.
Ну, не так всё страшно было, скорее – противно. Хотя…
Опять вспомнилось – гороскопы (вот видите – узелок за узелком). В те самые, девяностые, интерес к гороскопам возрос. Я особо ими не увлекался, но кто-то и мне брошюрку соответствующую подарил. Раскрыл, читаю: «… в этот день Скорпионов ждут большие материальные потери…» Я в сердцах отшвырнул книжонку подальше от себя, больше никогда не брал ее в руки. Именно в этот день я отправлялся в очередной челночный рейс, везя на себе немалую сумму денег. Вот черт! Пусть и не верил этим гороскопам, но держать в голове такие зловещие предсказания совсем не хотелось. И так забот хватало. Тем более, что реальная опасность тогда действительно существовала. Только и слышишь – того обворовали, этого ограбили. Приятель рассказал, что его знакомого, якобы, не только ограбили, но убили и выкинули на ходу из поезда. Про клофелинщиц много говорили, так что моя дочь до сих пор строго запрещает мне с кем-либо знакомиться в поездках, разговаривать, что-либо совместно есть и пить, даже чай, не говоря уж о спиртном. По всем пунктам слушаюсь, кроме разговоров.
Но сперва – о временах ещё более суровых. Так называемая «бериевская амнистия» 1953 года, когда из лагерей было разом освобождено 1 млн. 200 тысяч заключенных, большинство из которых – уголовники. Многие города и поселки захлестнула волна бандитизма. Об этом и фильм снят «Холодное лето 53 года». Железной дороге в наших краях тоже досталось – говорят, даже налеты на поезда делали, как в гражданскую. Ничего такого не помню по малолетству, а вот сестра, постарше меня, рассказывает: везла её тогда наша бабушка совсем маленькую. Где-то в районе Котласа вдруг началась паника: пронесся слух, что поезд собираются грабить. Бедную сестренку затолкали куда-то в угол, закидали с головой матрасами, замаскировали, то есть. Да ещё в её убежище многие напуганные попутчицы понапихали сумочки с деньгами, золотые украшения. Одну из сумочек, сестра рассказывает, чуть ли не в зубах она держала. Тревога оказалась ложной. Но неспокойно тогда было, неспокойно.
Мне запомнилось только, что милиционеры (а то и солдаты) обходили состав, заглядывали в купе. Они и сейчас изредка ходят, но тогда – регулярно. У подозрительных проверяли документы. Вряд ли сбежавший из лагеря решился бы воспользоваться пассажирским поездом. Но был ещё такой контингент – из лагеря освобожден, а уезжать из Инты на «большую землю» нельзя – вечное поселение… Да что это я тут рассказываю с чужих слов? Вот вам непосредственный участник тех давних событий – знаменитый наш киносценарист, бывший интинский «сиделец» Валерий Фрид. Из книги «58 ½. Записки лагерного придурка»: - «На северном участке дороги, примерно до Котласа, поезда усиленно проверялись – нет ли беглецов». Но…«Вскоре после ХХ-го съезда нам объявили… что побег с вечного поселения теперь котируется не в двенадцать лет каторги, а в три года тюремного заключения. Подешевело. …И мы с Юликом решились на побег. Точней сказать, не убежать мы решили, а как бы сбегать на недельку в Москву и вернуться». Почему только на недельку – отмечаться надо было два раза в месяц в интинской комендатуре. Если поймают – всего три года тюрьмы, какой пустяк. Но всё-таки подстраховались: - «…попросили… купить нам билеты в мягкий вагон… не из любви к комфорту, а из соображений безопасности... Наш расчет был на то, что мягкий вагон особенно дотошно проверять не станут: в мягких ездила солидная публика. И действительно, кроме нас в купе оказался какой-то важный железнодорожный чин и пьяненький полковник внутренних войск… увидев полковничью шинель и наши пижамы, солдаты, не входя, запирали дверь – и мы переводили дух».
Тут вспоминается рассказ моего папы. Работавший с ним электрик дядя Яша никак не мог в свой законный отпуск посетить после долгой разлуки родную Москву. К тому времени уже и выезжать было можно, проблема в другом. Получив очередной раз отпускные, дядя Яша тут же их красиво пропивал: в нашем ресторане дарил торты официанткам, швырял деньги в оркестр, заказывая «Сильва, ты меня не любишь…», танцевал под эту мелодию в стоптанных валенках. Широкий был человек, с размахом! Даром, что немец. Впрочем, московский немец – это многое объясняет. Наконец, за дело жестко взялся мой папа: под личным присмотром заставлял дядю Яшу относит часть зарплаты в сберкассу, туда же пошли и отпускные. Близился день поездки, и тут, проходя по улице, папа увидел страшную картину. Мертвецки пьяный дядя Яша сидит прямо на земле у крыльца сберкассы, а двое чуть более трезвых мужичков трут ему уши, пытаясь хоть немного протрезвить. Ясно для чего – чтоб был в состоянии снять с книжки деньги, и банкет был бы продолжен. Вмешаться в этот реанимационный процесс было небезопасно, но папа действовал решительно: быстро дойдя до дома, позвонил в сберкассу и строгим, солидным голосом попросил такому-то денег, если он сейчас заявится, ни в коем случае не выдавать. Наверняка, просьба незаконная, но девушка, видимо, прониклась. Историческая поездка состоялась. Проводили дядю Яшу, посадили, почти трезвого, в поезд. Немножко странно выглядело полное отсутствие у него ручной клади – ни чемодана, ни сумочки, ни портфеля хотя бы. Понятно – вещей у него и дома не было, только то, что на нем. В самый лютый мороз – кепка, плащик с поднятым воротником, валенки с галошами. Чтобы не вызывать излишних подозрений у проверяющих, дали в руки несколько журналов «Огонек». Помогло ли, неизвестно, но съездил благополучно. После этого знаменитая фраза «Дядю Яшу вся Москва знает» стала звучать из его уст ещё чаще.
Но, вернусь к своему личному опыту. Что уж тут говорить, во все времена в дороге рта разевать не стоило: и воришки попадались, и мошенники. Зона, так сказать, повышенной опасности. Но уж в те самые, девяностые… Поезда челноками забиты, везущими деньги на себе, какие уж тогда карточки. Соответственно, и криминал активизировался, ряды его пополнились. Нашего знакомого, доброго и немного наивного, помню, спрашивали тогда: - «Лёвушка, что ж ты на родину к себе, в Белоруссию не съездишь?» А он им: - «Да вы что, меня тут же на вокзале на деньги разведут, обворуют, ограбят!» Ну, некоторое преувеличение, но опасность действительно была реальная. Кстати – интересная тема: из каких источников поступала такая пугающая информация? Из рассказов потерпевших, передаваемых из уст в уста? Нет, больше всех преуспела в этом пресса. Иные газетчики просто упивались постоянными описаниями грабежей, краж, происками карточных кидал, напёрсточников, других видов мошенничества.
Пожалуй, перегибали палку: почитаешь газеты – на улицу побоишься из дому выйти, не то, что в поезд сесть. Впрочем, и положительная сторона в таких публикациях была: предупрежден, значит вооружен. Сомневаюсь, правда, что и без чтения этой криминальной хроники мне пришло бы в голову притормозить где-нибудь в подземном переходе, чтоб попытаться угадать, под каким наперстком спрятан шарик. Тем более, сесть за карты – никогда не умел и не играл, только в далеком детстве в примитивную «девятку» с рижской «бабусей», которая при этом отчаянно мухлевала. Так что, не надо, научен! Но читать все равно было интересно и познавательно. Рассказывалось, что подобные мошенники были неплохими психологами. Исподволь, постепенно втягивали в свои игрища жертв, поначалу проигрывая небольшие суммы, постепенно увеличивая ставки. Эксплуатируя азартность своих клиентов, жадность (и глупость, по моему мнению). Правда, говорят, что многие гадалки цыганки владеют гипнозом. Вот в это поверю, будучи наслышан, как некоторые их жертвы бегут к себе в квартиру, выгребают все свои сбережения до копейки, все золотые украшения, и отдают гадалке. Цыганки в людных местах пытались охмурить меня неоднократно, но я быстро и решительно от них отделывался, не успевая подвергнуться гипнотическому воздействию. Ещё пару несерьёзных попыток против меня предпринимали. Тоже был заранее наслышан: идешь по улице, вдруг пакет на земле перед собой обнаруживаешь прозрачный с толстой пачкой купюр. Парнишка рядом с тобой оказывается, который заметил этот пакет одновременно с тобой. Предлагает взять и поделить. Вдруг появляется здоровый амбал, говорит, что это он потерял, вырывает у тебя из рук, пересчитывает и грозно заявляет, что части денег не хватает, этак двух-трех сотен зелененьких. «А ну, выкладывай, а то, ща…!» Не знаю, многие ли попадались на такой примитивный развод. Выхожу как-то из гостиницы «Ярославская», что рядом с ВДНХ, метров двести прохожу по улице. Какой-то парень, идущий параллельно со мной, громко восклицает: - « Ух ты, гляди, деньги кто-то посеял! Во, глянь, сколько! Давай поделим!» Я пошел дальше, не замедляя шага, будто не видел и не слышал. Но краем глаза пакет под ногами успел заметить, вроде бы даже зелененькие в нем мелькнули. Но насколько натужно, насколько ненатурально парень восклицал, пытаясь изобразить азарт, радость от внезапной находки! В любительский театр на «кушать подано» не взяли бы, какой уж тут «тонкий психолог», «постепенное заманивание». Ну, кто-то клюет, иначе б не пытались… Через месяц почти на том же месте – вторая попытка, уже в другом исполнении.
Но, увы, формула «предупрежден, значит вооружен» не всегда срабатывает… Началось ещё на вокзале в Инте, где, ожидая поезда, разговорились с молоденькой «коллегой». Раньше, рассказывает, медсестрой работала. Потом сильная аллергия к каким-то медикаментам проявилась, пришлось бросить. Теперь обувью занимается, едет за очередной партией в Москву. Перед самой посадкой она узнала, что все трое будущих соседей по купе оказались азербайджанцами мужского пола. Испугалась чего-то бедняжка, смутилась, попросила местами поменяться. Я легко согласился. Ну, вот, подумают многие из вас – развод начался, клюнул пацан на медовую приманку! Да нет, друзья, всё не так было – девушка совсем ни при чем, как и азербайджанцы. Просто подумал потом: - «глупенькая, не тех ты боялась». С соседями, симпатичными ребятами, прекрасно ехал всю дорогу. Только на второе утро, за несколько часов до Москвы, закончились сигареты. Никто из соседей не курил. Чёрт меня дернул попереться в вагон-ресторан (вот вам ещё один наглядный пример вредности курения). Ресторан оказался открыт, но без посетителей. Буфетчик с чем-то возился, на просьбу о сигаретах сказал: - «сейчас, сейчас, вы подождите, за столик пока присядьте». Мне б удивиться, чем же он таким длительным занят, что сидя за столиком пачку сигарет надо ждать. У окошка присел, тут же невесть откуда появились трое, оставшиеся места за моим столиком заняли. И это при пустом-то ресторане. Напротив сел пожилой лысоватый мужичок с неприятным каким-то лицом. Наискосок – тип ничем не примечательный. А рядом со мной по левую руку – крепкий коренастый молодой парень. Похоже – бывший спортсмен, несбывшаяся олимпийская надежда. Чтобы встать и выйти из-за стола, мне пришлось бы мимо него протискиваться. Несколько ничего не значащих фраз, сразу же предложение перекинуться в картишки. «Нет, я не умею», - «Да ничего, это просто, давай!» Не слушая моих дальнейших отказов, торопливо раскидали перед каждым по две карты, потом начали попеременно швырять их на стол, чередуя с беспорядочным швырянием смятых денежных купюр, среди которых мелькали и долларовые бумажки.
Все это происходило в неестественно быстром темпе, иногда кто-то из бандюганов взвизгивал, изображая огорчение от проигрыша, потом бросал очередную порцию денег особо размашистым жестом, как бы изображая «эх, будь что будет, иду ва-банк!» Уж тут «психологией», «постепенным вовлечением в игру» совсем не пахло. Про это даже не скажешь «топорная работа», они и не пытались придать хоть какое-то правдоподобие своим действиям. В карты не заглядывали, деньги швыряли на стол, не считая; сколько наспех вытащили, столько и бросили. А какие ставки в игре были, а? Тут бы не только Станиславский возопил: - «не верю, не верю!», любой лох догадался бы, что его разводят. Мне-то всё ясно стало уже при первом предложении о карточной игре, а что толку? Ну, «предупрежден», а дальше? Вся эта гнусная комедия разыгралась за одну-две минуты, потом все трое уставились на меня и потребовали денег. «Да я же не играл, даже карт в руки не брал!», - «Ты должен был бросить карты на стол и громко сказать, что не играешь!» Встал, попытался выйти из-за стола. На моем пути вырос «спортсмен». Попытался его оттолкнуть, тот набычился, ткнул меня кулаком в солнечное сплетение. Несильно, но чувствовалось – если понадобится, сможет раз в десять сильнее. А мужик напротив продолжал визжать: - «Я проиграл, кучу денег из-за тебя потерял, плати!» Ага, это якобы он моим партнером был, пара на пару играли. Три чувства смешались во мне: страха, беспомощности и дикого омерзения. Трудно вспомнить, испытывал ли такое когда-либо до или после. Позже представил, что, появись какие-нибудь мускулистые ангелы хранители, намни ребра бандитам, а потом предложи выкинуть их из вагона на ходу, может быть и согласился бы. Ну, не знаю. Но на ангелов уповать не приходилось. Я опять вскочил, толкнул соседа слева (он так и не садился) куда сильнее и решительнее, чем в первый раз. Он отшатнулся влево, а я быстрым шагом пошел вправо и вышел из вагона-ресторана. Уф, вырвался! Да вот беда, тут же сообразил я, ушел-то я вправо, в противоположную сторону от своего вагона. На этом участке от Ярославля поезда идут до самой Москвы без остановки, по перрону до своего вагона не добежишь. Сидеть здесь до прибытия в Москву немыслимо: не переодет, вещи не собраны. Возвращаться, проходя опять через вагон ресторан? На это надо решиться. Прошел немного по вагонам, ни на что особо не надеясь. Встретил мужчину-проводника, рассказал вкратце. «А, так вы стали с ними играть?», - «в том-то и дело, что не играл, я ж вам рассказываю…» Проводник смолк, ни малейшего желания помогать мне не выказал. Да я особо и не рассчитывал: не думаю, что он с бандитами был в доле (в отличие от буфетчика, тот – не ходи к бабушке). Просто, прекрасно знал, что за беспредел на ж/д творится. Если вмешается, себе дороже. Милиция, думаю, тоже не заступится, всё схвачено. Постоял, подышал поглубже, пошел к себе. Быстрым шагом, но не бегом. Проходя ресторан, краем глаза заметил, что «этих» там вроде бы уже нет. А пройдя ещё два вагона, заметил «спортсмена»: стоит в проходе, задумчиво смотрит в окошко. Оба сделали вид, что друг друга не узнали. Соседи по купе встретили меня встревоженно, долгое свое отсутствие и заметно побледневшее лицо объяснил откровенно. Ребята дружно вызвались меня проводить в Москве по перрону аж до метро. Хотя, что попытаются на меня картежники и здесь наехать, было очень маловероятно, но… Обжегшись на молоке, и на воду дуешь. Тут-то я и вспомнил девушку с вокзала: «Не тех испугалась, не тех».
Вот и всё. Противно, ужасно противно, но не так уж страшно. Думаю, они бы меня рано или поздно отпустили, поняв, что толку не будет. Иначе пришлось бы откровенно грабить, применять силу. А это уже не по их части – совсем другая статья, куда суровей. Впрочем, не знаю. И думать об этом больше не хочу.