— Петровна, да что ты всё с этими цветами носишься? На кой оно тебе надо? — недовольно проворчала соседка, выглянув из окна.
— Ивановна, и тебе доброе утро. Ты посмотри какая красота теперь во дворе, смотришь и глаз радуется — восхищённо воскликнула Тамара Петровна, с любовью посмотрев на свои труды.
— Да кому тут нужна твоя красота? Никого из нормальных-то и не осталось, — язвительно хмыкнула Ивановна. — От молодёжи толку нет никакого, впрочем, как и от взрослых. Одни хамы неблагодарные вокруг. Вот щас выпустят выродков своих во двор, а они всё тебе тут потопчут, да вырвут — яростно прокричала она из окна, размахивая в воздухе сморщенным кулачком.
— Ивановна, ты, как я погляжу, опять не с той ноги встала? Что же это за неприязнь у тебя такая к людям-то? Что же такого плохого они тебе сделали? — покачала головой Тамара Петровна. Она смотрела снизу вверх на злое, скорченное лицо соседки, и не понимала отчего она так злиться.
— Вот увидишь, вот увидишь. Потом не говори, что я тебя не предупреждала — вскрикнула напоследок женщина и с силой захлопнула форточку. Стекло от удара тут же жалобно звякнуло, словно готовое разлететься на мелкие кусочки, а старая рама протяжно заскрипела.
Клавдию Ивановну в доме никто не любил. Она была одной из тех самых противных старух, которые, сидя на скамейке, целыми днями перемывают кости соседям. При виде неё дети шарахались, а взрослые предпочитали быстро поздороваться и пройти мимо, пока она не начала на всю улицу обвинять их во всех смертных грехах. Другие пенсионеры тоже старались не связываться со склочной соседкой, поэтому, находясь рядом с ней на одной лавочке, сразу замолкали или переводили разговор на другую тему. Клавдия Ивановна всё это видела, но исправлять ничего не собиралась. Её всё устраивало. Она жила одна в своей крохотной старой квартирке, с таким же старым ремонтом и большую часть времени проводила дома в своём гордом одиночестве. Несколько раз в неделю Клавдия высовывалась в форточку, либо выходила на улицу, чтобы выразить своё недовольство, а затем довольная возвращалась в своё продавленное кресло перед телевизором.
Тамара Петровна, единственная из всех своих соседей, пыталась хоть как-то наладить контакт со злобной старухой. Она от природы спокойная, добрая и рассудительная женщина мечтала сделать мир добрее, а соседей дружнее. Но, все её попытки, как правило, заканчивались ничем. Она упорно продолжала вести разговоры с недовольной соседкой, а та упорно не хотела идти на контакт. В отличие от Клавдии Ивановны, Тамару Петровну очень любили и уважали. Она была той самой активисткой, кто делает жизнь всех соседей немного комфортнее и приятней. Именно благодаря ей во дворе наконец-то поставили удобные лавочки для стариков, возле каждого подъезда разместили урны, а в центре двора обустроили детскую площадку. Но, ей показалось этого мало, и она сама, закупив семена и разработав землю, сделала небольшой цветник под окнами дома. Каждую весну и всё лето он начинал цвести яркими красками и благоухать стойким ароматом на радость всем, кроме Ивановны. Та, то и дело, пыталась помешать и обесценить её дело. Но, Тамара Петровна продолжала заботиться о цветах и благоустройстве двора. Пока в одно прекрасное утро, выйдя во двор, не застала ужасную картину.
Напевая, она спустилась по лестнице и открыла дверь. Но, от увиденного ей поплохело и она плавно опустилась на лавочку, схватившись за сердце.
— Господи, да что же это такое? Да как же это — причитала расстроенная Тамара Петровна, глядя на развороченные клумбы и вырванные цветы, которые валялись повсюду. Закрыв лицо руками, она заплакала от беспомощности и несправедливости. Разные мысли лезли ей в голову, пока одна назойливая не промелькнула в голове. Припомнив слова Ивановны, она подняла заплаканное лицо наверх, но ничего не увидела. Форточка злобной соседки была плотно закрыта, а её самой не было видно.
— Баб Том, баба Тома, с вами все в порядке? — обеспокоенно спросили прибежавшие с гулянки дети. Они растерянно смотрели то на женщину, то на цветы и не знали чем помочь.
— Вот, кому-то цветы мои не понравились, — всхлипнула Тамара Петровна, окидывая печальным взглядом свои клумбы. — Вы не видели случайно кто это сделал? — в надежде спросила она у детей. Но, те лишь покачали головами.
— Нет, но мы обязательно выясним, кто это натворил.
— Спасибо — только и смогла промолвить Тамара Петровна, чувствуя, как начинает терять сознание. Провалившись в пустоту, она вдруг почувствовала облегчение. Перед ней снова стояли целые и невредимые цветочные клумбы. Соседи, собравшись вокруг, обсуждали их цвет и аромат. Они очень громко, наперебой что-то доказывали друг другу. Их голоса всё усиливались и усиливались, и у Тамары Петровны очень сильно разболелась голова.
Она открыла глаза и увидела перед собой свою комнату, шкаф, стул и соседей столпившихся вокруг её кровати.
— Наконец-то, Тамара Петровна. Вы нас очень напугали — промолвила Анна, живущая прямо за стенкой.
— Врач сказал вам нужен покой — поддержала её Леночка с первого этажа.
— А, клумбы, мои клумбы, с ними всё в порядке? — еле слышно прошептала Тамара Петровна, пытаясь вспомнить всё, что случилось.
— Да вы отдыхайте, вам сейчас нельзя беспокоиться, — воскликнул Николай, живущий напротив. — Мы, пожалуй, пойдём — сообщил он, пряча глаза. Все соседи дружно засобирались, на ходу желая Тамаре Петровне скорейшего выздоровления. Леночка осталась дежурить у постели больной на всякий случай.
— Господи, ну кому, кому помешали мои цветы — всхлипывала, лёжа под одеялом, женщина.
— Даже не представляю, — развела руками Леночка. — Но, вы не переживайте, мы постараемся выяснить и наказать виноватых.
— Угу — только и промолвила Тамара Петровна. К вечеру, когда ей стало немного получше, она отправила Лену домой. Та сначала долго сопротивлялась, так как не хотела оставлять больную женщину совсем одну, но, пенсионерка заверила её, что с ней всё будет в порядке. После ухода Леночки, Тамара Петровна поднялась с кровати и медленно подошла к окну. Зажмурив глаза, она немного постояла, собираясь с силами, а затем посмотрела вниз. Цветов уже не было, а разбросанная земля была аккуратно собрана в одну кучу. Видно местные жители постарались хоть немного привести её любимый цветник в порядок. Смахнув набежавшую слезу, Тамара Петровна отошла от окна. Заварив себе травяного чая, она сидела за столом и думала над произошедшим. Перебирая в голове различные варианты, женщина пыталась вспомнить кому в последнее время не угодила. Но, в голову ничего не лезло. Все соседи, и маленькие и взрослые были очень приветливы с ней. Кроме...
— Нет, этого не может быть — сказала вслух Тамара Петровна, а в голове настойчиво звучало совсем другое. Пытаясь прогнать злые мысли, она стала вспоминать события последних дней. И, кроме постоянной ругани с вредной соседкой, больше ничего такого не вспомнила. “ Вот увидишь, вот увидишь!” — словно гром среди ясного неба прозвучали слова Ивановны и Тамара Петровна невольно поморщилась. Всю ночь она крутилась из стороны в сторону и никак не могла уснуть. Окончательно убедив себя в том, что цветник разрушила именно Клавдия Ивановна, женщина наконец-то уснула.
А наутро решила поговорить с вредной соседкой, чтобы раз и навсегда прояснить ситуацию. Собравшись с духом, она позвонила в нужную дверь, но ей никто не ответил. Немного подождав, Тамара Петровна осторожно спустилась вниз, в надежде застать Клавдию Ивановну на скамейке. Но, выйдя во двор, замерла. Почти все соседи, переодевшись в рабочую одежду, возились в её цветнике. Одни разравнивали землю, другие сажали семена, третьи поливали. Никто не сидел без дела. А всем этим командовал никто иной, как Клавдия Ивановна.
— Давайте, родненькие, давайте. Ещё немного и всё будет, как прежде — наставляла пенсионерка своих соседей.
— О, Тамара Петровна, что-то вы рано встали, вам бы ещё полежать — с улыбкой воскликнула Анна, вытирая испарину со лба.
— А мы тут решили немного прибраться, — поддержала её Леночка. — Вот, Клавдия Ивановна всех организовала. Она оказывается агрономом раньше работала.
— Ах, агрономом, — нервно промолвила Тамара Петровна. — Значит сначала дел наворотила, а теперь исправить всё пытаешься, да? Совестно стало? — прошипела она, приближаясь к Клавдии Ивановне.
— Петровна, да ты чего, ей-богу? Она же как лучше хотела — решил заступиться за соседку Николай.
— Как лучше? А нечего было мой цветник трогать — вскрикнула Тамара.
— Да на кой он мне сдался, — обиженно заявила Клавдия Ивановна и, бросив лопату, пошла к подъезду. — Вот так после этого и старайся быть полезной, тьфу. Лучше быть вредной. Всё равно никто не ценит — сплюнула она на землю и, хлопнув дверью, ушла. Тамара Петровна растерянно смотрела ей вслед и молчала. А соседи, окружившие её со всех сторон, стали рассказывать ей последние новости. Как оказалось, местным ребятам всё-таки удалось узнать, кто это всё натворил. Мальчик из соседнего двора проговорился, что это они вместе с друзьями решили немного пошалить и разворотили цветник.
— Мы уже нашли родителей и всё им рассказали. Те провели беседу со своими детьми и наказали их — закончил свой рассказ Николай.
— А Клавдия Ивановна, узнав о том, что с вами случилось очень расстроилась. Она и решила организовать нас всех, чтобы к вашему выздоровлению тут всё было, как прежде. Конечно цветов пока нет, но до конца лета ещё успеют порадовать нас своим ароматом — добавила Анна.
— Вот я дура старая, — схватившись за голову, воскликнула Тамара Петровна. — Просто так человека обидела. Да как только в голову пришло такое, ума не приложу.
— Да ладно вам, не расстраивайтесь вы так, всё ещё можно исправить, — успокоила её Леночка. — Слышали, что Клавдия Ивановна медовик уж очень полюбляет — добавила она заговорщическим голосом.
— Ты уж прости меня, дуру старую, Ивановна. Видит бог, не хотела тебя обидеть. Так расстроилась, что всякие мысли дурные в голову полезли — воскликнула Тамара с порога. Она стояла с пакетом в руках и умоляюще смотрела на соседку.
— Да ладно, проехали, — примирительно ответила Клавдия. — А что в пакете? — с любопытством спросила она.
— Медовик — улыбаясь, промолвила Тамара Петровна.
— Ну, лиса, пойдем тогда чай пить — подмигнула ей соседка, приглашая войти.
С тех пор Петровна и Ивановна стали закадычными подругами. Они вместе правили двором, стараясь сделать его ещё уютнее. Местные жители ценили и уважали их за это и старались во всем помогать. Однако, Клавдию Ивановну всё же побаивались, помня об ее скверном характере.
