Лена стояла под козырьком подъезда дома номер 5. Быстро темнело, дождик моросил. Фары её автомобиля светили тускло, неохотно, будто щурились от дождя. Муж Лены сидел за рулём в полутьме, листал яркую ленту в мобильнике, время от времени поднимал глаза на жену. Она ещё раз набрала номер квартиры на домофоне.
- Мы идём, – выкрикнул мужской голос в динамик. Лена встала в сторонку.
За дверью знакомого подъезда, теперь чужого дома послышались детские голоса, взрослый мужской, взрослый женский: бабушка прощалась с внуками. Лене вдруг потеплело – родные голоса – Катя и Ваня. Неделю не видела детей, соскучилась.
Дверь подъезда открылась, в сумерки под тусклый фонарь, на ступеньки подъезда вышел бывший муж Лены Дима, Ваня выбежал и вцепился в ногу маме. Катя потупилась, увидев маму перед собой, потом и вовсе кинулась к папе на руки.
- Я не поеду с мамой! Я останусь с тобой, я буду жить с тобой. Папа я люблю тебя, я хочу жить у тебя, - карабкалась она ему на руки. Дима гладил её по спинке, прижимал к себе, пытался успокоить.
Мой ТГ и ОК
Лена, по взгляду Матвея в машине, поняла, за ними наблюдают с балкона. С балкона второго этажа, 15 квартиры. Ощущение постоянного присутствия бывшей свекрови ни с чем не перепутать. Бабушка наблюдала с балкона, как родители разрывают детей, ломают им детство, жизнь. Мама Димы именно так говорила сыну и невестке, когда они затеяли долгоиграющую, неприятную и некрасивую во всех отношениях процедуру развода.
Ване было всего полгода, когда Лена заявила мужу, что жить так больше не может и уходит от него. Скандалы, унижения и оскорбления сыпались с обеих сторон. Лена тогда винила во многом свекровь. Она потакала сыну, подсказывала, настраивала и переехали они на время ремонта в своей квартире к ней, потому что мама настояла: чтобы не тратить лишние деньги. Лене тогда, казалось, это и стало точкой невозврата, не надо было переезжать к свекрови.
Дима обвинял жену в неверности, в том, что она ужасная хозяйка и запустила себя после родов. Лене было больно, очень больно, хоть и понимала, Дима наговорил гадости в сердцах. Он извинился, примерно через год, надеялся так смягчить Лену, вернуть, но попытка провалилась. И оказалось, свекровь тут совершенно ни при чём, они оба виноваты, что не сохранили брак.
Лена – слишком много от него требовала, пилила, поучала, давила. Дима – не выносил этого, закрывался от неё, уезжал к маме, вскоре и ночевать начал оставаться у неё. Разрывы между мужем и женой длились неделями, оба не хотели идти на компромиссы, каждый гнул своё. Думали, общее жильё вывезет семью, из общего пространства некуда бежать. Взяли ипотеку, начался ремонт, переехали к свекрови на полгода с двумя маленькими детьми и добили без того хрупкое, шаткое семейное счастье.
Бегать Диме было некуда, он на своей территории, мама его во всём поддерживала, а вот Лене, если что не нравилось, он смело указывал на дверь. С двумя маленькими детьми она никуда не денется, - думал Дима и очень ошибся.
****
Лена взяла Ваню на руки, её муж Матвей, вышел из машины, открыл заднюю дверь, поправил детское кресло, улыбнулся Ване, мальчик ответил ему тем же. Катя вцепилась ещё сильнее в родного отца, обхватила его руками и ногами, он нёс её к машине мамы, она начала вопить.
- Я не хочу с ней! Я буду жить с тобой, я останусь у тебя, - кричала в слезах Катя. – Папочка, я буду жить с тобой. Забери меня к себе! Папа, папочка. Бабушка, - рыдая, она тянула ручки к балкону, на котором стояла бабушка Таня, Катя буквально захлёбывалась от слёз, начала визжать. – Бабушка, забери меня к себе, бабуля.
Вот уже любопытные соседи показалось на балконах: Вова Папикович – инженер из жэка, покурить вышел, открыл окно на четвёртом этаже и открыто наблюдал за происходящим. Остальные наблюдали за цирком, молча, не открывая окон.
- Катя, Катя, ну перестань, не плачь, скоро опять приедешь к папе, - уговаривала её мама. Но дочь сильнее и сильнее приклеивалась к отцу.
- Катюш, малышка, - пытался оторвать её от себя папа, - девочка моя, давай, я в следующие выходные за вами приеду.
Ваня уже сидел в маминой машине, Матвей пристегнул его в кресле. Катя кричала на весь двор, пустой, холодный, одним машины вокруг, люди из бетонной коробки наблюдают за происходящим сверху. Бабушка Таня не выдержала криков внучки, ушла в квартиру, закрыла окно плотнее.
- Папа, папа, - кричала неистово Катя и тянула к нему руки, он сажал её в мамину машину. – Папа, я хочу быть с тобой. Папа! Папочка.
Дверь захлопнулась. Дима сам едва не плача, убегал в подъезд. Матвей быстро сел за руль, Лена на сидение рядом, впереди. Машина завелась, двери заблокировались. Катя начала биться на заднем сидении в приступе, пугая брата, маму, отчима. Она визжала, била руками и ногами в спинку маминого сидения, кричала: хочу к папе! Лену трясло, ей невыносимо видеть ребёнка в таком состоянии, она уже просила Матвея остановиться, развернуться, она была готова оставить дочь бывшему мужу, всё что угодно, только бы не видеть этого. Папа Дима ни разу не заикался, что хотел бы забрать одного из детей или обоих. Он и не видел их, когда забирал к себе. Оставлял с бабушкой, а сам уезжал на работу, вечерами в неизвестном направлении, приходил очень поздно или не приходил вовсе, он нагонял упущенное за время его короткого брака.
Появляясь перед шестилетней дочерью и четырёхлетним сыном, как ясно солнышко, он всегда приносил новые игрушки, сладости, не ограничивал их в гаджетах, водил на какой-нибудь аттракцион по случаю, сорил деньгами. Папа был для них праздником, а мама просто была, есть и будет.
*****
Всё стихло, когда они выехали из города. Ваня заснул в кресле, устав плакать в унисон сестре. Катя хлюпала носом, скрестив руки на груди, косилась на отчима. Лена повернулась к ней.
- Катюш? – спросила мама осторожно.
- Я тебя ненавижу! Из-за тебя у нас нет папы. Ты противная, плохая, ты любишь только себя. Я вырасту и уеду жить к папе. Поняла, - Катя ударила кулачком по спинке маминого сидения.
Мама нахмурилась, ещё сильнее, развернулась к дочери.
- Знаешь, что… - повысила она голос.
- Не надо, - взял её за руку Матвей, - вот сейчас не надо. Завтра или послезавтра поговорите, а сейчас не надо ты для неё злейший враг.
Матвей посмотрел на падчерицу в зеркало заднего вида, она напыжилась сильнее.
- Ты мне не отец! У меня есть папа! Я вас ненавижу, я всё равно буду жить с папой. Сбегу к нему!
Лена еле сдерживалась, чтобы не ответить ребёнку, из неё так и вырывалось объяснить дочери, что не нужны они ему. Не нужны! Иначе, он не забирал бы их только для мамы, рисуясь пред роднёй, какой он хороший отец.
С появлением Матвея в жизни Лены прекратились настраивания детей против мамы. Раньше Дима мог сказать им:
- У вас скоро будет новый папа, он вас будет бить, а может, и любить. А может, и не один, ваша мама в активном поиске, будет приводить много разных пап.
Ваня не понимал ничего, а Катя мотала на ус, запоминала, а потом спрашивала у мамы: что такое в активном поиске и сколько у них будет пап?
****
Катя уснула почти около дома.
- Может, пока не отправлять их к отцу? – спросил Матвей, сворачивая во двор.
- Как я это сделаю? У нас нет споров о детях, он нормально исполняет свои родительские обязанности, он назло начнёт делить их, если я не буду привозить их.
- Думаешь?
- Не знаю, - тягостно вздохнула Лена, - невыносимо видеть это каждый раз, - кивнула она назад.
- Это пройдёт, вот увидишь.
- А вдруг нет? Вдруг она и впрямь решит уехать к отцу, жить с ним.
- Ничего. Пусть едет. Ты же сама сказала, он нормально выполняет свои обязанности, - Матвей посмотрел на жену.
- Да, но… забирать на выходные к маме одно, а жить, полностью заниматься ребёнком, дочерью, это другое.
- Ваня чуть подрастёт также скажет. Папа для них человек – праздник, а ты заставляешь ходить в садик, собирать игрушки, чистить зубы, иногда кричишь на них. Всё перемелется, увидишь.
Лена вопросительно посмотрела на него.
- Ты и сегодня высказала бы Кате правду, я видел. Она ребёнок, верит пока только глазам.
Лена отвернулась. Дети спали на заднем сидении, взрослые разговаривали в машине, спокойно, но ещё звенели в ушах визги Кати.
- Детям тяжело и нам тоже, но, посмотришь всё наладится. Они станут не нужны отцу, они и сейчас ему не очень-то нужны, бабушке да, но с годами ей будет тяжело, а он стремиться только облегчить себе всё.
- И откуда ты знаешь? У тебя же нет детей.
- Будут. Чувствую, - Матвей наклонился к жене и поцеловал её в щёку.
Он взял на руки спящего Ваню, Лена разбудила Катю, они пошли домой. Первые несколько дней по возвращении от отца Катя шипела на отчима, обязательно напоминала ему, что он им не отец.
- А я и не претендую, просто маму не надо обижать.
Вскоре Катя забывала, кто им Матвей отчим или отец. То она пазл не могла собрать и требовалась его помощь, то в ноутбуке что-то не ладилось и опять нужна была помощь Матвея. А Ване так постоянно был нужен Матвей, обязательно.
С каждым годом в семье Матвея и Лены что-то менялось: ремонт закончился, поменяли машину, да, в кредит, да детям это неинтересно и не нужно, но перемены они видели, им нравилось. Когда Ваня пошёл в школу, Матвей и мама сообщили о переезде в другой район, чтобы Кате было удобно ходить в школу искусств на танцы и хор и Ваня ходил на уроки в первую смену. Матвей сменил работу, чтобы не пропадать до восьми или девяти вечера, надо было успевать забрать Катю с хора в определённые дни, а мама не всегда могла.
Отпуска мама и отчим проводили с детьми, летом обязательно на море, хотя бы дней на пять, Катю впервые оправили в лагерь одну в 10 лет. Папа Дима звонил и возмущался: как так? Дочери всего 10!
- Дима, лагерь находится в санатории в твоём городе, так что ты можешь хоть каждый день к ней приезжать в часы посещений, - ответила ему Лена.
Дима не навестил дочь ни разу, зато звонил регулярно и деньги клал на мобильный.
Вскоре Лена бросила работу, родилась Света, и она полностью посвятила себя детям, семью обеспечивал Матвей. А чтобы Лене было удобно, Матвей купил ей машину, чтобы она могла возить и забирать Катю и Ваню со всевозможных кружков и секций.
У папы Димы за эти годы ничего не менялось в жизни. Он так и живёт с мамой, работает, якобы без выходных, он всегда так говорит детям, когда забирает их к себе и они просят его остаться хотя бы в выходной, хотя бы один день.
- Я не могу детки, побудьте с бабушкой, у меня аврал на работе.
И так из года в год, от каникул до каникул. Катя давно перестала плакать и кричать, что в 14 переедет жить к папе. Ваня и вовсе через горел желанием ехать к отцу хоть на выходные, хоть на каникулы. Он помнил, как ему нравилось приезжать к папе маленьким: сладости, которые папа ему покупал, давал денег много, мама столько не даёт даже сейчас. А папу не помнил, только его постоянную фразу: у меня аврал на работе, сегодня буду поздно.
А дома Матвей обязательно собирал всех в выходной, маленькую Свету в коляску, и тащил в парк, за город, летом на озеро, зимой на каток, куда угодно, лишь бы было отдохнуть. И у него тоже есть работа, тоже случались «авралы», Ваня не раз слышал об этом, но Матвей всегда приходил домой вовремя.
***
- Я не поеду к папе на каникулы, - завила Катя в 13 лет.
- Почему? – удивилась мама. – Мы договаривались, он ждёт вас.
- Не хочу, и всё! Там скучно, его никогда не бывает дома. Ты хочешь от нас избавиться? Мы тебе надоели?
- Нет, но папа ждёт.
- Бабушка ждёт, но ей не нравится, когда я что-то делаю на её кухне, а Ване она даже к микроволновке не разрешает подходить, думает, он маленький. Не поеду, у меня здесь подруги, у нас квест 15-го, у Мирры день рождения. Не поеду, не хочу.
Дима и Лена поссорились по телефону, когда она сказала, что дети не хотят ехать к нему.
- Ты их настроила, со своим лысым.
- Мне не требовалось, ты сам всё сделал.
- Когда тебе надо было ты привозила ко мне их регулярно, как по графику. У тебя был новый мужик, новая любовь, а теперь Дима кури бамбук в сторонке, - злился он.
- Дети сами не хотят. У них здесь друзья, им весело. А ты привозишь их маме и сбегаешь. Дни напролёт дети сидят закрытыми у бабушки в квартире, она не хочет, ей уже сложно, выйти во двор и присмотреть за ними, а одних отпускать боится. Они взрослеют, всё понимают.
- Ах, так! Я сам с ними поговорю!
- Только не надо угрожать, что забудешь о них.
- Без тебя разберусь.
Дима позвонил дочери, она всегда была его любимицей, понимала, жалела в детстве, когда он рассказывал ужасы про маму. Лена застала дочку плачущей у себя в комнате, после разговора с отцом. Вани нет, его вообще трудно застать дома, когда каникулы, если только вечером, поэтом папины звонки он обычно пропускал.
- Что случилось? – спросила мама у Кати.
- Он мне сказал, у нас больше нет отца, - всхлипывала девочка-подросток, - он знать нас не хочет, у нас есть Матвей. Он обиделся.
- Кать, папа с горяча, пройдёт. Не обижайся. Простая манипуляция, теперь напрямую. Не надо плакать, пройдёт. Помнишь, как ты маленькой винила меня во всём, орала каждый раз, уезжая от него, постепенно всё меньше и меньше. Наверное, понимать начала.
- Зачем он так? Я всё равно люблю его, а он не бывает дома.
- Не плачь. Всё образуется, вот увидишь, - Лена обняла дочку.
- Хорошо, что ты развелась с ним, мам, - сказала Катя чуть погодя.
- Почему? – спросила мама.
- Не знаю, всё у него вот так, - пыталась она выразить руками, весь объём и разнообразие эмоций, - не живёт ни с кем, на работе сутками пропадает. По нам скучает, а сам уезжает, как только мы появляемся. Говорит неприятные вещи: пусть не привозит вас мама. Вот так он сказал. Разве так можно?
Мама не ответила на последний вопрос. Но стало понятно не зря она терпела, сглатывала и выплёвывала обиды и огорчения от дочки, всё наладилось, как говорил все эти годы Матвей. Кстати, Катя с отчимом обсуждает возможность своего ухода с 9-го класса, он воспринимает это легче, чем мама, хотя до этого целых два года, возможно, она передумает, но это не точно. Главное, есть чел, который её поддержит.
Папа Дима исчез с горизонта детей, плавно будто солнышко закатилось летним днём. Переводил молча алименты, наблюдал за ними на страничке в сосети Лены.
- Не привози детей больше, раз они такие, - написал сорокалетний Дима бывшей жене и на этом всё - отцовский кредит любви закрыт.
Конец. Благодарю за внимание.