- Юль! Налей кофе, опаздываю. И кашу положи мне.
- Конечно, Ромочка!
- Юль! Рубашка мятая, можешь быстренько погладить, а то опоздаю?
- Да, Рома!
- Юль! Я в коридоре натоптал случайно. Опаздываю, подмети, пожалуйста.
- Хорошо!
Роман был ярким представителем офисного планктона. Единственным оправданием было то, что работал он давно и получал приличную зарплату. Размером зарплаты он был обязан другу Василию – тот был зав. отделом.
© Copyright: Александр Каширцев, 2024
Свидетельство о публикации №224080900997
Юля была на четвёртом месяце беременности и на семейном совете было принято решение перейти ей работать на полставки. Соответственно она и денег получала немного. Зато муж не возражал, чтобы она тратила почти всю зарплату на себя. Она сама себя одевала, обихаживала и развлекала. Никаких излишеств - за этим муж следил строго.
Если посчитать на круг, то для мужа даже экономия выходила – на него падала только покупка цветов и то не слишком часто.
- Ром! Посуду помой за собой, я ногти накрасила.
- Не могу, финал начался. Игра – закачаешься! Надень перчатки, тогда с маникюром ничего не случится.
- Ром! Запусти стирку. Там только порошка чуть сыпануть и на красную кнопку нажать.
- Юль! Сколько раз тебе говорить - я стиралку не знаю, там какие-то ящички выдвижные с кучей отделений. Запусти сама, а то напортачу.
- Ром! Пропылесось гостиную – через полчаса Киреевы придут, а там собачей шерсти на полу полно, я салаты дорезаю.
- Не могу, Юль, мыться бегу. Я с работы потный пришёл, там кондиционер сломался.
Ромина зарплата шла на еду, хозяйственные нужды и его карманные расходы. Человек он был запасливый – в прошлой жизни наверняка хомяком был – и он не столько тратил на себя, сколько откладывал. У него было два счёта в разных банках. Один счёт – о нём знала жена – был официальным, а второй – о нём жена не знала – был, соответственно, не официальный. Нет, Роман не имел любовниц и не собирался тратить деньги на запретные удовольствия – просто он считал, что мужчина должен иметь деньги, о которых никто не знает.
Зачем эти деньги – вопрос второй. Главное – они есть и это хорошо. Именно так считал Роман.
- Юль, яичницу пожарь, на совещание не успею.
- Рома! Сначала посуду за тобой помою.
- Юль! Яичница что, не готова ещё? Убегаю голодный, во ты даёшь!
- Ром! Не успела, извини.
- Юль! Гастук лежал, помялся. Гладани, плиз, только с изнанки – лицевую не трогай.
- Щас, Рома! Стирку заряжу.
- Юль! Может ты пойдешь работать, а я дома посижу – ты ничего не успеваешь! Галстук нужен!
- Не кричи, ща поглажу.
- Юль! С Киреевыми неудобно получилось – они на носки всю шерсть с пола собрали. Могла бы пропылесосить.
- Надо же… кто бы мог подумать! Впрочем, я тебя просила шерсть убрать.
Юлю мама приучила с детства убирать квартиру до блеска. Сейчас ничто не мешало наводить в двухкомнатной квартире лоск, но отношения с мужем делали своё дело – желание наводить порядок возникало у неё всё реже и реже. Вчерашний вечерний диалог оказался последней каплей.
- Ром! От двери до дивана последовательно лежат – джинсы, футболка, носки. Убери, пожалуйста!
- Юль! Тебе самой трудно, что ли? Всё равно стоишь рядом.
- Я каждый день убираю за тобой, мне надоело! Ты не ребёнок, убирай сам!
- Опять посуду за собой не помыл. Ты же поздно ел, один уже, с какой стати в раковину всё сложил?
- Юлия! Что ты бухтишь? Вымою потом.
- Твоё "потом" заканчивается всегда одним и тем же – я сама мою, когда всё уже засохло.
- Слушай, не мешай, садись лучше со мной – сериал начинается.
- Ага, ты бы ещё Санта Барбару включил и тогда картина будет полностью маслом.
Спать Рома пришёл поздно, Юля уже спала. Утро началось с обычных криков.
- Юль, завтрак собери, пожалуйста, я опоздаю на работу!
В ответ - молчание.
- Ну, ты даёшь, сама ешь, а мне что делать? Кашу могла кинуть на тарелку и кофе заварить?
- У тебя у самого руки есть. Вон кастрюля, вон кофеварка.
- Юль, краска на джинсах, ототри, пожалуйста!
Юля сидела перед зеркалом и выщипывала брови.
- Ты что, оглохла? Прошу же, как человека!
- Тебе надо – ты и оттирай.
Вечером Роман зашёл в ванную и вышел оттуда с возмущённым лицом:
- Это уже ни в какие ворота не лезет – ты постирала свои вещи, а мои проигнорировала. Что это значит?
- Это значит, что пришла пора тебе самому научиться включать стиральную машину. Я пошла, пока!
- Куда пошла? А ужин?
- Я поужинала. Мясо замариновано, пожарь себе сам. А пошла я к Вальке, мы с ней сто лет не виделись, у неё сыну год вчера был.
- Жарить? Как это делать?
- Ах да, ты же умеешь только яйца вкрутую варить – там за временем следить не нужно. Осваивай остальные премудрости. Интернет тебе в помощь! Кстати, шерсти на полу полно, пропылесось, пожалуйста.
Когда Юля вернулась, в квартире оставался запах сгоревшего мяса, в мусорном ведре она нашла пустые банки – от зелёного горошка и тунца в собственном соку. Хлеб был наполовину съеден. В раковине были грязные тарелки и сковорода с остатками подгоревшего мяса.
Роман сидел перед компьютером.
- Как поужинал? - спросила Юля.
Рома не ответил.
- Почему не пылесосил? Шерсть везде уже валяется.
- Сама пылесось! Я тебе что, в уборщики нанимался?
- Вот ты как заговорил? Выходит ты всё это время держал меня за уборщицу и кухарку? Жена тебе, выходит, не нужна? Ладно, так и запишем.
Неделя прошла в молчаливом противостоянии. Утром Роман кидал в тарелку хлопья, заливал их молоком и разогревал в микроволновке. На работу стал надевать мятые футболки, посуду по прежнему не мыл и в раковине скопилась гора его тарелок. Юля купила одноразовые тарелки и держала их в потайном месте. Когда вся посуда стала грязной, Рома угрюмо начал мыть себе тарелку и кружку. Он тёр и тёр засохшие остатки пищи.
- Замочи, - посоветовала жена, уплетая борщ из пакетика. – Пятница на дворе. До субботы отмокнет.
Рома принёс тазик их ванной и замочил там посуду. Потом сел и стал смотреть в одну точку.
- Можно я тебя обниму? – спросил Роман, не глядя на жену.
- С какой целью? Для кухарки и уборщицы это слишком много, а для жены… на жену я пока не тяну.
- А если…
- Не торгуйся, не на базаре.
В субботу утром Юля проснулась от звука пылесоса. Пошла умываться – в ванной весело тарахтела стиралка. Юля заглянула в корзину – она была пустая.
На кухне она чуть не упала в обморок – там всё блестело, посуда была вымыта и даже протёрта полотенцем, чего они никогда не делали. На плите стояла рисовая каша из хлопьев. Юля заглянула в кастрюлю и увидела на поверхности расплывшееся пятно от сливочного масла.
Пылесос давно умолк и Юля увидела, что Роман заканчивает елозить шваброй по полу.
Она села и стала ждать мужа.
Роман зашёл и положил кашу в две тарелки.
- Спасибо, родной! – сказала Юля, привстала и нежно поцеловала мужа. – Кофе я сделаю.
После завтрака Рома вымыл посуду и хотел выйти из кухни. Юля поймала его за руку в дверях и обняла.
- Ты прости меня, - сказал ей муж на ухо. – Я подумал, что всё должно быть у нас пополам.
- Ты мой хороший, - проворковала Юля и положила руки мужа себе на живот. – Не всё, конечно, оставь кое-что мне персонально.
Юля была удовлетворена. Она думала, что давно нужно было начать эту борьбу, но и сейчас оказалось не поздно – муж не успел окончательно стать барином.
Роман тоже думал. Да - оценивал он своё поведение – нехорошо получилось. К хорошему быстро привыкаешь, а Юля делала всё хорошо и он приобрёл барские замашки. Теперь-то всё будет по другому, думал он. Хорошо, что Юлька про секретный счёт не знает…
🔺🔺🔺
Не всегда так сказочно хорошо заканчиваются разборки в семьях. Бывают и такие примеры:
Дорогие читатели! Если вам понравился рассказ, подпишетесь, пожалуйста – это может оказаться далеко не лишним.