Вот незадача: прожив 4 года в Германии (с родителями), я не выучил и 10 слов на немецком. То была русская школа в Берлине, все друзья - «свои»... Нафига попу баян?
Кто ж знал, что когда поступлю в Академию ФСБ, мне вторым языком дадут именно его, немецкий?
Вроде бы и бог с ним, да случилась одна неприятность...
Мой друг Вадик первым языком учил как раз немецкий. И преподавала им его сама фрау Шпехьт (Specht - это дятел, кстати).
На самом деле звали ее Людмила Владимировна, но в Академии было принято и слушателям, и преподавателям иметь «иностранные» имена.
Фрау Шпехьт - это Сталин в юбке. Звонкий пронзительный голос на весь этаж. Огненный взгляд, испепеляющий трепещущего курсанта за малейшую ошибку. Ребятки на пары ходили, как на Голгофу. А все остальные им искренне сочувствовали.
(Справедливости ради надо сказать, что фрау Шпехьт выдрючивала своих студентов так, что они знали немецкий лучше русского. Более эффективного педагога в Академии тогда не было)
В общем, я бы с радостью продолжал сочувствовать Вадику дальше, если бы вскоре не узнал, что со второго курса у меня будет как раз немецкий. И вести его у нас будет никто иной как... фрау Шпехьт!
И это было бы не самое ужасное.
Меня погубил как раз Вадик. Чем? А тем, что как-то «похвастался» ей, что его друг (то бишь я) долго жил в Германии и СВОБОДНО говорит по-немецки... Вот зараза, да?
С того самого момента я от страшной фрау бегал повсюду. Главное – не попасться ей на глаза. И не дать заговорить со мной... на немецком. (Вот так лучший друг может сделать тебя параноиком).
Ладно, избегать ее было в целом не так сложно, поскольку учились мы с «немцами» в разных корпусах. А вот что я буду делать, когда она через год войдет в мою аудиторию?!
Сия ужасающая мысль преследовала меня и днем и ночью. Я не преувеличиваю. Это сейчас мне все это кажется сущей чепухой, а тогда я был молодой и правильный. И меня жег позор за беспечно проведенные 4 года...
И как вы думаете, что я сделал?
Не поверите: взялся спешно учить немецкий. Сам. Ага.
Накупил учебников, словарей и каких-то аудио-кассет. Заставил всем этим книжный шкаф.
И потом целый месяц погружался в еще больший ужас от осознания объема работ...
С одной стороны, страх позорного разоблачения, с другой – страх перед великим языком Гете и Шиллера.
Не знаю, чем бы кончился такой двойной ужас (скорее всего, ничем хорошим), но спас меня один преподаватель с кафедры немецкого языка.
Мы оба увлекались фотографией и часто общались на переменах. А он – полковник, красавец, легенда факультета. Классный мужик.
В общем, я ему как-то все это честно выложил. И спросил, как мне быть.
И он дал мне совет, который вроде бы прост и банален, но реально вывел меня из пике. "Aller Anfang ist schwer («Любое начало трудно»), - сказал он. – Главное, начни. ПРОСТО НАЧНИ. И не думай больше ни о чем».
В тот же день я пришел домой, открыл знаменитый самоучитель Попова (преподавателя Академии, кстати) и выучил немецкий алфавит.
Через год я общался с фрау Шпехьт о рождественской ярмарке в Берлине...
(Да, с ошибками. Но она с тех пор возлюбила меня как самою себя и «вытягивала» на экзаменах до самого 5 курса).
И потому вот мой совет: не бойся величия задач, стоящих перед тобой. Просто начни с чего-нибудь простого. И сделай это сегодня.