Испокон веков человеческую цивилизацию сопровождает вера в загробную жизнь. На сегодняшний день 60% жителей Земли верят в загробную жизнь, в России доля таких людей составила 39%. Что думали о жизни после смерти известные философы, как описываются рай и ад в различных религиях и надеются ли на бессмертие атеисты, рассказывает религиовед Южного федерального университета.
«Что ждёт нас после смерти?» — именно такой вопрос задала подписчица ЮФУ в социальных сетях Валерия Ткаченко.
Отвечает доцент кафедры философии религии и религиоведения ИФиСПН ЮФУ, член Российского философского общества Алина Краснова.
Философия
Загробная жизнь — это религиозно-философское представление о продолжении сознательной жизни человека после смерти. В большинстве случаев подобные представления обусловлены верой в бессмертие души, характерной для большинства религиозных и религиозно-философских учений.
«Есть религиозная и атеистическая философия. В религиозной философии тема загробной жизни осмысляется — в России эта тема волновала Николая Бердяева, Сергея Булгакова и многих других выдающихся мыслителей. Атеистическая философия обычно обходит эти вопросы стороной, поскольку жизнь после смерти не является предметом ее интереса, как, например, в работах Карла Маркса», — рассказала Алина Краснова.
О загробной жизни рассуждали ещё античные философы. В «Государстве» Платона выбор посмертного «жребия» трактуется не просто как воля Богов, а как выбор вполне закономерный, обусловленный тем, как человек жил, каков его разум. Зависит этот выбор и от личности умершего, его стремлений.
«Случайно самой последней из всех выпал жребий идти душе Одиссея. Она помнила прежние тяготы и, отбросив всякое честолюбие, долго бродила, разыскивая жизнь обыкновенного человека, далекого от дел; наконец, она насилу нашла ее, где-то валявшуюся, все ведь ею пренебрегли, но душа Одиссея, чуть ее увидела, с радостью взяла себе», — пишет Платон.
Платон также учил, что поскольку душа бессмертна, то бессмертны и дела ее, которые следуют за ней вечно. Его ученик Аристотель говорит, что человеку нужно стремиться к бессмертию и делать все ради жизни, соответствующей наивысшему в самом себе.
Римский философ Цицерон считал жизнь посмертную единственной истинной жизнью. Он отмечал, что, приблизившись к смерти, мы приходим в гавань, и добавлял: «Одна краткая жизнь достаточно велика для того, чтобы быть прекрасной и почетной. После смерти я буду либо не несчастным, либо в высшей степени счастливым».
Иммануил Кант пришел к выводу, что существование души и ее жизнь после смерти являются предметами, которые не в силах исследовать человеческий ум за неимением эмпирических данных. Тем не менее, как идеалист, Кант признавал существование бессмертной души на том основании, что эта фундаментальная предпосылка заложена в человеке его этическим сознанием. Так что существование и продолжение жизни души по Канту является законной надеждой, обоснованным чаянием нравственного человека.
Экзистенциалист Мартин Хайдеггер и вовсе отказывался рассматривать смерть как событие, относящееся к его жизни в этом мире. Смерть, по его словам, лишь субъективное событие, ибо оно может быть «пережито», испытано через уничтожение «я». Те, кто жив, изучают смерть как объективное событие, а это самообман, считал автор «Бытия и времени».
«В работах отдельных светских философов сложно найти обширные, подробные или глубокие представления о загробной жизни, каждый из них касался темы смерти только в той плоскости, которую исследовал. Намного больше информации мы найдём в работах теологов и богословов различных религий, поскольку они обращаются к вопросам жизни после смерти намеренно и опираются как на работы своих предшественников, так и на священные книги своих религий, и на божественные откровения пророков и святых», — поделилась Алина Краснова.
Православие, католицизм, протестантизм
Христианские представления о загробной жизни отличаются в зависимости от конфессий, но подавляющее большинство христиан верят в «Царствие Небесное», где верующие будут наслаждаться присутствием Бога и свободой от страданий и греха, а также «Ад», где грешники претерпевают муки от бытия без Бога.
Близость людей к Царству Божиему определяется не их возрастом или полом, не имущественным или общественным положением, а исключительно внутренним духовным состоянием. Царство Божие требует от человека всецелой преданности Богу, беззаветной любви к Нему и к людям.
По учению Иисуса Христа, оно принадлежит прежде всего тем, кто достиг «блаженства»: кто нищ духом, то есть осознаёт свою неполноту без Бога (Мф. 5:2), изгнан за правду (Мф. 5:10), готов терпеть гонение за неё.
Согласно Евангелие, Царство Божие приблизилось к людям с явлением в мир Иисуса Христа, его распятием и Воскресением, во время которого Он вывел из ада всех людей, находившихся там от начала времен. Остаётся открытым вопрос, есть ли в Царствии Небесном место для людей других вер или же только истинно верующие в Иисуса могут царствовать с Ним. Однако этот вопрос христиане оставляют на Премудрость Божию, в то время как каждый должен следить сам за собой.
Вот какое толкование даёт Царствию Небесному святитель Лука Крымский, практически наш современник:
«Христос сказал, что Царствие Божие внутри нас. Оно не придет приметным образом, а тихо и незаметно придет в сердца человеческие, и оно уже в сердцах праведников, в сердцах святых Божиих. Царствие Божие начнется для них еще при жизни их. Жить в Царствии Божием — это значит жить там, где царствует Бог. Наша глубокая, сокровеннейшая жизнь духовная протекает в глубинах сердца нашего, и Царствие Божие начнется для нас тогда, когда в сердце наше вселится Святой Дух. Тогда, по слову Христа, к тем, кто соблюдал заповеди Его, придет Он Сам со Отцом и обитель у него сотворят. Если сподобится праведник того, что воцарится в сердце его Святой Дух, это значит, что он уже в Царствии Божием. Царствие Божие в сердце его — там обитает и царит Святой Дух. Такое Царствие Божие не приходит внезапно, не приходит заметным образом по громкому воззванию трубы. Царствие Божие — это тихое, мирное, незаметное вхождение Духа Святого в сердца человеческие. Такие святые, как Серафим Саровский, Сергий Радонежский, Антоний и Феодосий Печерские, уже при жизни были в Царствии Божием, в их сердцах обитал Дух Святой, для них уже здесь на земле началось светлое Царствие Божие».
Ад в традиционной христианской мысли является местом вечных мучений. Он символически изображается в виде бесплодной ямы, наполненной пламенем — «геенны огненной». Прообразом такого места стала долина Еннома к юго-западу от Иерусалима, где хананейцы занимались идолопоклонством. Жители Иерусалима устроили в долине свалку нечистот, и смрад, шедший от этой долины, сделал её наглядным примером адских мук.
Мукам грешников в аду посвящены многочисленные апокрифы — духовные тексты, не являющиеся частью Священного Писания или Священного Предания, но активно распространяемые среди верующих людей особенно в Средние века. В древнерусской литературе самым известным произведением в жанре «видения» или «визиона» про схождение в ад было «Хождение Богородицы по мукам», а в мировой литературе эталоном этого жанра стала «Божественная комедия» Данте Алигьери.
Современные богословы и священнослужители всё реже прибегают к пугающим образам адских мук: кипящим котлам, огненным рекам, плотоядным червям и виселицам на железных деревьях. Акцент в современном христианстве делается на том, что ад — пространство концентрации духов злобы, где царит в буквальном смысле слова богопротивная атмосфера, и ад добровольно выбирают люди, не способные вынести Божьей славы и любви, от которой упорно отказывались при жизни.
«Это не значит, что учение о загробной жизни у христиан изменилось, поскольку Евангелие и христианское богословие в целом всегда содержало понимание рая как бытия с Богом, ада — как бытия без Бога. Средневековые образы представляют собой иллюстрации этих состояний души. Поскольку люди были в массе своей малообразованны, то и проповедь христианского учения во многом представляла собой передачу его смыслов в образах и символах, а не в текстах, как это актуально сейчас», — объяснила Алина Краснова.
Католическая Церковь помимо рая и ада в 1562 году догматизировала представление о существовании чистилища. Согласно учению Римско-католической церкви, крещёный человек, совершивший грех и получивший прощение, но не искупивший его, или совершивший «простительный» грех, остающийся не отпущенным, как правило, подвергается «временному» наказанию здесь или в будущей жизни. Человек, умерший добрым христианином, однако отягощенный бременем подобных грехов, попадает в чистилище, то есть туда, где души претерпевают страдания за прегрешения, что дает им впоследствии возможность попасть на небеса. То есть чистилище – это место искупления грехов, которое католики разводят с понятием «отпущения». Отпущение грехов человек получает в исповеди, но ему еще нужно искупить грех – покрыть его своими последующими добрыми делами. Считается, что с началом Страшного суда чистилище вообще будет упразднено, однако до тех пор каждая душа останется в нем на тот срок, который необходим, чтобы она расплатилась за свои прегрешения. Живые могут помочь сократить этот срок себе и другим, принося «умилостивительные жертвы» благих дел или получая индульгенции.
Протестантизм не предлагает последователям возможности для загробного искупления, обеспечиваемого чистилищем или любым другим промежуточным духовным состоянием, но у протестантов отсутствует и большая часть адских страхов. Наиболее либеральные протестантские богословы и вовсе отвергают все учения об аде в пользу любви Иисуса ко всему человечеству.
Православная Церковь придерживается позиции, что посмертное состояние души нераскаявшихся грешников — это страшная и великая тайна. Православные святые и миссионеры почти никогда не говорят, что грешники будут «гореть в аду», повторяя скорее формулировку апостола Павла: «Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют?». (1Кор. 6:9).
Какие представления об аде укоренились в русской культуре можно подчерпнуть из монолога старца Зосимы, персонажа романа «Братья Карамазовы» Фёдора Достоевского:
«Что есть ад? Страдание о том, что нельзя уже более любить. Раз, в бесконечном бытии, неизмеримом ни временем, ни пространством, дана была некоему духовному существу, появлением его на земле, способность сказать себе: «я есмь, и я люблю». Раз, только раз, дано было ему мгновение любви деятельной, живой, а для того дана была земная жизнь, а с нею времена и сроки, и что же: отвергло сие счастливое существо дар бесценный, не оценило его, не возлюбило, взглянуло насмешливо и осталось бесчувственным. Таковой, уже отшедший с земли, видит и лоно Авраамово, и беседует с Авраамом, как в притче о богатом и Лазаре нам указано, и рай созерцает, и ко Господу восходить может, но именно тем-то и мучается, что ко Господу взойдет он не любивший, соприкоснется с любившими любовью их пренебрегший. Ибо зрит ясно и оговорит себе уже сам: «ныне уже знание имею и хоть возжаждал любить, но уже подвига не будет в любви моей, не будет и жертвы, ибо кончена жизнь земная».
Ислам и иудаизм
Представления мусульман и иудеев о загробной жизни практически идентичны. Душа человека после смерти, то есть разлучения с телом, попадает в «место ожидания» дня всеобщего воскресения и Страшного Суда.
Загробный мир иудеев называется Шеол. Шеол неоднороден: души праведников будут находиться там в блаженстве с Богом, души грешников — в страданиях, которые понимаются больше как очистительные.
«Шеол нельзя понимать чувственно, это скорее состояние душ людей в зависимости от того, как прожита ими земная жизнь. Окончательная участь людей будет определена после воскресения из мертвых и Страшного Суда. Некорректно также говорить, что если иудеи не верят в Иисуса Христа как в Мессию, то они попадают в ад. Это христианское толкование Ветхого завета Священного Писания, у самих иудеев совершенно другое представление об этом», — рассказала Алина Краснова.
Загробный мир мусульман называется Барзах. В зависимости от того, как человек прожил земную жизнь, он пребывает в этом мире либо в блаженстве, либо в страданиях. Таким образом, он прозревает свою будущую вечную жизнь, которая ему предстоит после воскрешения и Судного дня — времени окончательного разделения человечества на праведников и грешников. После этого разделения праведники отправятся в джаннат – рай, а грешники в джаханнам – ад.
«В интернете есть миф, будто бы ислам утверждает, что в рай могут попасть только мужчины, а женщины, вне зависимости от их праведности, попадут в ад. На самом деле такого нет ни в Коране, ни в абсолютном большинстве мусульманских толков. Это фейк», — подчеркнула Алина Краснова.
Индуизм и буддизм
В индуизме и группе соседствующих с ним восточных религий одним из основных понятий является переселение душ — на санскрите «пунарджанма».
Идея перевоплощения души любого живого существа — людей, животных, растений — тесно связана с понятием кармы, которое также объясняется в древнеиндийских трактатах Упанишадах. Карма, что переводится как «действие», выступает причиной каждого следующего воплощения индивидуума. Круговорот рождения и смерти, приводимый в действие кармой, называется сансарой.
Желание оставаться в круговороте кармы и перевоплощений исходит только от непросвещённости человека, от его непонимания своей истинной духовной природы, от отождествления себя с бренным телом и материей. Личность, которая преодолевает это низменное желание перерождаться снова и снова, достигает нирваны, она перестаёт быть личностью, полностью исчезает.
Буддизм привносит в восточную философию возможность возвращения из нирваны в мир смертных из альтруистических побуждений. Именно так поступают бодхисаттвы и аватары Будды: они достигают высочайшего духовного развития и «пробуждения» (бодхи), но, движимые состраданием ко всем живым существам, не входят в паринирвану, а остаются в эмпирическом мире для того, чтобы жизнь за жизнью помогать остальным страдающим существам продвигаться к освобождению.
«В восточных религиях, которые в основном пантеистичны, нет представления о едином Боге-Личности, также нет и понятия Откровения. Поэтому нет и похожих на монотеистические представлений об индивидуальной личной душе. Личность в восточных религиях — это иллюзия. Реинкарнирует не какая-то душа со своим индивидуальным «я», а некая энергия, которая может многократно воплощаться и потом развоплощаться в различных телах», — рассказала Алина Краснова.
Китайский буддизм, который некоторые характеризуют как «приземлённый», часто пренебрегает понятием реинкарнации и подобными ей «абстракциями» в пользу таких вещей как красота природы. Источником подобного влияния были главным образом местные китайские учителя, такие как Лао-цзы и Конфуций, ранние последователи которых придавали особое значение красоте «мира природы».
Атеизм
Когда материализм стал массово распространяться на нашей планете, стало намного больше последователей позиции, что смерть необратима. Исходя из точки зрения, что существует только материя, все наши чувства, мысли, надежды, решения – продукт работы головного мозга. И со смертью эти процессы прекращаются.
«Это не значит, что все атеисты верят, что со смертью тела человек исчезает насовсем. Многие говорят, что человек «продолжается» в своих детях благодаря передаче генов. Другие надеются продолжить жить в плодах своего творчества. Некоторые стремятся «обрести бессмертие» благодаря истории — если человек сделал что-то полезное и важное для человечества, то оно хранит память о нём, то есть человек продолжает жить в рассказах о нём», — подытожила Алина Краснова.
Каждый человек имеет право на своё мнение, при этом те, кто не верит в бессмертие души, не могут утверждать, что их взгляд на мир «более научный», поскольку вопрос о загробной жизни лежит за пределами поля изучения естественных наук.
Есть множество философских, биологических и психологических теорий о природе сознания, но большинство людей в мире — дуалисты: интуитивно мы думаем о себе не как о физических объектах, а как о нематериальных разумах, заключенных в физических телах.
Вслед за Рене Декартом, который утверждал, что человек является мыслящей субстанцией, способной усомниться в существовании всего, кроме своего собственного сознания, и что сознание, таким образом, несводимо к физическому миру, мы повторяем «Cogito ergo sum» — «Я мыслю, следовательно, я существую», и никто не может со стопроцентной вероятностью сказать, ограничено ли это существование земной жизнью.