Автора больше всего характеризует его целевая аудитория. Именно целевая, а не залетные читатели.
Для того чтобы понять что-то про уровень самого пишущего автора, про то, насколько аудитория уважает его и себя, можно просто почитать массив комментариев к авторскому тексту. Почитать комментарии, посмотреть реакцию автора на эти комментарии. Да и вообще: понаблюдать, есть ли она, эта реакция. Чего автор хочет: любой ценой стравить читателей, нагнать комментариев - или он, автор, устанавливает у себя в блоге определенную авторскую политику.
Вчера нелегкая в виде непростого дня и бессонницы дернула меня почитать комментарии к публикации иноагентки Ани Монгайт* под ее публикацией про «военкорра» (кавычки и вот это вот письменно-грассирующее рр - это ее, Анина, фишечка) Поддубного.
Что я могу сказать? Анина целевая аудитория - это русофобы, украинцы, релоканты, а также малоопределяемые фрики с полнейшим салатцем из понятий в голове.
Один комментарий меня особенно позабавил. Пишет некто: мол, в небесное царствие таких не пускают (ну это про Поддубного). Я, конечно, с детства научена не ввязываться в беседу с сумасшедшими, однако ж не удержалась. Написала: мол, а вы что, пресс-секретарем Господа Бога трудоустроились? Или прямо оттуда пишете? И уточнила, не говорила ли эта некто о данных фактах своей биографии лечащему врачу.
Ну что вы! Что вы! Сразу - сразу - стрелки с царствия небесного и с Поддубного были переведены на РПЦ. И припечатано: мол, это же так ваша «секта РПЦ» говорит.
Я уж не стала уточнять, что именно «секта РПЦ» говорит в связи с Евгением Евгеньевичем и царствием небесным. Полагаю, что ничего «секта РПЦ» не говорит по этому поводу. Однако я спросила: а что такое секта? Можете дать определение и сослаться на источник, откуда вы его взяли?
В ответ под видом определения прилетело что-то уже совсем авторское (что-то вроде «церковь, которой отказано в служении») на мой вопрос, откуда вы это определение взяли, некто кокетливо ответила: мол, хи-хи, это же не классическое определение.
Мда…
На этом я пожелала визави скорейшего выздоровления и вышла из беседы, справедливо аргументируя это заразностью безумия. Некто пыталась бежать за мной пару километров, однако потом, слава Богу, переключилась на кого-то другого.
Что я могу сказать? Нам вот всё кажется, что если что-то долго объяснять, то и обезьяна может понять. Обезьяна-то, может, и поймет, но вот человек, обученный технически понимать русский язык, но приписывающий словам какие-то свои значения, понять, как мне кажется, не сможет уже никогда и никакие объяснения.
Ну если, скажем, человек считает, что ботинок - это банан, а яблоко - это пальто, то каким образом можно с этим человеком о чем-то вообще говорить? Нет общей базы, не имеется общего понятийного аппарата. При этом словари и энциклопедии человеку не указ: он же не дурак, так сказать, чтобы придерживаться - внимание - классических значений.
В таком случае язык как способ коммуникации абсолютно теряет свое значение. Он не создает коммуникацию между участниками, и дело не в языке, а в неспособности или нежелании одного из участников коммуникации использовать язык согласно общепринятым договоренностям.
В общем говоря, шизофреники действуют примерно так же.
Как с ними договариваться? Вопрос философский.
И другой философский вопрос: а каков тогда автор, если среди его аудитории - сплошь фрики и шизофреники?..
