Некоторые пишут: «мы не знаем, что было бы, если бы СССР не развалился в 1991, может быть, ещё больше квартир бы построил». Подразумевается, что Советский Союз мог бы развиваться и дальше, если бы какой-нибудь попаданец, прибыв в 1990 год, застрелил Горбачёва, Ельцина, Гайдара, Чубайса и прочих «неправильных коммунистов» (список прилагается).
Эти рассуждения напоминают мне известную шутку: «если бы не роковая дуэль с Дантесом, Александру Сергеевичу Пушкину исполнилось бы в этом году 225 лет». Основное отличие трагедии 1917 года от трагедии 1991 в том, что Российскую Империю захватчики убивали на протяжении нескольких мучительных лет, тогда как СССР умер естественной смертью, полностью истощив свои экономические ресурсы. Очереди, дефицит и пустые полки конца горбачёвской эпохи были ярким и наглядным свидетельством остановки социалистической экономики. Функционировать в том же духе, не отпуская цены и не возвращаясь на здоровые рыночные рельсы, СССР уже физически не мог.
Поэтому рассуждать, каких успехов достиг бы СССР в 2001 или 2011, если бы только не развалился, невозможно: это даже не экономическая, а техническая ошибка. Аналогичным образом нельзя рассуждать, каким вкусным был бы следующий стакан вина, если бы предатели марксизма не поставили пустую бутылку под стол. Алло, товарищи, никакого следующего стакана вина не было бы и не могло быть — бутылка закончилась. И экономика СССР ровно так же закончилась, поэтому-то и наступил 1991 год.
Советскую экономику можно было спасти при Хрущёве, двумя способами.
Способ 1. Продолжить оккупационную политику Сталина, удерживая уровень жизни населения на грани физического выживания, а в неурожайные годы проваливаясь ниже этой грани.
Способ 2. Легализовать частный бизнес, вернув как минимум НЭП, а лучше — полноценный капитализм, как сделал это в 1978 году отец китайского экономического чуда, Дэн Сяопин.
Никита Хрущёв выбрал третий путь: продолжить строить коммунизм, но народ всё же накормить. В долг. Этот путь, который вслед за Хрущёвым продолжил и Брежнев, в итоге к экономическому краху Советский Союз и привёл.
Таким образом умному попаданцу следует отправиться на машине времени не в 1990, а в 1955 год. Поговорить с Никитой Сергеевичем, показать ему со смартфона фотографии современных России и Китая, растолковать азы управления экономикой государства. А лучше, конечно, сразу лететь куда-нибудь в 1897, в далёкое сибирское село Шушенское, к Владимиру Ильичу. Ленин сидел в ссылке до 1900, развлекался охотой, писал статьи. За эти два года, возможно, и удалось бы объяснить будущему вождю — человеку фанатичному, но всё же не такому тугодуму, как Сталин — что и для самого Ленина, и для обожествляемого им пролетариата куда как выгоднее будет отстаивать здоровый капитализм.
Напомню, в феврале 1917 Россию сотряс относительно заурядный переворот. За февраль несёт ответственность пёстрый фронт предателей, в котором заметную роль играли и ленинцы. Однако всё же немцам Временное правительство не сдалось, от массовых расстрелов и старта гражданской войны эти благодушные вредители тоже воздержались. Смертельный яд в Россию впрыснули не в феврале, а в октябре 1917, когда власть силой захватили большевики. Если бы не партия Ленина, Учредительное собрание провело бы выборы, после чего Россия стала бы обычной капиталистической республикой — без 10 млн погибших в Гражданскую, без нескольких миллионных голодовок, без кратного падения рождаемости и так далее.