Победитель Кубка Дэвиса и ATP Cup в составе сборной России Евгений Донской рассказал в эксклюзивном интервью для LiveSport Дарье Могилевич о преимуществе сеяных теннисистов на «Уимболдоне», игре на Олимпиаде в Рио и о победе над Роджером Федерером.
«На Us Open я каждый раз выступал в оптимальной форме»
— В 2013 году вы вышли в основную сетку всех четырёх турниров Большого Шлема и поднялись на 65 строчку рейтинга — наивысшую позицию в карьере. Какую цель вы ставили на сезон?
— 2013-й стал для меня первым годом в топ-100 и первым годом игры в основной сетке турниров Большого Шлема. Вы бы знали, как же я волновался перед стартом Australian Open. Я готовился к нему после двух неудачно сыгранных соревнований. Но могу сказать, мне повезло с жеребьевкой, и в раунде 1/64-й я уверенно одолел румынского теннисиста Унгура в трех сетах. Никогда не забуду эмоции от первой победы на Шлемах. Выступать перед зрителями в Австралии — на кортах турнира, где соревновались великие теннисисты, и выигрывать — моя детская мечта. Я считал это успехом. Но это настроение, когда ты играешь на 4 крупнейших первенствах в основной сетке, не дало движения к Андам.
Я долго сомневался, смогу ли пробиться в топ-100, первый круг Шлемов и дальше. А когда достиг, где-то в глубине души немного расслабился. Конечно, я все так же хотел побеждать, подниматься выше по позициям. Но радость от игры в основной сетке, наверное, привела меня к застою в рейтинге. Мне не хватало «спортивного голода»: я не видел полуфиналов на Шлемах и «Мастерсах», десятков титулов. Если бы сегодня я вернулся в школу, там бы мне снилась не основная сетка Большого Шлема и строчка не в первой сотке, — я бы начертил более масштабный план. Возможно, мой предел и был 65 место в мире, но я бы изменил свое мировоззрение, если бы мог вернуться назад.
— В основную сетку Us Open вы пробивались с 2013 по 2020 год. С первого же раза прошли в 3 круг, но уступили двукратному победителю турниров Большого Шлема Ллейтону Хьюитту. Чем этот турнир стал для вас особенным?
— Знаете, мне будто бы везло, и каждый раз я выступал там в оптимальной форме. Мы с тренером готовились и пытались выводить мое спортивное состояние к образцовому на Шлемах — на US Open это получалось особенно здорово. И, конечно же, в Нью-Йорке мне нравились корты и мячи — подходили под мой стиль игры. Эмоционально этот турнир не отличался для меня от других соревнований в числе favorite, но я любил туда приезжать.
— На другом хардовом турнире Большого Шлема, в Австралии, вы выступали 5 раз и так же останавливались в 3 раунде.
— Australian Open — лучший турнир в году. Мне нравится организация соревнований: работники будто хотят сделать все для комфорта игроков. Вокруг приятные люди, и сама страна встречает тебя с живописной природой. Я люблю хард, и играть в Австралии — одно удовольствие. Я больше всего хотел взять этот Шлем.
— Хард — ваше любимое покрытие. Чем отличаются корты этого типа на Открытом чемпионате Австралии и США?
— Если вы будете отбивать мячи, не зная, где вы играете, вы вряд ли отличите корты хардовых Больших Шлемов. Частенько перед турниром покрытие перестилают, и тогда мяч чувствуется по-новому. Например, в Мельбурне, помню, несколько кортов были быстрее соседних. Мячи в принципе разные в Америке и Австралии: где-то они быстрее, где-то медленнее — небольшое отличие.
— «Уимболдон» — самый старинный турнир на планете. Вы выходили на его корты в разгар мужского турнира 5 раз, но не шагнули дальше 1 стадии. Что вы бы изменили тогда в играх, чтобы преодолеть этот порог?
— Ох, да уж: «Уимблдон» так и остался для меня непокоренным с точки зрения побед в основной сетке. Меня всегда напрягало, что ты не можешь тренироваться на тех кортах, где будут проходить матчи. А там играют все. После сотен тренировок трава утаптывается, и площадка теряет прежний отскок. Были года, когда я хорошо подготавливался к матчам, но на них совершал невынужденные ошибки, которые не должен был. Корт отличался по скорости: он был новым и свежим, что нельзя сказать о тренировочном.
Да, я понимаю, все в одинаковых условиях. Но, допустим, до соревнований играть на турнирных кортах один раз в день могут только сеяные теннисисты, другие — один раз за все время. Так что игроки посева чуть лучше привыкали к покрытию. Нет, я не жалуюсь. В любом случае я проигрывал не из-за этого. Что бы изменил? Подготовку к турниру. Хотя, и с сеткой в Англии мне несильно везло.
— Во Франции вы выступали четырежды. Какой элемент игры, стратегии решает исходы матчей на грунте?
— Важна физика. Она нужна везде, но, если ты играешь 5 сетов на грунте против Феррера, ради победы тебе придется выжать литр лимонного сока. Хотя на «Уимболдоне» матч с Давидом будет короче — на траве ему забить намного проще. На грунте можно скользить: передвижение по корту более плавное, чем на других покрытиях. Помогают крученые удары: с более плоскими построить игру почти невозможно. Главное — терпение: на грунте розыгрыш не состоит из подачи и укороченного. Иногда нужно сделать 10 ударов, чтобы вывести соперника за пределы корта и на одиннадцатом забрать очко после форхенда по линии на вылет.
— В 2016 году на Олимпиаду в Рио вы поехали в качестве игрока сборной России и во 2 круге победили 7-го сеяного Давида Феррера в трех сетах. В чем вы оказались сильнее финалиста «Ролан Гаррос»?
— Я пошел на открытие Олимпиады в составе сборной 5 августа. Вообще, следующим днем нужно было играть раунд 1/32-й чуть ли не первым запуском. Логичнее было бы отдохнуть, а не простоять 3 часа у стадиона, чтобы на несколько минут выйти на главную арену бразильской столицы. Несмотря на это приключение, я победил на старте турнира. Во втором круге справился с Феррером. Давид много ошибался, а у меня неплохо шла подача, я прилично играл справа.
— Ворота 4 раунда вам закрыл Стив Джонсон. Ранее в том же году вы проигрывали ему в туре. Чем этот соперник был для вас неудобен?
— Первые три сета, которые мы играли друг против друга, я уступил со счетом 6:1 — тускловато. При чем, Джонсон не тот теннисист, который не дает шансов сопернику. В матче против меня ему помог ветер. Такая погода мне мешала во всех играх со Стивом, кроме встречи на Us Open. Еще он постоянно резал слева, и я не мог начать атаку. Но на Олимпиаде он играл правда здорово. В следующем круге Джонсон даже повел в третьем сете 4:3 у Маррея, был на подаче. Но счёт не удержал, а Энди, как мы помним, из Рио уехал олимпийским чемпионом.
— Олимпийские медали в большом теннисе котируются не так сильно, как, например, в плавании. При этом на главный турнир четырехлетия приезжают лидеры мирового рейтинга. В чем специфика теннисного турнира на Олимпиаде?
— Я погружался в недра Олимпиады и пытался понять, как она живет. Игры — это больше про страну, которую ты представляешь, флаг которой ты носишь на футболке, а не личное соревнование. За участие в турнире АТР тебе дают очки, ты получаешь большие призовые — на Олимпиаде не так. Хотя, кто бы ни хотел выиграть золото? Другой вопрос: Олимпиада или Шлем? Тут второй вариант, конечно.
«После победы над Федерером каждый подходил и поздравлял»
Продолжение: https://www.livesport.ru/tennis/2024/08/11/donskoy_interview/