— Солнышко, ты что несёшь? — прошептал Марк. Он не знал, что ещё можно добавить, но понимал, что Дина ждёт от него не этого. Он положил руки ей на плечи и осторожно отстранил от себя, пытаясь поймать в темноте её взгляд. Что-то подсказывало ему — Дина не врала. Что-то… Её напряжённая поза, голос. Её нежелание смотреть ему в глаза.
И её страх. Самое главное, её страх, который был слишком уж очевидным, чтобы скрывать. Собственно, она и не скрывала.
(с ней что-то произошло… в старших классах… она изменилась)
Марк вспомнил, как говорил Дине о том, что убить человека не так уж и просто. Она никак на это не отреагировала. Или он просто не заметил?
— Ты сказал, убить тяжело, — негромко сказала Дина, — легко. Жить потом с этим тяжело. Не сойти с ума тяжело. Первое время. Потом привыкаешь.
Она потянулась за бутылкой шампанского, но Марк перехватил её руку и несильно сжал запястье. Потом вспомнил о синяках и убрал руку, покачал головой, пытаясь прийти в себя и осознать происходящее.
(она убила?)
— Пить ты сегодня больше не будешь. Рассказывай.
— А покурить хоть можно?
— Зачем? Это что-то изменит?
Она молчала. Марк протянул ей свою пачку и зажигалку. Дина закурила, потом посмотрела на Марка. Во взгляде не было страха или сожаления, не было ничего, что ожидал увидеть Марк.
— Зря ты приехал за мной на базу отдыха, — сказала она, — я бы… закончила.
— Или погибла бы. Вошла во вкус? Понравилось убивать?
Дина усмехнулась и с интересом посмотрела на парня. Ему не понравился её взгляд. Слишком уж расчётливый и слишком уж взрослый.
— Ты убивал, да? — поинтересовалась она, — ты же понятия не имеешь, о чём говоришь.
— Не пойму, ты гордишься тем, что сделала?
— Марк, ты не всё рассказал мне про Ангелину, так?
Его это не удивило.
— Расскажи мне про убийство, если хочешь узнать об Ангелине.
Следующая её фраза тоже не удивила, потому что Марк ждал чего-то подобного.
— Я врала тебе. Я точно знала, что их было двое. Догадалась. Сначала испугалась. Потом начала злиться. Потом начала думать, что делать, но ничего не придумала, — она говорила отрывисто, делая длинные паузы между предложениями, — решила, что будет, то будет. Нужно было сначала узнать, что им нужно.
— Но ты знала, кто это, да? — уточнил Марк.
— Догадывалась. Но вида не показывала. Они, по сути, не делали ничего, — Дина поднесла к губам сигарету и нервно затянулась, но облегчение это не принесло. И выпивка бы тоже не помогла. Марк взял у неё сигарету и неглубоко затянулся, размышляя над её фразой «не делали ничего». Дина настолько привыкла к преследованиям, что для неё они уже не значили ничего. Это было ненормально.
И это злило.
(с этим у р о д о м я сидел в подвале всю ночь. если бы я знал. если бы я знал…)
(и что бы ты сделал, если бы знал?)
— Видимо, они поняти не имели, что делать, поэтому не трогали меня. Или это была такая игра… я не знаю. Они… кто-то из них…
Марк поднёс к её губам сигарету.
— Угу… спасибо, — она сделала затяжку, и в этот момент они оба думали об одном и том же: неужели это происходит на самом деле?
(я позволяю ей курить?)
(он разрешает мне курить? что происходит?)
— Кто-то из них поджидал меня в подъезде, чтобы прижать к стене, поцеловать и сказать: ты помнишь, что принадлежишь мне и никому больше? Я кивала и…
(и помни об этом. только моя. повтори)
(нет)
(повтори)
(ни за что, хоть убей)
(не боишься?)
(вы достали меня. достали!)
— Их было двое, но каждый из них утверждал, что ты принадлежишь именно ему, — задумчиво проговорил Марк, — то есть, они играли не только с тобой, но и друг с другом? Не могли поделить?
— Как вообще кто-то может кому-то принадлежать, Марк? Я не понимаю.
— Дина, расскажи мне про 13 октября.
— Расскажи? — закричала Дина и оттолкнула Марка от себя, — серьёзно? Расскажи?
Марк попытался прижать Дину к себе, но она грубо оттолкнула его от себя и вскочила на ноги. Это была ещё не истерика, но уже почти. Марк сел, не сводя глаз с девушки, всем своим видом давая ей понять, что всё понимает и не собирается трогать её.
— Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? Ты хоть понимаешь, что я чувствовала всё это время? Что вообще может чувствовать девушка… которую кто-то считает своей собственностью? Ты хоть представляешь себе это?
— Конечно, — спокойно ответил Марк. Возможно, истерика — это было не так уж и плохо в данном конкретном случае. Это было лучше, чем её холодная надменность и высокомерие. Дина ненавидела быть слабой, но сейчас у неё просто не было выбора.
— Нет, не конечно! — закричала Дина. Она отступила на шаг и ударилась запястьем об угол подоконника, но не обратила на это внимания. Боль — это ведь такая ерунда по сравнению с тем, что ей пришлось пережить.
— Ты ничего не понимаешь, Марк! Ничего ты не понимаешь, потому что… тебе всегда было плевать!
— Тогда почему я сейчас здесь с тобой? Зачем я поехал за тобой на эту ч ё р т о в у базу отдыха?
— Потому что тебе всегда и всё нужно контролировать! Тебя не было рядом! Не было!
— Хорошо, — устало сказал Марк. Он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы ей стало хоть немного легче. А у Дины всегда был готов ответ на любой вопрос, потому что она всегда и всё знала лучше других. Такая позиция сильно усложняла ей жизнь, но Дина не хотела этого понимать.
— Хорошо, Дина, давай поговорим о том, что ты чувствуешь, — он хотел, чтобы эта ночь побыстрее закончилась. Темнота по-настоящему пугала. Эта темнота напоминала ту, которая была в подвале: глубокая, насыщенная и тревожная.
Дина вытерла лицо тыльной стороной ладони и отвернулась, положила руки на подоконник и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. В комнату резко постучали, тут же послышался встревоженный голос Вероники.
— У вас всё нормально? Дина? Марк?
— Да, — раздражённо отозвался Марк, — у нас всё отлично.
— Открой дверь.
— Ника, уйди.
— Открой дверь! Дина!
Дина закрыла глаза и медленно помотала головой.
— Всё правильно, — пробормотала она, — всё правильно. Не нужно решать за других. Ника…
Марк удивлённо посмотрел на девушку. Вероника продолжала стучать в дверь, и это раздражало.
— Ника говорила, только ты сам знаешь, что для тебя лучше.
Марк поднялся с кровати и подошёл к двери, открыл её и посторонился, пропуская сестру в комнату. Дина повернулась к Веронике, но в темноте смогла разглядеть лишь её силуэт. Позади девушки стоял Денис.
— Ника, извини, это я виновата, — сказала Дина, — мы… мы просто… Всё нормально.
— Точно всё нормально? — уточнила Вероника.
— Точно, — ответил за Дину Марк, — Ника, пожалуйста…
Сестра кивнула и молча вышла из комнаты. Если она и злилась, то вида не показала. Марк тяжело опустился на кровать, потом откинулся на спину и шумно выдохнул. В наступившей тишине стал слышен вой ветра. Звук был унылым, печальным и каким-то уставшим.
Дина легла рядом с Марком.
— Я вот подумал, — негромко сказал он и отвернулся от неё к стене, — не хочу ничего знать про 13 октября. Плевать. Убила кого-то? Ну… это твои проблемы, — он прислушался к ветру, пытаясь понять, правду говорит или просто злится на неё. Кажется, ему действительно было всё равно.
— Марк…
— Дина, я устал, — блёкло сказал Марк, — достали собственные попытки что-то узнать. Твоё прошлое — это твоё прошлое.
— Марк…
— Дина, я хочу спать. День был тяжёлым. Если ты не замолчишь, я уйду спать в другую комнату. И, Дина, я тебе никогда не врал. К слову.
Она замолчала.
Марк уснул достаточно быстро, предварительно отключив телефон.
Их окружала темнота, но не обычная и привычная темнота. Другая. В неё кутался заброшенный дом, где Марк нашёл цепочку Дины. В ней прятался он — Безымянный Новенький… Злой Сказочник. Она накрыла собой кладбище, на котором похоронили — или похоронят — останки несчастной девочки.
Темнота была везде, такая знакомая и незнакомая одновременно.
И никаких огней. Только на железной дороге, но этого света было явно недостаточно.
Марк представил себе, как город выглядит с высоты — темнота и цепочка огней.
Темнота и цепочка…
Темнота…
(продолжение👇)
_______________________________________
#одержимость#отношения#убийства#мания#жертва#преследование#любовь