После свадьбы Мария и Андрей переезжают в дом свекрови. С первых дней между молодой женой и матерью мужа возникает напряжение. Однажды Мария находит на чедаке пыльный сундук. С чем она столкнется и выдержит ли семья это испытание?
Пыльный сундук
Кольцо скользнуло на палец, и Мария почувствовала, как невидимая рука судьбы захлопнула за ней дверь в прошлую жизнь. Она стояла у алтаря, глядя в глаза Андрею, и чувствовала, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Священник что-то говорил, гости улыбались, но для нее существовал только этот момент — и мужчина напротив.
— Да, — выдохнула она, и эхо ее голоса разнеслось под сводами церкви.
Вечером, когда шумное торжество осталось позади, Мария сидела перед зеркалом, рассеянно расчесывая волосы. В голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, планов.
— Ну что, госпожа Соколова, как ощущения? — подмигнула она своему отражению.
Внезапно в памяти всплыл эпизод со свадьбы — момент, когда она увидела свою новоиспеченную свекровь. Елена Петровна, статная женщина с тяжелым взглядом, поджала губы, оценивающе оглядывая невестку.
— Андрюша, ты уверен? — донесся до Марии ее шепот. — Она такая... хрупкая. Справится ли с хозяйством?
Мария тряхнула головой, отгоняя неприятное воспоминание. "Ничего, — подумала она, — я докажу, что достойна вашего сына. Вот увидите".
Дверь спальни отворилась, и вошел Андрей.
— О чем задумалась, любимая? — спросил он, обнимая жену за плечи.
— Да так, — улыбнулась Мария, — прокручиваю в голове сегодняшний день. Все как в тумане, даже не верится.
— Мне тоже, — засмеялся Андрей. — Кстати, ты не забыла? Завтра мы переезжаем.
Мария вздрогнула. Как она могла забыть? Завтра начнется их новая жизнь — в родном городе Андрея, в доме, где живет его мать.
— Конечно, не забыла, — натянуто улыбнулась она. — Все вещи уже собраны.
— Вот и отлично, — Андрей чмокнул ее в макушку. — Мама будет рада нас видеть. Ты ей понравишься, вот увидишь.
"Ох, если бы", — подумала Мария, вспоминая холодный взгляд свекрови.
Ночью она долго не могла уснуть. Вихри мыслей роились в голове, не давая покоя.
"Что, если я не справлюсь? — думала Мария. — Новый город, новая семья... А вдруг Елена Петровна права, и я действительно не гожусь в жены ее сыну?"
Она повернулась на бок, глядя на спящего мужа. Его умиротворенное лицо немного успокоило ее.
"Нет, — решительно сказала себе Мария. — Я справлюсь. Ради Андрея, ради нашей любви. Я стану идеальной женой и невесткой, чего бы мне это ни стоило".
С этой мыслью она наконец провалилась в беспокойный сон. Ей снилось, что она бродит по незнакомому дому, пытаясь найти выход, а за спиной слышится недовольный голос свекрови: "Не так, все не так!" Утро застало Марию врасплох. Она открыла глаза, не сразу поняв, где находится. Реальность быстро отрезвила ее — сегодня день переезда.
— Доброе утро, соня, — улыбнулся Андрей, входя в комнату с подносом. — Решил порадовать тебя завтраком в постель. Набирайся сил, день предстоит непростой.
Мария села на кровати, с благодарностью принимая чашку кофе.
— Ты самый лучший муж на свете, — сказала она, делая глоток. — Как думаешь, мы справимся?
— С чем? — удивленно спросил Андрей.
— Ну, с переездом, новой жизнью... с твоей мамой, — последние слова Мария произнесла почти шепотом.
Андрей присел рядом, обнимая ее за плечи.
— Эй, все будет хорошо, — уверенно сказал он. — Мама немного... своеобразная, это правда. Но она очень добрая, вот увидишь. Просто дай ей время привыкнуть.
Мария кивнула, пытаясь поверить словам мужа. В конце концов, он знает свою мать лучше, чем она. Остаток утра прошел в суматохе сборов. Проверяя в сотый раз, все ли упаковано, Мария то и дело ловила себя на мысли: "А понравится ли это Елене Петровне?" Наконец, погрузив вещи в машину, они тронулись в путь. Мария смотрела, как родной город остается позади, и сердце сжималось.
— Все в порядке? — спросил Андрей, заметив ее напряженное лицо.
— Да, конечно, — улыбнулась Мария. — Просто немного волнуюсь. Знаешь, как бывает перед чем-то новым и неизвестным.
Андрей сжал ее руку.
— Я же рядом, — просто сказал он.
Мария благодарно кивнула, чувствуя, как от этих простых слов отступает тревога. Что бы ни ждало их впереди, они пройдут через это вдвоем. Дорога казалась бесконечной. Мария задремала, и ей снова приснился тот же сон — незнакомый дом, лабиринт комнат и неодобрительный голос свекрови за спиной.
— Приехали, — голос Андрея вырвал ее из тревожного забытья.
Мария открыла глаза и увидела большой двухэтажный дом, утопающий в зелени сада. На крыльце стояла Елена Петровна, прямая как струна, с непроницаемым выражением лица.
— Добро пожаловать домой, — произнесла она, когда молодожены подошли ближе.
Мария глубоко вздохнула и, собрав всю свою решимость, шагнула навстречу новой жизни.
— Здравствуйте, Елена Петровна, — произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и дружелюбно.
Свекровь окинула невестку внимательным взглядом, от которого Марии стало не по себе.
— Что ж, проходите, — сухо ответила Елена Петровна, поворачиваясь к двери. — Андрюша, покажи жене комнаты. А я пока приготовлю чай.
Мария почувствовала, как напряглись плечи мужа. Он явно ожидал более теплого приема. Андрей ободряюще сжал ее руку и повел в дом.
— Не переживай, — шепнул он. — Она просто устала, готовясь к нашему приезду. Вот увидишь, скоро оттает.
Поднимаясь по лестнице, Мария не могла отделаться от чувства, что ступает по минному полю. Каждый шаг, каждое слово теперь могли стать поводом для недовольства свекрови. Их комнаты оказались на втором этаже — просторная спальня и небольшой кабинет. Все было идеально чисто и аккуратно, но Марии показалось, что в воздухе витает какая-то тяжесть, словно комнаты много лет стояли запертыми.
— Ну, как тебе? — спросил Андрей, с надеждой глядя на жену.
— Очень мило, — улыбнулась Мария, стараясь, чтобы голос звучал искренне. — Уютно и просторно.
На самом деле ей хотелось открыть все окна, впустить свежий воздух, добавить ярких красок. Но она понимала, что любые изменения сейчас могут быть восприняты в штыки.
— Мария! Андрей! Чай готов! — донесся снизу голос Елены Петровны.
— Идем, мама! — отозвался Андрей и, подмигнув жене, добавил: — Готова к первому семейному чаепитию?
"Семейному ли?" — промелькнуло в голове у Марии, но она тут же отогнала эту мысль.
— Конечно, дорогой, — ответила она. — Надеюсь, у твоей мамы найдется для меня пара интересных историй о твоем детстве.
Спускаясь по лестнице, Мария мысленно готовилась к предстоящему разговору. Она решила быть приветливой, но не навязчивой, проявлять интерес, но не лезть с расспросами. "Главное — не дать ей повода для придирок", — думала Мария, входя в гостиную, где их ждала Елена Петровна.
*****
Первая неделя в доме Елены Петровны тянулась, словно густая патока. Мария старалась ступать осторожно, будто по тонкому льду, боясь сделать что-нибудь не так. Каждое утро она вставала ни свет ни заря, чтобы успеть привести себя в порядок до того, как проснется свекровь: простая прическа, чистая одежда. В первый день она даже попыталась приготовить завтрак, но ее ждало фиаско.
— Что это? — спросила Елена Петровна, войдя на кухню и увидев накрытый стол.
— Доброе утро, мама, — улыбнулась Мария, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я подумала, вам будет приятно позавтракать вместе.
Елена Петровна поджала губы, окидывая взглядом стол.
— Овсянка подгорела, — заметила она, принюхавшись. — И кофе слишком крепкий.
Мария почувствовала, как краска заливает щеки.
— Простите, я... я постараюсь в следующий раз сделать лучше, — пробормотала она.
— Не стоит, — отрезала свекровь. — Я сама справлюсь.
С того дня Елена Петровна взяла бразды правления кухней в свои руки, отстранив невестку от готовки. Мария пыталась найти себе другое применение — убиралась, стирала, гладила. Но каждый раз натыкалась на недовольство свекрови.
— Ты неправильно складываешь белье, — заявила Елена Петровна, заглянув в шкаф. — Дай сюда, я покажу.
Мария молча наблюдала, как свекровь методично перекладывает все полотенца и простыни.
— Вот так надо, — сказала Елена Петровна, закончив. — Неужели тебя дома этому не учили?
Мария прикусила губу, сдерживая слезы. "Дома меня учили быть счастливой", — подумала она, но вслух сказала лишь:
— Спасибо, мама. Я запомню.
Вечерами, когда Андрей возвращался с работы, атмосфера в доме становилась еще более напряженной. Елена Петровна словно соревновалась с Марией за внимание сына.
— Андрюша, я приготовила твой любимый борщ, — говорила она, едва он переступал порог.
— Спасибо, мам, но мы с Марией собирались поужинать в городе, — отвечал Андрей, виновато улыбаясь.
Лицо Елены Петровны мрачнело.
— Как хочешь, — холодно отвечала она. — Только не задерживайтесь допоздна. Тебе завтра рано вставать.
Мария видела, как Андрей разрывается между желанием угодить матери и стремлением поддержать жену. Она чувствовала себя виноватой, будто это она вбила клин между сыном и матерью. Однажды вечером, когда они вернулись из кино, Елена Петровна встретила их в прихожей с каменным лицом.
— Вы хоть понимаете, который час? — спросила она, сверля невестку взглядом.
— Мам, ну что ты как маленькая, — попытался разрядить обстановку Андрей. — Мы же не дети.
— Вот именно, — отрезала Елена Петровна. — Вы взрослые люди. Пора бы уже вести себя соответственно.
Мария почувствовала, как внутри нее что-то надломилось. Она устала постоянно чувствовать себя виноватой, недостаточно хорошей, недостойной.
— Простите, — тихо сказала она. — Я... мне нужно подышать воздухом.
Не дожидаясь ответа, Мария выскочила во двор. Ночной воздух обволок ее прохладой, принося небольшое облегчение. Она села на скамейку под старой яблоней и разрыдалась.
— За что она меня так ненавидит? — шептала Мария сквозь слезы. — Что я сделала не так?
Она не заметила, как рядом присел Андрей. Он молча обнял ее, позволяя выплакаться.
— Прости меня, — наконец сказал он. — Я не думал, что будет так сложно.
Мария подняла на него заплаканные глаза.
— Может, нам стоит уехать? — спросила она. — Снять квартиру, жить отдельно?
Андрей тяжело вздохнул.
— Я поговорю с мамой, — пообещал он. — Мы что-нибудь придумаем.
Но дни шли, а ситуация не менялась. Мария чувствовала, как медленно, но верно теряет себя. Она больше не была той уверенной, жизнерадостной девушкой, какой приехала сюда. Постоянное напряжение и критика подтачивали ее изнутри.
Однажды, разбирая чердак, Мария случайно наткнулась на старый пыльный сундук. Внутри лежал потрепанный дневник в кожаном переплете. На первой странице стояло имя: "Елена Соколова". Дневник ее свекрови?! Мария знала, что не должна этого делать. Знала, что это вторжение в чужую жизнь. Но искушение было слишком велико.
Мария устроилась в дальнем углу чердака. Сердце колотилось, как у воришки, застигнутого на месте преступления. Она еще раз оглянулась на лестницу, прислушиваясь к звукам в доме. Тишина. Глубоко вздохнув, она открыла дневник. Пожелтевшие страницы пахли временем и чужими секретами. Почерк свекрови, такой же четкий и прямой, как она сама, лег ровными строчками:
"3 мая 1985 года. Сегодня моей Наташеньке исполнилось 10 лет. Как же быстро растет моя девочка! Такая умница, такая красавица. Вся в меня, говорит Виктор. Мы устроили небольшой праздник, пригласили ее подружек. Наташа была так счастлива! Особенно ей понравился подарок — кукла, о которой она давно мечтала..."
Мария нахмурилась. Наташа? Кто это? Андрей никогда не упоминал о сестре. Она перелистнула несколько страниц вперед.
"15 сентября 1991 года. Господи, за что нам это наказание? Наташенька заболела. Врачи говорят — лейкемия. Как же так? Она ведь еще совсем ребенок! Ей бы жить да жить... Мы с Виктором не знаем, что делать. Где взять деньги на лечение? Как спасти нашу девочку?"
Руки Марии задрожали. Она почувствовала, как к горлу подступает комок. Неужели у Андрея была сестра? Почему он никогда не говорил об этом? Следующие страницы были полны боли и отчаяния. Елена описывала бесконечные больницы, бессонные ночи у постели дочери, тщетные попытки найти лекарство.
"2 мая 1992 года. Вчера мы похоронили нашу Наташеньку. Ей так и не исполнилось 17... Я не знаю, как жить дальше. Зачем? Для чего? Виктор не разговаривает, целыми днями сидит в ее комнате. Андрюша ничего не понимает, все спрашивает, когда вернется сестренка. Как объяснить трехлетнему ребенку, что его сестры больше нет?"
Мария закрыла глаза, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Теперь многое становилось понятным — и гиперопека Елены Петровны над сыном, и её страх потерять его, и эта постоянная настороженность. Она перевернула еще несколько страниц и замерла, увидев дату: "10 июня 2017 года".
"Сегодня Андрей привез свою жену. Марию. Такая хрупкая, такая молодая... Совсем как моя Наташенька. Я смотрю на нее и вижу свою дочь — какой она могла бы стать, если бы... Нет, я не могу этого допустить. Не могу снова пройти через эту боль. Лучше держать ее на расстоянии. Не привязываться. Не позволять себе любить. Потому что любовь — это боль и потери. А я больше не могу терять. Не могу..."
Мария захлопнула дневник, чувствуя, как ее захлестывает волна эмоций. Шок, сочувствие, боль, понимание — все смешалось в один тугой клубок.
— Вот ты где! — раздался вдруг голос Елены Петровны. — Я везде тебя ищу. Что ты здесь...
Она осеклась, увидев в руках невестки дневник. Лицо её побелело, губы сжались в тонкую линию.
— Как ты посмела? — прошипела Елена Петровна, выхватывая дневник из рук Марии. — Это личное! Как ты могла?!
— Елена Петровна, я... простите, я не хотела... — запинаясь, начала Мария, но свекровь уже не слушала.
— Вон отсюда! — закричала она. — Вон из моего дома! Никогда... Слышишь? Никогда больше не прикасайся к моим вещам!
Мария вскочила на ноги, не зная, что сказать, что сделать. В этот момент на чердак поднялся Андрей, привлеченный криками.
— Что здесь происходит? — спросил он, переводя взгляд с матери на жену.
Елена Петровна, задыхаясь от гнева, ткнула пальцем в сторону Марии:
— Твоя жена... Она читала мой дневник! Она копалась в моем прошлом!
Андрей нахмурился, не понимая:
— Какой дневник? О чем вы?
Мария, чувствуя, как земля уходит из-под ног, выпалила:
— Андрей, почему ты никогда не рассказывал мне о своей сестре?
В комнате повисла мертвая тишина. Андрей побледнел, глядя на жену широко раскрытыми глазами. Елена Петровна издала странный звук, похожий на всхлип, и опустилась на старый пыльный сундук, прижимая к груди дневник.
— Какой еще сестре? — наконец выдавил Андрей. — У меня никогда не было...
— Была, — тихо произнесла Елена Петровна. Ее голос звучал надломленно, словно из груди вырвали что-то жизненно важное. — У тебя была сестра, Андрюша. Наташа. Она умерла, когда тебе было три года.
Андрей пошатнулся, словно от удара. Он перевел взгляд с матери на Марию, потом снова на мать.
— Почему? — только и смог произнести он. — Почему вы мне никогда не говорили?
Елена Петровна закрыла лицо руками, ее плечи затряслись от рыданий.
— Мы думали, так будет лучше, — сквозь слезы проговорила она. — Ты был таким маленьким... Мы не хотели, чтобы ты жил с этой болью...
Мария, не зная, что делать, шагнула к мужу, пытаясь обнять его. Но Андрей отстранился.
— Мне нужно побыть одному, — хрипло произнес Андрей и, развернувшись, быстро спустился с чердака.
В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь приглушенными рыданиями Елены Петровны. Мария стояла, не зная, что делать. Часть ее хотела броситься за мужем, утешить его, но другая часть понимала, что сейчас ему действительно нужно время, чтобы осмыслить услышанное.
Неожиданно для самой себя, Мария опустилась рядом с Еленой Петровной и осторожно обняла ее за плечи.
— Простите меня, — тихо сказала она. — Я не должна была читать ваш дневник. Это было неправильно.
Елена Петровна подняла заплаканное лицо, глядя на невестку с удивлением и... благодарностью?
— Нет, это ты меня прости, — неожиданно ответила она. — Я... я так боялась снова потерять кого-то близкого, что оттолкнула тебя, даже не попытавшись узнать.
Они сидели так, обнявшись, пока солнце медленно клонилось к закату, окрашивая чердак в теплые оранжевые тона. Елена Петровна рассказывала о Наташе — о ее улыбке, о том, как она любила рисовать, о ее мечтах стать врачом. Мария слушала, чувствуя, как с каждым словом тает лед между ними.
Когда они наконец спустились вниз, уже стемнело. Андрея нигде не было видно.
— Он вернется, — уверенно сказала Елена Петровна, заметив тревогу на лице Марии. — Ему просто нужно время.
Они вместе приготовили ужин, впервые работая на кухне как настоящая семья. Мария заметила, что движения свекрови стали мягче, а голос — теплее. Андрей вернулся глубокой ночью. Он выглядел измотанным, но в его глазах появилось какое-то новое выражение — словно он наконец-то нашел ответ на давно мучивший его вопрос.
— Мам, — сказал он, входя в гостиную, где его ждали обе женщины. — Расскажи мне о Наташе. Все расскажи.
И Елена Петровна рассказала. О первых шагах Наташи, о ее любимых игрушках, о том, как она заботилась о маленьком братике. Андрей слушал, иногда задавая вопросы, иногда просто молча кивая. Когда рассвет окрасил небо нежно-розовым, они все еще сидели в гостиной.
Уважаемые читатели, каждый ваш лайк, комментарий или подписка — это не просто клик. Это ваш отзыв о моем творчестве, и он очень важен для меня!