— Училась она! — перебила её Галина Геннадьевна с презрением. — Не смей мне рассказывать, как всё сложно! Это всё отговорки. Если у меня не получается, то это только потому, что ты мне мешаешь. Знаю я таких, как ты! Ленивая, бессовестная, за счёт других живёшь!
Вечерело, когда Алиса, сидя на кухне, медленно помешивала ложкой в чашке с чаем. В голове всё ещё крутились недавние слова свекрови. Галина Геннадьевна не унималась, и с каждым днём казалось, что её упрямство и критика становятся всё острее и болезненнее. Алиса чувствовала себя загнанной в угол, и не знала, как справиться с этим напором.
Раздался звонок на мобильном, и на экране высветилось имя подруги.
— Привет, Маришка, — с облегчением ответила Алиса.
— Алисочка, ну что там у вас происходит? — весёлый голос Маришки сразу поднял настроение.
— Ты так вздыхала, что я аж через телефон это почувствовала.
— Ой, Мариш, лучше тебе не знать... — начала Алиса, тяжело вздыхая. — Галина Геннадьевна опять приходила сегодня. Она меня просто из себя выводит! Представляешь, обвиняет меня в том, что к ней никто не приходит на маникюр. Говорит, что это я переманиваю клиентов и нарочно мешаю ей работать.
Маришка громко рассмеялась на другом конце линии.
— Да ладно, серьёзно? Ну она и даёт! Ты что, у себя в подвале собрание против неё устроила?
Алиса попыталась улыбнуться, но не смогла скрыть грусти в голосе.
— Не знаю, как с ней быть. Она каждый раз приходит, критикует мою работу, говорит, что я всё делаю не так. А главное, я не понимаю, почему она решила, что сможет заняться маникюром. У неё ведь ни опыта, ни навыков, ни вкуса, и она даже материалы покупает самые дешёвые, но винит во всём меня.
— Слушай, Алис, — голос Маришки стал чуть серьёзнее, — ты не должна так из-за неё переживать. Я понимаю, что свекровь может доставать, но это её проблемы, что у неё не выходит. А ты молодец! Ты нашла своё дело, и у тебя всё получается.
Алиса молча слушала, чувствуя, как слова подруги её успокаивают.
— Знаешь, — продолжила Маришка, — есть такая мудрость: «Не позволяй чужой зависти разрушить твою радость». Твоя свекровь просто не может смириться с тем, что у тебя всё идёт как по маслу, и пытается тебя принизить. Но это не значит, что ты должна поддаваться. Ты ведь сильная женщина, вот и не давай ей унижать твои успехи.
Алиса почувствовала, как в душе медленно разливается тепло. Маришка была права — Галина Геннадьевна просто завидует, и пытается сбить её с толку.
— Спасибо тебе, Мариш, — сказала она, чувствуя, как улыбка наконец появляется на её лице. — Ты всегда знаешь, что сказать.
— Да ладно, что я там знаю, — фыркнула подруга. — Просто на таких, как твоя свекровь, не стоит тратить нервы. Делай своё дело, и будь уверена в себе. А если она опять придёт, вежливо, но твёрдо скажи ей, что у тебя всё под контролем, и ты не нуждаешься в её советах.
— Постараюсь, — ответила Алиса, уже чувствуя, как к ней возвращается уверенность.
— Вот и умничка. Ну всё, обнимаю, лапуль. Если что, звони, — закончила Маришка с улыбкой в голосе.
Алиса положила телефон на стол и взяла в руки чашку с уже остывшим чаем. Маришка была права: пора было перестать позволять свекрови вмешиваться в её жизнь.
На следующее утро Алиса встала рано. Она решила, что больше не будет поддаваться на провокации свекрови, но в глубине души всё ещё надеялась найти способ наладить с ней отношения. Несмотря на Маринины доводы, ей не хотелось окончательно портить с Галиной Геннадьевной отношения. Алиса старалась думать позитивно, но ощущение надвигающейся грозы не покидало её с самого утра.
Рабочий день начался как обычно. Клиенты один за другим приходили на маникюр, заполняя комнату тёплыми разговорами и запахами свежего лака. В солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь занавески, комната казалась ещё уютнее. На полочке стояли аккуратно рассортированные пузырьки и коробочки, а в углу мерцала гирлянда, придавая месту чуть волшебный вид.
Но к полудню, когда Алиса только закончила работу с очередной клиенткой, дверь её квартиры с грохотом распахнулась, и на пороге возникла Галина Геннадьевна. Лицо её пылало от негодования, а в глазах горела решимость, граничащая с яростью.
— Вот ты где! — воскликнула она, сразу привлекая внимание всех, кто находился в комнате. — Думаешь, я ничего не замечаю? Думаешь, я не вижу, как ты нарочно перекрываешь мне кислород?
Алиса в замешательстве поднялась из-за стола, но клиентка, уже готовая уйти, застыла на месте, не понимая, что происходит.
— Мама, давайте поговорим спокойно, — начала Алиса, пытаясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё сжалось. — О чём вы говорите? Я всегда желала вам только успеха...
— Успеха?! — перебила её свекровь, возвышая голос. — Да ты специально всё это устроила! Не даёшь мне клиентов, секретов своих не раскрываешь, боишься конкуренции, вот что! Ты думаешь, я не смогу? Да я всю жизнь на земле горбатилась, и ты мне тут еще будешь рассказывать, как ногти пилить?
Галина Геннадьевна буквально кипела от гнева. Её слова звучали всё громче, и клиентка Алисы, чувствуя неловкость, поспешно вышла из комнаты, оставив их наедине.
Алиса почувствовала, как в груди поднимается волна боли и обиды. Она действительно старалась как-то сгладить углы, аккуратно намекнуть свекрови на истинные причины её провала, старалась наладить отношения, но каждый её шаг только ухудшал ситуацию.
— Мама, давайте успокоимся, — сдержанно сказала она, стараясь говорить как можно мягче. — Я не хочу ссориться. Пожалуйста, поймите, я не хочу вам зла, но дело маникюра требует времени и терпения. Я долго училась и...
— Училась она! — перебила её Галина Геннадьевна с презрением. — Не смей мне рассказывать, как всё сложно! Это всё отговорки. Если у меня не получается, то это только потому, что ты мне мешаешь. Знаю я таких, как ты! Ленивая, бессовестная, за счёт других живёшь!
Эти слова были последней каплей. Алиса, до этого державшая себя в руках, вдруг почувствовала, как гнев и обида захлёстывают её.
— Галина Геннадьевна, хватит! — резко сказала она, глядя прямо в глаза свекрови. — Я никогда не хотела вам навредить. Я старалась помочь, предлагала советы, показывала, как и что делать. Но если вы меня не слышите и не хотите принимать мою помощь — это не моя вина. Мне очень жаль, что вы так думаете, но я больше не собираюсь это терпеть.
Свекровь на миг застыла, поражённая резким тоном невестки. В комнате повисла гнетущая тишина.
— Я просто хотела, чтобы всё было по-справедливости, — чуть тише произнесла Галина Геннадьевна, но в её голосе всё ещё звучала обида. — Не хотела, чтобы меня обошли. Ты же видишь, я всё сделала как надо!
Алиса вздохнула. Она пыталась понять свекровь, её уязвлённую гордость и страх перед новым. Но несмотря на все усилия, их разговор всё равно заканчивался на одном и том же.
— Давайте попробуем понять друг друга, — снова попыталась найти общий язык Алиса. — Я готова вам помочь, готова поделиться всем, что знаю. Но вы должны понять, что успех не приходит за одну ночь. Это труд, терпение и внимание к деталям.
Но Галина Геннадьевна лишь холодно посмотрела на неё, выпрямилась и тихо, но твёрдо сказала:
— Я думала, что ты будешь благодарна за мою заботу и вклад в твоё ремесло. Но раз ты этого не ценишь, я больше не буду тебе мешать. Живите как хотите. Только не удивляйся, если удача от тебя отвернётся.
И с этими словами она развернулась и вышла из квартиры, оставив Алису в горьких раздумьях.
Вернувшийся с работы Стас застал её всё в том же задумчивом состоянии. Он присел рядом и молча положил руку ей на плечо.
— Как ты? — мягко спросил он, нарушая тишину. Алиса вздохнула и подняла на него глаза.
— Стас, я больше не могу так жить, — сказала она, пытаясь удержать слёзы. — Твоя мама... Она не даёт мне покоя. Я пыталась всё объяснить, пыталась помочь, но она не слышит меня. Я просто не могу больше, я так устала.
Стас кивнул, поглаживая её руку.
— Я вижу, что это тебя выматывает, — ответил он. — Я всё понимаю. Прости, что раньше не вмешивался. Я думал, что вы как-то сами разберётесь, но... — он замолчал, подбирая слова. — Теперь вижу, что тебе нужна моя поддержка.
— Стас, я просто хочу, чтобы она перестала вмешиваться в мою жизнь и работу, — сказала Алиса, чувствуя, как её напряжение немного спадает от его слов.
— Я не могу больше терпеть эти обвинения. Я хочу заниматься своим делом, развиваться, но при этом сохранять мир в нашей семье. Но если она продолжит в том же духе, я просто не выдержу, я уже и так вздрагиваю от каждого звонка в дверь, боясь что это твоя мама с очередным потоком претензий.
Стас задумчиво кивнул, а затем решительно поднялся.
— Знаешь, Алис, я думаю, пора нам с мамой серьёзно поговорить. Ты права, так дальше не может продолжаться. Финита ля комедия, как говорили великие.
В тот же вечер Стас позвонил матери и попросил её приехать. Галина Геннадьевна появилась на пороге квартиры с каменным выражением на лице, будто уже знала, что разговор будет неприятным.
Они собрались на кухне. Алиса, чувствуя, что приближается скандал, держалась рядом со Стасом, который явно был настроен серьёзно.
— Мама, нам нужно поговорить, — начал Стас, когда все сели за стол. — Я долгое время пытался не вмешиваться в ваши отношения с Алисой, но больше так не могу. Ты слишком увлеклась этой идеей с маникюром, и я понимаю, что ты хотела сделать что-то новое, может, доказать себе что-то. Но ты перешла черту.
Галина Геннадьевна выпрямилась, готовая защищаться.
— Стас, что ты говоришь? Я ведь только пыталась как лучше сделать! Денег заработать, всё для вас же, для семьи! А она, — свекровь кивнула в сторону Алисы, — не захотела ничего мне рассказать, всё от меня скрывает, да еще и клиентов отвадила!
Стас посмотрел матери в глаза, его лицо стало серьёзным.
— Мама, Алиса пыталась тебе помочь. Но вместо того, чтобы учиться у неё, ты начала её обвинять и вмешиваться в её работу. Если ты хочешь заниматься маникюром, пожалуйста, но не вини её в своих неудачах. У каждого свои навыки и умения, и это не повод для того, чтобы на кого-то злиться.
Галина Геннадьевна замолчала. Её лицо стало каменным, но в глазах мелькнула тень осознания.
— Значит, ты на её стороне? — спросила она тихо.
— Мама, это не вопрос сторон, — вздохнул Стас. — Это вопрос справедливости и уважения. Алиса усердно работала, чтобы добиться успеха. Я горжусь ею, и не позволю никому её унижать, даже тебе.
Наступила тишина. Галина Геннадьевна сжала губы, её взгляд метался от Стаса к Алисе и обратно. Казалось, она готова что-то возразить, но слова застряли в горле. Наконец, она вздохнула.
— Ладно, — коротко сказала она, поднимаясь со стула. — Если так, то я больше не буду участвовать в её делах. Делайте, что хотите. И на меня теперь не рассчитывайте.
Алиса вздохнула с облегчением, но осадок всё же остался. Галина Геннадьевна, не прощаясь, вышла из квартиры, оставив после себя гнетущую тишину. Алиса посмотрела на Стаса, и он обнял её.
— Всё будет хорошо, малыш, мы справимся, — тихо сказал он, целуя её в макушку.
Но Алиса понимала, что их отношения со свекровью уже никогда не будут прежними. Обиженная бизнесменша еще какое-то время расклеивала объявления о скидках на маникюр, и даже привлекла несколько постоянных клиенток. Но те выбирали только самый дешевый маникюр без покрытия, и к весне свекровь всё-таки забросила это дело - возни много, а доход мизерный.
То ли дело дача - вот там она настоящая королева. А Алиса и дальше продолжила заниматься тем, что она так любит - создавать настоящие шедевры на пальчиках клиенток. Тему маникюра при общении со свекровью супруги негласно решили обходили стороной.