Орда варваров направляется Безумию Чакрика, чтобы отомстить скавенам за их предательство. Тем временем, воинство Гавриэля Верного Сердца зажато в горах ордами кровопоклонников, и уже несколько дней вдет кровавую битву на выживание...
Многие племена присоединились к Танари и Гуннару в их карательном походе. Утвары потребовали поставить себя в авангард, но именно Сингри – дочь Гуннара проложила путь через Заснеженные Вершины, ибо именно она была лучшим следопытом в этих землях. По краям варварской орды, таясь в тенях, рощах и камнях, тихо следовали Дикие Демоны, редка попадаясь на глаза темноклятвенникам, но Гуннар знал, что они рядом. Вокруг бросалось в глаза лишь то, что не было никаких следов скавенских междоусобиц, которые часто гремели вокруг Безумия Чакрика. Очень странно.
Чтобы найти проход к цели, Дендрел Лютое Клеймо притащил к алтарю собственного двоюродного брата, и принес его в жертву, после чего Сломанная Надя узрела лучший путь в недра города паразитов. Хотя темноклятвенники боялись нарушить собственные клятвы больше всего, они были рациональны, и не пошли бы в бой на верную гибель.
Дендрел лично поклялся организовать первый натиск. Лютые Клейма были древним народом лордов-кузнецов, и, хотя сейчас от них остались только осколки, Дендрел сохранил многие навыки, передаваемые из поколения в поколение. Именно их он использовал, чтобы пробить тоннель. Пока Лютые Клейма вгрызлись в твердую породу, военачальники варваров разработали план, прямой и жестокий. Основные силы орды пойдут на штурм Безумия Чакрика снаружи, пока Гуннар, Танари и Корот поведут свои племена по этому тайному проходу, чтобы уничтожить запасы искривляющего камня.
Итак, отряд проникновения ждал, пока зазвучат звуки битвы. Гуннар нетерпеливо постукивал лезвием топора, а Надя бормотала что-то о колоколах в темноте. Вождь Клейм размышлял о хрупком единстве их орды. Каждый день разные племена вспоминали старые обиды, жаждали решить давние споры и уплатить кровавый долг. Все эти кланы постоянно воевали друг с другом, и то, что они еще не перебили друг друга - уже было чудом. Некоторые племена хотели ублажить своих богов. Например, Утвары поклонялись прожорливому лошадиноподобному божеству – Шеш’шану, который требует от них постоянного праздника тела и души. Если темноклятвенники как можно скорее не схлестнутся со скавенами и не одержат победу, то скоро все эти кланы начнут такую бойню между собой, что мало никому не покажется…
Когда кузнецы Дендрела наконец открыли проход, возможность действовать стала для всех облегчением. Варвары углубились во мрак, и Сингри подметила, что скорее всего этот проход был создан для какого-нибудь скавенского сановника, чтобы тот смог сбежать из Безумия Чакрика в случае чего.
Не смотря на тайный замысел этого туннеля, он был широким и высоким, а также, как оказалось, он был уже обжит другими скавенами. Они построили на его протяжении несколько укреплений, и, увидев темноклятвенников попытались дать бой. Развернулись пушки и длинноствольные винтовки, столпились своры клановых крыс, запищали напуганные неожиданной атакой командиры, собирая вокруг себя воинов. Но ничто из этого не смогло остановить натиск варваров. Они целыми отрядами ложились под градом снарядов, но шли по трупам своих товарищей, не допуская мысли о бегстве. С противоположной стороны, скавены не были столь храбрыми. Когда кавалерия темноклятвенников ворвалась на позиции стрелков, скавены дрогнули и побежали кто куда. Путь на литейные мастерские был открыт, но вскоре, загремели колокола, отдаваясь эхом в обширных пещерах…
***
Три дня. Три дня, по подсчетам Гавриэля Верного Сердца, он и его воины были зажаты Связанными Кровью на краю Адамантиевой Цепи. Варвары обрушились на них внезапно, и Грозорожденные даже не успели достигнуть Эмбергарда. В безумной неразберихе рукопашной схватки, многие сражались всем, что было под рукой. Клинок самого Гавриэля разлетелся вдребезги, когда он попытался отвести в сторону удар клыкастого топора, который мог снести ему голову. Обломок был уродлив, но все еще сохранял свой убийственный потенциал.
— Я слышала, в Эмбергарде есть горячие источники, лорд-целестант, — произнесла Гарра Громовая Ворона рядом с ним, пронзая воющего кровопоклонника, — я буду наслаждаться ими, когда мы тут закончим.
Она ухмыльнулась, но это было лишь эхом истинного веселья. Гавриэль ответил ей тем же, ударив своим щитом по лицу еще одного кхорнитского налетчика.
— Мы можем вырваться, — сказал он то же самое, что и в последние несколько дней. Это уже стало мантрой. Каждый знал, что Гавриэль никогда не теряет надежды, — нам просто нужно убить его.
Под «ним», Гавриэль подразумевал быкоподобную массивную фигуру Коргоса Кхула, который ходил позади отрядов своих воинов, подгоняя их вперед, или вглядываясь в горизонт.
— Почему он не идет за нами сам? —прорычала Гарра, но тут же сморщилась от боли вновь открывшейся раны. — Почему он не ведет атаку? Даже для нетренированного глаза уже давно очевидно, что мы слабеем, мой лорд. Вы предполагали – он захочет славы для себя.
У Гавриэля не было для нее подходящего ответа. Да и если бы он был, инстинкт выживания все равно бы не дал ответить. Справа от него выскочил варвар с топорами, покрытыми пенгой губами и безумными глазами. Лорд-целестант увернулся от удара, и тут же подсек ноги кхорнита своим щитом, а когда тот упал – вонзил край ему в горло. Уродливая и банальная смерть, для одного из Связанных Кровью. Однако именно это принесло Гавриэлю озарение.
— Он ждет, — пробормотал Верное Сердце, тяжело вздыхая. — Это не та битва, которой он жаждет, и потому он ждет. Он думает, что Ванд явится, чтобы покончить с их враждой раз и навсегда.
Вдалеке прогрохотал гром.