Мужчине сон приснился, словно идет по каменистой дороге. Его тревога гонит. Надо идти, причем быстро. Такое ощущение, что за спиной что-то страшное, неприятное, опасное.
Ускоряет шаг, спешит. Дорога делает поворот, за которым спасение.
Оказалось, что нет спасения. Путь преградила стена из кирпичей, высокая-высокая.
И паника началась.
Неожиданно раздвинулись кирпичи и появился дедушка: длинные седые волосы, седая борода.
И сказал дедушка: «До края дошел, дальше нет дороги. Но в твоих силах выход найти».
Проснулся мужчина – подушка сырая.
Было воскресенье, на работу не надо. Лежал мужчина в постели и думал о странном сне. Как его понять? В чем разгадка?
Заварил кофе, вышел на балкон, прихлебывает. Внизу старушка-соседка с кем-то разговаривает: «Голова кружится, а кошке есть нечего. Привыкла к минтаю. Пришлось сходить, жалко кошку, есть просит. И самой что-то готовить надо. Сейчас рыбу сварю, потом полежу. Себе уж позже».
Включил телевизор, который никогда не смотрел. Показывали художественный фильм – советский. Мать сына с фронта встретила. Дома картошку сварила, положила квашеную капусту. Черный хлеб на столе.
Поставила перед сыном, обняла и заплакала: «Дождалась тебя. Все глаза просмотрела. А у Маши, у бедной, сын на войне сгинул. Известий нет. Ждет, очень ждет».
Больно стало – выключил.
Стена покоя не давала, и даже было тяжело дышать. Дед сказал, что дороги больше нет. Это что? Конец? Жизни нет? Как неприятно.
На кухне помыл кофейную чашку, задумался. За стеной женский голос истошно закричал: «Да подавись ты своими деньгами, подавись»!
Нет покоя даже дома. Женский крик усилил тревогу.
Родителям бы позвонить, отвлечься. Месяц не звонил, и они молчали.
Голос матери был острожным, словно боялась мать сына напрячь. Сказала, что все хорошо, только вот с отцом стали болеть. Тогда, в эпидемию, в больнице лежали, видимо, что-то с иммунитетом случилось, кое-как ходят. Не всегда, конечно, но часто бывает.
Мужчина с родителями редко общается, потому что некогда. И сестре не звонит. Поняли, родные, что как будто лишние, затаились, молчат.
Он заработками увлекся, не заметил, как втянулся. Больше и больше надо. Два счета в разных банках, дома наличные в рублях и в валюте. И казалось, что мало.
Положит на счет сумму, откроет накопления и думает, что недостаточно. Слишком медленно счет увеличивается.
А спроси – зачем? Цель какая? Не ответит. Деньги есть деньги, какие могут быть вопросы? Они есть или их нет. Пусть лучше – будут. В этом - элемент наслаждения.
Родители болеть стали. Тревога у мужчины. Поздний ребенок. Сначала сестра родилась, через много лет, когда появление другого ребенка небезопасно для матери, он родился. А сейчас старятся родители, старятся.
Открыл Интернет, стал искать санатории для поддержки здоровья. Нашел подходящее место.
Вышел мужчина из дома, пришел к родителям. У матери лицо одновременно испуганное и радостное. Отец улыбнулся.
Сели, сын сказал, что хочет отправить их в санаторий.
Мать решительно отказалась: «Никуда не поедем, дорого. Выброси из головы».
Сын как не слышит, объясняет: «Доехать можно на скоростной электричке, там встретят, автобус специальный. Номер для двоих. Процедуры общеукрепляющие, сосновый лес, даже бассейн имеется. Так что, мама, купальник не забудь».
Отец удивленно слушал.
Сын продолжил: «Заплатил, три недели там будете, до вокзала довезу, много вещей не берите, только самое необходимое».
Вечером тихо в доме. Никто за стеной не кричал, во дворе все спокойно. Дышалось легко-легко, и мысли о стене, которую видел во сне, улетучились.
И приснился другой сон. Словно поле пшеницы, колосья колышутся, будто волны на море. Бабушка жила в деревне, за огородом – поле. В детстве ездил. Заберется мальчик на крышу сарая и смотрит, как волны пшеницы далеко куда-то убегают.
Стенку мы сами строим – для себя. Возведем махину, и нет дороги – тупик.