В купе было тепло и уютно. Попутчики почаевничали и… слово за слово, потекла беседа. Под стук колёс, да соблазнительные запахи малосольных огурчиков, запечённой курицы, колбасы почему-то легко и непринуждённо завязывался разговор. Он сопровождался мерным позвякиванием ложечек в стаканах с посеребрёнными подстаканниками, что создавало определённую дружескую атмосферу.
Сосед по купе занял странную позицию. Он и на контакт не шёл, но и на свою полку уходить не торопился. Мужчина достал из сумки журнал с кроссвордами и сделал вид, что сконцентрировался на них.
- Куда путь держите? - спросила Ирина Андреевна, закидывая сахар во второй стакан чая. - Неплохой чай на РЖД! - добавила она между делом, достала из бутылочки таблетку и проглотила её.
- На родину мамы и бабушки. Дом у нас там остался. Проверить нужно... - ответила Лена, опустив подробности о продаже.
- А вы?
- К любимому внуку на свадьбу еду...
- Замечательный повод!
- Что верно, то верно...
- У меня дочка во Владивосток с мужем уехала. Зять три года назад получил перевод. Внук Гришенька там у нас и сегодня-завтра должна внученька родиться...
- Поехать в гости не получается?
- Нет, к сожалению... Мужа у меня парализовало... не встаёт... бросить его не могу. Надеюсь, что малышка немного подрастёт, сами в гости приедут...
- Инсульт дело серьёзное, но излечимое...
- Это второй инсульт... Врачи говорят, что в головном мозге произошли необратимые изменения. Почти месяц прошёл, а он не говорит и не реагирует на окружающих... Лежит, как полешко... - сказала Лена и непроизвольно заплакала. Слёзы градом покатились по щекам. - Виталик у меня человек образованный, у тому же эрудит, заядлый турист и рыбак... Даже представить не могу, что он ощущает в своей беспомощности...
- Сочувствую, Леночка! - глядя в глаза, произнесла Ирина Андреевна. Было в её взгляде неподдельное желание разделить горе со случайной попутчицей. - И ведь ничем не поможешь в этой ситуации... Она незавидная и для Виталия, и для тебя... Одна надежда, что сознание его теперь находится в своём чудесном мире. Тогда хотя бы страдать не будет... Лежачий больной для близких сродни домашнему героизму. Знаю не понаслышке. У подруги отец семь лет парализованный пролежал. Доводилось подменять её время от времени, чтобы дать возможность отключиться и передохнуть немного... Врачи, что говорят?
- Ничего хорошего не обещают... все в голос советуют сдать его в пансионат...
- А сама, что думаешь?
- Как домой вернусь, сразу домой заберу. Будем учиться жить по-новому. После первого инсульта удалось мужа на ноги поставить. Больше месяца с ним дома просидела. Научилась ставить уколы, делать массаж, разработала комплекс лечебной гимнастики. Тогда Виталий вернулся к нормальной жизни и вышел на работу. В этот раз всё по-другому...
- Чисто по-человечески - это верно. На домашнем попечении больному всегда лучше. Каким бы орденоносным не было специализированное учреждение, уход в нём, как не крути, будет казённым...
- Об пансионате речь вовсе не идёт. Мы тридцать один год вместе прожили. Как же я своего Виталика брошу? Буду сама справляться. Одна только проблема - материальная. На работе попросила месяц без содержания, так директор предложил уволиться... Работы нет, а жить на что-то надо, плюс лекарства, памперсы и прочее...
- Люди, к большому сожалению, встречаются на жизненном пути разные... А если рассмотреть работу на дому.
- Да, я учитель по профессии. Можно репетиторством заниматься. Как только дома обустроимся, займусь поиском...
- Уверена, ты справишься. Чувствуется в тебе стержень... - успокоила Ирина Андреевна, придвинулась ближе к окну и устремила взгляд на бескрайний лес, что мелькал за окном бесконечной лентой. - У каждого свой крест... - сказала она немного помолчав.
Их молчащий попутчик явно делал вид, что разгадывает кроссворды. Ни одной клеточки не было заполнено. Он слушал разговор, время от времени с любопытством поднимая глаза на собеседниц.
- У каждого свой крест... - снова повторила Ирина Андреевна. - Если поглубже заглянуть в жизнь любого человека, то каждый несёт груз ответственности на своих плечах. Всевышний отпускает испытаний ровно столько, сколько человек сможет унести... Я вот тоже прожила нелёгкую жизнь... - вздохнула она и грустно улыбнулась. - Вот почему в поезде совершенно легко мы изливаем свои души незнакомым людям?
- Потому что каждый из нас выйдет на своей станции, и мы больше никогда не встретимся, - неожиданно поддержал разговор сосед по купе. - Меня Аркадий зовут. Извините, что сразу не представился и простите, что перебил!
Он отложил журнал в сторону. Лене показалось, что лицо его посветлело и стало много доброжелательнее.
- Жизнь была богатой на события, но далеко нелёгкой... Во времена моей молодости широкое распространение получило молодёжное движение. ЦК ВЛКСМ, то в одном регионе, то в другом объявлял всесоюзные ударные стройки. Комсомол активно брал шефство над энергетикой, и все крупные объекты были построены с его участием.
Мне довелось тоже влиться в ряды строителей Белоярской АЭС. Это была первая всесоюзная стройка Среднего Урала. Я - совсем молоденькая девчонка подала заявление и у двери райкома с волнением ожидала решение комиссии. Переживала, что вдруг не доверят, ведь подходящей профессии у меня нет. Потом была путёвка, курсы штукатуров, где получила пятый разряд. После этого стала бригадиром комсомольско-молодёжной бригады отделочников. К тому времени Белоярской АЭС началось строительство третьего энергоблока. Ох, как мне всё интересно было!
Бывало, идёшь домой со смены, думаешь, только б до кровати добраться. Дома умоешься, переоденешься и усталость, как рукой сняло, бежишь на танцы. Клуб у нас был в бараке. Фильмы каждую неделю привозили: "Весна на Заречной улице", "Девчата", "Три тополя на Плющихе"... он тогда только вышел на экраны, Доронина и Ефремов в главных ролях. Нам так его хотелось посмотреть, что мы всей бригадой сбежали с работы в клуб. Попало потом, конечно...
На стройке познакомилась со своим мужем - Николаем. Человек он был интересный! Мы с ним рассуждали о переселении душ, о потустороннем мире, о космосе, о великой силе любви, о жизни пчёл, о Вавилонской башне и грехах человека… Через год сыграли комсомольскую свадьбу, а ещё через год у нас родился сынок - Дениска. Вернулись мы домой. Николай работать на завод пошёл. Он по специальности - сварщик. Сначала у нас комната в общежитии была, потом двухкомнатную квартиру на пятом этаже получили. Дениску в ясли определили. Я тоже на работу вышла. Город активно застраивался, проблем с трудоустройством не было, зарабатывала хорошо. Жить бы, да радоваться, но Коля запил. Предложений подхалтурить поступало много. Где деньгами заплатят, где бутылкой рассчитаются. Вот и пристрастился. Сколько с ним ругалась, сколько раз из медвытрезвителя забирала, сколько слёз было пролито. Всё без толку. К тому же руку на меня начал поднимать. А как по пьянке он пофилософствовать любил! Д к тому же на всё имел свой своеобразный взгляд и собственную непоколебимую правду. Таких не любят. Сначала Николая уволили с работы, а потом случилось непоправимое...
В тот день Дениску пришлось оставить с отцом. У сынишки начался сильный насморк. В садик не приняли. Николай был трезвый. Едва я вышла за порог, а к нему пришли друзья-собутыльники. Они пили, а малыш один играл. Потом, по всей видимости, ему играть надело, Дениска подставил стульчик и залез на окно...
Голос Ирины Андреевны задрожал, она достала из кармана носовой платок и промокнула глаза.
- Вечером узнала, что мой мальчик погиб... Как пережить такое горе? До сих пор перед глазами стоит маленький голубой гробик с моей кровиночкой... Казалось, что всё жизнь окончена. Для чего жить, если моего малыша нет рядом. Винила себя, что с отцом оставила, винила его... Николай запил ещё сильнее. После сорокового дня, покидала в чемодан вещи и ушла в никуда. Жила в общежитии какое-то время, много работала. Работала в выходные и в праздники... отпуска не брала. Работа спасала и помогала забыться... Сколько километров стен я зашпаклевала за это время...
Потом от нашего строительного управления мне выделили квартиру. Своё жильё есть, а я в нём одна... О замужестве думать не хотела, не могла или просто не встретился мой человек. Однажды подруга, наблюдая за моими страданиями, сказала: "Ира, а ты не думала взять ребёночка из детского дома? Можно попытаться спасти хотя бы одну брошенную душу...".
Елена Сергеевна остро почувствовала, насколько тяжело даются Ирине Андреевне эти воспоминания. Она протянула руку человеку, которого узнала пару часов назад и пожала её... Как же ей хотелось защитить, облегчить, сгладить её ужасное прошлое...