1968 г. стал эпическим промежутком истории для всего мира. Для Мексики этот год вылился в кровавый этап, объединивший радикально два понятия: природу истории и нацию. Мексика ощутила на себе бедность, подавление независимости, несправедливость к крестьянам. Весь год в стране было неспокойно; волнения, забастовки, бунты отражались на мысли народных масс о правительстве президента Диаса Ордаса.
2 октября в мало примечательном районе Мехико, Тлателолько, прошло жестокое подавление студенческих протестов. За десять дней до начала XIX Летних Олимпийских игр в Мексике студенты попытались обратить внимание мировой общественности к авторитарности властей страны, к формальной перестановке верхушки кадров, с помощью профсоюзов они организовали городское шествие, 15 тыс. человек вышли на Plaza de las Tres Culturas (Площадь трёх культур). Толпа требовала перемен режима: «Мы не хотим Олимпиады, мы хотим революции!» (No queremos olimpiadas, queremos revolución!).
5 000 солдат окружили площадь. Расстрел начался на закате, кто сделал первый выстрел – по-прежнему, открытый вопрос. Власти утверждали, что огонь велся из окружающих квартир, т.е. жители спровоцировали армию. Студенты говорили противоположное, что вертолеты сверху дали знак военным о начале стрельбы по общественности. Однако демонстрацию разогнали, Олимпийский комитет ничего не предпринял, что действительно ранило население. Хотя пострадали не только сторонники бунта, а и невиновные прохожие. Ещё позже провели Олимпиаду.
Событие, безусловно, сохранилось в памяти толп, в коллективном сознании. Обширно расследования по выяснению обстоятельств велись с 1998 г. С 2001 г. к ним подключились историки и социологи, они выявили документы, которые показывали, что снайперы были членами Президентской Охраны.
Наконец, ответы на некоторые из вопросов были получены. Но следует заметить также индивидуальность, чёткую неправомерность «коллективной памяти». Протест прошлого возвеличил район Тлателолько в линию «мест памяти». Попытка решить проблему в конце 1990-х годов, можно объяснить через подход француза Пьера Нора. В наследии государства – это одна из самых тяжёлых вех .
Впоследствии, выражение трагедии сложилось в архитектурных монументах. В 1993 году в честь 25-й годовщины событий была открыта стела с именами студентов и обычных участников, погибших во время резни. 2 октября 2008 года прошло два марша, символизируя 40-юу годовщину расстрела. Один из них прошёл от Escuela Normal Superior de Maestros к Зокало. Другой прошёл от Национального Политехнического Института до «места памяти» - Plaza de las Tres Culturas. Организовал мероприятие «Comité del 68», на улицы вышли около 40 000 демонстрантов. С 2009 года - 2 октября считается «Днем национального траура». В таком случае, концепция Пьера Нора применима, даже достаточно удачна. Вооружённый инцидент в Мехико трансформировался в «некий мифологический признак» национальной культуры.
Идея невидимого прошлого, которой коснулся Нора, превратилась в видимое. Любопытство и прерывность времени набирали оборот и достигли своего пика в конце ХХ века. Многомиллионное влияние вызвало разбирательства, всё-таки это непустое восхваление. Ведь перед потомками стояла неизвестность, незнание истины. Автономизация действий показалась, когда, к примеру, к делу поиска присоединились Архив Национальной безопасности и Национальный Совет.
Таким образом, Резня в Тлателолько 1968 - это длительный, долговременный концепт «мест памяти», в нём переплетаются историчность и формирование народного духа.