- Эй, просыпайся. Слышишь? Вставай. Дедушка умер. Иди умываться. К 9 утра будут похороны. Оденься во всё чёрное.
Именно с такими словами отец разбудил меня 8 сентября 2020 года. В тот день мне исполнилось 16 лет. На часах около 7:30 утра. За пару часов до своего пробуждения, я слышал, как родители переговаривались на кухне.
- Отмучался. Отмучался.
Примерно такие реплики звучали из комнаты. Я слышал голос отца. Он не был грустным, но имел ноты какого-то облегчения. Когда ты долго наблюдаешь за больным человеком, который ведёт изнурительную борьбу с раком, то не будет мгновенной глубокой печали, когда всем его страданиям придёт конец. Когда клешни рака в итоге сомкнутся и заберут жизнь. Ты порадуешься, что он сделал всё, что мог. Что ему наконец-таки не придётся больше страдать и чувствовать боль.
В то утро, после слов отца, я проснулся легко. Когда отец сообщил о смерти дедушки, то я не знал, как ответить на это. Я должен был сказать какую-то реплику, но я ничего не заготовил. Я знал, что дедушке осталось недолго, и что со дня на день он умрёт. Я успел морально подготовиться к этому. Хотя знаете, что страннее всего? Я наврал. Я даже не готовился. Мне не было плохо. И в ответ на вести отца, я просто никудышно цокнул. Цокнул. Мне до сих пор стыдно за это. Я цокнул. Как какая-то недовольная бабулька на базаре, услышав высокую цену на картошку. Да уж…
В то мгновение я не даже и не заметил, но сейчас меня удивляет то спокойствие, с которым говорил отец. Ему не было всё равно, это точно, но его голос был спокоен, и даже интонация совсем как обычная. Он пережил уже слишком много смертей близких людей, чтобы удивляться им.
Мамы в доме уже не было. Она помогала в подготовке к похоронам. Наш дом находиться в пяти минутах от дома дедушки. Мы вышли вместе с отцом. Молчали. Просто шли. Говорить нам почти всегда не о чем.
У подъезда, в котором находится квартира дедушки и бабушки, уже собралась огромная куча людей. Члены семьи, бывшие коллеги, даже бывшие соперники. Был там один дед, с которым они не ладили раньше. Но в старости уже нет сил соперничать. Он не был приглашён, но проезжал мимо и решил узнать, что происходит. Я заметил в нём искреннее удивление и сожаление, когда ему всё объяснили. Через месяц умер и он.
Меня завели в квартиру со всеми поздороваться. Мне в целом очень неловко здороваться с людьми, но тут я чувствовал себя абсолютно потерянным. Я не знал, что сказать присутствующим женщинам в комнате, которые занимались омовением. Подошёл к маме, к бабушке. Поздоровался, и захотелось поскорее удалиться. Направляясь к выходу, я заметил, что никто не плакал. Некогда. Успеют ещё наплакаться. Слишком много хлопот за мёртвым дедушкой, тело которого было накрыто белым полотном. Лицо тоже закрыто. В душной квартире пахло вымытым полом. Отец, которого я повстречал у выхода из квартиры, предложил взглянуть на лицо мертвеца.
- Хочешь посмотреть на него? У него лицо такое жёлтое-жёлтое. И он совсем помолодел. Очень красивый.
Он сказал эти слова, и я на секунду подумал, что он спятил. Я отказался, побоявшись, что мне станет плохо и того, что его мёртвое лицо будет мне сниться. Но сейчас, спустя почти пять лет, я виню себя в том, что не увиделся с дедушкой напоследок.
Прошло пару часов. Людей собралось ещё больше. Приехали родственники из других городов. Приехали все внуки. Мои двоюродные братья. Ещё чуть позже вышла мама. Она только тогда вспомнила, что у сына День Рождения. Я немного разозлился этому. Сейчас за это стыдно. У неё умер отец. Да уж…
Спустя некоторое время, подъехала машина для перевозки на кладбище. Вынесли гроб. Рыдали все женщины. Пока грузили, бабушка была в истерике, моя мама, вся заплаканная, удерживала её. Я никогда такого не видел. Смешанные чувства. Я был напуган, становилось немного грустно, но гроб уже погрузили, и пришла пора ехать.
Мама сказала мне сесть внутрь грузовой машины, прямо в отсек с гробом. Там сидели все внуки и родной брат моей мамы. Именно в машине, глядя на гроб, на лица, окованные печалью, мне в сердце будто прилетела стрела. Стрела, которая отравила меня самой острой душевной болью. Тогда я еле сдержался, чтобы не заплакать. Не знаю, почему я держался. Никто из мужчин не плакал. Я решил, что тоже не буду.
На кладбище, как подобает мусульманским традициям, были только мужчины. Каждый по очереди закапывал тело в могиле. В этот момент я пустил одну слезу. Единственную в тот день. Самую тяжёлую в своей жизни. Я всегда могу сдерживать себя, но тогда одна слеза оказалась сильнее всего. Она пробила невероятно крепкую и толстую стену моей выдержки.
Когда тело закопали, то мы расторопно уехали. Я успел постоять у могилы, но не помню, о чём я тогда думал. Наверное, извинялся перед дедушкой. Сам не зная за что.
Ещё месяц назад мы вместе с ним чинили мой велосипед. Он пришёл сам. Его аккуратные ,длинные и тонкие пальцы закручивали гайку у колеса.
Спустя месяц, у него началось сильное обострение. Отец тогда сказал мне, чтобы я зашёл проведать дедушку, который лежал в квартире и его пытались лечить. Папа сказал мне, что дедушка думал, что ещё сможет выздороветь. Но мне кажется, что он всё прекрасно понимал. Иначе бы он не старался так яростно покинуть больницу. Ему хотелось только к себе домой. Он всё понимал.
Я зашёл к нему после школы. За пару дней до его смерти.
- Привет, Абика. Я пришёл Бабая проведать.
-Заходи, улым. Бабай сильно болеет.
Я прошёл в комнату. Он лежал, весь в каких то тонких маленьких трубках. Рядом какие-то странные аппараты. Я встал в проёме. Побоялся подходить ближе. Да уж…
- Привет, Бабай. Я пришёл тебя проведать…
- Привет, улым…
Прохрипел он. Писклявый и обессиленный голос. Но он нашёл силы мне помахать. Клешни рака сдавливали его всё сильнее, и болезни не понравились его порывы к общению. После его фразы, ему стало мгновенно плохо. Я поспешил покинуть комнату. Бабушка сказала мне уходить.
Спустя 40 дней после смерти был накрыт большой стол. Позвали много родственников и друзей. Какая-то очень пожилая пара поделились историей о том, как узнали о смерти моего дедушки. Мне было очень тяжело это слушать. В конце истории они заплакали. Я взглянул на отца, который сидел рядом со мной. Даже он позволил слезам литься из глаз. А я нет. Даже в тот момент. Я не мог плакать при всех. Да уж…
Каждый месяц по ночам я вспоминаю своего дедушку. Бывали ночи, когда на подушке не оставалось сухого места. Но никто этого не видел, кроме Него, наблюдающего за мной сверху. Надеюсь, что наблюдает. Я надеюсь, он любил меня не меньше чем других, более старших внуков.
Я не плачу на похоронах. Но я пребываю в великой скорби по каждому ушедшему. Я помню о каждом. И я не могу не думать о них. Они были частью меня при жизни. Они будут частью меня после своей смерти. Я люблю их, но не говорю об этом. Они сами убедятся, когда увидят мою душу с небес.
Я не отмечаю свой День Рождения. Не потому что я не чувствую праздничного настроения. Потому что каждый свой День Рождения, начиная с 2020 года, я слышу плач своей бабушки и печальный голос мамы.
Я не могу.