Я, как и многие другие авторы коммунистического толка, довольно часто повторяю, что тот путь, который прошла Украина, через несколько лет предстоит пройти и России. В этом полемическом утверждении заключается определенный диалектический дуализм, делающий такое утверждение и верным и ложным одновременно.
Действительно, капитализм в обеих этих странах не просто загнивает, но довольно бодро коллапсирует. Действительно, величина «стартового капитала» в момент распада СССР и образования этих государств оказалась столь различна, что процессы разрушения на Украине происходили быстрее, чем аналогичные процессы в России. Да, внешние проявления, наблюдаемые на Украине 10-12 лет назад, напоминают нынешнее состояние общества в РФ, но было бы крайне опрометчиво, неуместно и ненаучно на основании внешнего сходства некоторых проявлений общественной жизни утверждать то, что природа общественных процессов, на основании похожести их внешних оболочек, их формы, идентична.
На самом деле, развитие украинской версии капитализма (условно, конечно, украинской, поскольку такие версии свойственны не только Украине, но и большому числу других стран), в условиях значительно меньшего стартового капитала, и целому ряду иных исторических причин, застряло на фазе относительной децентрализации. Различные воротилы, прибравшие себе основную часть общенародного имущества и тем сколотившие себе капитал, в своё время приобрели значительную экономическую автономию и влияние. Впоследствии, по завершению цикла первоначального накопления капитала, эти воротилы — князьки «банановой республики» — перешли в стадию слияния с крупным иностранным капиталом, оказавшись, в значительной мере, в экономическом, по сути, колониальном подчинении от «старших братьев» по бизнесу. Роль и значение государственных механизмов на Украине вследствие этих процессов оказалась сильно ослабленной.
Ситуацию неудачно, хотя и весьма агрессивно, будучи в своё время, Президентом Украины, пытался изменить Янукович. Закончились эти попытки тем, что в стране возникла классическая революционная ситуация, которая, при отсутствии субъективного фактора, завершилась не революцией, а Киевским «Майданом» и свержением того самого Януковича. Последующие президенты Украины открыто переключились на обслуживание интересов иностранного капитала, довольствуясь ролью местных «касиков» в услужении у «большого брата». Россия же, в основном, быстро прошла путь раздробленности и решающего регионального значения отдельных «уважаемых людей», и перешла к системе жёсткой централизации.
Эта жёстко регулируемая из центра государственная машина, обладает иными, нежели украинская её версия, свойствами. Например: если на Украине постоянный, свойственный любому капитализму, передел собственности между крупными или средними финансовыми игроками до сих пор носит вид рейдерских захватов и бандитских «отжимов», то в России перераспределение собственности носит системный, регулируемый из центра характер. В процессе такого перераспределения принимают активное участие государственные структуры. Сам процесс регулируется и направляется из центра, сообразно степени приближённости того или иного лица. В процессе перераспределения капитала, в РФ используются правоохранительные органы, «внезапно» обнаруживающие некие коррупционные и противозаконные схемы, в которых принимало участие то лицо, у которого капитал отчуждается. Его арестовывают, публично предают остракизму, а вместо него из центра назначается чей-либо ставленник, более удовлетворяющий нынешний расклад сил.
Важно заметить, что при таких процессах немалую роль играет не столько компетентность или даже «успешность» объектов «кадровой перестановки», сколько личная лояльность тем или иным силам, и, непосредственно курсу, проводимому в настоящий момент высшим руководством.
Примером такого вида передела капитала могут служить, например, массовые аресты, проводимые в Министерстве Обороны и подведомственных ему структурах. (Кстати, если судить по заявлениям СМИ, то, несмотря на действующую в РФ презумпцию невиновности, когда до решения суда можно говорить лишь о подозрении в совершении преступления, но не утверждать это, как неоспоримый факт, в настоящее время этот древнейший юридический принцип регулярно игнорируется самым широким кругом лиц. А ведь, даже неопровержимые, с точки зрения обывателя, доказательства вины того или иного лица не дают никому права на внесудебное решение о том, преступник ли это лицо, или нет. И тут следует либо находится на классовых позициях и считать преступным любое проявление капиталистической системы, либо, всё же, исходить из декларируемого даже в буржуазной системе права человека на не предвзятое судебное решение, и ту презумпцию невиновности). Все те, казалось бы, кадровые перестановки, и отстранение от должностей лиц, на самом деле, не изменяют системы принятия решений и не служат для разрешения противоречий между личной выгодой того или иного чиновника и интересами государства. Более того, такие «безжалостные посадки» говорят лишь о том, что накопившиеся в системе противоречия требуют незамедлительного передела сфер влияния, сферы владения — передела экономического и политического капитала.
От всех этих «безжалостных посадок» простому труженику, на самом деле, не стоит ждать никаких улучшений своей жизни. Даже возвращенные в казну коррупционные средства (если такие и будут возвращены) не пойдут ни на какие улучшения жизни граждан, а будут вновь перераспределены, как между новыми казнокрадами, так и на нужды крупных «владельцев жизни», либо, как в случае с МО, будут одновременно с предыдущими пунктами, невозвратно израсходованы на военные нужды. В народное хозяйство, а тем более в домохозяйства простых граждан они не попадут никогда. Это следует из основ устройства буржуазной государственной системы. Это одно из отличий буржуазного государственного устройства от государства трудящихся.
Однако, огромный управленческий и экономический потенциал современного российского государства породил весьма парадоксальную политэкономическую систему. Так, мы слышали из заявлений официальных лиц известную фразу: «Денег нет, но вы держитесь». То, что эта фраза — фикция, было понятно изначально: государство располагает любым, потребным ему количеством денежных знаков. Но особую окраску эта фраза приобрела в последнее время, когда на оплату труда в ВПК, или на оплату контрактов с воинами СВО, деньги «неожиданно» нашлись. Выходит, что все эти 20-30 лет, когда «денег не было, но мы держались», у государства деньги на самом деле были. Были, но не про нас… Причём, внезапно, государство стало платить воинам в зоне СВО денежные суммы в 5-6 раз превышающие среднемедианную зарплату по, даже, самым богатым регионам страны. Это привело к тому, что в ряде т. н. «депрессивных регионов» РФ, участие в СВО является весьма привлекательной, несмотря на возможные издержки в виде увечий и гибели, сферой приложения труда.
Естественно, такой перекос в суммах заработка, включая ещё и социальные гарантии, и гарантии семьям, вызвал необходимый государству приток людей в соответствующие «привилегированные» сферы и одновременно отток работников из областей, не являющихся в настоящее время приоритетными для государственной машины. Это пример очевидного государственного планирования трудовых ресурсов. И этот пример нагляднейшим образом показывает, что сама система планирования:
а) является мощнейшим и наиболее действенным механизмом управления.
б) Сама по себе система планирования не обеспечивает защиту интересов трудящихся.
Любой инструмент, тем более такой эффективный, как разумная деятельность, планирование, служит всегда интересам того класса, в чьих руках этот инструмент находится. Сам по себе любой инструмент не может, и не должен обеспечивать защиту чьих угодно интересов. Планирование в буржуазной стране находится в руках буржуев, которые используют этот инструмент, как орудие для достижения своих целей. Целей радикально противоположных целям трудящихся.
Обеспечив, путём целенаправленного, спланированного, и весьма эффективного использования этого инструмента, приток трудящихся в системы, не связанные с производительным трудом, буржуазное государство решило свои вопросы. А отсроченный эффект в виде нехватки рабочей силы на производствах, связанных с жизненными интересами всех граждан, а также вопросы связанные со стагнацией этих производств, вопросы демографического характера и т. п. — перекладываются на плечи самих граждан.
Более того, то, что в настоящее время происходит — по сути, вариация раздачи т. н. «вертолетных денег», — непременно и скоро скажется на уровне инфляции, росте цен, катастрофе в области науки и прочим «прелестям» гражданской жизни. Мы уже не говорим о том шоке, который вынуждены будут испытать те «счастливчики» и их семьи, которые в настоящее время получают сей кусок с барского стола и привыкают жить на свои 200-300 тыс. рублей, а по окончании огневой фазы СВО будут лишены уже привычного для них заработка. Ведь после завершения «горячей» фазы СВО, надобности для государства в привлечении в ВПК или в армию дополнительного числа людей не будет, и аппарат планирования, привлекающий рублем, свернёт этот «праздник невиданной щедрости».
Что мы можем получить в итоге? А в итоге мы можем получить отсталую промышленность, которая не развивалась всё время ведения СВО, разрушенный коммунальный сектор со сверх износом, и отсутствием квалифицированных кадров, науку, отброшенную на много лет назад, и при этом, весьма развитый ВПК, неожиданно лишённый основной массы заказов.
Не зря, нынешний министр обороны, экономист Е.В. Белоусов, сделал весьма интересный доклад о той модели экономики, которую он видит перспективной для России. Он назвал эту модель, моделью «экономики предложения». Не вдаваясь в экономические детали, следует лишь подчеркнуть, что модель эта придумана вовсе не Белоусовым, хотя он, несомненно, имеет полное представление о чём говорит. Называется эта экономическая модель — Рейганомика. Та самая рейганомика, от которой в своё время ничего хорошего для трудящихся не было даже в такой мощной в экономическом и политическом отношении стране, как США, где она, печальным образом применялась. Имея мощный инструмент — планирование, умея пользоваться этим инструментом, буржуазные деятели, несомненно, имеют все возможности воплотить в жизнь, хоть рейганомику, хоть дугинское средневековье, если это будет выгодно владельцам основного капитала.
Что можно сделать, чтобы не попасть в пучину непроглядной тьмы, которую нам уготовили буржуи? Рецепт был выработан бородатыми классиками более 200 лет назад, успешно апробирован 107 лет назад. Помните, товарищи, капитализм — убивает.
Иван КЭП