Нового короля большая часть нашего народа так и не приняла, как достойного монарха Алькарын Формэндыр. И у меня с ним отношений так и не сложилось. Так - были лишь совместные публичные трапезы, церемонии, приемы и не более того. Мой муж, похоже, был рад своему статусу в обществе и формальным почестям. Он увлечено играл в эту игру, льстящую некогда уязвленному на его родине самолюбию. И у меня некоторое время получалось поддерживать его иллюзию. Хотя мне все хуже удавалось сдерживать падение своей страны в настоящую кровавую гражданскую войну. Я видела, что чиновники и аристократы интересуются лишь собственной наживой, и просто воруют, пользуясь человеческой враждой.
Когда я поняла, что одиночество и напряжение моего сознания дошло до предела, мне потребовалось ненадолго отстраниться от внешних дел, чтобы обрести силы для своей дальнейшей борьбы и работы. Я решила вновь ощутить себя собой, вернуться в свою шкуру, которую так дерзко и жестоко с меня сорвали, чтобы заменить ее на помпезные и блистающие золотом и драгоценностями окровавленные бинты. Эти повязки казались всем моим придворным тем ярче и прекраснее, чем сильнее они были пропитаны кровью моей боли и ярости и все более становились подобными шелку и бархату пурпурного цвета.
Как когда-то в своем счастливом детстве, я ускакала на своем любимом коне в родную мне просторную степь. Но потом я попала туда, куда не решалась отправиться даже в свои лучшие годы. Перед тем, как покинуть Замок и Карнэмдым я помолилась Единому о том, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте. Конь привез меня в Гхал-Узун - Огненную Долину Сердца Ангмара. Я увидела в этом особый знак. Ведь раньше такого со мной не случалось. Мне было слишком стыдно и мерзко от своей жизни и от самой себя, чтобы говорить со Жрецами-шаманами, Драконами и Огненными Духами. Но для моей уставшей от грязи дворцовых интриг души была радостью возможность побродить среди древних камней, поговорить со Скалами, Матерью Землей, Деревьями и Травами, Ящерами, Зверьми и Птицами. Я уехала вдаль от столицы – к древним скалам-святилищам для совершения покаяний и всех надлежащих обрядов, переданных мне предками. Многие из камней в этих скалах когда-то служили стенами жертвенных арен, в которых много веков, а то и тысячелетий, возжигалось священное пламя, в которое призывали Всевышнего Эр-Анар-Эцега люди Ангмара, что бы принести Ему жертвы. Я тоже хотела провести хотя бы самый простой обряд, и поднести немного зерна, масла, специй и фруктов. Моля Единого о помощи и укреплении силы духа, я ощутила поддержку, которая оказалась намного лучше, чем все советы и доводы любого из сотворенных жителей Арды.
Древний, крепкий в стойкости своей Ангмар – Железная Страна, Стойкая ко всем напастям и невзгодам, всегда выживал не столько благодаря доблести своих воинов, сколько из-за праведности своих граждан и их верности Законам Бога. Строгое следование законам было правилом любого, даже самого незначительного жителя страны. И ответ Единого на мое терпение в ответ на явное беззаконие, возникшее в стране, указал на правильность моего поступка.
Сначала ко мне прилетела стайка жаворонков. Это было странно, эти птички с детства были моими соседями, и стаями они обычно не летают. Жаворонки оживленно обсуждали между собой некую новость о том, что где-то неподалеку среди скал видели попавшего в беду человека.
Птицы привели меня к тому месту… Пытаясь сесть, облокотившись на камни, лежал на земле раненый человек. Из его левого плеча текла, пульсируя алая кровь. Этот мужчина был очень изможден и бледен. Он был красив, лицо его было мужественным. Это был не наш, а какой-то западный человек. Возможно, его надо было бы просто добить, как врага. Я, почему-то прислушалась к пению птиц, а они говорили, что этот чужак – мой друг.
Волосы у него были русые, не по-нашему лохматые ( в Ангмаре быть непричесанным было признаком невежества). Он чем-то напоминал моего мужа, но больше, чем мой супруг был похож на человека. Может, и правда то, что западные люди все на одно лицо? Обычно у нас обо всех чужаках так говорили. Таков был опыт предков. Я подошла к нему поближе, с опаской потрогала его обессилевшую руку. Рука у него оказалась такой же, как и руки у ангмарцев, но немного светлее. Такое же строение тела, да и лицо также устроено, хотя с некоторыми отличиями. Оказалось, что нет ничего страшного в том, чтобы по собственной воле потрогать заморское «чудовище», не смотря на то, что ко мне Чужой так и не смог прикоснуться…
Пришелец с трудом открыл свои уставшие, почти незрячие из-за страданий глаза. Казалось, что кровотечение виделось ему избавлением от всех его бед. Но боль и безучастность взгляда чужака сменилась на интерес к тому, что он видит. Я же увидела в этих глазах многое: мольбу о помощи, удивление, надежду.
Не окажись я именно в этом месте, раненный пришелец умер бы в степи, истекая кровью. Я понимала, что это – судьба. Мне казалось, что он звал меня, как будто узнал своего близкого друга из какой-то своей прошлой жизни.
Некоторое время я стояла в растерянности. Моему замороженному скорбью сердцу необходима была подобная встряска. Для меня это было словно внезапное пробуждение от кошмарного, но невероятно нудного сна.
Я быстро подошла к нему, дотронулась руками до его бледного лба, а затем до его раны. Кровотечение уменьшилось, но полностью не прекратилось. Раненый стал приходить в себя. Лицо пришельца было похоже на не очень новую восковую маску, но что-то живое появилось в его загробном взгляде. Я навсегда запомнила его глаза, живые внимательные глаза, которые он пытался держать открытыми. Сначала речь нуменорца была тихой и невнятной. Затем, к моему полному удивлению, он заговорил по-ангмарски с небольшим акцентом, монотонно, сбивчиво и очень странно - будто передавая вести из Мира Безвременья:
« - Приветствую Вас, королева. Я давно хотел Вас видеть, но мой брат не хотел, чтобы это произошло… Это он устроил мне засаду, когда я следовал в Вашу столицу. Я хотел Вас уберечь от этой опасности. Но его наемников было слишком много. Я справился почти со всеми. Там, у той скалы лежат их трупы. Те, кто остался в живых, доложат моему брату о том, что в этот раз я действительно мертв.
Даже если я умру на Вашей земле, знайте, я - не враг ни Вам, ни Вашей стране. Мне никогда не была нужна власть над какой-либо страной, мне власть надоела. Этим уже накормили меня досыта на моей родине! Зато мой брат всегда мечтал стать королем, хотя он – младший. А мне однажды сказали, что в Вашей стране сбываются мечты…
Но ужасно то, что в Вашей стране сбылась безумная мечта моего младшего брата! Это не на пользу ни ему, ни Вашему королевству… Я так хотел попасть в Ангмар, в Страну, где люди поклоняются великой Матери Природе и Единому Творцу, и никому нет дела до «большой политики». Простите меня за то, что не успел Вас и всю Вашу родню предупредить о коварстве принца, не получившего престола в Нуменоре. Его наемных солдат оказалось слишком много!»
« - Не может этого быть! Я же замужем уже не первый год! А твоя рана свежая, как будто сражение было несколько мгновений назад! Или ты беспросветно врешь, или ты, пришелец, во времени куда-то провалился! Я не могу понять, зачем Единый так жестоко надо мной смеется! Ну, разве что Сам Эр-Анар-Эцэг решил вмешаться в судьбу моего народа. Ведь, исходя из тобой сказанного, твой своевременный приезд мог бы изменить не только мой удел, но и судьбу всей Чудесной Северной Страны», - ответила я на бред непонятно откуда возникшего чужестранца. И тут же сама оторопела от мысли о том, что я говорю какую-то нелепицу.
Мне было трудно сосредоточиться, и я призвала на помощь все известные мне мистические силы, попыталась вспомнить и применить все свои умения в исцелении, чтобы остановить кровотечение и обезболить рану.
Чужестранец постепенно пришел в себя. Его лицо было еще серовато-бледным, но в глазах его появилось больше осмысленности. Я отчетливо ощутила в своем сознании его мысли и вопросы.
Я не знала, с чего начать разговор. Все мои навыки дворцового общения стали бессмысленными и бесполезными в ситуации, в которой я оказалась при встрече с таким непонятным, но все же родным мне чужестранцем.
Я тогда чуть не расплакалась и, почему-то, спросила пришельца:
« - Ты хочешь стать моим братом?! Я всегда ощущала одиночество из-за того, что нет у меня ни братьев, ни родных сестер. Если бы у меня был брат, я бы не попала в то тяжелое положение, в котором сейчас нахожусь. Мою страну не разрушал бы бездарный правитель, а правил бы сильный и справедливый король! Не раскалывалась бы моя родина на части. Не вспыхивали бы бунты, ведущие к большой междуусобной войне!
Но моя судьба мне не принадлежит. Произошло то, что уже было предначертано в Чертогах Безвременья. В нашей странной случайной встрече я вижу проявление воли Единого. Я знаю, что осуществляется какой-то Его замысел! Может быть, во многих наших жизнях мы с тобой уже были братьями или сестрами, и доверяли друг другу свои тайны, когда уже некому было верить. Ты будешь жить в моем замке? Прошу тебя не отказывать Ангмару в его возможности проявить его древнее гостеприимство! Но сначала давай проведем один из древнейших наших магических обрядов – обряд кровного братства?»
« - Я согласен», - ответил пришелец.
« -Ты уверен, что хочешь стать моим кровным братом и разделить судьбу моей страны и моего рода?»
Западный человек одобрительно и вполне уверенно кивнул головой и улыбнулся.
Я взяла медную чашу для подношений воды Предкам и свой фамильный ритуальный клинок. Затем слегка надрезала себе руку в области запястья так, чтобы из раны потекла моя кровь и наполнила чашу до половины. При этом я читала заклинания. Когда я поднесла этот сосуд к месту ранения будущего кровного брата, кровотечение из раны возобновилось, что означало, что обряд проводится в соответствие с законами судьбы и Матери-природы. Пульсировала и брызгала алая кровь пришельца, как будто радуясь моему призыву. Медная чаша наполнилась очень быстро. После этого я приложила свое надрезанное запястье к его ране и произнесла старинное ангмарское заклинание. Мой только что обретенный брат с трудом, но четко повторял его за мной:
Кар-саварык локар-саварык кримбэгэндэр
Ромэн-атан мор-ним дайнагхын кримгыртарык
Номэнарык крим ромэныгарык андарыкдор
Котын-таир андарык кунтэ эру-крадык
Айнарэ нэн! Айнарэ выль! Айнарэ ард-эхнэр!
Айнарэ анарын-эцэг! Айнарэ гхалын!
Айнарэ гылодлыр!
Таир акан крим амил-лыр байны эссегэр Айнарэм Изыр-Эхнэр!
«Пусть соединится кровь из артерии и кровь из вены.
Пусть Восток и Запад станут теперь одной землей.
Пусть станет для них, прежде враждовавших, это даром и примирением.
Пусть две прежде чуждые крови станут братскими милостью Единого Бога!
И станем мы навек родными!
Духи Воды!
Духи Воздуха!
Духи Земли!
Духи Солнца!
Духи Огня!
Духи Звезд!
Станут нам одной матерью наши матери именем Духа Матери-Луны!
Кровотечение из моей вены и из его артерии, соприкоснувшись, остановились. Моего брата покинула боль. Содержимое медной чаши стало светиться.
Я дала выпить ему половину, и половину выпила сама.
Мы теперь одной крови – нуменорский брат и его ангмарская сестра. Это был наш первый шаг на пути к Экыну. На нашем языке слово “Экын” было сложным философским понятием, которое можно толковать как “единство”, но, чаще всего означало “единственность”.
Закат Солнца был удивительно волшебным, горы загадочно светились в его лучах. Степь, засыпая, улыбалась нам.
Даже мне не верилось – у моего брата рана заживала действительно прямо на глазах, и к нему непостижимым образом возвращались силы.
« - Как тебя зовут, мой брат по крови? Мы теперь родня от ныне и во веки, и ты должен обращаться ко мне по имени и без всяких титулов.» - сказала я своему новообретенному брату.
« - Все мое былое находится в прошлом. От меня прежнего останутся лишь выдумки о человеке, канувшем в никуда. Коль ты стала моей спасительницей и сестрой, сама и дай мне имя, которое первым в голову придет.»
« Ты – человек, пришелец с Запада. Ты в Ангмаре чуть не умер, ты в Ангмаре был спасен, и ты – западный брат ангмарской сестры. Твое имя – Дайн-агхын (Западный брат – человек с Запада). Ты не пленник и не заложник, и никому ничем не обязан. Посему ты волен поступать, как велит тебе сердце – можешь идти, куда захочешь. Но я, как хозяйка своего дома, прошу тебя погостить в моем замке. Чтобы тебя во дворце никто не отравил, готовить угощения обязуюсь лично я. Охранять тебя будут люди, верные мне с детства. Благодаря этим людям я до сих пор жива при всех-то превратностях судьбы».
Мой новый брат не смог не согласиться, хотя и знал, что в замке ждут его не только приятные знакомства, но и нежелательные встречи с некоторыми близкими кровными родственниками. Но он был человеком смелым и, почему-то, поверил мне. Я посадила его на коня, а сама пошла рядом. Я беспокоилась о том, чтобы лошадь выдержала непривычно высокорослого иностранца.
В тот момент моего скоротечного счастья мне не хотелось думать о том, что меня и моего кровного брата заподозрят в попытке смещения действующего короля-неудачника. А брат, будто понял мои мысли, и сказал, что сразу же подпишет документ об отсутствии каких-либо претензий на трон. Я была не против такого его решения, так как для меня главным было появление близкого человека, настоящего друга и соратника.
