«Человек – царь зверей, потому что зверства его необычайны»
Леонардо да Винчи
Когда в семье появляется ребёнок, то родители обычно питают мечты и надежды, что он вырастет светлым, добрым, порядочным, заботливым и славным человеком. Мы тоже мечтали и надеялись. Наши ожидания разбиты и уничтожены, и мелкого осколочка не осталось, одна пыль...
Сюжет этой истории начался более 20 лет назад. В нашей семье появились приемные дети — мальчику Т. было около шести лет, его сестре В. около четырех. Мы надеялись, что поможем им стать прекрасными людьми. Сейчас в семье живут и радуют еще двое приемных мальчишек.
Я расскажу о Т., мальчике, хладнокровно и равнодушно разбившем наши мечты, надежды и душу вдребезги.
Но сначала строки о нас с мужем и старшей дочери, «биологической», как принято говорить. Мы из тех семей, которые принимают других людей и готовы помогать им. У нас подолгу жили мои бывшие студенты. Более трех лет семья принимала вьетнамского подростка из приюта. Когда Тиен Зунг Н. стал взрослым, он снова приехал в Россию работать и жил с нами. В нашем доме проводили выходные дни, каникулы и отпуска ребята из кадетского корпуса, где учился последние три школьных года наш сын Т. Моя старшая дочь проявляла много-много заботы о приемных детях, даже когда стала жить отдельно. Она всегда была и есть моей помощницей во всех вопросах и опорой.
Т. пришел в семью с огромными проблемами: тремор, энурез, проблемы с почками, синдром дефицита внимания с гиперактивностью и пр., пр., пр. Мальчик наш проявлял пытливость и любознательность, но не умел себя занять, был плаксив, обидчив, часто несносен, но мы все помогали ему справляться с проблемами, проявляли сердечность и любовь. Нам казалось, что и он чувствует себя с нами комфортно.
Подкрадывался подростковый возраст. В 12 лет сын подговорил младшую сестру украсть у меня большую сумму денег. Во время разговора после этого события он сказал, что в принципе не дорожит нами и мог бы уйти в детский дом, но ему это невыгодно, удобнее использовать нас. В душе пока тихо, но тревожно зазвенел колокольчик...
Годы учебы в кадетском корпусе были очень трудными. Т. постоянно лгал, хитрил, подворовывал, наговаривал на нас всякие небылицы и нарушал правила. Меня часто вызывали для бесед к воспитателям и руководителям. Однажды он забрал из дома рабочий планшет мужа, свалив вину на младшую сестру. Когда приехали в кадетский корпус забрать его на выходные, я попросила снять шинель прямо у машины. Планшет оказался у сына. Мне было стыдно за его поступок, а ему нет. Он только злился. Когда старшая дочь с тяжелым приступом астмы попала в реанимацию, Т. не интересовался ее состоянием, не звонил, а ссылался, что взводный (воспитатель) не разрешает пользоваться телефоном. Позвонила взводному, и все оказалось ложью. Колокольчик тревоги за сына стал звенеть громче. Каждый раз во время разговора с ним после неподобающих событий мне казалось: вот он, катарсис, достучалась! Но нет, оказывалось, что все это притворство. Т. морочил мне голову.
После кадетского корпуса сын изъявил желание поступать в военный институт. Экзамены сдал плохо, но я уговорила мужа, который там преподает, поспособствовать поступлению. Как впоследствии оказалось, сделала это напрасно. Другие члены семьи уже не доверяли Т. Но я вновь поверила обещаниям сына, что он «свернет себя в бараний рог», будет слушать наши советы и вести себя достойно, порядочно, чтобы не подвести мужа. С самого первого курса начались проблемы: обманы, постоянное нарушение дисциплины, истории с запрещенными веществами, чрезмерное желание вседозволенности, несоблюдение элементарных правил общения с семьей, грубость и махровое хамство при крайней чувствительности к критике в отношении его самого. Тем не менее, мы по-прежнему поддерживали его морально и материально. Наш дом был всегда открыт для его приятелей и друзей.
Еще один эпизод очень, очень огорчил нас. Его кровная младшая сестра в подростковом возрасте имела проблемы с поведением, нежелательные контакты, уходила из дома. Органы опеки настоятельно рекомендовали в отношении нее расторгнуть договор о приемной семье. К этому времени сын был уже совершеннолетним. На всякий случай я спросила у него, оформит ли он опеку в отношении своей сестры? Ответ был ожидаемо отрицательным. Слава Богу, все обошлось, младшая дочь осталась в семье, выровнялась. У нас стабильные, хорошие отношения.
Благодаря репутации мужа Т. завершил образование. На последнем курсе я оплатила сыну автошколу. Обещал возвратить сумму с первых зарплат, но увы…
«Кто смотрит на зло без отвращения, тот скоро будет смотреть на него с удовольствием» (Василий Великий). Мой сын творил зло и был доволен собой. Перед отъездом Т. на военную службу по контракту, я, перестилая постельное белье, обнаружила под матрасом пакет с запрещенными веществами. Сын скандалил, обзывал меня, бесновался. Я подошла его обнять, он грубо оттолкнул. Т. – высокий и крупный парень, а я нет… У меня оказались сломанными два ребра и три позвонка. Это, конечно, произошло случайно. Но в дальнейшем сын ни одного раза не спросил, как я себя чувствую и нужна ли помощь в реабилитации. Вообще никогда. Никакой рефлексии, сожалений и сочувствия. В моей душе звенел уже не колокольчик, а колокол…
Спустя какое-то время мы с мужем приехали к сыну на далекое от нас место службы, чтобы увидеться и выручить его: привезти из дома необходимые вещи. Были разговоры и об изменении характера общения. Вновь я поверила, что Т. будет не только использовать нас материально, но и интересоваться жизнью семьи. Он соглашался. Я очень надеялась, что девушка, с которой встречался Т., поможет ему стать лучше, добрее, благороднее. Не случилось… Чаще всего на мои звонки сын отвечал: «Что надо?», и мне в тот момент казалось, что уже ничего не надо… По-прежнему он был любезен и добродушен только тогда, когда нужны были деньги.
«Мы решили жениться. Так вот, чтобы ты на свадьбе свой поганый рот не открывала!» - такое устное приглашение я получила. Конечно, после таких грубых слов, при отсутствии элементарных извинений, участие в мероприятиях было невозможно. Тем не менее, проглотив обиды и проявления неуважения, мы с мужем все-таки пришли на регистрацию и поддержали Т. и его избранницу, подарили подарки, оплатили ему дорогу обратно к месту службы.
Все время мы шли навстречу сыну, выручали его, помогали, выполняли разнообразные просьбы. В ответ почему-то получали обратное. Никакого бумеранга. Все чаще я стала видеть в сыне черты нарцисса или психопата. Он проявлял высокомерие, огромную снисходительность к себе, критиканство в наш адрес, какую-то нелепую мстительность, искусные манипуляции. Отсутствие эмпатии, осознанное причинение нам боли очень настораживало.
Примерно год назад Т. перевелся обратно в наш мегаполис. Он всегда хотел командовать другими людьми. Заметно, что сын ощущает себя важным человеком и имеет достаточную власть, занимая должность замполита роты.
В психологии при описании процессов коммуникаций с людьми темной триады (нарциссы, психопаты, социопаты), рассматриваются такие этапы: идеализация – эмоциональные качели – обесценивание – утилизация. Этап обесценивания в настоящее время мы уже печально завершили и наступила некрасивая утилизация. Этот последний пункт алгоритма действий включает в себя прежде всего игнорирование. С начала 2024 года Т. не отвечает на наши звонки. Я и другие члены семьи уже больше ему не нужны, выброшены из его жизни.
Видя мои тревоги и мучения, муж несколько раз звонил в часть узнать о сыне. Отвечали, что он благополучен, весел и доволен.
В моей душе прочно поселились боль и отчаяние. Я понимаю, что светлые силы побеждают чаще в книгах, фильмах да песнях, чем в реальной жизни... Особенно когда зло поддержано другими людьми.
Нам надо было так мало от нашего сына: ответом на звонок выделить несколько минут из его такой важной жизни. Для него было сделано в миллионы раз больше. Я перестала звонить Т., не жду его звонка. Но думаю о нем и молюсь постоянно, со всей силой своей материнской любви.
Очень горько… Моя старшая дочь написала посвящение таким приемным родителям, как я:
Их достав однажды из пропасти, вы себя довели до грани,
Ведь спасенья от их жестокости нет ни в Библии, ни в Коране.
Они выросли, дверью хлопнули и ушли сквозь гнилые туманы,
Ну а вы от ужаса вздрогнули и остались зализывать раны...