"Денег нет. Денег нет", — словно набатом било в виски.
Ирина сидела на кухне в своей квартире, обхватив голову руками. Капли, солёные, тяжёлые, обозначающие безысходность, медленно впитывались в фартук.
Вчера Ирина получила расчёт после увольнения и поняла, что теперь им с сыном придётся туго.
***
Каждый год все сотрудники мебельной фабрики должны были проходить медосмотр. И этот год не стал исключением. Ирина от таких мероприятий не отлынивала, старалась следить за здоровьем. На заводе было негласное правило: на больничный отпускали без вопросов, соблюдая трудовое право, вот только выплачивали потом оклад, без премии, которая, естественно, составляла большую часть.
— Ирина Сергеевна, — терапевт посмотрела на полную женщину напротив и невольно выдохнула.
— Я рекомендую пройти вам дополнительное обследование, у меня подозрения на опухоль.
Ирина тут же обмякла, почувствовала как мгновенно вспотела.
— Она не обязательно злокачественная, вы не волнуйтесь раньше времени. Запишитесь к своему терапевту, пусть вам назначат анализы и другие исследования, сейчас всё лечат и бесплатно.
Ирина вышла от врача на ватных ногах. Первое, о чём она подумала — это сын. Парень, который три года назад остался без отца, теперь может остаться сиротой. У родственников свои проблемы, кто возьмёт на себя ответственность за шестнадцатилетнего сорванца.
На работе узнали о диагнозе, пусть и под вопросом, сразу.
Начальник вызвал к себе Ирину и сразу же сообщил об увольнении.
— Игорь Андреевич, мне и оклад будет не лишним. Ещё же ничего не ясно, даже диагноза нет. Я не собиралась уходить на больничный.
— А когда уйдёшь, я уже не смогу тебя уволить, — отвернулся он. — Тебя когда принимали на работу, должна помнить, ты писала заявление об увольнении по собственному желанию.
— Помню, — Ирина не отводила глаз от мужчины напротив. — Вот. Я переговорил с начальницей отдела кадров. Поставим сегодняшнюю дату. Отработаешь, как положено, четырнадцать дней.
Начальник смены начал заниматься своими делами, дав понять, что разговор окончен.
Такой беспомощной Ирина давно себя не чувствовала, даже когда умер муж, остановилось сердце, когда казалось, что жизнь остановилась, даже тогда, было ощущение, что это пройдёт, нужно стараться для сына. И ведь тот же самый начальник успокаивал её, говорил, что не оставят в трудную минуту, перед всеми речь толкал. Всё пустое.
А сейчас, внутри, возникла пустота. Жгучая и бесконечная. Наслоение проблем угнетало, не давало даже вздохнуть.
***
Митька щёлкнул дверным замком, и ей невольно пришлось встать, чтобы сын не заметил, что она плакала.
— Ма-ам, — позвал он её.
— Я здесь, сынок, — Ирина засуетилась на кухне, стараясь не поворачиваться к сыну.
— Я тёть Свету видел у магазина, она спросила как ты, какой диагноз, я что-то не знаю?
— Какой диагноз? Она что-то напутала. Лучше расскажи, как у тебя в школе и садись обедать.
— Мам, я серьёзно. Тебя уволили, ты не в отпуске?
Ирина вспылила:
— Лучше бы такое рвение к учёбе проявлял, как сплетнями интересуешься.
— Значит правда. — Митя сел на табуретку и положил руки на стол. — Рассказывай.
— Что рассказывать? — всё ещё делая непонимающий вид, сообщила мать.
— Я есть не буду пока не расскажешь, серьёзно. Кроме тебя у меня никого нет. Не хочу узнать что с тобой было на похоронах.
Ирина бросила ложку на стол:
— Зачем ты так со мной?
— Это ты зачем? Я не маленький уже. Без отца остался, теперь без..., — Митя вскочил.
— Сядь, — спокойным тоном произнесла Ирина и сама села напротив сына.
Она посмотрела на него. Блондин с россыпью еле заметных веснушек на носу и щеках, красивые серые глаза отца. Повзрослел, возмужал. Каждое лето пытался заработать хоть что-то, чтобы матери было легче. Никогда не просил дорогой телефон или брендовую одежду. И сейчас ведёт себя по-взрослому.
— У меня опухоль.
Митька отпрянул от стола и схватился за голову.
— Нужно взять образцы ткани, чтобы определить какая она. Я надеюсь, что доброкачественная, — продолжила мать.
— А-а-а, так это не точно.
— Нет.
— Уже хорошо, — покачал головой сын.
Ирине даже понравилось как Митька отреагировал. Без паники.
— Направления мне уже дали. В конце месяца будем знать точно. По поводу работы... Меня попросили уйти. Не захотели даже ждать результатов биопсии.
— Ну и ладно, и фиг с ними.
— Да. Но выплатили только оклад, без премии. Придётся экономить.
— Вот это да. Ты же отработала!
— Знаю, сынок. Ну вот так.
— А ну и ладно, — махнул он рукой. — Меньше нервов потратишь, не ходи туда больше.
Апрель только начинался, только стал сходить снег, образовывая тёмные проплешины на тротуарах и открытых пространствах. Солнце уже набирало силу. Весна чувствовалась во всём, витала в воздухе.
Ирина шла из больницы пешком. Она сдала анализы, прошла все дополнительные исследования и готовилась лечь на два дня в больницу для взятия биопсии.
Ей сейчас казалось всё это странным. Словно происходящим не с ней. На мебельной фабрике на неё уже смотрели бы косо: то нужно сдать анализы, то на приём к врачу, то то, то это. Ирина даже обрадовалась, что столько забот с этим увольнением ушло. Много времени осталось на себя.
На доске объявлений висела небольшая бумажка. Управляющая компания давно искала уборщицу подъездов. Ирина не думая пошла. Объяснила сразу, что будет работать, пока сможет.
Серьёзная женщина из УК неодобрительно вздохнула и спросила не хочет ли Ирина мыть только офис. Денег меньше, но и работы не так много. Ирина, конечно, согласилась.
Потянулись дни, немного нервные, длинные. Митька стал пропадать вечерами. Ирина злилась на него. Сама после работы возвращалась поздно, а сына всё нет.
— Митя, — мать смотрела, как он быстро закидывал ложку в рот и хватал очередной кусок хлеба. — Что у тебя с учёбой?
— Норм.
— Оценки я посмотрела. Не очень норм, да и в общем чате опять пишут, что несерьёзно вы к экзаменам готовитесь. Надеюсь, ты в десятый собираешься?
Ирина с сыном на тему перехода в десятый класс даже не разговаривала, она думала, что это само собой разумеется.
— Не знаю, мам. Экзамены сдам, там видно будет. Ну и что биопсия покажет.
— А причём тут биопсия? Лучше бы учил больше, а не бегал с мальчишками.
— Я не бегаю, мам, и учу, успеваю. Не всем даётся наука.
— Как не бегаешь? — возмутилась Ирина. — А кто позже меня приходит домой?
— Дела были. Могут же у меня быть дела.
— Могут, конечно, сынок. Но я переживаю.
— Не стоит, мам, всё хорошо, — Митя поцеловал мать в щёку и, схватив булку, ушёл к себе.
— Не кроши, кто потом убирать будет? — словно задала вопрос сама себе, выдохнув, Ирина.
День взятия биопсии, наконец, наступил. Вернувшись домой, Ирина, обессилев, села на диван в комнате и закрыла глаза. Сына не было дома. Он и в выходные дни всё время где-то пропадал. Ей захотелось с кем-то поделиться тем, как всё происходило, как она волновалась.
"Эх, мамочка, как тебя не хватает", — вслух полушёпотом произнесла Ира.
Сын вернулся поздно, принёс пакет с продуктами и гордо поставил их на кухонный стол.
— Что это? — спросила мать, кивнув в сторону пакета.
— Курица, тебе же нужно хорошо питаться. Овощи, фрукты. Нормальная еда, не бутеры.
— Откуда? — серьёзным тоном спросила мать.
— У друга отец попросил помочь, не бесплатно, конечно.
— Я знаю этого друга?
— Мам, ты серьёзно? Я ничего не воровал, знаешь ты его, это Артём.
— Хорошо, — ответила Ирина и ушла в комнату. — Я спать, убери всё в холодильник.
Ситуация эта ей очень не понравилась. Она так старалась, чтобы сын как можно больше учился, отдыхал, чтобы у него была возможность хорошо устроиться в жизни и не знать нужды. А он подрабатывает. Ирина злилась на себя, лёжа на кровати, злилась, что с ней случилась эта болячка, что так повернулась жизнь. Где-то внутри что-то заныло, тягостно и нудно.
Результатов исследования пришлось ждать больше двух недель. Неудачно вклинились майские праздники, отодвинув приём у врача.
Всё вокруг расцветало, росло, давало побеги. В таком бурном росте вокруг тоже хотелось ощущать жизнь. Хотелось иметь шанс открыть глаза следующим утром, проснуться ночью под шум майской грозы, вдыхать жизнь и ощущать её кожей.
А дни тянулись. Пятое, шестое, седьмое мая. Десятого Ирина совсем не спала. Проваливалась в сон, а потом сама вытаскивала себя из него. В шесть часов не выдержала и пошла на кухню.
— Сегодня результаты? — Митька встал через час и тоже пришёл на кухню.
— Да, — сдерживая дрожь, ответила мать. — У меня на 8-20 талончик.
— Я в школе буду. Позвони или напиши мне... И да, после школы сегодня задержусь.
— Где задержишься?
— У Артёма, готовимся.
— Играете поди. Смотри мне, Митька. Не посмотрю, что ты выше меня, ремень возьму.
— У тебя ремня нет, а у меня и подавно, — рассмеялся он.
Ирина тоже хихикнула.
В поликлинику она не шла, бежала. По дороге Ирина встретила мать Артёма. Торопилась, но решила на пять минут остановиться.
— Здравствуй, Света. Как там твой?
— Привет, Ира. Ой, не спрашивай, экзамены, а он где-то шлындает.
— Как? Митька сказал, что он с Артёмом готовится к экзаменам.
— Да ты что! Ну я покажу ему, готовится. Вместе они где-то пропадают. У нас твоего не было давно уже, с зимы. Я вот всё боюсь, как бы чего плохого не случилось. Одноклассника их, Пивоварова, недели две назад полиция поймала, курьером работал, гадость какую-то во дворе закапывал.
— Да ты что, Света!
— Да, представляешь.
— Я с Митькой поговорю, надо выяснить всё. Ладно, побежала, мне к врачу по времени.
В очереди у врача Ирина думала совсем не о результатах биопсии, не о себе, о сыне. Она попеременно стучала ногами, обдумывая услышанное. Всегда боялась, что сын с плохой компанией свяжется и пропадёт. А тут такие новости.
Очередь подошла быстро.
Из кабинета Ирина вышла опустошённая, посмотрела на кипу бумаг, на листочки с анализами, которые необходимо ей было сдать. Вышла и остановилась у крыльца.
Сын прислал сообщение: "Что там? Ты вышла? Я мимо поликлиники сейчас пойду".
Ирина покрутила головой. Вот он, бежит. Митька очутился около матери в одно мгновение:
— Ну что?
— Вот, — показала она ему бумаги.
— Что вот? — требовал ответа сын.
— Ты мне лучше скажи, ты курьер? Ты работаешь курьером?
— Да, а что? Так и думал, что ты не одобришь, — пожал плечами сын.
— Так это правда? — Ирине чуть не стало плохо.
— А что тут такого? Все ребята сейчас так подрабатывают. С шестнадцати можно только пешком, а с восемнадцати на велосипеде или на машине. Ты лучше скажи, что там с биопсией.
— Как все, подожди. Ничего не поняла.
— Что тут непонятного, дай бумаги, сам посмотрю. Да, я продукты доставляю, что ты ни разу не видела людей с огромными сумками? Та-а-ак...
Ирина стояла и хлопала глазами. "Продукты".
— Да, и договор у меня есть. Уф-ф-ф, — выдохнул Митька. — Это я так понимаю доброкачественная?
Ирина кивнула, ещё переваривая информацию.
Сын приобнял мать и отдал бумаги.
— На. Дома поговорим. Я в школу, мне ко второму уроку сегодня.
В обед Митька вернулся домой с тортом.
— Мам, держи. Результаты нужно отпраздновать.
— Рано ещё праздновать, операция же будет.
— Нет, мам. Самое время. Даже такой результат — это круто. И ещё. — Митька сходил к себе в комнату и вернулся с деньгами.
— Вот. Заработал. Это тебе, себе оставил, правда, немного. Мам, не волнуйся, у меня всё под контролем. Я составил план, по которому у меня будет хватать времени и на учёбу, и на работу. Денег нет у того, кто ленится их зарабатывать. Ну, если здоров.
Ирина расплакалась, обняла сына и долго не отпускала.
Благодарила за то, что вырос, что помогает ей, не бросая учёбу, что растёт настоящим человеком.
— Торт то мы будем, отпустишь? — закряхтел Митька.
— Конечно, — вытирая слёзы, засуетилась мать. — Ставь чайник.