Его часто сравнивают с Бенедиктом Камбербэтчем — и внешне Миша действительно очень похож на британского актера. Вот только будни студента из Благовещенска порой страшнее киношных сцен. Миша учится в Белгородском государственном национальном исследовательском университете. С началом СВО его жизнь, как и жизнь всего города, кардинально изменилась: за время военных действий в Белгородской области погибли свыше 200 мирных жителей, ранены более 1,1 тысячи человек. Из города, над которым летают вражеские дроны и снаряды, уехали тысячи людей — Миша остался. Он готовился к сессии в бомбоубежище во время воздушной тревоги, показывал сотрудникам детсадов, как оказывать первую помощь при осколочном ранении, мчался в составе бригады скорой помощи к местам взрывов. Парень не планирует уезжать: уверен, сейчас он нужен именно в Белгороде и с ним связывает свои планы на будущее.
«Я проснулся в общежитии от взрывов»
Михаил Резепин в 2020 году окончил лицей № 11 Благовещенска. Активным, эрудированным золотым медалистом, добрым и открытым парнем гордилась семья и школа. В прямом эфире телепередачи Андрея Малахова Миша давал последний звонок, желал выпускникам всей страны удачи. А сам уже точно знал, с какой профессией свяжет жизнь. Не зря два года учил латынь, налегал на химию и биологию в профильном медицинском классе. Свой отпечаток в судьбе Миши оставила и его бабушка. Она всю жизнь проработала старшей реанимационной сестрой в госпитале Белогорска, брала внука с собой на дежурства, с удовольствием играла с ним в больницу и в скорую помощь. Миша с самого детства мечтал надеть белый халат, еще четырехлетним малышом рисовал себя врачом скорой, о другой профессии не помышлял. Успешно сдал ЕГЭ и подал документы в пять медицинских вузов страны.
— Из Белгородского государственного национального исследовательского университета мне позвонили поздним вечером в пятницу, сообщили, что я прохожу, и спросили, поеду ли к ним? Я без тени сомнения сказал: конечно! Нужно было в понедельник быть уже там — на другом конце страны. Я собрался за два дня и в назначенный день прилетел, — рассказывает парень.
В своей группе Миша оказался единственным студентом с Дальнего Востока, поступили иностранцы из Иордании и Эквадора, остальные одногруппники – коренные жители Белгорода. Будущим медикам не повезло — им пришлось осваивать профессию по большей части самостоятельно: их с первого же курса перевели на дистанционное обучение, потому что в 2020 году грянула пандемия коронавируса. А затем объявили СВО. И тогда стало опасным даже просто лишний раз выйти на улицу, чтобы добраться до университета.
— 24 февраля 2022 года, будучи на втором курсе, я проснулся в общежитии от взрывов, — вспоминает Миша. — Как сейчас помню: это было неожиданно и страшно. По инициативе родителей моей девушки в тот же день мы уехали в Москву, но через неделю, когда стало тише, вернулись. И так поступили далеко не только мы.
Белгородский государственный национальный исследовательский университет, хоть и удаленно, но продолжал обучать студентов. Группа Миши меньше не стала. Он сам покидать приграничный город навсегда уж точно не собирался: когда с таким трудом пережил переезд из Благовещенска в Белгород, где не было никого из родных или просто знакомых, когда уже появились верные друзья, опытные наставники, хорошая и любимая работа – никакие обстоятельства, говорит Миша, не заставили бы его повернуть назад. Более того, чтобы тщательнее изучать врачебное дело, он буквально прорвался в службу медицины катастроф и весь третий курс работал в составе бригады бесплатно — ради опыта.
— Я приехал в Белгород, чтобы получить высшее образование. И просто забить на учебу – противоречило моему характеру, — признается он.
В Благовещенске тем временем не находила себе места мама Миши. Она подписалась на новостные каналы Белгорода и периодически пила успокоительное.
— Страшно было осознавать, что, чтобы выжить, сыну приходится бежать в укрытие, — рассказывает Светлана Ильинская. — Конечно, я звонила в другие вузы, просила перевести Мишу, но даже если бы разрешили, он сам бы не согласился. Поэтому я приняла ситуацию, поняла, что изменить ничего не могу. И надеюсь, что с моим старшим сыном всё будет хорошо.
Сирена в телефоне и реклама детских бронежилетов на улицах: как изменилась жизнь прифронтового города
30 декабря 2023 года Белгород подвергся разрушительной ракетной атаке: от попадания обломков горели машины, в зданиях повыбивало окна, погибли 25 человек, были ранены более 100, в том числе дети. Жителей торопил спуститься в подвалы сигнал воздушной тревоги.
— Начала разрываться сирена, но мы к этим звукам привыкли. Я сидел в своей комнате в студенческом общежитии и готовился к сессии, — снова прокручивает в голове жуткие события Миша. — Один за другим слышались громкие взрывы, я открыл местный новостной паблик, увидел видео с задымлениями и стал спешно эвакуироваться — побежал с шестого этажа вниз, в подвал. Сделал всё, как нас учили в институте.
Укрытие подготовили для временного нахождения людей: поставили стулья, привезли воду, провели свет. В убежище есть прачечная и спортзал, каморка электрика и сантехника. Мише запомнились даже такие подробности: в подвале красивые стены и плитка на полу. Это хотя бы не угнетает.
— 30 декабря там прятались порядка сотни человек, но мы не теснились, места всем хватало. Люди пережидали атаку и отслеживали события в пабликах — благо интернет был. Можно было и шесть часов в подвале просидеть. Но нам понадобился час, — говорит студент.
…Будущий врач давал это интервью в Благовещенске. Он прилетал домой в короткий отпуск и спокойным голосом рассказывал, что за два года привык жить всегда настороже, уже не пугается сирен, а действует без эмоций и четко по инструкции.
— Я приспособился. Во время воздушной тревоги уже не всегда мчусь в подвал, а просто выхожу в коридор из своей комнаты и жду ее завершения там. Во время ЧП действует правило двух стен, которое я усвоил не на уроке ОБЖ, а живя в Белгороде: взрывная волна может снести максимум две стены.
Миша гулял по улицам Благовещенска и наслаждался звуками фонтанов, шумом толпы, пением птиц. Тут течет обычная жизнь. Нет надобности искать глазами ближайшее укрытие, не оглядываешься, не прислушиваешься.
— Я вот так же себя чувствовал в Москве, приехав на олимпиаду по неотложной помощи. Когда все участники были погружены в выполнение задания, у меня сработала, так сказать, мобильная воздушная тревога — телефон начал издавать истошный вой, предупреждая, что в Белгороде ракетная опасность. Я услышал этот звук впервые, и это тогда напугало, — рассказывает Миша, показывая специальное приложение, разработанное военными — оно есть у каждого жителя Белгорода. Специальный бот присылает уведомления о ракетной опасности, причем срабатывает секунд на 30–60 раньше сирены МЧС.
Некоторые жители прифронтового города передвигаются по улицам в бронежилетах, но это скорее исключение из правил, говорит наш земляк.
— А вообще такой щит стал ходовым товаром в магазинах, его покупают для себя и для всего коллектива. Но особенно не по себе, когда видишь рекламу детского бронежилета на уличном стенде, — признается парень.
Многое говорит о том, что город находится по соседству с зоной проведения спецоперации: на каждой автобусной остановке, в каждом торговом центре, в учебных заведениях, детских садах, аптеках, других общественных местах есть бетонное укрытие, окна заложены мешками с песком. Входные группы заставлены бетонными блоками, которые должны защитить посетителей от осколков в случае взрыва. В домах сделали убежища, на дверях которых разместили таблички «В случае ракетной опасности дверь открыта»: замок на них открывается автоматически и одновременно с воздушной тревогой — и каждый прохожий может забежать внутрь.
— Когда в полупустом городе раздается воздушная тревога, в ту же секунду происходит остановка всего общественного транспорта: автобусы стоят, люди ждут на остановках, — описывает Миша тревожную картину. – Раньше это длилось достаточно долго. Сейчас системы оповещения наладили и город останавливается минут на 10: громким голосом сообщается, что цели сбиваются или что они были ложными. Когда дают официальный отбой — город снова оживает.
На вызов — обязательно в бронежилете и каске
Если бы Миша был просто студентом Белгородского университета, он бы мог сдать сессию и отдыхать почти два месяца. Но Миша уже имеет первую запись в трудовой книжке: парень больше полугода работает фельдшером на станции скорой помощи (которая, к слову, награждена орденом Пирогова за заслуги в области здравоохранения, высокий профессионализм и самоотверженность при оказании медицинской помощи в экстремальных условиях). Поэтому Миша побывал в коротком двухнедельном отпуске и полетел в Белгород. Прибыл в понедельник, 4 августа — и тут же заступил на ночное дежурство. Коллеги называют самого молодого напарника, студента пятого курса, Михаилом Игоревичем, вместе обсуждают случаи из практики, делятся опытом, доверяют мнению 22-летнего медика и негласно приглашают остаться в их коллективе.
— Обожаю свою работу! — с горящими глазами говорит Миша. — Думал, что в Благовещенске не проживу без нашей скорой помощи, очень тянуло назад. И чтобы не расслабляться, читал литературу вне программы. Купил себе учебник по скорой неотложной медицинской помощи — его и изучал на досуге.
За такой серьезный подход к делу Мишу на работе хвалят: он встает в 5 утра, в 6 — уже на станции скорой помощи (то есть за час до начала дневной смены), проверяет оборудование, перетряхивает сумку с медикаментами, осматривает машину. На вызов обязательно надевает бронежилет и каску — это уже требование и жизненная необходимость, ведь никогда не знаешь, кому и где понадобится помощь. Ехать в красную зону — прямо туда, где идут боевые действия, гражданские медики не имеют права. А вот в приграничную — серую зону — Миша в составе бригады врачей выезжал, чтобы забрать раненых бойцов, оказать им первую помощь и доставить в военный госпиталь. Трех мобилизованных из Санкт-Петербурга, охранявших рубежи, с осколочными ранениями к машине скорой помощи вывозили пограничники на бронированном КамАЗе. Миша ставил молодым парням внутривенную инъекцию.
— Что запомнилось, так это то, что никто из них не паниковал, несмотря на экстремальную ситуацию и потерю крови.
«Это был апокалипсис для меня»: студент-медик работал на месте взрыва у ТЦ
В эпицентре событий Миша оказался в феврале этого года, когда украинский снаряд упал рядом с торговым центром. Погибли семь человек, в том числе годовалая девочка. Скорбела вся Россия.
— Это было 15 февраля, то есть сразу после Дня всех влюбленных. Я шел на работу и увидел на тротуаре букет цветов, брошенный кем-то, он прямо запал в душу. Так красиво начался день. Потом я надел бронежилет и каску, мы поехали на вызов к хроническому пациенту. Только закончили с ним, и в городе раздалась сирена, тут же — серия громких взрывов, — вспоминает роковой день Миша.
Бригада мгновенно связалась с диспетчером, чтобы узнать, есть ли раненые или погибшие. Когда получила ответ, тут же помчалась к месту взрыва с маяками и сиренами. Приехали к торговому центру и оказались второй бригадой. Помощь уже вовсю оказывалась.
— Я таких разрушений до этого не видел, это был просто апокалипсис для меня: возле торгового центра была воронка, в здании стекла выбиты, металлоконструкции погнуты. Рядом со входом лежали погибшие люди. Видимо, они бежали к торговому центру, чтобы укрыться от ракет, но не успели. Мы начали осмотр, увидели раненых, которым уже помогали коллеги. Прошли вглубь раскуроченного здания, полки с товаром там были повалены, а люди, которые, к счастью, успели закрыться, в шоковом состоянии выходили из укрытий... Помочь было уже никому нельзя. Нам только и оставалось, что описать трупы в карте вызовов. Жутко.
Было тяжело. Миша раз за разом обдумывал произошедшее, разговор с мужчиной, который после взрыва примчался к торговому центру за мамой, но нашел ее бездыханной. Женщину долго не могли опознать, а потом — заполнить все необходимые документы. Как? Когда человек только что потерял маму. В этот день Мишу приглашали на день рождения, но, конечно, никакого праздника не было — говорили только об одном. Именинница — лучшая подруга Миши — тоже студент-медик. И тоже отважилась работать в таких экстремальных условиях.
— Когда я на работе, я супермен. Мне бронежилет не давит. Мне ни холодно ни жарко, не хочется ни пить ни есть. Я готов делать только одно — работать и помогать людям в любой ситуации, что бы ни происходило вокруг. А вот после работы эмоции дают верх. Моя подруга — психолог, она как-то сказала: самое важное — в первые 24 часа после происшествия всё обсудить, чтобы пережитое не перешло в посттравматическое стрессовое расстройство. Я справляюсь пока. Мы друг друга поддерживаем. Был случай, когда в Белгороде подъезд дома обрушился с 1-го по 9-й этаж – и подруга фельдшер дежурила в тот день, а после смены уже я ее успокаивал. Врачи ведь не железные.
Ни шагу назад: Миша наотрез отказался переводиться в другие вузы
В конце прошлого учебного года руководство Белгородского государственного национального исследовательского университета предложило студентам на время перевестись в другие вузы, к примеру, в Нижний Новгород или Тамбов. Миша наотрез отказался, как и большая часть курса, которая обучается по направлению «Лечебное дело». Будущим врачам осталось два года учебы. Миша закрыл сессию на отлично, он идет на красный диплом, его цель — отучиться в ординатуре и стать анестезиологом-реаниматологом.
— Мы всё-таки надеемся выйти на очное обучение, потому что хотим стать профессионалами, а для этого нужно ходить в больницы, работать с пациентами. Поэтому я и пошел на скорую, ведь на дистанте многому не научишься. Банально: навыки осмотра, общения с пациентом — нас этому не учили. Ну а как? Всё должно быть у постели больного. Поэтому сам себе организовываю обучение на скорой. К счастью, работаю с опытным врачом Ириной Валентиновной Русановой, она мне помогает, подсказывает, мы с ней все случаи вместе тщательно разбираем.
Миша не учится, кажется, только во сне. Он состоит в университетском кружке по хирургии, возглавляет кружок по анестезиологии-реаниматологии, постоянно участвует во всероссийских олимпиадах по неотложной помощи, выигрывает. А потом знания использует в работе, не теряясь в экстремальных условиях. В городе, где постоянно звучат сирены, не отложишь выезд скорой помощи — медиков ждут вне зависимости от военной обстановки.
— Это было мое второе дежурство, ехали к пациенту без сознания: я уже весь на адреналине, держу мешок Амбу и представляю, как вместе с бригадой буду проводить реанимацию. Приезжаем — сидит парень. Оказалось, он намешал много алкоголя и энергетиков, потерял сознание на жаре, пульс подскочил до 120. Мы приехали — он уже пришел в себя. Но зато я впервые тогда поставил катетеры — попал с первого раза, как будто 10 лет только этим и занимался, — гордится своими профессиональными достижениями Миша. — Или еще вызов. Мы приехали в помощь другой бригаде. У женщины было предынфарктное состояние, ей плохо второй день, в груди жжет, она прикладывает лист капусты. Пациентку тошнит, она при нас теряет сознание. Кладем женщину на пол, чтобы проводить сердечно-легочную реанимацию. Начали проводить интубацию трахеи. Врач передал оборудование мне, а я этого момента будто ждал всю жизнь. До этого ездил в Санкт-Петербург на олимпиаду и занял первое место именно за интубацию трахеи. Готовился очень, но это всё были манекены, людей я не интубировал никогда. И вот беру ларингоскоп, всё как на манекене, отлично всё визуализируется, трубка в трахее. Это была по сути первая моя полноценная врачебная манипуляция — провел искусственную вентиляцию легких.
Сегодня Миша точно знает, что повлияло на успехи в обучении и экстремальной работе (видео) — четкое осознание своей цели. Он мечтает стать хорошим врачом и делает для этого все. Еще со школы — когда, например, пошел в медицинский класс. Что в университете очень помогло: на первом курсе одногруппники впервые видели латинский алфавит, а Миша два года латынь изучал — свободно читал древние тексты и всё понимал.
— Мама всё время думает, что я переведусь, но я не буду этого делать: у меня тут друзья, работа. Для меня открыто отделение кардиореанимации областного кардиохирургического центра. Ну мало у кого из студентов есть такие возможности, а ко мне подкатывают аппарат УЗИ, и я могу пациента этим аппаратом посмотреть. И на олимпиадах это сказывается: кто-то впервые в руки оборудование берет, а мы уже вовсю работаем.
Миша сегодня не только учится и представляет белгородский вуз на всероссийских медицинских олимпиадах, не только работает и спасает жизни людей, но и преподает первую помощь. Перед отпуском он вел курсы для населения: учил как остановить кровь — один из самых актуальных запросов. Ведь при кровотечении из бедренной артерии, например, человек может умереть меньше чем за минуту.
— Да, я мечтаю стать реаниматологом-анестезиологом, но полностью со скорой помощи не уйду. Хоть на полставки, на четверть, но останусь, — размышляет Миша. — Скорая помощь — это особая атмосфера. Это адреналин, это своя маленькая сплоченная команда! Такого нет в стационаре.
Миша считает, именно Белгород — то место, где он должен находиться сейчас. В том числе потому, что такого опыта в стране нет ни у кого. Гражданская медицина прифронтового города, говорит амурчанин, по сути становится военной.
— Мы учимся лечить минно-взрывную травму. В новой книге по неотложной помощи, которую я купил, такого нет, в институте такого тоже не преподавали, и только сейчас вводят дополнительные занятия на эту тему. Без своей работы я сейчас себя не представляю, это значительная часть моей жизни, если не самая главная! — признается Михаил.
«Нам повезло с Михаилом Игоревичем!»
Коренная жительница Белгорода Ирина Русанова трудится на станции скорой помощи с 2002 года. Когда началась СВО, медиков, которые обычно отрабатывают вызовы по городу, начали отправлять на дежурства в приграничную Журавлевку. В марте 2022 года, вспоминает Ирина Валентиновна, медики вместе с военными попали под обстрел, в один момент к ним поступило полсотни раненых – впервые так много.
— Было тяжело, но эмоции убирали в сторону, останавливали кровотечение, обезболивали, эвакуировали. Справляемся, — делится белгородский врач. – За это время узнали, что такое медицинская сортировка: когда разом поступает много раненых и нужно расставить приоритеты, кому в первую очередь оказать помощь и определиться со срочностью транспортировки. Бывает страшно, но мы для этого учились, для этого и пришли — спасать жизни. И уходить никуда не собираемся. Мы здесь родились, это наша земля, в Белгороде у меня муж, двое детей, мама и сестра, все здесь, почти вся семья — медики. А к выбору Михаила Игоревича остаться в Белгороде и помогать отношусь с большим уважением. Нам с ним замечательно работается! Он очень ответственно относится к работе, грамотный, внимательный, старается исполнить свои обязанности просто идеально, превосходно знает аппаратуру и владеет всеми манипуляциями, его уважают все сотрудники станции. Первое дежурство мы отработали душа в душу, пациенты даже отмечали, что мы — команда, и видно, что давно вместе трудимся. И действительно: как будто лет 20 плечом к плечу, так сплотились. Я к Михаилу Игоревичу отношусь как к коллеге, а не как старшая бригады к подчиненному. Он даже не на фельдшерском, а на врачебном уровне разбирается в причинах развития патологического состояния. Моему глубокоуважаемому коллеге, будущему врачу, я доверяю на все 100 % и вижу в нем большой потенциал: он не будет только врачом, он получит ученую степень — однозначно. Из всех сотрудников, с кем я работала, он самый лучший! Такие ребята не часто приходят. Мне повезло!
