В жизни этого человека был резкий взлет карьеры - получив в феврале 1941 года должность командира авиационного полка и звание подполковника, он в августе 1944 года стал Главным маршалом авиации, самым молодым маршалом в истории Красной армии. В зале Курской битвы нашего музея хранятся маршальская шинель, папаха и кортик Голованова.
Родился Александр Евгеньевич 7 августа 1904 г. в семье капитана буксирного парохода и оперной певицы. В восьмилетнем возрасте его отдали в Александровский кадетский корпус. В Красной армии с мая 1919 года. С октября 1924 года в ОГПУ. Служил в особых отделах и на оперативной работе. В 1932 году окончил лётную школу ОСОАВИАХИМа. В 1930-е гг. годы был начальником Восточно-Сибирского управления Гражданского воздушного флота (ГВФ). В 1937 году был исключён из партии, затем восстановлен Комиссией партийного контроля. С сентября 1937 года работал лётчиком в Московском управлении ГВФ, шеф-пилотом эскадрильи особого назначения. С мая по октябрь 1939 года участвовал в боевых действиях на Халхин-Голе. Пилотируя самолёт «Дуглас», осуществлял перевозки высшего командного состава и вывоз тяжелораненых из зоны боевых действий. Участвовал в Советско-финской войне (400 часов боевых вылетов). С февраля 1940 года — шеф-пилот Московского управления ГВФ. В январе 1941 года, по совету Якова Смушкевича (генерального инспектора ВВС), Голованов написал письмо Сталину о необходимости специальной подготовки лётчиков дальней бомбардировочной авиации к полётам в плохую погоду, вне видимости земли. После личной встречи со Сталиным в феврале 1941 года был зачислен в кадровый состав Красной армии с присвоением звания подполковника и назначен командиром 212-го полка дальнебомбардировочной авиации.
Летом и осенью 1941 года выполнил ряд ночных боевых вылетов на бомбардировку важных военных и промышленных объектов противника. 17 августа 1941 года назначен командиром 81-й авиационной дивизии дальнего действия. 24 февраля 1942 года был назначен командующим авиацией дальнего действия (АДД) Ставки Верховного главнокомандования. Голованов писал: «У меня не было никаких иных руководителей или начальников, которым бы я подчинялся, кроме Сталина. Ни Генеральный штаб, ни руководство Наркомата обороны, ни заместители Верховного главнокомандующего никакого отношения к боевой деятельности и развитию АДД не имели. Всё руководство боевыми действиями и развитием АДД шло только через Сталина и только по его личным указаниям». Сталин явно испытывал к летчику отеческие чувства, даже предлагал построить ему дачу рядом со своей, и часто говорил с ним очень душевно, по-человечески. Голованов чувствовал, что имеет дело с очень одиноким человеком, которому не с кем и поговорить откровенно.
В 1943 г. Голованов лично готовил перелет советской делегации во главе со Сталиным на Тегеранскую конференцию. Летели два самолёта. Голованов управлял вторым, на первом, которым управлял Виктор Грачёв, летели Сталин, Молотов и Ворошилов.
Очень любили своего командующего и подчиненные. Ветераны АДД вспоминают его приезды в полки. Это был праздник. Голованова ждали с радостью, в отличие от других высоких начальников. Его стиль общения с подчиненными был единственным в своем роде — собрать прямо на летном поле весь личный состав полка, усадить на траву и на месте (здесь же располагались и офицеры штаба с необходимыми документами) решить все наболевшие вопросы присвоения званий, наград, быта летчиков и техников и так далее.
К концу 1944 года в руках Голованова была сосредоточена самая настоящая армада. Помимо более 1800 дальних бомбардировщиков и истребителей сопровождения в его непосредственном подчинении находились 16 ремонтных авиационных заводов, несколько авиационных училищ и школ, Гражданский воздушный флот и все воздушно-десантные войска, переданные маршалу осенью 1944-го по инициативе Верховного.
В 1944 году Голованов тяжело заболел — внезапная остановка дыхания, перебои в работе сердца, что стало следствием постоянного недосыпания, значительно разрушившего центральную нервную систему. Главный маршал подал рапорт Верховному с просьбой освободить его от занимаемой должности. В конце ноября Сталин принял решение о преобразовании АДД в 18-ю воздушную армию, подчиненную командованию ВВС. Голованов был назначен командующим этой армии. Сталин сказал ему по телефону: "Без дела вы пропадете, а с армией и, болея, справитесь. Думаю, что и болеть будете меньше". Аэрофлот был передан в непосредственное подчинение Совнаркома СССР, а Отдельная воздушно-десантная армия расформирована: её корпуса были возвращены в наземные войска. Голованов утратил свой особый статус и стал подчиняться командующему ВВС: в победном 45-м он ни разу не был на приеме у Сталина.
В апреле 1946 года его вновь назначили командующим Дальней авиацией СССР (создана на базе бывшей 18-й воздушной армии), однако в мае 1948 года Голованова сняли с должности, и вождь его больше не принимал. Лишь в августе 1952 года Голованов успевший к тому времени закончить Академию Генерального штаба и курсы "Выстрел", после многочисленных просьб и очень сильных унижений получил под своё командование 15-й гвардейский воздушно-десантный корпус, дислоцировавшийся в Пскове. Это было беспрецедентное понижение в должности: за всю историю Вооруженных Сил корпусом никогда не командовал маршал. Голованов быстро завоевал авторитет среди своих подчиненных. Десантники говорили: "Если бы все были такие, как он. Да мы за ним в огонь и воду, он ведь с нами на пузе ползал".
В 1953 году, после смерти Сталина, маршала отправили в отставку «по болезни». Как вспоминала его дочь Ольга: «Отец тяжело переживал смерть Сталина и оставался сталинистом до конца своих дней». Пенсию ему назначили небольшую - всего-навсего 1800 рублей, маршал Жуков после отставки получал 4000 рублей, а сниженный в воинском звании вице-адмирал Кузнецов - 3000 рублей в масштабе цен до денежной реформы 1961 года (соответственно 180, 400 и 300 пореформенных или, как их нередко называли, "новых" рублей). Половина пенсии шла на оплату квартиры в Доме на набережной: опального маршала лишили всех льгот по оплате жилья, 500 рублей он ежемесячно посылал своей старушке-матери, в итоге, семья, в которой было пятеро детей, была вынуждена жить на 400 рублей в месяц. Даже в те скудные времена это было намного ниже прожиточного минимума. Выручало подсобное хозяйство на даче, гектар земли на Икше. Полгектара засевали картошкой, все сбережения потратили на корову и лошадь. Его жена Тамара Васильевна сама вела хозяйство, доила корову, ухаживала за ней, делала творог, варила сыр. Сам маршал очень много работал на земле, ходил за плугом, который тащила его лошадка Копчик, любимица всей семьи. Александр Евгеньевич научился делать вино из ягод. Когда нужны были деньги для покупки школьной формы для детей, то Головановы всей семьей собирали ягоды и сдавали их в комиссионный магазин.
Бескомпромиссный летчик не скрывал своего презрения к преемникам Сталина. Он отказался подписать письмо с осуждением культа личности вождя, которое ему прислали от Хрущева. Отказался упомянуть имя Брежнева в своих мемуарах (якобы в годы войны встречался с начальником политотдела 18-й армии полковником Брежневым и хотел «посоветоваться» с ним по поводу боевого использования АДД), в итоге книга «Дальняя бомбардировочная…» была опубликована лишь через 30 лет после смерти Александра Евгеньевича. В 1958 г. после долгих мытарств устроился на скромную должность заместителя начальника НИИ ГВФ по летной работе, где и прослужил до 1966 г.
Незадолго до смерти он сказал своему другу, показав рукой крутую синусоиду: "Вся жизнь - вот так. Не знаю, выцарапаюсь ли теперь…" Умер 22 сентября 1975 года. Последние его слова были: «Мать, какая страшная жизнь…» три раза повторил. Супруга Тамара Васильевна стала спрашивать: «Что ты? Что ты? Почему ты так говоришь? Почему страшная жизнь?!» А он сказал ещё: «Твоё счастье, что ты этого не понимаешь…». Похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы.