Мы столкнулись с тем, что роли в семье стали меняться. До переезда мы жили вместе больше пяти лет, за это время многое между нами утряслось и устоялось. Появление сына внесло коррективы в нашу с мужем рутину, но в целом мы неплохо справлялись с мелкими повседневными трудностями. И если в России начиная вместе жить, мы были в самом начале координат, то теперь мы оказались в в американской версии точки отсчета, каждый со своим багажом прошлого. Наши отношения тоже снесло в самое начало координат, и то, что работало для нас двоих в России, перестало работать в США. Менялись мы, менялись способы нашего взаимодействия, и менялись отношения. Впервые мы стали узнавать друг друга по-настоящему как личности. Мы стали больше общаться друг с другом, появилось и время, и силы просто наслаждаться общением, и строить планы. Нам не нужно стало больше выживать, мы стали жить, планировать и смотреть в будущее с гораздо большим оптимизмом, чем мы могли это делать проживая в России.
С другой стороны у каждого из нас открылись качества или слабости, о которых мы или не знали, или просто не замечали до переезда. Муж, такой сильный и суровый в России, как и ожидается от среднестатистического российского мужчины, вдруг обнаружил в себе неспособность быстро адаптироваться. В ситуациях раньше он единолично принимал решения, потому что был уверен в правильном выборе и своей рассудительности. Теперь же почти по каждому вопросу от выбора мобильного плана до оплаты за квартиру чеком, ему требовалась моя подмога.
Я же на какое-то время была охвачена страхом передвигаться по городу, по штату. Я не могла начать водить машину. Никогда раньше я не испытывала такой боязни выйти из дома, и я просто как ребенок ждала мужа, если мне куда-то нужно было добраться по делам, мне почти везде требовалось его сопровождение. Наверное, именно поэтому я долго не могла начать искать работу, и сидела дома, прикрываясь изучением языка. Две зарплаты сделали ли бы жизнь куда красочнее и интереснее, но мне требовалось время побороть этот иррациональный страх. Тогда мы здорово друг друга раздражали этими новыми “заскоками”, каждая мелочь, каждая слабость была триггером для очередного конфликта. Но в то же время, мы были вдвоем в этой новой реальности и больше не на кого было рассчитывать.
Наверное, именно тогда мы стали друг другу не просто муж и жена, но близкие друзья. Как ни странно, при всех конфликтах и раздражении друг на друга, понимание, что мы оба проходим период адаптации, объединяло нас как двух товарищей по несчастью. И если раньше супруг в моих глазах был только любовником и отцом нашего ребенка, то теперь его личность будто открылась с новой стороны. Пытаясь лучше понять себя, я пыталась лучше рассмотреть и его, чтобы помочь найти опоры, которые в то время так нам были нужны.Он прятал свои слабости, ему было очень тяжело менять себя. Настолько тяжело, что он стал поддерживать практически любую мою идею, чего не происходило никогда ранее до переезда. Только с высоты сегодняшнего дня, я понимаю, что он хотел меня занять хоть чем-либо, только бы я не видела его болевые точки, ему было страшно не столько передо мной, сколько перед самим собой.
И все мои идеи от веганства до поступления в аспирантуру именно поэтому и были встречены с принятием и одобрением. И именно тогда я впервые стала задумываться о том, чем я в принципе хотела бы заниматься, какой вклад оставить после себя, что именно приносит радость мне и пользу миру.
Сейчас прошло больше 10 лет с одного случая, который мой муж не может забыть и который влияет на него до сих пор. Пока я проживала свое внутреннее напряжение о бестолковой жизни и бестолковой, как мне казалось, работе, которую я выполняю ежедневно, и искала ответы, какая я, кто я и что от жизни я хочу. В один из вечеров я задала вопрос супругу - Чем бы ты хотел заниматься, ведь теперь ты можешь делать то, что нравится и знать, что сможешь содержать семью в любом случае. Мы в новых реалиях. Мы можем попробовать потрогать свои желания и даже попытаться их реализовать. Никогда раньше муж не задумывался о том, нравится ли ему его работа. В России он работал инструктором по вождению, что приносило достаточный для покрытия потребностей маленькой семьи доход. Я знала, что он не очень любил свою работу, с людьми бывает очень тяжело, но когда ты выживаешь, а не живешь, ты не очень задумываешься о том, насколько тебе интересна твоя работа. В США он практически сразу устроился водителем трака, и в целом его всё устраивало до того, как он начал проникаться моим вопросом.
