Одна женщина рассказала: когда она была маленькой, жили очень бедно.
Отец погиб на фронте, мама одна растила эту женщину, тогда крохотную девочку, и её сестричку. Жили на северном Урале, где шахты.
Жили в отчаянной бедности. Не голодали, но почти. И эта вечная зима, холод, гнус.
И кто-то этой маме посоветовал поехать в теплые края. В другую республику, где жила родня. Там тучные пастбища, там фруктовые сады, там долгое лето, там молоко и хлеб. Сколько хочешь! Вишни, сливы, персики, груши… Ты поезжай туда. И горя знать не будешь. Устроишься как-нибудь. Это тебе не шахта.
И мама эта от отчаяния продала все, что было, скудный скарб. Купила билет и с детьми добралась до теплых краев. Где тучные пастбища и фруктовые сады. Где совсем другая, хорошая жизнь!
Там действительно все это было! Это правда оказалась!
Только ей ничего не дали. И пожить к себе не пустили.
И молоко было. И хлеб. И сады фруктовые были. Но за забором. Детям даже павшего яблочка не дали.
Кому нужна бедная вдова с двумя детьми?
И женщина помыкалась, потом тяжкой работой заработала на обратный билет. И гибнущих от истощения девочек повезла домой, на северный Урал. Чудом довезла.
И там вернули комнату ей. Работу. А девочек в садик взяли. Там давали кашу и чёрный хлеб.
И была зима, мрак и холод. Но и печка была. И своя комната. И работа. И суровые люди, которые помогали чем могли. И так выжили.
И девочка выросла, стала инженером и всю жизнь проработала на Урале, в шахтах. И никогда не хотела переехать. Хотя отдыхала на море - могла себе позволить. Но уехать жить в теплые края никогда не хотела. Страшно было вспоминать.
Здесь был её дом.
И мало ли, где есть сливы, груши, молоко и мёд. Вопрос в том, дадут ли нам это. Может, не дадут. И нужны ли мы там. Может, не нужны. Вот и всё. Так она говорила. И была совершенно права. Где твой дом - иногда не сразу поймешь. Где тепло человеческое, там и дом. Где наш кусок хлеба, а не чужой каравай…
Анна Кирьянова