В 1925 году иркутские краеведы провели серьёзную работу, записав воспоминания первых красногвардейцев города и красных партизан, воевавших против колчаковцев. Это было сделано в целях сохранения памяти о событиях гражданской войны, когда само существование советской власти в Сибири ещё было под вопросом.
Интересные воспоминания в этом сборнике прозвучали от бывшего солдата Русской императорской армии, а затем и красногвардейца П. Г. Шужгаева. Предлагаю вам познакомиться с ними поближе.
«Скорей! Белые захватили монополь»
По его словам, до января 1918 года он и не знал, что такое «большевики», что значит «красная гвардия», из кого она состоит и для чего она создана. Когда на фронте в ноябре 1917-го году они узнали, что в Петрограде свергнуто Временное правительство какими-то «большевиками», взявшими теперь всю власть в свои руки - между солдат пошли разные кривотолки.
В основном солдаты восприняли эту весть благожелательно – мол, власть большевиков – это и есть народная власть. Но офицеры возражали: «эти большевики – все мошенники и грабители». Но эта точка зрения не стала преобладающей. А когда пришла новость о том, что советская власть заключила мир с немцами, то солдаты уже дружно стали преданными сторонниками большевиков.
В декабре месяце, когда была объявлена демобилизация, все на полковом собрании заявляли, что по приезду по домам пойдут служить Совету Народных Комиссаров, даже ещё не зная, куда их поведут эти Советы.
1 января 1918 года демобилизовавшийся Шужгаев приехал в Иркутск, пошёл на кожевенный завод. И при первых же разговорах обратил внимание, что некоторые рабочие говорят:
«Вот я – красногвардеец».
В этой самой, пока ещё непонятной «красной гвардии», состоял и его брат. Однажды он сказал «Сегодня у нас собрание членов красной гвардии, пойдём с нами, и ты вступишь в гвардию и получишь винтовку».
Ночью разбудила стрельба
Так и вышло. Его приняли, и с того времени, с июня 1918 года, он днём продолжал работать на заводе, а ночами, согласно графику караулов, - шёл дежурить, охранять штаб большевиков.
В ночь с 13 на 14 июня он на дежурстве не был. Ночью разбудила стрельба, стало понятно- в городе белые! Шужгаев выбежал на улицу и стал осматриваться, думая, что это пожар. Но пожара было не видано.
Подскочили два товарища и объяснили: «Идём скорей, белые заняли монополь и обозную мастерскую». Побежали на завод. Позвонили в штаб, где им ответили, что кучка офицеров подняла мятеж, под видом Союза фронтовиков.
Все побежали в штаб, где уже много собралось рабочих, там разбились на десятки и этими штурмовыми граппами пошли в наступление.
Белые офицеры тем временем, захватив оружие 23-х охранников склада алкогольной продукции («монополь»), атаковали губернскую тюрьму. Тут пролилась первая кровь. При её захвате восставшие убили коменданта тюрьмы красного латыша А. К. Аугула, двух его помощников и арестанта (случайно).
Затем они выпустили из тюрьмы всех: около 50-ти политзаключённых (от правых эсеров до монархистов), и 157 человек уголовников. Среди освобождённых был арестованный 1 апреля председатель Иркутской губернской управы П. Д. Яковлев.
Это был единственный успех мятежников: их попытка захватить казармы, чтобы вооружиться как следует, была отбита. К вечеру того же дня красногвардейцы ликвидировали всю банду. Она частично разбежалась по лесам, частично уничтожена.
«Чехословаки были экипированы по высшему классу, и оружия с боеприпасами у них было немеряно»
Вскоре в Иркутске снова стало неспокойно – прибыли два эшелона чехословаков. «Союз профсоюзов» сообщил по заводам, что все сознательные рабочие должны собраться к Союзу. Там толпу рабочих вооружили и отправили разоружать чехословаков.
Но те оружие отдать отказались, заявив, что они едут на родину. Началась перестрелка. На второй день всё-таки удалось отобрать у чехословаков несколько вагонов. Оказалось, что у тех полно оружия, боеприпасов и снаряжения.
Эшелоны эти пропустили на восток, однако немного спустя, в конце июня, нахлынула новая волна чехов. Рабочие опять вооружились и пошли разоружать чехов. Но на этот раз те встретили их не переговорами, а сразу же – огнём.
Причём сопротивлялись уже не пассивно, а активно: сошли с эшелонов и погнали отряды красногвардейцев с одной ж/д станции на другую.
«На станции Байкал я со своей заставой забрался на броневик, и поехали в туннели. В это время на станции раздался взрыв вагона динамиту, от которого много погибло славных бойцов нашей дружины,- вспоминает П. Г. Шужгаев, - тогда мы отступили к Култуку, где был опять бой. Так мы продолжали отдавать станцию за станцией. Причина – не было дисциплины. Но все-таки держались мы стойко, в особенности на станциях Выдрино и Посольская, где много наших бойцов погибло».
«А ты в красной гвардии не был?» - «Нет». - «То-то, а то мы красногвардейцев не берём»
В конце концов, красногвардейцы были разбиты, вытеснены из населённых пунктов, и вынуждены были податься в Сопки, где шли семь суток без куска хлеба. Питались лишь кониной. Когда вышли из Сопок к реке Селенге - рассосались в разные стороны, кто где мог найти пристанище.
Шужгаев остался скрываться в деревне Кибрикой, у своего друга Сидорова Сергея. Там ему пришлось прятаться полтора месяца, и потратить много нервов, так как белые часто заезжали в деревню, и на пристани расстреляли двух красногвардейцев и двух женщин.
«Белые тогда расстреливали не только красногвардейцев, но даже всех бежавших с нами, а также тех, кто нас укрывал у себя, - поясняет Шужгаев, - я все полтора месяца ожидал с минуты на минуту быть пойманным, но хозяева, где я скрывался, были хорошие. Приходилось за это делать, что им нравилось – работать в их хозяйстве и молиться богу».
⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Потом осмелился вернуться в Иркутск, где была белая власть. Обратно поступил на свой завод, хозяин которого сказал: «если тебя арестуют, то я тебя выручу. Но этой власти всё равно не устоять, поэтому, может быть, мне при перевороте придется быть арестованным, то ты тогда меня выручишь».
Когда белые объявили мобилизацию городского населения в свою армию – Шужгаев снова подался в бега. Приехал в Черемхово, устроился работать на шахту. При этом мастер-техник осведомился: «А ты в красной гвардии не был?» - «Нет». - «То-то, а то мы красногвардейцев не берём».
Когда в 1920 году П. Г. Шужгаев раскрыл, что он был красногвардейцем, и вступил в РКП(б), то мастер его стал обходить, и даже разговаривать с ним перестал.
Это Владимир «Две Войны». У меня есть Одноклассники, Телеграмм. Пишите своё мнение! Поддержите статью лайком👍
А как Вы считаете, почему белые проиграли?