Мы легко согласимся, что разделенность на простолюдинов и аристократов — игра воображения.
Юваль Ной Харари.
К нам на праздник доброты. Приходи и ты и ты и ты...
Из песенки про барбариков.
В одном из тихих пригородов Петербурга стелился такой же тихий туман. Моросил мелкий дождик.
К уютному домику, с покатой крышей и уютным заборчиком, бережно шелестя шинами, подъехало два автомобиля. Из первого автомобиля вышли двое молодых мужчин двадцати пяти лет и девушка, такого же возраста. А из того, автомобиля, что следовал позади, вышла элегантная женщина чуть постарше, лет тридцати.
Вся группа лиц прошла к входу в домик, где их ждал двадцативосьмилетний Павел — идейный руководитель канала рассказов ужасов «Группа 117». Павел кивнул головой, поприветствовал, и все участники совещания вошли внутрь.
Внутри их ждал стол, на котором Павел уже успел расставить бокалы, тарелки, а также, вилки и ложки. Павел любил угощать гостей всякими вкусностями, которых сам и готовил. Грибной суп, котлетка по-киевски с картофельным пюре, по особому рецепту, под особыми соусами. Ну, и немного самогончика, для тех, кто не за рулем.
За рулем были: Геннадий — всегда сумрачный парень двадцати пяти лет, и Настя — тридцатилетняя элегантная дама, владелица собственного салона красоты, и, большая любительница хороших и качественных рассказов ужасов. И не только рассказов, у нее была целая коллекция романов этого жанра. В основном зарубежных, так как среди отечественных авторов, хороших романов ужасов практически не найти. Да она и сама написала неплохой роман ужасов, который назывался «Вуаль для мертвой невесты». Этот роман до сих пор покупали на канале, а озвучка была многоголосой и очень даже талантливой, со всем звуковыми эффектами. Людям нравилось, просили еще. Настя, как раз и писала по вечерам следующую работу. Может быть медленно, но работа шла. Анонс уже стоял на канале. Подписчики ждали.
Некоторые эксклюзивные романы и рассказы были настолько хороши, что Группе 117, писали предложения, даже из таких издательств, как Эксмо и АСТ. Но Павел отказал, нынче это не выгодно. Выгоднее иметь свой канал и развивать его, чем связываться с издательствами. Да и зачем, собственно? Доходы будут только ниже, романы будут пылиться на полках, лишняя нервотрепка. Куда выгоднее разместить на канале эксклюзивные романы, с хорошей озвучкой. И ты уже сам выбирай — читать или слушать. Просто заплати триста рублей, и наслаждайся на планшете или с наушниками.
Настя имела писательский псевдоним «Элизабет Вэнс», и, каким-то образом, умудрилась стать известной, написав всего один роман ужасов, объемом шестнадцать авторских листов. Роман так хорошо зашел, что тут же прибежали издательства. Но, как уже было сказано, руководитель канала Павел, не видел перспектив в издательствах. Издательства скоро начнут скукоживаться, они проиграют конкурентную гонку с интернетом. В этом уже не было никаких сомнений. И Настя была с этим согласна. Даже и не спорила. Можно было бы подумать, что Настя, как автор успешного романа, хотела издаться на бумаге. Это было бы логичным. Но, Настя оказалась к этому равнодушна, ее роман слушали в метро, в наушниках, читали на планшетах, зачем ей бумага?
Но, тем не менее, у канала «Группа 117» были проблемы. Мало эксклюзивных авторов, далеко не все работы достойные, многие вообще никуда не годятся, и доходы маленькие. Павел решил созвать всех участников канала, для решений вопросов.
Все гости расселись по местам. Ленка, как обычно, дурила на всю голову. Задача Ленки была в том, чтобы искать интересных авторов для канала, и предлагать им сотрудничество. Также Ленка первая читала работы, которые присылали на канал ищущие славы авторы. Девяносто процентов говна, которое присылалось, летело в помойку сразу же. Лена даже не отвечала. Просто выкидывала в мусорку и все. Хороша ли работа — это было видно буквально по первым строчкам. Если работа начиналась со слова «однажды», то Лена уже выкидывала автоматически, даже не читая. А если в тексте много многоточий и тире — то тоже самое. Сразу же в мусорку.
Ленка, будучи «съевшая собаку» в вопросах талантливых интересных авторов, говорила буквально следующие — если ты видишь, что в тексте сплошные многоточия и тире, это значит, что человек совершенно неадекватен, возможно, что шизофреник. Связываться нельзя, ни при каких обстоятельствах. Крайне важно смотреть, насколько креативно начало работы. Как автор начинает повествование. От этого многое зависит. Ну, и конечно, сюжет. Интрига. Уже в аннотации должно быть что-то, что затягивает. Не нужно думать, что если в аннотации написано, что группа молодежи отправилась на кладбище, и встречает там древний ужас — что это будет что-то хорошее. Такая работа написана явно с бодуна не очень умным человеком. Скорее это написано идиотиком.
Ленка сколько раз жаловалась, и даже плакалась, что интересных авторов в России существенно меньше чем на Западе. Там, на Западе, все как-то серьезнее и интереснее. А у нас как-то не очень. И, потом, такая профессия как «литературный агент», в России не известна. От слова совсем. Почему? Потому что лень искать авторов. Лень матушка. На том же Западе, литературные агенты, постоянно мониторят все, что выкладывается на литературных площадках. У нас же куча талантливых, интересных работ, которые в перспективе, могли бы принести доход — просто висят на литературных сайтах. Простые читатели не будут искать, это не их дело, это должны делать профессиональные литературные агенты. Но, в России их нет. Не выработана культура нормального литературного бизнеса.
Того же мнения была и Настя. Но, Настя, в отличие от Ленки не занималась поиском новых авторов, она была скорее по финансовой части. У нее была доля в проекте, она была таким же учредителем, как и все присутствующие. И Настя занималась бухгалтерией. Как, той же самой бухгалтерией, она занималась и в своем собственном бизнесе.
— Дамы и господа, — сказал Павел, открывая заседание. — Все сели, начинаем. Ленка хватит дурить.
— Хорошо, хорошо, — ответила Ленка, и уселась рядом с, как обычно, мрачным Геннадием.
— Итак, — начал Павел. — Как вы все знаете, дела нашего канала идут не самым лучшим образом. У нас просел контент. В принципе, то, что мы публикуем на канале, не интересно. Даже мне не интересно. В частности, романы ужасов про вампиров, я бы вообще прекратил публиковать. Нам нужно что-то более интеллектуальное. Нам нужно отличаться от конкурентов какой-то глубиной. Мы уже теряем подписчиков. Нам срочно нужен бестселлер.
— Ну и где мы его возьмем? — спросила Настя. — Я свой новый роман еще не скоро закончу. Еще полгода как минимум работать над ним буду.
— А никто и не торопит, — ответил Павел. — Просто нужно найти что-то. Чем быстрее, тем лучше. Лен, ты ничего интересного не нарыла?
— Все что нарыла, тебе прислала, — прогундила Ленка. — Ищу постоянно. В принципе, ничего такого глубокого и интересного особо нет. Приходится цепляться за средненькие работы.
— А ты Геннадий... или ты, Самсоныч, ничем не порадуете?
— Нет. Ничем не порадую, — угрюмо ответил Геннадий. Самсоныч также отрицательно покачал головой.
Геннадий также искал авторов, и кроме этого занимался звуковыми эффектами, после того, как все начитают голосом озвучку рассказа или романа. Озвучкой занимались сами хозяева канала — Ленка и Настя, озвучивали женских персонажей, Павел, Геннадий и Самсоныч, соответственно мужских.
Павел обвел глазами всех присутствующих, и немного подумал. Потом наклонился, достал из своего портфеля увесистую пачку распечатанных листов, и положил перед собой.
— За то, я вас порадую, — заявил Павел. — Я кое-что написал. Полагаю, что интересное. Хочу с вами посоветоваться.
Все присутствующие заинтересованно посмотрели на Павла.
— Я написал роман, для нашего канала, — продолжил Павел. — Очень страшный и глубокий по содержанию роман. Уж точно будет продаваться. Работал я над ним довольно долго.
— И о чем же роман? — заинтересованно спросила Настя.
— Роман называется «Туман Каина», — загадочно сказал Павел. — Давайте я вам поведую краткое содержание, чтобы было понятно, о чем речь. Речь идет о том, что в России, некий следователь расследует дело о похищении детей, плюс натыкается на загадочное самоубийство одной женщины, которое кажется следователю очень странным и загадочным. Он продолжает вести свое следствие, идет по следам, и в итоге, узнает о существовании оккультного сообщества «Туман Каина». Это общество глубоко законспирировано, и представляет собой таинственную группу из российской элиты. Богатых людей, имеющих обширные связи на самом высоком уровне власти. В какой-то момент следователь, который, видимо, зашел слишком далеко, обнаруживает у себя под дверью плюшевого медвежонка.
Присутствующие, которые внимательно слушали Павла, с удивлением посмотрели на рассказчика.
— Это только начало игры, — подняв указательный палец, пояснил Павел. — Как я уже вам сказал, общество «Туман Каина» является мистическим, оккультным обществом, со своими правилами того, что нужно делать, в том случае, если кто-то начинает с ними «играть». Играть начинают они. И игра, начинается с того, что они кладут под дверь слишком любопытному человеку плюшевого медвежонка. Это даже не предупреждение, это — само начало игры.
— Очень любопытно, — сказала Ленка. — Даже тревожно как-то.
— Занятно, — бросила комментарий Настя. — Неплохое начало.
Павел кашлянул в кулак, и продолжил.
— После того, как следователь, под дверью своей квартиры, обнаруживает плюшевого медвежонка, он, будучи не глупым человеком, быстро начинает понимать, что за него взялись по серьезному. Дальше начинается сама игра — цепь ужасных событий, при которых несчастный следователь, все больше и больше попадает в капкан. Причем, хочу заметить, что в моем романе нет монстров или классических кровавых ужасов как таковых. Нет. Идет детская игра. Дело в том, что общество «Туман Каина», предпочитает детский стиль — детские игрушки, веселые картинки и праздники. Причем слово «праздник», у них ключевое слово. Они приглашают следователя на праздник. Веселый праздник.
— Если у них детский стиль, то это немного смахивает на сатанистов высокого уровня, — прокомментировала Настя. — Насколько я знаю, именно сатанисты любят детский стиль, мультики, веселые картинки и детские развлечения.
— Туман Каина — это не сатанисты, — поправил Павел. — Может быть похожи немного, но никаких Бафометов или перевернутых пентаграмм у них не наблюдается.
— Извини Павел, что перебиваю, — сказала Настя. — Но, у реальных высокопоставленных сатанистов, никаких Бафометов и пентаграмм, тоже не бывает. Насколько я знаю, у настоящих сатанистов главный символ — это белый кролик с часиками. Прототипом этой символики стала сказка, написанная английским математиком, поэтом и прозаиком Чарльзом Лютвиджем Доджсоном под псевдонимом Льюис Кэрролл изданная в 1865-ом году. Поговаривают, что Льюис Кэррол написал две черные книги — Алиса в стране Чудес и Алиса в зазеркалье, совместно с самими дьяволом. И у настоящих сатанистов эти две книги — их почитаемая черная библия. Простые сатанисты таких тонкостей не знают. Это только уровень высоких элит.
— В целом ты права, Настя, — ответил Павел. — Но, общество «Туман Каина» не сатанисты. Они посерьезнее чем сатанисты. И у них есть такая фраза — мы не убиваем, мы делаем что-то пострашнее, чем смерть. Они — оккультное, мистическое сообщество, со своим взглядом на общество и на цивилизацию в целом.
Настя нахмурилась и обхватила ладонями свое колено, приняв критическую позу.
— Не слишком ли опасная тема для романа ужасов Павел? — критически спросила она. — Если мы публикуем роман, где присутствуют классические сатанисты, с пентаграммами, козьими мордами и бафометами, то это нормально, и никто не тронет. А если мы вскрываем настоящих, то зачем нам проблемы на задницу? Они этого не любят.
— Кто не любит?
— Настоящие элитарные сатанисты, которые связаны с властными структурами, не любят, если кто-то описывает их настоящую символику, и их настоящие «игры». Они не любят, если кто-то пишет про то, что они скрываются в детской литературе и детских мультфильмах. Они потому и называют себя «детскими добрыми сказочниками». Барбарбариками... Только вот, если перейти им дорогу, то их детские игры будут смертельными. Детский праздник будет соответствующим.
— Подожди Настя, но, это, же просто роман ужасов, это просто моя выдумка, — удивленно заметил Павел.
Настя встала и подошла к Павлу, она взяла увесистую пачку распечатанных листов, и села с ним у камина в кресло, надев стильные итальянские очки.
Вскочила Ленка.
— Ну ка дай мне копию, — сказала она. — Я должна ознакомиться, что ты там написал.
Павел протянул Ленке еще одну увесистую распечатку. Ленка также уселась в кресле у камина и погрузилась в чтение.
— Павел, — Дмитрий налил себе чаю, и откинулся на спинку стула. — Ну, ты, конечно, мастак придумывать. И кто тебя надоумил?
— Нам нужен эксклюзив, — сказал Павел. — Иначе мы не удержим позиции наших рейтингов. Я целый год сочинял этот роман. Он очень страшный.
— Я уже вижу, что страшный, — подтвердила Настя, переворачивая страницу за страницей. — Игра начинается, когда следователь увидел плюшевого медвежонка у себя под дверью. Хороший ход, тревожный.
— Именно так, — согласился Павел. — А в финале, следователь, в итоге вынужден покончить жизнь самоубийством, когда уже понял, что игра дошла до логического конца. Когда он увидел надпись на стене своей квартиры: «Мы никогда не убиваем, мы делаем кое-что пострашнее, чем смерть».
Настя посмотрела на Павла поверх очков.
— Настя, это просто выдумка, — сказал Павел, убрав руки назад, все так же стоя перед друзьями, в качестве председателя. — Туман Каина я придумал из головы, просто фантазия. Такого общества не может существовать, если я это выдумал.
— Хорошая выдумка, — усмехнулась Ленка. — Попал пальцем в небо.
Настя продолжала внимательно читать роман, Павел осведомился насчет того, чтобы перекусить. На столе появилась тарелка с котлетками по-киевски, плюс кастрюля с приготовленным картофельным пюре.
— Если кто желает, можно есть, пить, у меня еще есть клюквенный сок, если кто хочет, — хлопотал Павел.
Девушки, все еще сидели в креслах у камина, и читали роман, в то время как парни, с удовольствием принялись за котлеты и пюре. Молчаливый Самсоныч разлил клюквенный сок по стаканам.
— Еще горячий чай есть, — напомнил Павел.
— Принято, — отреагировал Самсоныч.
— А что ты все молчишь Сасмоныч? — спросил Павел. — Сказал бы что-нибудь.
— А что мне сказать? — Самсоныч посмотрел на Павла, жуя котлетку. — Я романов писать не умею, даже и пробовать не стану. По мне так это трудно. Я как-то пытался писать, но пишешь пару абзацев, потом полдня исправляешь ошибки и нелепости. В итоге забросил и больше не пытаюсь. Все равно по-идиотски получатся. Я лучше озвучивать буду, у меня баритон хороший. Люблю озвучивать. Особенно если вещь стоящая.
— Мне, тоже, кстати, нравится озвучивать, — добавил Геннадий. — Если вещь страшная и пугающая, как мы все тут любим. Мы же любители страшных историй. Тогда да. И озвучка по кайфу идет. Приятно этим заниматься.
— Да, прикольно, — подтвердил Самсоныч. — Мне нравится.
Притихшие девушки, сидя на креслах у камина, продолжали читать роман Павла, Павел тоже подошел к камину, и поправил угли кочергой.
— Занимательно, — сказала Ленка, читая роман уже где-то в середине. — Это точно зацепит. Страшно и жутко читать. То, что я люблю.
— Жутко и до мурашек, — подтвердила Настя. — Обожаю такие романы. То, то надо для нашего канала. Думаю, будет успех. Кое-где жестко. Особенно нравится внезапное появление людей в смешных масках медвежат и зайчат. Темные окна. Питерские дворики. Ужас неопределенности. Безвыходность. Красота, атмосфера хорошая. Как хорошее вино. Или хороший выдержанный коньяк, которого пьешь медленно и со вкусом. Я одобряю.
— Я тоже одобряю, весьма и весьма. Для нашего канала это будет чистый эксклюзив.
— И подписчиков прибавится. Что тоже хорошо.
Павел посмотрел на девушек.
— Ну что, вижу, что одобряете? — произнес Павел. — Я так и думал.
— Да, одобряю, — сказала Настя, подняв глаза на Павла. — Только кому-то может не понравится. Но, я надеюсь, что роман, как художественное произведение, не является предметом претензий.
— Я тоже думаю, что претензии вряд ли будут, — подтвердил Павел. — Это же выдумка. Чистая фантазия.
— Павел. Запомни, — строго заметила Настя. — Фантазии, не фантазии. В данном случае, не все фантазии. Есть очень даже реальные вещи, которых ты описываешь. Но, впрочем, роман весьма состоятельный. Это будет успех. Очень хорошо, особенно для нашего канала. Продажи будут хорошими. Я бы очень хотела, чтобы наш канал «Группа 117», отличался от других глубиной и интеллектуальностью. Это должна быть наша особая фишка. Нужно, чтобы о нашем канале говорили, вот это да, эксклюзивы от этих ребят превосходные. И главное, чтобы каждый такой эксклюзив от нас, всегда шокировал! Нужно добиться того, чтобы каждый раз, когда мы даем рекламу, срабатывало бы правило — у них всегда круто. У них всегда интересно. У них всегда что-то стоящее. Они стоят того, чтобы потратить триста рублей, и слушать их историю.
Павел одобрительно покачал головой.
— Настя, тут самое главное вот что. Нужно чтобы читатели поняли, что мы горим своим хобби. Что нам нравятся рассказы и романы ужасов. Мы горячие фанаты. И что мы вкладываем в это глубину и интеллектуальную составляющую. Чтобы они это хорошо поняли. Тогда и канал будет на высоте. Каждый эксклюзив у нас — это шедевр. Мы должны к этому стремиться.
— Согласна, — Настя поправила свои светлые волосы. — И доходы, в конце концов, тоже играют свою немаловажную роль.
— Так ребята, — Павел похлопал в ладоши. — Для тех, кто не за рулем, прошу внимания — самогончик на рябинке, от местного мужичка. Прохора, что живет в соседнем домике. Затейник тот еще. Очень хорошо делает домашний самогон. С любовью. Только у него беру. Тоже эксклюзив, своего рода.
— С удовольствием, — потер руки Самсоныч. — Ну ка...
— Тебе понравится, — со смаком сказал Павел, разливая самогон по стаканам. — Очень стоящая вещь. Деревенская. Все как надо. На березовых бруньках! Красота. Все природное. Уникальное.
Тем временем, Настя закрыла последнюю страницу рукописи, и положила рукопись на стол. Геннадий, тут же схватил пачку, и устроился в углу на кресле. Погрузился в чтение. Закончила читать и Ленка, которая передала рукопись Самсонычу. Тот взял рукопись и развернул кривые круглые очки.
— Ну, посмотрим, что ты там понаписал Павел.
— Вот, интересно смотреть, — заметил Павел. — Что работа, над которой я корпел целый год, проглатывается за полтора часа.
— Отменная работа, — сказала Настя, наливая себе самогон.
— Эй, Настя! — встревожился Павел. — Ты же за рулем!
— Ты же не будешь против, если я переночую у тебя в коттежде? — спросила Настя. — Я не хочу ехать обратно в город. Завтра поеду. Просто сил нет, и на часах уже полседьмого. Ехать в Петербург нет никакого желания. Да еще и дождь. На фиг мне ехать в город. У тебя буду ночевать, благо комнат у тебя тут хватает.
— Ну, я не против, — ответил Павел. — Ночуйте хоть все. Комнат хватит на всех.
— Мне нужно ехать в Питер, — сказал Геннадий. — Кому нужно в город, могу подкинуть.
Ехать в город пожелали Ленка и Самсоныч. Всем завтра на свои работы.
Ленка и Настя уселись за стол, навалили себе картофельного пюре и взяли по две котлетки по-киевски. Павел налил им самогончика.
— Угощайтесь дорогие леди, — приторно-сладко промурлыкал Павел.
— Кстати, — сказала Ленка, глядя на свой ноутбук. — Мне только что новый автор прислал предложение по своей работе на озвучку для нашего канала. Работа называется «Красота и смерть». Рассказ ужасов. Сейчас скачаю и почитаю.
— Судя по названию, что-то очень нетривиальное, — заметила Настя, проглотив кусок котлетки.
Ленка скачала рассказ и опытным глазом начала читать присланное.
Геннадий и Самсоныч притихли читая роман Павла. Павел и Настя о чем-то тихо говорили. Прошел еще час. Ленка закрыла ноутбук, и произнесла:
— Стоящая работа, берем. Я уже ответила автору, что берем в работу.
— Ну и о чем там? — осведомилась Настя.
— Ну, во-первых не говно, это точно, — ответила Ленка. — Написано хорошо. Стиль как у Эдгара По. Краткий сюжет — повествование идет от первого лица, художника, который пишет портреты на заказ. К нему за портретом приходит красивая девушка, дочь мэра города. Богатая, знатная, заказывает портрет. Художник пишет портрет, получается прекрасно, и девушка планирует этот портрет повесить в своем шикарном коттедже. Готовится выйти замуж. После этого, девушка едет на конную прогулку, падает с лошади на острый частокол, и ее увозят в больницу. Ей зашивают лицо, и она становится уродиной. Причем страшной уродиной — вместо лица месиво. Настоящий Франкенштейн получился. Девушка, утратив свою красоту, сходит с ума. И вот финал — художник сидит у себя в мансарде, поздно вечером, и любуется прекрасным портретом. Внезапно в окно влезает полностью потерявшая рассудок страшная уродина, с зашитым лицом. Она, сначала разрывает портрет на куски, потом с ревом зверски убивает художника. Написано мастерски. Атмосферно. Очень страшно. Надо озвучивать со смаком. Хорошо!
— Вот потому, я и не езжу на мотоциклах, — заметила Настя, открывая ленкин ноутбук, и начав читать рассказ. — Вот, точно также можно стать штопанной перештопанной инвалидкой-уродиной.
— В целом верно, — подтвердила Ленка. — Девушки рискуют. Лучше не стоит. Я даже сзади не сажусь. Потому как рожей об асфальт. Шлем отлетит. Перелом руки, ноги. Просто не сажусь и все. Лучше остаться при своей женской красоте. А у меня она есть, как вы сами видите.
— Поломаться можно где угодно, — пробурчал, видимо обиженный за мотоциклы Самсоныч. — Дерево может упасть.
— Не сяду Самсоныч, — строго сказала Ленка. — Даже можешь мне больше не предлагать прокатиться у тебя сзади. Я четко решила, что не буду рисковать. Сам катайся. Тем более, что ты падал, я ведь знаю.
— Кто не падал, тот не ездил, — буркнул Самсоныч, продолжая читать рукопись.
— Ну, вот поссорьтесь еще, — произнес Павел, наливая самогон. — Я вот тоже не ездил.
— А ты вообще даже за руль никогда не садился. Даже и не думаешь, права получать, — заметила Настя.
— Я на такси вполне прекрасно езжу, — ответил Павел. — Мне и так хорошо. И потом, в отличие от тебя, Настя, я не брезгую ездить к себе на работу в метро. Не вижу в этом ничего плохого.
— Метро для лохов, — уничтожая картофельное пюре, заметила Настя. — Метро для неудачников.
— Я так не считаю. Это ты так считаешь, это твое право. А я вот, имею право читать по дороге в метро, то, что мне нужно. И время в пробках не трачу. А ты там постоянно в пробках.
— Ребят, ладно вам, каждому свое, — перебила Ленка. — Каждый решает сам как ему лучше.
Настя встала из-за стола, и глотнула самогончика.
— Ух, — скривилась она, — какой крепкий самогончик, прям горло дерет. Все, достаточно. Пятьдесят грамм выпила. Больше не буду. Есть хороший коньячок Павел?
— Бутылочка припрятана, принести?
— Несите, — торжественным голосом сказала Настя.
...
— Я буду озвучивать главного героя, следователя, — отозвался Геннадий.
— Я буду озвучивать Леру, — сказала Ленка.
— Ну а я Ольгу, — добавила Настя. — Давайте все в нашу студию, на выходных. Геннадий, на тебе звуковые эффекты. Выпустим этот шедевр как можно скорее. Продавать будем по триста рублей. Пустим на нашем канале рекламу.
— Не только на нашем канале, — добавил Павел. — В инстаграмме, в ВК, в соц-сетях. Везде где можно. Придут слушатели. Все-таки чистый эксклюзив. Давайте озвучим скорее. Время — деньги.
— Согласен, дело стоящее, — мрачно прогнусил Геннадий. — Вообще нужно больше новинок. Нужно, чтобы о нас не забыли. Нужно чтобы о группе 117 говорили как можно больше. Больше обсуждений. Может, даже скандальчик какой...
— Не надо скандалов. В России это плохо заканчивается, — предупредила Настя.
...
Вся компания, пообсуждав еще немного текущие дела, стала потихоньку расходиться. Геннадий предложил подбросить до Санкт-Петербурга Самсоныча и Ленку. Те, конечно же, согласились. Вскоре, они ушли, и автомобиль Геннадия укатил в темнеющую дождливую бездну, в сторону города. В коттедже Павла осталась Настя, которая смакуя, пила коньячок, закусывая шоколадом.
— Твоя в Зеленогорске? — спросила она Павла.
— Да, уехала в Зеленогорск, не знаю, когда вернется, — ответил Павел.
— Я, надеюсь, что тот факт, что я у тебя ночую, не вызовет приступов ревности? — Настя посмотрела на Павла.
— Она знает, что мы друзья, — Павел сел за стол, напротив Насти. — Да... и не узнает она, что ты у меня ночевала. Мы же не собираемся устраивать уроки плейбоя?
— Но, ты бы не отказался, — улыбнувшись, отметила Настя.
— Настя, вот, не надо быть такой соблазнительной, — Павел поерзал на стуле. — Я, конечно, бабник тот еще.
— Да я ничего и не предлагаю, — улыбнулась Настя. — Просто сижу. Скоро спать пойду.
— Настя, ты никогда, ничего особо не рассказывала о своей личной жизни, — заметил Павел. — Я так и не понял, почему ты развелась? Вы же были отличной парой?
— Все когда-нибудь заканчивается, — глядя на свои ноготки, ответила Настя. — И любовь, и отношения. Да и потом, я, как и любая повзрослевшая женщина, набрала уже кучу мозговых тараканов. Предпочитаю одиночество. Знаешь, как говорят, у женщин за тридцатник — тяжелая энергетика.
Они встретились глазами друг с другом.
...
Павел проснулся в восемь утра, рядом, обняв его, на смятой постели, лежала обнаженная Настя. Затрезвонил планшет, Павел протянул руку, и посмотрел, кто звонит, звонила Света, его девушка, что уехала в Зеленогорск. Павел сделал вид, что все в порядке, Света, из Зеленогорска, тоже в свою очередь, сделала вид, что все пучком.
Закончив совершенно идиотский разговор со своей девушкой, Павел положил свой планшет обратно, Настя уже проснулась и с издевкой смотрела на него.
— Думаешь, твоя Светочка, ничего дистанционно не почувствовала? — еле сдерживая смех, сказала Настя.
— А что? Женщины могут?
— Могут. Запросто. У женщин прекрасная чуйка.
— Я тоже подозреваю, что она там в Зеленогорске, мне изменяет с кем-то, судя по ее странному поведению, — еще больше смял постель Павел. — Она уже там неделю тусуется, и звонит мне как начальнику на работу. Ей явно там хорошо.
— Ну, значит вы перед друг другом квиты. Мне тоже кажется, что она с кем-то там загуляла. У меня тоже чуйка работает. Поэтому никто не виноват.
— Ты мне вот что скажи, Настя, — Павел повернулся к ней, и смахнул с ее лба прядь светлых волос. — Мы же друзья, зачем ты со мной переспала?
— У женщин по утрам такое не спрашивают Павел, — ответила Настя. — Просто захотела. Почему нет? Друзья тоже могут. Это просто баловство. Просто для удовольствия. Не делай из этого проблему. Я уверена, что тебе понравилось.
— Проблему делать не буду, — сказал Павел. — Я только рад тому, что произошло. Я тебя всегда хотел, что уж тут скрывать.
— Думаешь, я об этом не знала? — Настя улыбнулась и обхватила его коленями. — Меня невозможно не хотеть. И скажу тебе по секрету, меня точно также хотят и Самсоныч и Геннадий. Просто у нас статус закадычных друзей, с их естественными тайными фантазиями. Только предложи, как говорится. Друзья — это хорошо. Но, естественная природа, она тоже играет свою роль.
— Настя, я не дурак, все понимаю, тут слов не нужно, — Павел встал и подошел к окну. За окном стелился утренний туман, и грозился пойти дождик. — Ты шикарная женщина, Настя, тебя действительно невозможно не хотеть.
— Ладно, хватит банальностей. Ты мне вот, что скажи, — Настя тоже встала и начала одеваться. — У тебя какие планы?
— За продуктами ехать в сельский магазин.
— Как поедешь?
— Сяду на велосипед, возьму рюкзак.
— Ну, что за вульгарность? Поедем на моей машине. Ты же не деревенский, в самом деле. И еще, Павел, иди, сдай на права, наконец.
— Не хочу, некогда. Я не грежу автомобилями. Я к этому равнодушен.
— Как хочешь, конечно, но, просто это же неудобно.
— Мне удобно. Вполне комфортно.
Позавтракав, они вышли из коттеджа, серое, свинцовое небо, все-таки не удержалось, и разразилось мелким, противным дождиком. Холодным и грязным, когда окружающая дымка безлиственных весенних деревьев, образует одно целое грязное холодное месиво. В такие моменты лучше сидеть у окна и курить. Или не просто курить, но и что-нибудь употреблять покрепче, для души. Вместе с каркающими местными воронами, думать об одном и том же. Вороны, которые обычно каркают и сидят на ветках, они ведь думают примерно о том же, что и ты. На то они и вороны.
...
Настя ловко крутила баранку своего дорогого автомобиля, и Павел невольно залюбовался ей. Она была воплощением того, что нынче называют — шикарная, крутая, успешная тридцатилетняя женщина, которая согласится иметь с тобой дело, только если ты ей под стать. Ну, или, если ты старый ее друг, как в случае с Павлом. Павел прекрасно понимал, что предлагать ей что-то кроме дружбы, даже после секса бессмысленное занятие. Его девушкой, она все равно не станет. Она будет другом. Причем, хорошим другом. А что касается секса, то это она его затащила в постель. Если бы она не захотела, то, ничего и не было бы. Ей просто захотелось, она это и сделала. Павел получил свое офигительное удовольствие, но, все равно это дружба. И дальше — будет только дружба. Ничего другого.
Однако Павел, сидел, и мечтал о том, чтобы бросить свою Светку, и сделать Настю своей девушкой. Это было бы прекрасно. Настя, как будто бы прочитала его мысли. Она ловко объезжала деревенские грязные лужи, и активно работала то газом, то тормозом, то рулем.
— Только дружба Павел. Секс тоже может быть дружеским, — доброжелательно сказала она Павлу. — Это вполне современно. Не стоит думать, что от этого мы перестанем дружить.
— Я все понимаю, — ответил Павел. — Никаких претензий, никаких дурацких мыслей. Но...
— Но, все-таки ты очень хотел бы, чтобы я стала твоей девушкой, — закончила мысль Настя. — Совершенно не нужно. Мы свободные люди. И ты, и я. Мы свободны, как и свободны наши сердца. Самое главное — ценить нашу дружбу. Дружбу всей компании. Держаться вместе. Продолжать наше общее дело — канал группа 117. Это то, что нас объединяет.
— Согласен с тобой, — Павел утвердительно кивнул. — Просто...
— А не надо никаких просто, и сложно, тоже не надо. Относись ко всему проще.
— Мы, скорее всего расстанемся со Светкой, — Павел посмотрел на Настю, и та ответила коротким взглядом.
— Я тебе вот что скажу Павел, — произнесла она, огибая очередную глубокую лужу. — Она там с кем-то в Зеленогорске трахается, уже не первый день. Она для этого туда и уехала. Якобы к родителям. У родителей она там не ночует, она ночует у своего хахаля. И когда вернется, готовься к расставанию с ней.
— Почему ты так в этом уверена?
— Женская чуйка. Только и всего. Я оцениваю ситуацию, по ее поведению. Ну, так вот, ее поведение говорит о том, что она там с кем-то спит, мой милый Павел. И вообще, хочу дать совет, если хочешь узнать правду о своей девушке, попроси проанализировать этот вопрос близкую подругу. Она, в результате анализа, даст самый точный ответ. Как и я, сейчас тебе говорю — она нашла другого.
— Да и черт с ней, — гнусаво сказал Павел. — А ты, Настя, почему развелась? У тебя же было все хорошо. Твой муж был настоящим большим мужиком. Я его помню, весь такой огромный, правильный. Православный.
Настя недовольно поморщилась и легонько нажала педаль газа.
— Может я какая-то не такая Павел. Может, я просто слишком люблю личную свободу. Но, я не могу каждый день жить по правилам — пиво, сосиски, футбол, машины, политика, пиво. А потом, на следующий день, опять — пиво, сосиски, футбол, машины, политика, пиво. Я устала, я когда была одна, то мне было интереснее чем с ним. Начались ссоры по любому поводу. Ну, конечно, мы же тут такие православные. Каждый день истерики. Я приобрела статус предателя, потом я приобрела статус самой плохой жены, потом еще и еще какая-то хрень. В итоге разошлись. И я тому очень рада. Мне надоело все это. Я предпочитаю одиночество и свободные отношения. Мне одной интереснее, чем с кем-то у кого ко мне, какие-то претензии. Постоянные. Я должна то... я должна се... Никому я ничего не должна. Понимаешь? Я вообще никому ничего не должна. Я родила дочь, дочь растет хорошо. У бабушки живет. Свою биологическую задачу я выполнила. Свой долг я выполнила. Если кому-то от меня что-то нужно, тот идет в большое пешее эротическое путешествие. И потом, ты знаешь, что меня раздражает больше всего Павел? Мена раздражает то, когда мне компостируют мозги. Начинают рассказывать, какие мои обязанности как у жены, как у матери, во что я должна верить, как я должна себя вести. Вот когда мне моют мозги, я начинаю быть бешеной сукой. А если я становлюсь бешеной сукой, то никаких нормальных отношений уже быть не может...
Этот нескончаемый монолог прервал завибрировавший планшет у Павла. Павел посмотрел в него, это Ленка прислала свое очередное одобрение новой повести ужасов, для создания фирменной аудиокниги.
— Слушай, извини, что перебиваю твой вселенский монолог, — сказал Павел. — Тут Ленка прислала очередной текст нового автора.
— Что за текст? Насколько хорош?
— Ну, Ленка свое дело знает, — произнес Павел, быстро пробегая глазами повесть. — Ужасы, заброшенная деревня. Страшная бабка, ведьма. Все дела. Неплохо написано, вполне себе страшно и интересно.
Тем временем Настя, постоянно объезжая грязные лужи, уже прибыла к цели поездки. Перед ними стоял продуктовый сельский магазин, около которого было припарковано три автомобиля. Две иномарки городских дачников и старый советский рафик, со спущенными шинами, который стоит здесь уже лет триста, со времен самого царя Иоанна Грозного. А может и дольше.
Этот чертов туман и противный моросящий дождик, как будто бы зарядил себя на тысячелетия вперед, просто не кончался. Весеннее солнышко, которое предполагалось в майские дни, не собиралось показываться. Как будто бы взяло отпуск на месяц, за свой счет.
Павел уже хотел выйти из машины, чтобы пойти покупать продукты, но его остановила Настя, которая смотрела на свой смартфон, и что-то там перещелкивала.
— Павел, послушай, есть у меня одна идея. Погоди, закрой дверь.
Павел хлопнул дверью, которую уже открыл, чтобы выйти, и внимательно посмотрел на Настю.
— Помнишь, я рассказывала про Навсаханова — президента своей кино-издательсткой империи «Сталков»?
— Да, помню. Мерзкий тип. Настоящий отморозок.
— Ну так вот, я что хочу сделать, — Настя задумчиво откинулась на сиденье, и положила смартфон на подставку. — Я лично знакома с этим Навсахановаым.
— Правда? И как умудрилась?
— Это было два года назад, я была приглашена на вечеринку в Москве, там еще Ксюха Собчак тусовалась. Прибыл Навсаханов, со своей свитой. Так этот товарищ, умудрился ко мне грязно приставать. Видимо, я ему приглянулась.
— Не удивительно. Я бы тоже к тебе грязно приставал.
— А тебе уже не надо, — весело ответила Настя. — Я уже сама на тебя вчера прыгнула. Уже не нужно. Ну, так вот...
Настя задумалась и на минуту замолчала.
— Есть у меня одна мысль, по поводу аудиокниги по твоему роману «Туман Каина». На выходных мы всей компанией ее запишем, Геннадий за три дня сделает все аудиоэффекты.
— Вообще-то Геннадий неделю на это тратит.
— Нет, в последнее время он стал быстрее работать. Научился использовать нейросетью. Там можно создавать звуки и музыку по запросу.
— Ну, хорошо, и что?
— А то, — Настя посмотрела на Павла, и ткнула пальцем ему в нос. — Я знаю личную почту Навсаханова. Он ее точно просматривает. Я просто кину туда ему ссылку на нашу аудиокнигу.
— Зачем? Зачем нам этот Навсаханов? — с удивлением спросил Павел.
— Просто напомнить о себе, — ответила Настя. — И потом твой роман уж очень хорош. Кто знает.
— Я бы не стал, — упрямо буркнул Павел. — Зачем? Что нам это даст?
— Я тебе еще раз повторяю, твой роман очень хорош. Навсаханов владелец огромной российской кино-издательской империи Сталков. Вдруг понравится? Надо попытаться. Если Навсаханова зацепит, а я, так полагаю, что может зацепить. Он же на сайте «Сталков», разместил объявление, что ищет сценарий для высокобюджетного российского триллера. Правда это объявление на сайте висит уже год, и воз и ныне там. Никакого высокобюджетного триллера от Сталкова все нет, и нет. Куча искателей славы присылают рукописи, и ответа от Навсаханова не получают.
— Как и в любом крупном издательстве, — прокомментировал Павел. — Пошлешь туда рукопись, его получит автомат, который тут же ответит, что ваша рукопись одобрена, и помещена в «Эксмо Диджитал». И все. Здесь тоже самое. У Навсаханова есть свой такой же робот, который помещает все рукописи в Навсахановский отстойник. Посылай не посылай — все одно. Пойдешь в отстойник. Я же сколько раз говорил, у нас в России не работают литературные агенты. Никто не читает рукописи. Никому не надо.
— Павел, у меня есть личная почта Навсаханова, осталось еще с той вечеринки, когда он меня тискал за задницу, и дышал на меня коньячным перегаром. Ты понимаешь, что такое личная почта? Это значит, что он увидит. А, значит, послушает нашу аудиокнигу. Я делаю ставку на твой роман. Он реально может его заметить. А там и обратная связь. Как ни крути, но кинокомпания Сталков, тем не менее, ищет хорошие сюжеты. У нас есть шанс.
Павел насупился и недоверчиво посмотрел на Настю.
— Никаких шансов Настя, — угрюмо сказал он. — Какие могут быть шансы в России? Когда все пилится и кладется в карман. А снимается какая-то лажа.
Конец первой части.
Подписывайтесь на канал, и читайте повести ужасов от Адама Цайта.