
