- Эдуард Моисеевич, вам не хорошо? Вон вы как покраснели! У Вас лекарство с собой?
- Нет, все нормально! Воды можно? Просто слегка разволновался. Мне в дежурке выдают лекарство, что доктор оставил, понемногу.
Егор налил из графина воды и поставил стакан перед Стрекаловым. Тот вынул из кармана две таблетки, положил обе в рот. Егор открыл вторую форточку, потянуло приятной свежестью. Мужчины помолчали минуту, другую.
Потом Эдуард Моисеевич продолжил:
- Занятия в школе у Володи были во вторую смену. Когда нас допрашивали в милиции, я допустил одну неточность. На самом деле я не знал, кто из нас, я или он, первым ушел из дома в то утро. Сын обычно убегал около восьми часов утра, тихо закрывал за собой дверь. Володя никогда по утрам не заглядывал к нам в комнату и не говорил, что уходит. Стелла работала посменно, она могла еще спать, когда мы уходили. Кому сколько надо, тот столько и спал. Зачем мешать кому-то, будить, если у всех есть ключи? Чайник греется быстро, холодильник всегда был полным. Можно было сделать себе бутерброд на завтрак. Всей семьей в будние дни мы только ужинали иногда. А в выходные - еще и пообедать могли все вместе.
Голос Стрекалова изменился, стал мягче, и на лице появилось мечтательное выражение. Было видно, что ему очень приятно вспоминать о том времени.
- Мы с женой были уверены только в том, что в тот день Стелла ушла на работу позже всех, ей было к 9 утра. Она перед уходом всегда проходила по комнатам, проверяла, все ли электроприборы выключены, погашен ли свет. Поэтому точно знала, что дома не осталось никого. Я сам в то утро торопился в гараж. Володя мог выйти и до, и после меня. Когда я в последний раз смотрел на часы в коридоре, было около половины восьмого. Пришел на работу, подготовил машину и мы с председателем уехали в город. А когда вернулись, весь поселок уже знал, что случилось.
- Скажите, Эдуард Моисеевич, вы точно помните, что вечером ничего не говорили Володе о своей дочери?
- Я был немного выпивши в тот, последний вечер, но я точно помню, что мы не говорили о Майе. Хотя мне очень хотелось Володе об этом рассказать, удивить его, похвалиться, какая взрослая и красивая у меня дочь. Мне вообще хотелось рассказать об этом всему свету, но сначала я должен был набраться духу и признаться во всем Стелле. Я решил, что так будет правильно.Жена должна была узнать первой. Поверьте, я хотел всем рассказать правду, но просто не успел.
- Пожалуйста, вспомните, как вел себя Володя в тот последний вечер. Может, вы о чем-то забыли рассказать, или что-то посчитали неважным, ненужным, когда вас следователь опрашивал, а потом поняли, что ошиблись ? В каком настроении Володя уходил спать?
- Я помню, что рассказал ему, откуда я родом, и что я единственный сын родителей, что рано осиротел. Рассказал, что был судим дважды за хулиганство, типа, девчат защищал. Но так все обычно говорят! Не мог же я рассказать собственному сыну, что был вором и мошенником! Стелла знала правду. Мы с Володей еще о чем-то шутили, но он по-прежнему называл меня "дядя Эдик". Скажу честно, это было мне не особо приятно, но я и виду не подал. Володя был в хорошем настроении.
Эдуард Моисеевич пояснил, что потом в милиции его не раз допрашивали, в каких отношениях он был с пасынком, о чем они говорили, что да как. Он и Стелла на все вопросы отвечал правдиво, честь по чести.
"Ну, конечно, - подумал Егор, - "честь по чести"! Сначала они со Стеллой соврали, что Эдуард приходится Володе отчимом, потом не сказали правду о том, кто и в какое время ушел из дома. Могли бы сказать сразу, что никто не видел, как уходил Володя и было ли у него при этом что-то в руках. Значит, могли соврать и еще в чем-то! Запросто!"
А Эдуард продолжал :
- Потом я видел свою дочку на похоронах, она сильно плакала. Хотел подойти к ней, утешить. Но ее мать не разрешила мне. Стелла после похорон тоже все время плакала. Мне, конечно, было плохо на душе, но я хотя бы знал, что у меня еще есть дочь. А у Стеллы больше нет никого и не будет.
Через несколько дней после похорон Володи мы со Стеллой сидели на кухне, говорили по душам. И я ей неожиданно рассказал, что у меня есть дочь, Майя. Стелла переспросила: " Это Машина дочка ?" Я ответил, что да. Стелла сидела за столом вся белая. Я думал, что ей стало плохо. Она спросила, как так получилось, что мы с Машей крутили любовь, и когда это было? Я рассказал, что прошу у нее прощения, но мы с Машей встречались в то же время, что и со Стеллой. А потом Маша, как и сама Стелла, тоже мне сказала, что беременна. И я... сбежал от них обеих. Стелла спросила, знает ли Майя об этом? Я ответил, что Маша меня к дочери не подпускает.
Стелла вдруг как начала смеяться, как сумасшедшая.У нее текли слезы, а она хохотала. Я даже на нее воду брызгал, думал, у нее истерический припадок. Потом она перестала успокоилась и выскочила из квартиры. Я не знаю, куда она ходила, но когда она вернулась, она была в ярости, в таком состоянии, что разговаривать с ней я просто побоялся. В тот вечер я услышал от нее еще только одно слово. Она быстро собрала мои вещи, открыла входную дверь, выбросила чемодан на лестничную площадку и сказала : " Вон!". Я ничего не понял, но спорить с ней тогда не стал. Вид у нее был ужасный. Поэтому я оделся и ушел. Я думал, что она скоро простит меня и попросит вернуться. Хотел поговорить с ней, но она сказала только, что требует развода. Помириться не получилось.
Нас разводили через суд, потому что я сначала не хотел разводиться. Стелла даже на суд не пришла, написала заявление, чтобы дело без нее рассматривали. И я с иском согласился. Мне очень жаль, что Володя застрелился.У нас могла бы быть хорошая семья. А Майка меня и знать не хотела, ни разу не смог поговорить с ней нормально. Она меня гнала от себя, как и ее мать. Вот так-то. Так что нет у меня родственников, никого, кто бы любил меня, разыскивал или ждал.
- Правильно ли я понял, что вы все-таки сделали попытку поговорить с Майей, объяснить ей что-то?
- Единственный раз попытался. Утром, в тот день, когда застрелился Володя.
- Расскажите, как это было.
- Я уже говорил, что вышел из дома пораньше, наверное, в районе половины восьмого. Увидел во дворе Майю. Она стояла одна, как будто ждала кого-то. Я решил, что смогу с ней наконец-то поговорить. Подошел, поздоровался. Она так презрительно прищурилась, спросила, что мне нужно. Я сказал, что не надо мне грубить. Что я хотел бы с ней поближе познакомиться и подружиться, потому что она - моя дочь. Но Майя просто ухмыльнулась, нагло так. Ответила мне, что она - не моя дочь и быть ею не может, и чтобы я больше к ней и близко не подходил. Ну, я и расстроился. Повысил голос на нее.
- Что именно вы ей говорили?
- Я сказал, что она - моя дочь, хочет она этого или нет, и моей дочерью останется всегда. А то, что она гонит меня прочь, как и ее мать - это ничего не изменит. Я все равно буду добиваться, чтобы мне разрешили встречаться с ней, пусть даже мне придется делать это через суд. Она мне ответила, что я сумасшедший, и никакой суд не заставит ее встречаться со мной. Что она - точная копия своего отца. Она еще как-то ругала меня. А я накричал на нее, что она моя дочь, и не имеет права так разговаривать со мной, со своим отцом. Потом психанул и убежал. Я, конечно, зря погорячился.
- Кто-нибудь слышал этот разговор? Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
- Нет, не думаю, чтобы кто-то слышал. Мы говорили тихо, пока я не начал возмущаться. Хотя, наверное, мог слышать, если форточки у кого-то... были открыты.
- А вы знаете, ведь Майя сказала вам правду, она не может быть вашей дочерью! Она - не ровесница Володи, она старше его почти на два года!
Внезапно Эдуард Моисеевич откинулся назад, изменившись в лице.
- Простите, мне что-то как-то нехорошо. Я лучше пойду! Поговорим в другой раз!
И он буквально выскочил из кабинета. Егор пошел за ним следом, и увидел, что Эдуард зашел в дежурную часть, и его оттуда отправили в камеру.
"Ну, вот и все, - подумал Егор, - нет больше никакой тайны. Теперь все ясно".
Ничего о сердечных делах своего отца Володя не знал. А у самого Володи и Майи все было серьезно, по-взрослому. Скорее всего, он неожиданно для себя услышал, о чем говорили Эдик и Майя. Он слышал, как отец кричал, что Майя - его дочь, и это ничто изменить не может. Неважно, где был Володя, стоял ли он дома у открытой форточки, или выходил из подъезда. Он стал свидетелем разговора и наверняка подумал, что он спал со своей собственной сестрой. И скоро все, весь поселок будет знать об этом! Как он сможет смотреть в глаза другим людям? А что подумает его любимая Майя? Как жить после этого?
Это был страшный момент. Володя вполне мог вернуться домой, взять из кладовки ружье Эдика и уйти туда, в то самое место, которое ему нравилось, чтобы провести именно там свои последние минуты. Это было решение, принятое только на эмоциях, и оно привело к трагедии. Если бы Володя не поторопился, если бы его кто-то остановил, спугнул, помешал ему, он бы, скорее всего, не сделал того, что сделал. Позже он бы обязательно узнал, что Майя - не сестра ему. В конце концов, он мог подойти к Эдуарду и Майе и просто спросить, что происходит. Но он этого не сделал. Он решил по-другому.
Володя во сне сказал Майе, что выстрелил в себя он сам, но его убили. Его могла убить новость о том, что Майя - его сестра, что у них один отец.
" Да, могло быть только так! Вечером Володю еще ничто не тревожило, он ушел спать в хорошем настроении. Стелла это тоже подтвердила, она видела сына и говорила с ним. Значит, точно, все самое страшное для Володи случилось именно утром", - решил Егор.
Он сходил в дежурную часть и спросил, как чувствует себя Стрекалов. Оказалось, что ему вызвали скорую помощь, а потом его забрали в больницу. С Эдуардом Моисеевичем не помешало бы поговорить еще раз, кое - что уточнить. Ладно, это позже.
Вечером Егор поехал к Стелле Борисовне, у которой был день рождения, и повез в подарок собрание сочинений Алексея Николаевича Толстого в шести томах. Он часто навещал мать своего погибшего друга. Они подолгу беседовали обо всем, и о Володе, конечно. Женщина интересовалась, когда Егор женится, а он отшучивался, что женат на своей работе.
Егор остановился перед дверью квартиры, глубоко вдохнул, и позвонил.
- Егор! Какой молодец, что зашел. А цветы - мне? Шикарный букет! А это что? Егор! Дай, я тебя поцелую! Я об этом столько мечтала! Обожаю всех Толстых, но этого - особенно! Проходи скорей, давай, мой руки - и за стол.
Егор вымыл руки и прошел в комнату. Там за большим столом сидели гости : Майя и ее родители, и еще две незнакомые женщины, видимо, с работы Стеллы.
В тот вечер, конечно, Егор ни о чем не смог поговорить со Стеллой Борисовной.
На следующий день Егора Ивановича отправили в командировку на трассу, по срочному делу, и его командировка сильно затянулась. Зато у него было время хорошенько обдумать всю ситуацию. Егор вернулся через две недели. Ему передали от Эдуарда Моисеевича запечатанный конверт. Внутри было небольшое письмо и еще кое-что. Егор прочел его и позвонил Стелле Борисовне, сказал, что хотел бы заглянуть к ней вечером. Она, конечно, с радостью согласилась. Егор попросил ее позвать и Майю с ее матерью, часам к восьми, сказал, что у него есть важная информация для всех.
Вечером в квартире Стеллы Борисовны, за столом, расположились все приглашенные.
- У меня есть новости для всех вас . Неприятные. Скажите, вы все помните Эдуарда Моисеевича Стрекалова? Он два дня назад умер в больнице. Впал в кому и не вышел из нее. У него был цирроз печени.
- Ну что же, значит, судьба у него такая. Не скажу, что я слишком переживаю по этому поводу , - сказала Мария, мать Майи. А Стелла Борисовна загрустила, но просто кивнула.
- Мы беседовали с ним дважды, - продолжал Егор.
- Он рассказал что-то о Володе? - спросили в один голос Майя и Стелла Борисовна.
- Да. Об этом нужно поговорить. Но давайте так, отвечает только тот, кого спросили, чтобы нам во всем досконально разобраться. Хорошо? Стелла Борисовна, мне хотелось бы спросить у вас, правда ли, что Володя - сын Эдуарда Моисеевича?
- Это правда. Я забеременела от него, а он сразу бросил меня. Уехал. Я вышла замуж за человека, который стал Володе настоящим отцом, когда еще была беременна. Но потом он захотел, чтобы у нас еще были с ним дети, общие... Я больше иметь детей не могу. И этот мужчина нас с Володей оставил, но не бросил, деньги нам высылал. В общем, мы с ним остались друзьями.
- А как Володя воспринял новость о том, что Эдуард - его настоящий отец?
- Удивился, и все. Он не ругался, не кричал, не возмущался, но и отцом Эдика не называл. Только "дядя Эдик".
- Не знаете, у Эдуарда есть еще дети?
- Не знаю. Хотя, должна признаться, он как-то сказал мне, что у него есть дочь. Он почему-то думал, что эта дочь - Майя, потому, что он встречался с Марией в то же время, что и со мной. Но это невозможно. Майя старше Володи, и у нее свой отец.
- Эдуард рассказал, что встречался сразу с двумя девушками, с вами и Марией. Потом вы обе одновременно забеременели. Он не смог сделать выбор, струсил, поэтому оставил вас обеих и уехал.
- Понятно! Он сам запутался. Мы с Марией уже для себя этот вопрос выяснили. Эдик не слишком хотел детей, прямо говорил, что пока не хочет. У Маши уже была годовалая дочурка, с отцом которой они незадолго до этого сильно поссорились. А потом он пришел мириться, и Маша согласилась выйти за него замуж. Но нужно было как-то "отшить" Эдика, без скандала. Маша сказала Эдуарду о своей беременности, чтобы напугать его, и чтобы он от нее отвязался. Она помирилась со Святославом. И, как видите, они до сих пор вместе. Святослав - отличный отец, очень любит Майю.
- Значит, Эдуард был не в курсе, когда встречался с вами, Мария, что у вас на тот момент уже была дочь?
-Нет, не в курсе. Дочка оставалась с моей мамой. Мы с Эдиком встречались дома у моей подруги, а у нее детей не было. Сначала Эдуард мне нравился, я думала,что это - шанс для меня. Но предложения он мне не делал. А потом Святослав начал убеждать меня, что мы должны помириться, и чтобы я к нему вернулась, ведь у нас ребенок. Я согласилась. Мама посоветовала мне сказать Эдику, что я беременна. Многие мужчины боятся беременности своих подружек, как огня. И я сказала именно так, в надежде, что Эдик меня оставит. Он сбежал, что и требовалось доказать. С отцом Майи мы скоро поженились.
- Скажите, Мария, а разве женщинам после родов не нужно больше времени, чтобы восстановиться? Возможно, вы еще кормили свою свою дочь грудью?
Мария засмеялась:
- Нет, нас с дочкой выписали из роддома через три дня после родов. Я родила быстро и сравнительно легко, может, оттого, что гимнастикой занималась. А вот молоко у меня, простите за подробности, скоро пропало. Так что Майечка у нас - "искусственница".
Егор кивнул, что ему все понятно.
Скажите, Стелла Борисовна, как вы думаете, мог Эдик рассказать Володе, что Майя - его дочь.
- Даже думать об этом боюсь! Конечно, нет. Иначе сын обязательно передал бы мне этот разговор. У нас были с Вовой доверительные отношения, тайн друг от друга не было. Ой, - она поднесла руки к лицу, - вы предполагаете, что Эдик мог сказать нашему сыну, что Майя - его сестра?
Егор пожал плечами.
Стелла Борисовна погрустнела и сказала:
- Ужас ! Володя с Майей ... я знала, что у детей все серьезно, - она заплакала. Один раз я застала их тут обоих, в комнате сына. Ничего не хочу сказать, Майя девушка хорошая, она мне очень нравится. Но если бы Эдик рассказал Володе, что Майя его дочь, то представляю, как расстроился бы Володя. Он, мог подумать, что спит со своей сестрой! Кошмар! Нет, Эдик не мог сказать такое нашему сыну, не может этого быть! Я бы знала...
- Но ведь вы предположили, в чем дело, когда Эдуард, уже после похорон, сказал вам, что Майя - его дочь, верно? Именно поэтому вы прогнали его и развелись с ним, отказавшись встречаться?
- Да! Я тогда удивилась, какие у него глупости в голове. Поэтому сама сходила к Маше, чтобы все еще раз проверить, но разубеждать Эдуарда не стала. Он с такой надеждой говорил о Майе, что я тогда просто его пожалела... Нет, я сейчас говорю не всю правду. Я могла бы спросить у Эдика, а говорил ли он Володе, что Майя - его дочь? Я боялась услышать ответ, что да... Я не знаю, что бы я тогда сделала с Эдиком и с собой, хотя очень любила его. Поэтому я, как тот страус, засунула голову в песок и замерла. И никому не говорила о своих догадках. Теперь понимаю, что как будто предала своего сына...
- Майя, твоя очередь, расскажи, о чем вы говорили с Эдуардом Моисеевичем в то утро, когда погиб Володя.
- Я вышла во двор и ждала маму, мы собирались с ней поехать вместе в город. Автобус уходил в 8 часов утра. Еще я думала, что если буду стоять во дворе, то смогу увидеть Володю, который будет идти на пробежку. Иногда я специально выходила рано утром во двор, чтобы встретиться с ним, поцеловать его. Ну вот, я стояла и ждала. Из подъезда вышел дядя Эдик, подскочил ко мне и схватил меня за руку, чтобы я не ушла. Сказал, что он хотел бы со мной поговорить. Но я уже слышала от мамы, зачем он за нами ходит...Я по виду - точная копия своего отца, это невозможно не заметить. Я сначала тихо отвечала ему, что нет, я не его дочь, что это ошибка. А он начал кричать, что я его дочь, и что это никогда не изменится. Потом я сказала ему что-то грубое, и он ушел. А мне стало так плохо, что я заплакала. Я не хотела, чтобы меня кто-то видел, и свернула за угол дома, где нет окон.
- Скажите, Володя мог слышать ваш разговор?
Майя заплакала:
- Да. Когда мы говорили с дядей Эдиком, я слышала, как сзади хлопнула дверь подъезда. Думала, что это мама, и она сейчас ко мне подойдет. Но никто не подошел. Я не подумала именно тогда, что это мог быть Володя, и он мог слышать наш разговор, поверить этому и сделать свои выводы. До этого Володя мне рассказал, что дядя Эдик - его настоящий отец. Но я - не его дочь. Мама мне все объяснила. И мама же попросила этот вопрос никогда не поднимать. Она не хотела, чтобы мой настоящий отец знал, что она ему изменяла, что у них был роман с дядей Эдиком.
- А почему ты не рассказала Володе, что Эдуард уже подходил к тебе и твоей маме с этим вопросом? Просто скажи, почему?
- Я не хотела огорчать Володю и его маму. Поставила себя на его место, как бы я вела себя, если бы мой недавно обретенный отец стал бегать и внушать кому-то, что у него есть еще дети? Если бы Володя просто спросил у меня, что за разговор он слышал во дворе, я бы ему все объяснила. Не думайте, я не собиралась его обманывать...
- А вы, Мария, ничего не хотите сказать? По выражению вашего лица вижу, что вам есть о чем рассказать...
- Вы правы, есть! Наша квартира - на втором этаже. В то утро дочь выскочила на улицу вперед меня. Она сказала, что подождет меня во дворе, и, может быть, увидит утром Володю, который пойдет на пробежку. Я знала, что у них серьезные отношения. Ребята собирались вместе ехать в Ригу, я обещала помочь со съемной квартирой для дочери. Майя очень самостоятельная, нигде не пропадет. Я красилась у окна и вдруг услышала, что Эдик на улице кричит на мою дочь.
Я отлично слышала каждое его слово, он вопил на весь двор. Майя что-то тихо отвечала ему. Я быстро докрасила губы и выскочила на улицу. Майю нашла уже за углом, у торца дома. Она стояла и плакала. Спросила у меня, почему я до сих пор не рассказала Эдику всю правду, не показала свидетельство о ее рождении. А если бы Володя услышал, что бы он мог подумать! Я ответила ей, что обязательно сделаю это! Но потом все так закрутилось, что мне было уже не до этого.
Я не стала в тот раз говорить дочери... Когда я попросила Майю еще минутку подождать, и вернулась домой за своей сумочкой, я видела, как Володя выскочил из подъезда впереди меня, и в руках у него было что-то длинное, замотанное в плед или большой платок, во что-то темно-синее.
Но я и подумать не могла, что он уходил из дома с ружьем! Иначе кинулась бы за ним следом! Стелла, прости, я не подумала! Господи, а если бы он взял и застрелил мою дочь? Нет-нет, не хочу даже думать об этом! В это время Майя находилась за углом.
- Значит, вы сами стояли у окна в большой комнате и слышали, о чем говорил Эдуард? Значит, если бы Володя стоял возле открытой форточки в своей квартире, или именно в этот момент выходил из подъезда, он тоже мог слышать разговор Майи и своего отца? Наверное, даже лучше, чем вы, ведь у него первый этаж?
Мария кивнула.
- Вас не допрашивали, а вы сами ничего не хотели рассказать следствию?
- Нет, мне было очень стыдно и страшно. Я надеялась, что об этом никто не узнает. Я очень сожалею, что все так вышло. Узнав, что Володя погиб, я предположила, что и он мог слышать этот разговор во дворе. Мне на самом деле было очень плохо. Но если бы я хотя бы открыла рот, то Святослав бы узнал, что я изменяла ему с Эдиком. Он мог бы бросить меня. Я и правда очень сожалею, что все так случилось.
- Стелла Борисовна, а вы в то утро во дворе ничего не слышали?
- Нет, окна спальни выходят на другую сторону дома. Но я могла быть и в ванной. И я не слышала, как уходил мой сын...,
Стелла сидела вся в слезах.
- Как все ужасно! Люди в поселке переживали, гадали и фантазировали, а кое-кто почти точно знал, что произошло, и молчал. Хочу сказать, Мария, что если бы вы не солгали Эдуарду о своей беременности, а потом не прогоняли бы его от себя, а хотя бы просто показали ему свидетельство о рождении дочери, он бы не стал бегать за вами со своей навязчивой идеей. И не было бы той сцены во дворе, из-за которой застрелился Володя. Майя тоже частично виновата, что пошла у вас на поводу. Я не знаю, как вы будете дальше с этим жить, это ваше дело. Думаю, что все должны сделать правильные выводы из ситуации, как одна небольшая ложь, из лучших побуждений, в конечном счете разрушила жизнь моего друга! Не бойтесь, Мария, я не стану ничего рассказывать вашему мужу. За остальных поручиться не могу. Хорошо хотя бы то, что вы, по вашим словам, "сожалеете"...
Мария и ее дочь поднялись из-за стола и хотели уйти.
- Задержитесь еще на минуту. У меня есть записка от Стрекалова, которую он написал мне еще перед тем, как лег в больницу в последний раз, послушайте:
" Егор, я понял тогда, у тебя в кабинете, что Володя слышал наш с Майей разговор. Поэтому он и застрелился. Лучше бы он убил меня! Я чувствую себя виноватым. Теперь я узнал, что Майя действительно не моя дочь. А это было единственным, что меня еще держало на этом свете. Я так мечтал, что она признает меня! Не хочу больше жить".
Мария с дочерью ушли в слезах.
Егор достал из конверта сберкнижку на предъявителя и отдал ее Стелле Борисовне.
- Смотрите, это я хочу передать вам. Эдуард не был нищим в обычном смысле этого слова. Он хотел, чтобы его похоронили достойно. Тут еще много денег останется. Вы сможете заняться похоронами, или нет?
- Да, я сделаю это для своего бывшего мужа...
- Я почему-то и не сомневался. Стелла Борисовна, не беспокойтесь, я помогу вам... А вот этот маленький золотой браслетик он хранил для Майи, ей хотел подарить, чтобы дочь его всегда помнила. Но, оказалось, что Майя не его дочь. Зачем ей помнить чужого мужчину? Поэтому Эдуард Моисеевич просил передать его вам, чтобы вы сами решили, что теперь с ним делать: оставите ли вы его себе на память, или продадите. Браслет очень красивый, вы и сами видите. Вот я и выполнил последнюю волю Эдуарда Моисеевича.
Позже Егор узнал, что Майя продолжала навещать Стеллу Борисовну, но с Марией они поссорились и больше не помирились.
Егор с мамой каждый год посещали могилу отца, заглядывали и к дяде Жене. Однажды они повстречали на кладбище Снежану. Она убиралась на могилке своего папы. Рассказала, что ее мать, Зоя, пять лет назад уехала в црс с новым кавалером, оставив дочку здесь одну, в своей квартире. А два года назад попыталась вернуться, но Снежана ей отказала, написала, что ей ренегаты не нужны. Сама Снежана очень похорошела, но замуж не вышла. По ее словам, ждала своего принца. Они с Егором обменялись телефонами, и вскоре начался их "телефонный роман". Поженились примерно через полтора года. Квартиру Снежаны впоследствии они смогли приватизировать и продать. Построили себе большой дом. У них двое детей и уже есть два внука. Полина замуж так и не вышла, живет с сыном. Она теперь прабабушка, вся в заботах, чувствует себя хорошо.
Стелла Борисовна тоже больше не вышла замуж. Егор с женой и детьми часто навещали ее, больше всего она привязалась к тому сыну Егора, которого назвали Володей. Стелла умерла в 1998 году.
Майя вышла замуж поздно, за какого-то бизнесмена, и уехала в теплые края, прихватив с собой и родителей.
В семье Буковых живет, не знаю, какое по счету, поколение маленьких, лохматых, рыжих собачек, похожих на лису. Всех их объединяет не только кровное родство, но и то, что у них одна кличка , передающаяся по наследству : Пиня. Если это девочка - она просто Пиня, а если мальчик - Пиночет, конечно. Но и прозвища : "Сатана, а не собака" и "Исчадье ада", - тоже продолжают свою жизнь, их тоже передают по наследству. Почти у всех собачек крутой характер, как и у их предка, Пиночета первого. Как сейчас любят часто говорить, гены пальцем не сотрешь!
КОНЕЦ.
Имена участников и некоторые обстоятельства событий изменены. Любое совпадение считать случайным.
Этот текст был впервые опубликован на моем канале "Лана Орловская. Солнце на парусах" на платформе "Яндекс Дзен" 11.08.2024 года. Копирование или иное использование текста, в том числе, его озвучка, без разрешения автора ЗАПРЕЩЕНО.
#рассказ#повесть#криминал#уголовное дело#мошенничество#преступление