«Наказания без вины не бывает…»
Г. Жеглов
Юра поддал газку. Новенький белоснежный китайский седан бодренько взбрыкнул и понёсся по улочке военного городка, плавно набирая скорость. Цвет — снежная королева! Ах! Просто прекрасен! Как бы соглашаясь с неровностями дороги сидящий на торпеде серый пёс кивал головой. И почему он сегодня грустный? Со всем соглашается.
Жизнь полностью устраивала. Руководство вполне оценив заслуги, присвоило звание «старший прапорщик». Недавно развёлся. Бывшая жена, родившая двоих детей, располнела и подурнела. Сначала убеждал себя, будто это совершенно нормально. Ведь женился ж, когда она была моложе, красивее, стройнее. Любил. А сейчас — глухое раздражение и какое-то безотчетное отвращение. Всё. Финиш. Сколько она весила вообще? Сто килограммов? Сто двадцать? Юра улыбнулся и закрыл глаза. Сам-то поддерживал приличную физическую форму. Бегал по утрам с матросиками. Должность старшины роты обязывала. Да и доплачивали за отлично сданные нормативы. А Леночка из вещевой службы… ммм… такая миленькая! Мягкая, нежная, податливая. Тоненькая, как тростиночка! Близость с ней доставляла неописуемое наслаждение. Чувствовалось ли так на контрасте, или обрёл настоящее счастье, какое не купишь ни за какие деньги? Юра не знал.
Бывшая забрала детей и съехала с их общей квартиры. В общем, ожидаемый шаг. Когда случилось, начал невольно втыкать палки в колеса. Отключил и увез газовую плиту и посудомойку. Покупала она. В кредит. А он забрал. Разозлился. Уходишь? Ну-ну. Уходи. Совсем перестал давать деньги. Ещё до развода. Юля, жена, подала в суд на алименты. И выиграла! Вот, вредная баба!
Маргарита, четырнадцатилетняя дочка, затаила обиду. Правда, Юра сам сплоховал. Когда супруги уже развелись, пообещал Марго на день рождения новый смартфон. Слово сказал. И не сдержал. Уехал в отпуск. Забыл. А она обиделась! Вся в мать! Четырёхлетний Андрюшка, сынишка, тянулся к отцу и искренне недоумевал: а почему это папа теперь не забирает его из садика? Витьку забирает, а его нет!
Лена развелась с мужем из-за Юры. Муж любил безумно. Но не пытался удержать. После мужского разговора по душам отступил молча. Никакого мордобоя. Просто побеседовали и всё. Подал рапорт командованию и уехал на войну. Погиб? Ранен? А какая разница! Как она сказала? «Ты мой! Настоящий мужик, а не это вот всё!» Мужчина летал на крыльях нежданно обретённой любви.
О рождении новой семьи, похоронившей под своим фундаментом две и оставившей в недоумении четверых детей, гудел весь городок. Затем страсти понемногу улеглись. Юра с Леной зажили новой жизнью. Всё бы ничего, да только отблески былого временами посещали мужчину. С дочкой отношения не наладил. С бывшей почти не разговаривал. Зачем оно теперь? Сына брал иногда на выходные. Романтическая розовая пена потихоньку сдулась и схлынула. В семейную идиллию постепенно протиснулся быт с темными шершавыми боками. Оказалось, Лена также не любила пьянки и гулянки. Как же так? Все бабы одинаковые! Сговорились, что ль? Дети Лены, девочка-шестиклассница и сын-четырёхлетка (ходил с Андрюшей в одну детсадовскую группу) требовали внимания, папой не называли, а он сторонился. Как их любить-то? Чужие.
С утреца в субботу влил в гудящую с похмела голову литр пива. Болезненный мандраж как рукой сняло. Ца, ца! Хорошо! Поморщился, поправляя гипсовую повязку. Монтировал на кухне встроенные шкафчики. Не удержал болгарку одной рукой, а та соскользнула да по пальцу. Вот, сволочь! Медпункт, перевязка, травматология, снимки, гипс. Страховка. И выхлоп негатива от командира. Ну да ничего. Переживём! Мужчина улыбался. Представлял, как после душа возьмет Леночку за разные интересные места… И вообще…
Вдруг из-за поворота выехал велосипедист и тяжело врезался в левое крыло. Бах! Сссссс…! Вроде и скорость была невелика, километров сорок-пятьдесят в час, а только ездок не удержался в седле, подскочил вверх на метр-полтора и рухнул на лобовое стекло. От удара человека откинуло в придорожную траву. На лобовухе осталась огромная морщинистая вмятина.
— Вот, ссука! — Юра затормозил. Выскочил из машины, хлестко хлопнув дверью.
Велосипедистка, молодая женщина лет тридцати, стонала, пытясь сесть. Покорёженный педальный конь валялся рядом. Юра огляделся. Никого.
— Как тебя зовут? — Наморщил лоб, брови задвигались независимо друг от дружки — верный признак чрезвычайного волнения.
— Мммххввввллл, — женщина невразумительно мычала.
— Давай, поднимайся! — схватил за руку, за талию. Она оказалась тяжёлой и совсем не помогала Юриным усилиям. Не толстая, нет. Даже красивая. Только кровь по лицу размазала. Дура! Юра собрал все силы, в глазах полетели мушки, женщина всё ж помогла, хаотично перебирая ногами. Но при этом визжала и шипела внезапно упавшей в воду кошкой. Затащил даму в салон.
— Где твой мобильник? — Хмельное воображение худо-бедно нарисовало план.
— Я… мужу… позвоню, — выдохнула, роясь в поясной сумочке одной рукой. Вторая безжизненно повисла. Достала мобильник, положила на бедро. Стала хаотично тыкать пальцами, теребить.
— Дай сюда! — Схватил телефон и бросил на заднее сиденье. — Куда ты пёрла, дура! Как тебя зовут?! — Женщина всхлипула, закрыла глаза, вжала голову в плечи, выставив руку вперёд. Её била мелкая дрожь.
Мужчина огляделся по сторонам. По дороге шли две молодые мамы с колясками. Со стороны столовой послышался крик. Юра вспотел. Руки затряслись. Достал мобильник. Абонент — «Лапка»:
— Я сбил женщину, — Лена должна знать первой, — что? Да, выпил. Возле столовой, — запихнул телефон в задний карман джинсов. Вышел из авто. Выволок женщину, посадил на траву рядом с беднягой-великом. Недалеко валялся пластмассовый фрагмент арки крыла. Схватил его, бросил в салон.
Сел за руль, рванул с буксами. Припарковался за зданием столовой недалеко от места аварии. Быстренько осмотрел авто. Помято левое переднее крыло, дверь. Лобовуха под замену. Бегом вернулся. Она чуть шевелилась, тихо стонала и плакала. У Юры похолодело в груди.
— Чт-то б-болит? — Заикаясь откинул с её лица слипшиеся волосы. Из носа несмело вытекли две бледные струйки крови.
— Рука, — женщина всхлипнула. Блуждающий замутнённый болью взгляд смотрел в никуда. Будто не в себе.
Юра вытащил мобильник:
— Никита! Позвони по внутреннему в медпункт, скажи им, что на перекрестке возле столовой упала девочка. Что? Да, ехала на велике, упала, ударилась… Чего? Ты позвони! Пусть доктор придет.
— Ахх ты, козёл! — Юра получил удар по голове сзади, рухнул в траву, мигом вскочил, бешено вращая глазами.
Перед ним стоял высокий лысый парень в техничке и с пылающим взглядом. Механически запомнил фамилию на шевроне.
— Ты чего, дятел! — Руки затряслись.
— Мудила! — Парень прыжком приблизился и ударил Юру в челюсть. Тот частично блокировал удар, но отступил на два шага.
Лысый бросился к женщине:
— Свет, что болит? — Поцеловал в лоб. Прижал голову к груди.
— Не тронь его, скотина! — Лена прибежала и влепила лысому звонкую пощёчину. Тот немного ошалел от этой неожиданной атаки, успел лишь немного отстраниться от жены.
— Ты чё, идиотка! — Парень почесывал пылающую щеку.
Юра схватил свою, обнял, поцеловал:
— Ну, успокойся. Все хорошо.
— Игорь… ты, — Света открыла глаза.
— Ну как же ты так?
— Ничё не помню, — застонала, схватилась за левое плечо.
Муж! Юра потирал ушибленную челюсть. Надо с ним договориться! Подошёл, присел на корточки рядом. Сердце стучало в груди, будто молот:
— Она неожиданно выскочила. Из-за поворота. А тут трубы эти. Не видно ни хрена, — Юра посмотрел на мужика. Тот гладил стонущую жену. Пытался успокоить.
— Да видел я, — посмотрел отстраненно, — виноват — не виноват. Какая разница! Гондон… — Игорь замахнулся, но удара не последовало. Лена заплакала.
— Понимаешь, — Юра встал, обнял жену, опустил глаза, — я выпил. Менты начнут рыть — мне край.
— Ну и чего ты хочешь? — Горько усмехнулся.
Юра соображал быстро:
— Она не помнит ничего. — Кивнул на женщину, — я заплачу. Любые деньги. Скажи, что ехала. И сама упала.
Парень сощурил глаза. Скривился. Затем кивнул.
К ним начали подходить люди. Молодые мамочки поохали, отошли, остановились поодаль. Лёха, сослуживец, тронул за плечо. Кивком отозвал в сторону.
— Чего тебе?
— Юр, столовская тётя всё видела. Вызвала ментов.
— Бл…!
— Бабы говорили. Не знаю, правда или нет.
Подъехал начмед на своей легковушке, осмотрел женщину. Вытащил носилки. Стонущую Свету переложили на них. Понесли пешком до медпункта. Благо, что недалеко.
Вихрь мыслей пронесся в голове. Сколько раз, еще сызмальства, Юра мечтал. Ах, повернуть бы время вспять? Как бы тогда обошел эту яму, перепрыгнул кочку, перешагнул торчащую ветку.
Рывком отогнал эти мысли. Бесполезно всё. Юра держал носилки с одной стороны. С другой — Игорь и начмед. Мужчина поместил свое внутреннее Я на эшафот собственной совести и уже занес топор, решившись зажмурить глаза и рубануть посильнее да посмотреть: а чего будет-то? Но иные мысли следовали волнами. Надо выкрутиться. Как же так? По глупости все получилось. Не виноват! Да. Сел за руль пьяным. Ну, с кем не бывает?
Дальнейшие события запомнились как бы в замедленной прокрутке. Будто разум поместили в плотный туман. Приехали медики. Поинтересовались о случившемся. Молоденькая фельдшерица округлила глаза:
— Упала? Сама?! А вызывали на ДТП. Странно. — Юра услышал. Стукнулся бы лбом о стену, да поостерёгся пугать жену. Лена держалась за Юру бледной тенью.
Осмотрели Свету, сняли электрокардиограмму. Пока возились в перевязочной, пришел инспектор ДПС. Старлей. Спросил, что вообще случилось. Юра сидел в коридоре на скамье, сжимал похолодевшую руку Лены. Она грустно улыбалась и смотрела глазами полными слез. Готов был под землю провалиться. Так плохо не чувствовал себя никогда! Даже с самого чугунного перепоя знал отдушину. Знал всегда. Бутылка пива — и порядок. Или перетерпеть до вечера, ночь полегче, а с утра — лишь сушняк и вибрация в башке. И все. Здесь же мужчина чувствовал — так просто ситуация сама собой не разрулится. Все равно выйдут на него. Игорь посматривал хмуро. Леночка чуть не плакала. Юра вышел на улицу. У медпункта стоял автомобиль ДПС. Обложили! Внутренне печально улыбнулся. Седоватый инспектор сидел за рулем, осуждающе посмотрел прямо в глаза. Показалось? Потупился. Отвернулся. Мурашки пробежали по затылку и шее, далее между лопаток и затем отвалились. Ещё волна. И ещё. За минуту вдохнул в себя сигарету. Легкие будто сами по себе всосали горький дым, немного прояснился рассудок. Закурил еще одну. Мозговое хозяйство начало приходить в некое подобие нормы. Зашел внутрь. Инспектор разговаривал с начмедом и что-то помечал в блокнотике. Юра принял решение. Тяжелое. Но верное. Он чувствовал. Нет. Знал. Так правильно. А дальше… А уже всё равно.
— Это я, — прозвучало твердо, уверенно. Посмотрел на сотрудника ДПС, тот поднял глаза. Старлейские погоны. Значок. Глаза отчего-то показались очень добрыми и мудрыми.
— Что, простите?
— Я сбил её, — Юра кивнул в сторону Светы, над ней суетились медики.
Инспектор кивнул:
— Пошли.
— Света-то, это, того. Умерла, — старлей, вошел в кабинет и посмотрел на коллегу.
— Да? А чего так?
— Скорая довезла в областную. А там перелом основания черепа. Или что-то в этом роде. И все. Без шансов. Мне врачи сказали. Вот, заведующий отделением справку дал. — Вытащил из папки бумагу.
— Да? — седовласый инспектор с погонами майора поскреб подбородок, пробежав глазами написанное.
— Да!
— Ты что-то ещё хочешь сказать?
— Слушай. Юра наказал сам себя. Ты бы видел его. Трясся, как заяц, когда подошел ко мне. Нет, как стиралка на тысяче оборотов!
— Сердобольный ты, однако, — майор тяжело встал из-за стола и зашагал взап-вперед по кабинету, — и ты предлагаешь…
— Обнулить событие.
— Прям и обнулить!
— Да!
— Причина?
— Внутренне совершенное изменение. Такого не видел со времен… сам знаешь кого!
— Да ладно! — Майор недоверчиво покачал головой, — почти убедил.
— Потенциал хорош. Много чего наворотил. Исправить бы.
— Что же?
— А увидишь.
— Самого чистим?
— Неа.
— Почему это?
— Пусть останется. Целее будет, — полицейские переглянулись. Седой кивнул.
Юра открыл глаза. Вскочил на постели, отбросил одеяло. Сердце колотилось поршнями паровоза. Только пар из ушей не валил. Из ноздрей тоже.
— Юр, ты чего? — Сонная жена перевернулась на другой бок.
— Юля! — Мужчину чуть кандрашка не хватила! — Ты?!
— Давай спать, — буркнула жена хриплым голосом.
— Какой спать! — Мигом спрыгнул с кровати. Их с Юлей квартира. На кухне посудомойка и плита. Юра присел на корточки. Кольнуло в груди. Вспомнилась авария, Света со струйками крови под носом, печальные глаза Лены. Одышка схватила за горло. Посидел минутку. Полегчало. Сзади по спине прошуршало что-то мягкое. Андрюшка! Схватил сына и закружил в неистовом вихре.
— Папа, пус… Бо…
— Прости, Андрюш, — неожиданная мысль вдруг завертелась вихрем в голове. Приснилось, что ль?! Юра улыбнулся, хлебнул воды прямо из чайника и прошлепал в комнату дочери. В углу стояла клетка Черика. Друзья подарили Марго на день рожденья шиншиллёнка. А домик сделал сам. Зверек залез в ванночку с песком и совершил пару кульбитов-сальто. На столе мерцал новенький мобильник. «Полпятого», — отметил про себя время. Рань-то какая. А ведь мобильник дочке… подарил он. Юра не верил своим глазам. Во дела! Приснится же такое! Почесал макушку и пошел спать. Воскресенье…
Автор: Робинзон Крузов
Источник: https://litclubbs.ru/articles/58029-yura.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: