У меня есть двое друзей: Ульяна и Антон. Они оба очень классные и веселые, мне нравится проводить с ними время. Недавно я вычислила одну забавную закономерность. Если Ульяна дарит мне подарок — то попадает в точку. Если Антон — он попадает впросак. Наблюдая за ними, я отметила, что помогает Уле быть со мной «на одной волне», хотя мы совершенно разные люди, и у нас отличаются вкусы и увлечения. Она внимательна к мелочам. Она подмечает мои «хотелки», даже когда я сама не знаю, что произношу их. Антон же в этом плане «близорук».
Как-то с Улей мы были в магазине косметики, где мне понравился один блеск для губ, но мы торопились, а очередь на кассу была огромной, и мы убежали дальше по делам без покупок. Чуть позже я получила его от нее в подарок на день рождения вместе с другими милыми мелочами.
Или вот еще случай. Как-то раз я была с Ульяной и ее пятилетней племянницей в магазине игрушек. Так вышло, что Уля выполняла роль няньки в этот день, а мне почему-то очень понадобилось встретиться со своей подругой. И чтобы не сидеть дома, решили развлечь малышку походом в магазин. И вот дитё ходит между стеллажами и рассматривает полки. Все такое красивое, цветное, яркое — глаза разбегаются. Вдруг она замечает мягкую игрушку. Собачку с черным пятнышком на одном глазу. А есть много других собачек, и кошечек, и динозавриков. Но она взяла именно эту собачку и прижала к себе. Она ее обнимает и расплывается в улыбке, но тут же оглядывается на тетю, мол, можно? Ну, конечно, можно!
И есть Антон. Он на день рождения подарил мне огромный том про Шаляпина. Ни разу я не заикалась о том, что мне нравится этот оперный певец из прошлого. Зато Антон, видимо, посчитал, что мне будет полезно ознакомиться с творчеством и биографией знаменитого маэстро.
В общем, от Антона у меня уже были: плащ-палатка, хотя я ни разу не рыбак и не путешественник; кий для бильярда из американского дуба, хотя я с трудом знаю, как держать его в руках; укулеле — без комментариев; огромный постер с Эйфелевой башней на пол стены, хоть я и не была в Париже и не особо и мечтала туда попасть.
Самое забавное в этом было то, как Антон каждый раз преподносил мне эти подарки: с гордо поднятой головой и на вытянутых руках. В глазах читалась абсолютная уверенность в правильности выбора и необходимости данной вещи.
Однако однажды подарок Антона пришелся мне по душе. Это был сертификат на полет на воздушном шаре в живописном месте. Это было так неожиданно, что я долго в ступоре не могла поверить. Даже не в то, что мне подарили, а кто мне это подарил.
— С Ульяной советовался? — спросила я, принимая подарок.
— Сам!
Спустя неделю мы стояли на поле, сплошь усыпанном, если так можно выразиться, сдутыми воздушными шарами. Наш пилот указал на темно-красный шар с красивыми белыми надписями, и мы двинулись к нему. Ульяна была в диком восторге и все снимала на камеру. Я была тоже воодушевлена, но проявляла легкое волнение, чего не скажешь об Антоне, цвет лица которого был близок к выжженному асфальту. Я несколько раз уточнила у него, готов ли он к полету. «Я в порядке», — сердито ответил он и надвинул кепку еще ниже на глаза.
По мере того, как мы подходили к месту посадки, Антон становился все мрачнее.
— Что с тобой? — пытались выяснить мы с подругой.
— Ничего, — сначала отвечал он, но потом все-таки раскололся. — Кажется, я боюсь высоты.
— Ты только сейчас это понял? — набросилась я на него.
— Ага. Мне раньше не приходилось так высоко забираться, — он поглядел на другие шары, которые уже были высоко в воздухе.
— Ну ничего, давай, ты нас подождешь внизу, — предложила я.
— Почему же? — вмешалась Уля. — Надо преодолевать свои страхи. Вот я, например, боялась змей. И несколько лет назад сходила в серпентарий: посмотрела все самые популярные виды змей. Одного питона мне даже дали подержать. Помните эту смешную фотку, где у меня на шее питон как шарф, глаза зажмурены, а рот открыт от страшного вопля? Вот после этого я больше не боюсь змей.
— Угу. Это другое, — сказал наш друг.
— Нет, нет и нет! То же самое. Обычная фобия высоты. Мы поднимемся на воздушном шаре, вокруг будет великолепный вид, у тебя дух захватит от красоты.
— Скорее, у меня дух захватит от высоты.
— Ну, что ты! Мы увидем лес, реку, горы вдалеке, — стала перечислять Уля.
— И меня, падающего вниз, — добавил Антон.
— Мне кажется, оно того не стоит, — сказала я Ульяне. — А что, если ему станет плохо на высоте?
— Конечно, станет, — бойко сказала она, — но это пройдет. А иначе как побороть свой страх?
Самое удивительное, что каким-то чудом Ульяна уговорила-таки Антона на эту авантюру. Возможно, взяла его на слабо.
Мне было непонятно, к чему его геройство, но дальше нас пригласили в корзину, и команда специалистов стала суетиться вокруг шара, так что я переключила свое внимание на приготовления. После инструктажа и всех положенных операций, команда дала добро на подъем, и пилот посильнее открыл горелку.
— Мы в воздухе! — закричала Уля.
— Мы пропали! — простонал Антон.
— Не дрейфь, смотри как красиво, — подбадривала Уля, показывая на окрестности, которые все больше и больше открывались перед нами.
Это было удивительно. Мы парили над полем, поднимаясь все выше и выше. Лично я ощущала себя птицей, которая расправляя крылья, описывает круги, чтобы подняться повыше. Лес золотился своими острыми верхушками, внизу змейкой пролегала речка, а вдалеке стоял массив гор, который как мощный форт защищал эту местность.
Антон честно старался смотреть вдаль, а не вниз. Облака вырисовывались на небе совершенно необыкновенными фигурами и формами. И другие шары, которые летели с того же поля, живописно смотрелись на фоне леса, неба и гор. В какой-то момент начался сильный ветер. Пилот предупредил нас, чтобы мы не волновались, просто роза ветров проходит таким образом, что на этом участке всегда дует ветер.
— Моя бейсболка! — завопил Антон, пытаясь схватить на лету парящую в воздухе кепку. — Нееет! Моя любимая кепка! — орал он, пока мы втроем беспомощно смотрели на головной убор, медленно, как нам казалось, падающий вниз.
— Да ладно тебе. Купим тебе новую! — сказала я.
И вот тут Антон завелся.
— Что? Новую? Это ретро — бейсболка семидесятых годов. Я объездил все винтажки Европы в поисках этого экземпляра! Да ты видела, в каком она состоянии? Ей больше пятидесяти лет, а она как новенькая! Идеальная! А знаешь, кто ее носил?! Сам сэр Пол Маккартни!
— Ну, благо, он еще жив, так что следующую поношенную кепку пришлет тебе почтой, — пошутила Уля.
— Смеешься? Она просто была крутая, и точка. Другой такой нет и не будет.
Он снова свесился за борт, но, конечно, кепки уже и след простыл. Зато на лице Антона от гнева снова заиграли краски: щеки порозовели, а нос и вовсе стал красным.
— Похоже, тебе стало легче, — отметила я, имея ввиду страх полета.
— Легче? Да я еще неделю буду искать эту бейсболку в ближайших лесах! — резко ответил Антон.
Но Ульяна меня поддержала:
— Смотри, ты совсем забыл про то, что мы высоко летим.
Антон на минуту задумался.
— Да, пожалуй, ты права, — сказал он и скрестив руки на груди уселся вниз корзины на корточки. До конца полета он не проронил ни слова, но в физическом плане он был абсолютно здоров. Никакая фобия его больше не стесняла.
В молчании прошло наше возвращение на землю. Ну, в молчании Антона. Мы с Ульяной не могли наговориться: настолько наше восхищение от полета будоражило наши умы. Красота от вида на горы и лес с высоты птичьего полета затмила все наши предыдущие опыты.
Из-за молчания Антона в этот день мы довольно быстро расстались, но спустя несколько дней снова встретились на моей кухне поболтать, когда Антон отошел от расставания с любимой вещью. Стоит ли говорить, что сразу после полета мы с Ульяной прочесали весь интернет на всех языках мира, чтобы найти такую же бейсболку, но, к большому сожалению, все наши старания были тщетны. Эта несчастная кепка мистера Маккартни была уникальной и теперь покоилась где-то в темных таинственных лесах.
— Знаете, она ведь была любимая, — горестно сказал он, крепко сжимая в руках кружку с горячим чаем.
— Да, — сказала я, — понимаю тебя. Но неужели тебе не понравился полет на шаре?
— Ну, не знаю, — задумался он, а потом честно добавил, — я не помню.
— А ты помнишь, что ты боялся лететь? Ты был бледный как мертвец! — воскликнула Уля.
— Я и сам не знал, что боюсь высоты, — ответил он.
— Да, но теперь не боишься!
— Пожалуй, — согласился он.
— И если смотреть с этой точки зрения, то потеря кепки — это меньшая цена, которую надо было заплатить за преодоление своего страха, — заметила Ульяна.
— Ты абсолютно права, — поддержала я подругу.
— Возможно, так и есть, но сейчас я все еще хотел бы вернуть кепку назад.
Мы были бы не мы, если бы не подготовили кое-что заранее. Поскольку Ульяна весь полет делала фото и видео, то немного поработав с программами монтажа, мы сделали очень красивый ролик под трогательную музыку группы Битлз. И в этот вечер с гордостью продемонстрировали его Антону на большом экране телевизора.
— Антон, — начала я. — Ты сказал, что ничего не запомнил из полета. А ведь там было дико красиво. Жаль было бы не сохранить такие моменты в памяти. Давай посмотрим кое-что.
Я нажала на пульте кнопку PLAY, а Ульяна в этот момент незаметно достала кепку, которую мы приготовили для Антона в качестве милого сувенира. Это была стильная бейсболка с надписью черным шрифтом: Я НЕ БОЮСЬ.
— Вау, девчонки, — засмеялся он. — Ну вы даете!
Он тут же нахлобучил кепку на голову и несколько минут сидел и смотрел наше видео в полной тишине. Мне показалось, что в одном моменте, когда музыка была особенно трогательной, Антон даже хлюпнул носом, что абсолютно на него не похоже.
Я посмотрела на Ульяну и подмигнула ей. Она мне показала большой палец вверх.
С тех пор наши дружеские отношения с ребятами только окрепли. Мы много где побывали, и не раз при этом забирались на большие вершины.
Правда потом Антон подарил мне тромбон… Я только уточнила, имеет ли он отношение к кому-нибудь из известных музыкантов. Он с возмущением сказал, что нет, и что это вовсе не тромбон, а туба, и мне надо было бы лучше разбираться в подобных вещах. А я что? Я кротко взяла этого гиганта и теперь сушу на нем вещи.
