30 лет назад умер великий русский писатель Леонид Максимович Леонов.
В сущности, я завидую всерьёз читающим и любящим русскую классику людям, даже если они не знают Леонова.
Потому что как происходит. Люди прочитают Пушкина и Лермонтова (основную их прозу можно прочитать за неделю), Гоголя (за две недели), Гончарова и Тургенева (допустим, полгода на первого и год на второго), основное у Толстого, Достоевского, Лескова, Гаршина, Чехова, Горького, Шолохова…
И вдруг понимают, что это чудо – конечно. И разводят руками: неужели сокровищница пуста? Да, есть счастье перечитывать, но хотелось бы – снова, как в первый раз, когда в первый раз были открыты «Герой нашего времени», «Тарас Бульба», «Соборяне», «Анна Каренина», «Дама с собачкой», «Тихий Дон»…
И тут вдруг появляюсь, допустим, я и тихо передаю листочек в руки. Вот, смотрите.
Леонид Максимович Леонов.
Читать в следующей последовательности!
1. Повесть «Evgenia Ivanovna».
2. Повесть «Белая ночь».
3. Повесть «Петушихинский пролом».
4. Цикл «Необыкновенные рассказы о мужиках».
5. Роман «Дорога на океан».
6. Роман «Соть».
7. Роман «Вор».
8. Повесть «Провинциальная история».
9. Повесть «Саранча».
10. Роман «Пирамида».
Это – основное.
И счастье читателя русской классики вновь вернется к вам, охватит вас. Потому что это литература высочайшего уровня.
В Гражданскую он служил и в Белой, и в Красной армии.
В Великую Отечественную – майор, военкор.
В его статье «Харьков борется», опубликованной 15 марта 1942 года в газете «Красная звезда», имеется, например, такой отрывок об украинских коллаборационистах, где в последних двух предложениях речь идёт будто о современной власти на Украине во главе с Зеленским:
«Эмигрантский сброд, едущий в обозе немецкой армии, нашёл немного соратников на украинской земле. Жалкие единицы, подло заискивая и подвывая, суетились у отделения немецкой комендатуры, предлагая свои услуги в деле организации "нового порядка". Их, не скрывая своего презрения, приняли немецкие солдафоны: одним поручили шпионить, других устроили подмастерьями в своём застенке, третьих пьяной чёрной сотней пустили по Харькову. Эти именуются полицейскими. Они "наводят" немецких грабителей на уцелевшие квартиры, ловят и приводят к немецким насильникам очередные жертвы, бьют, грабят и орут, когда рыскают бандой, трусливо перебегая по улице в одиночку, боясь каждого встречного. Петлюровские бандиты, озлобленные кулаки, матерые уголовники, спрятавшиеся по щелям и норам, как бешеные крысы бросаются на людей. "Мокрое дело" стало заслугой. Специалисты "мокрых дел" нашли у гитлеровцев полное понимание. Более грамотных приспособили "делать культуру". Нашёлся актёр, удачно совместивший в себе подлеца и дурака. Его поставили во главе кабака, издевательски названного украинским театром».
Конец цитаты.
Моя книга о Леониде Леонове ЗДЕСЬ.
В книге есть отдельные главы-исследования о его отношениях с Есениным, Булгаковым, Шолоховым.
В доме моем на стенах есть считанное количество портретов самых любимых писателей.
Среди них неизменно – Леонов. Необъятный. Удивительный. Потрясающий.
Это всё, между прочим, советские открытки 30-х и 40-х годов. По всей стране лежали в киосках Союзпечати. Шолохов и Леонов - которым тогда было по 30 лет, а то и меньше. Ну и ещё несколько имён.
Так популяризировали литературу. Страна считала, что ей это нужно. Чтоб, в конце концов, советские девчонки над кроватями вешали не только портреты артистов Рыбникова и Абрикосова, певцов Лемешова и Козловского, но и этих вот ребят.
Русских писателей.