ТЮЛЕНЬ

Валентин Вальков

Он был наш общий друг, которого все уважали за его душевную открытость и добрый нрав. Видный мужчина намного старше нас, но ещё средних лет, красивый, статный, хотя полноватый, немного мешковатый, слегка неуклюжий. Он был увалень и по жизни — во многом безалаберной и легкомысленной. Зная его, можно подумать, что он готов махнуть рукой на собственное благополучие, лишь бы ничего не менять и не беспокоиться.

Между собой мы его иногда называли тюленем, он знал, но не обижался. В самом деле, если мужчину за глаза называют котом (котярой), а женщину кошкой, это обидный намёк, а если (сгоряча) собакой или свиньёй — оскорбление. Прозвища медведь или корова тоже нелестные. Или, бывает, мужчину называют гусём, а женщину курицей — такое услышать им неприятно. А тюлень — это не обидно.

Дамский угодник

Борис нравился женщинам, чем никогда не бахвалился. Те, кто его знал, воспринимали снисходительно, но привечали, он был славный человек — общительный и весёлый, враг всякой скуки. К сорока годам трижды был женат и разведён. По его словам, первый раз он женился в состоянии аффекта, во второй и третий раз — из вежливости. Как приезжий, собственной квартиры не имел и жил в общежитии, где ему дали отдельную комнатку. Он никогда не стремился домой, а после работы обходил друзей, затевая иногда «симпозиумы», поскольку считал, что «сто пятьдесят не повредит». Впрочем, в этом деле он всегда знал меру и никогда не участвовал в «продолжении банкета».

Борис был учителем рисования и черчения — тогда был такой школьный предмет. На учительскую зарплату не разгуляешься, он подрабатывал в ДК, устроившись на полставки как маляр-художник, была такая должность. В нашей организации у него был закадычный друг Евгений (Женька). Они были разные: Борис оптимист, дружелюбный и обаятельный, Евгений — скептик, нахальный и навязчивый.  Наш сотрудник, с которым мы работали не один год, другом не стал, а Борис оставался для нас таковым всегда.

Когда он приходил, наши женщины, жалея его, бессемейного, иногда спрашивали, как он себя чувствует, если видели его невесёлым. Он всегда отвечал:

— Плохо. «Спартак» проиграл.

— Да бросьте свой «Спартак», выберите себе хорошую команду и болейте на здоровье.

Он отвечал с широкой улыбкой:

— «Спартак» не женщина, его не разлюбишь.

Вообще женщины были его постоянной темой. На этот счёт у него была своя теория, навеянная неудачными браками. Есть два человечества — человечество женщин и человечество мужчин. Это как восток и запад, во взглядах на жизнь вместе им не сойтись. Если бы не любовь, утешительница и примирительница, они бы враждовали. Муж и жена, бывает, живут как кошка с собакой.

Борис любил порассуждать об этом именно с женщинами. Он любил их общество, охотно вступал с ними в разговор, не считал себя всегда правым и уважал их слабости, никогда не злословил. Всегда тактичный и деликатный, иногда подтрунивая над ними:

— Двести лет борются за свободу женщин. А почему никто не вступится за свободу мужчин? Вот женатый мужчина, а вокруг столько соблазнов, ходишь, как по минному полю. Ну, несчастный случай, подвернулась пригожая, засмотрелся, увлёкся, оступился. Вы его простите, он больше не будет. Так нет, его со скандалом выгоняют из дома.

Это он о первой жене. Она была, по его словам, страшно ревнивая, даже подруг своих в дом не пускала. Порой становилась злая как волчица, просто кусала и всё. Женщины с виду слабые и нежные создания, делился Борис жизненным опытом, но в них внутри скрывается такая сила, что и представить невозможно. Нередко хрупкая и робкая девушка с лёгкостью превращает здоровенного детину в тряпку и крутит им как хочет.

— Вы меня извините, я о присутствующих не говорю, — откровенничал Борис. — Но эти милые создания изводят мужчин своим кокетством, прихотями, капризами, ревностью, ссорами, мелочностью и считают себя умнее мужей.

Убедившись в его непостоянстве, жена развелась с ним и прогнала. Борис поведал о своей беде чистосердечно в надежде, что собеседницы войдут в его положение и посочувствуют. Наши женщины, полагая, что он нуждается в их советах и участии, принимались его воспитывать:

— Вы сами признались, что изменили жене. Вот вы и виноваты, что вас выгнали. А ведь она вас любила, раз вышла за вас.

Борис уважительно выслушивал упрёки, но стоял на своём:

— Вы все про любовь, у неё это была приманка, чтобы заполучить мужа. А потом она потребовала всего, установила деспотизм и рабство. Я уже не мог распоряжаться собой. Представьте, меня друг зовёт на рыбалку, а она ему заявляет: «На рыбалку ты поедешь со мной. А у него семья». Берет меня в охапку и уводит. Она врала, что я её первая любовь, но мне это неважно, хуже то, что себя она считала моим последним романом…

Признался, что был неправ

Романы у Бориса следовали один за другим. После развода дважды женился, как он говорил, по слабости характера, «из вежливости», из-за чего попадал в сети. Оба раза семейная жизнь не сложилась. Во-первых, неустроенный быт, негде было жить, снимали у людей комнату, а во-вторых, ни та ни другая не стала терпеть гуляку. Обе ушли с малышами. В итоге у него росли три сына, о чём он никогда не рассказывал и, видимо, сам не думал до поры до времени. Он всегда ладил со своей покладистой совестью.

Борис сознавал, что живёт не как все, что плывёт по течению, без цели, без забот. Мы были свидетелями, как в возрасте за сорок он вознамерился обзавестись семьёй в очередной раз. Он уже десять лет стоял на очереди в исполкоме и надеялся вскоре получить квартиру. Наши женщины его поощряли — наконец-то станешь нормальным человеком.

Они уже съехались и подали заявление в загс. Спустя некоторое время он пришёл мрачный, что было для него необычно. Наши женщины поинтересовались, как сыграл «Спартак».

— При чём тут футбол? Выгнал я её и заявление забрал.

Что оказалось? Молодая и привлекательная, она официантка в местном ресторане, обслуживает банкеты и свадьбы. Ресторан закрывается в десять вечера, а приходит в два ночи, от неё постоянно пахнет спиртным. Ему всё стало ясно, этого он не потерпит. Его семейный сюжет повторился, на этот раз «наоборот». С той разницей, что себя он виноватым никогда не считал, но подобное поведение жены допустить не мог.

Борис жаловался на коварство женщин. «Им ни в чем нельзя верить, особенно когда они лепечут о любви. У некоторых любвеобильных дам такое бывает по три раза на дню».  Он ссылался при этом не только на личный опыт, а и на классику:

— Я в театр не хожу, мне не с кем. Но по телевизору смотрю.  Особенно люблю «Кармен», и оперу, и балет. Спектакли Большого театра смотрю. Помню, на моих глазах Атлантов зарезал Синявскую, а Годунов — Плисецкую. Она (Кармен) получила по заслугам. Прав был Гамлет, когда сказал: «О женщины! Вам имя вероломство». За это вы и страдаете.

Задетые за живое собеседницы доказывали ему, что женское коварство выдумали мужчины, которые сами постоянно врут, чтобы избежать наказания за свои проделки, и нагло сваливают свою вину с больной головы на здоровую. По обыкновению, взялись его прорабатывать. Мол, все равны, то, что неприлично для женщины, нехорошо и для мужчины. Учтите, говорили они, если муж верен своей жене, он становится лучше, а если изменяет, он становится хуже.

Тут Борис расчувствовался и признался, что жалеет о том, что ушёл от первой жены. Она женщина с характером. Надо было перетерпеть, привык бы, зато был бы за ней, как за каменной стеной.

— Живёт же с ней другой мужик. И сына моего вырастила. Теперь-то я понял, что мне такая и была нужна, ну не волчица, а волкодав. Чтоб она держала меня в ежовых рукавицах, брала и вела. Может быть, и жизнь сложилась бы по-другому.

— Вот видите, — твердили ему женщины, — не надо было изменять. Вы же до сих пор поминаете первую жену, значит, вы её любили. Вы её сами и бросили ради другой женщины.

— Да не собирался я её бросать, — оправдывался Борис. — Не нужна мне другая жена, хватит с меня одной. Но в семье должны быть терпимость и взаимное уважение. Если я увлёкся другой женщиной, то это не больше чем на час, всё равно я приду домой…

Как говорится, и смех и грех.

Простофиля

Вскоре наш сотрудник Евгений ушёл на другую работу «за длинным рублём», и Борис больше не приходил. Если первый был забыт сразу, то без второго скучали. Кончились наши встречи, «симпозиумы» за бутылкой его любимой «Плиски» и педагогические прения наших женщин по поводу плохо воспитанных мужчин, не умеющих их ценить по достоинству.

С тех пор прошло много лет, наступили девяностые. Неожиданно позвонил Борис. Мы не виделись десяток лет. Он просился в гости — повидаться, поговорить о прежнем, а главное — ему не с кем посоветоваться по важному делу. Он пришёл с бутылкой простой водки.  «Извини, сейчас ничего другого пить нельзя, особенно коньяк». Налили по рюмке. Борис, с сединой на висках, но не старый, начал с грустного известия.

— Похоронил я Женьку, онкология. Не стало у меня товарища. Тридцать лет дружили.

Потом он рассказал, что разыскал сына от первой жены, которого оставил трёхлетним и больше никогда не видел. «На меня похож». С присущей ему откровенностью передал разговор с сыном, который ему сказал: «Я вас не знаю и знать не хочу. Не звоните больше и не приходите». На что Борис ответил: «А я буду». На том и расстались.

Наконец, он выложил свою незадачу.  Вляпался Борис в историю, и опять причиной — ищите женщину. Он жил в собственной двухкомнатной квартире, которую получил, по его словам, в последний момент — во время перестройки, после которой всё рухнуло.

В его доме этажом ниже появилась дама, снимавшая жильё, всегда прилично одетая, недурная собой. Они здоровались как соседи, и ничто не предвещало никаких неожиданностей. «Я был абсолютно спокоен и индифферентен», — сказал Борис. Он уже пенсионер, жил один и ни в ком не нуждался, кроме сына.

Однажды вечером в квартиру позвонили. Он открыл дверь и увидел соседку. Она пришла за помощью — ей нужно было что-то передвинуть и переставить. Галантный Борис широким жестом предложил войти и… С её стороны это был верный стратегический ход, с его стороны — полная сдача, капитуляция. Стоит ли говорить, что вечеринка удалась на славу, и она осталась до утра.

Борис рассказывает:

— Утром за чаем она спрашивает тоном обиженной невинности: «Кто я тебе?» В ответ чёрт меня дёрнул ляпнуть: «Давай поженимся». Предложил, не подумав, как бы полушутя, но она поймала меня на слове. Потом поразмыслил: мне за шестьдесят, ей пятьдесят, возраст подходящий, впереди старость, не оставаться же одному.

А она энергичная, как оказалось, бизнес-леди, всё сразу взяла в свои руки. Быстро оформили брак, а затем и прописку её в квартире Бориса.

Два месяца жили душа в душу. Кстати, она строила загородный дом, который уже был готов, и на лето туда уже можно переехать, поближе к природе. Ей не нравилась обстановка в его квартире, она заказала итальянский гарнитур, который доставят со дня на день, а старую мебель уговорила его перевезти на дачу, что и было ею сделано.

Вдруг приходят к ним, просто врываются в квартиру бравые ребята, кавказцы. «Это ко мне», — она отослала его на кухню. Он слышит брань, скандал, выкрики: «Деньги давай!» Её голос: «Отдам, отдам, сейчас не могу, приеду и отдам». —  «А у него есть?» — «У него нету, я приеду и отдам». — «Поедешь с нами».

— Они забрали её и уехали, и больше я её не видел. — Борис был в полной растерянности. — Представь себе, сижу один, на полу в пустой квартире, и не понимаю, что произошло. Совсем недавно я был спокоен, почти свободен от печали. Вдруг как снег на голову свалилась какая-то баба, а за ней пришли бандиты. Я понял, что-то там нечисто — она предприниматель или аферистка. Её телефон не отвечал. Через две недели она позвонила сама. Первым делом я спросил:

— Где моя мебель?

Мебель была на даче, а про гарнитур она соврала, не успела заказать. Она взяла крупную сумму в частном банке под жуткие проценты и рассчитывала быстро вернуть через месяц, когда получит верную прибыль. Но она просчиталась, дело сорвалось, а деньги были истрачены. Тогда творили что хотели, за год набежала многократная сумма, и банк прислал коллекторов. Дом вместе с участком (и мебелью) был продан за долги. Они всё сделали сами, принудив её подписать бумаги.

Борис потребовал развода, она сказала, что не против, если его квартиру разделят. Её обобрали до нитки, она согласна продать ему свою долю.

— Посоветуй, что мне делать? Моё положение хуже губернаторского, остался без мебели, боюсь и квартиру потерять, — заключил Борис.

Мы подумали с ним вместе и решили, что ему надо найти хорошего юриста, который грамотно изложит все обстоятельства дела и напишет иск о признании брака недействительным, указав при этом, что истец был обманут и брак фактически не состоялся не по его вине.

Хотя, если честно, вина самого Бориса была — принимая ответственный шаг, он не думал о последствиях.

Победитель

Почти год от Бориса не было вестей. Наконец он сообщил по телефону: судебная волокита закончилась, она не явилась по повестке, брак был признан недействительным со дня его регистрации. Из квартиры она была выписана.

Спустя ещё год он опять позвонил и поделился своей радостью, о которой он даже не мечтал. Он пережил самый счастливый день в своей жизни: к нему пришли на его день рождения три сына. Контакты со старшим Борис давно наладил и сообщил ему, что у него есть единокровные братья. Когда они заявились все втроём, он едва не расплакался от счастья. Он не знал, как они разыскали друг друга и даже не стал об этом спрашивать.

Больше от Бориса вестей не было. Прошло ещё много лет. Вся жизнь учит нас примирению с людьми, учит принимать их такими, какие они есть, понимать и уважать их. Понять — значит простить. Людей, которые этого заслуживают, большинство. К ним я относил и Бориса. Он не был мне близок, но остался в памяти как человек доброжелательный, дружелюбный и душевный. Никогда от него не слышал брани и грубых слов, нытья и брюзжания. Он был человек жизнелюбивый и позитивный, этакий Кандид, уверенный, что жизнь прекрасна, несмотря на потери и неурядицы, всё переменится к лучшему и будет хорошо.

Недавно я узнал, что Борис ушёл из жизни на девятом десятке лет, от старости. Сыновья позаботились о нём во время его недолгой болезни и о погребении. Он своевременно отписал квартиру старшему сыну, и теперь в ней поселилась молодая семья взрослого внука, в которой растёт маленький правнук Бориса.

Я помнил его добром и как-то порадовался за него, что он ушёл победителем своей судьбы, полной жизненных неудач в семейном плане, в которых он отчасти сам был причиной. Он не был отшельником и жил среди людей с открытой душой. Его человеческие качества помогли ему преодолеть собственные ошибки, перестать быть увальнем-тюленем, вернуть себе покинутых им детей и не остаться у разбитого корыта, в одиночестве. Его история — урок для тех, кто смолоду воспринимает жизнь как подарок себе любимому, как увлекательную прогулку, полную соблазнов и удовольствий, не думая по наивности, что потом придётся за всё расплачиваться.

Авторы иллюстраций — студенты Московского

издательско-полиграфического колледжа имени Ивана Фёдорова:

Ольга Кучеренко, Кира Шураева, Лиза Цыпина