Часть 1. Делим даже то, о чем еще не знаем.
Часть 2. Делим мир с помощью чернильницы.
Часть 4. Самая богатая корпорация в истории
В прошлый раз остановились на голландском подходе к колонизации, который оказался очень, очень эффективным. Кстати, забыл упомянуть важную для понимания ситуации вещь. Испанцы и португальцы фактически сами толкнули голландцев в Ост-Индию. Дело в том, что Республика объединенных провинций (Голландия – одна из них, но мы уже привыкли, что Голландия и Нидерланды – синонимы) постоянно воевала с Испанией. А значит, и с Португалией, с которой у испанцев полвека была личная уния (обеими странами правил один король). И в 1598 году этот самый король запретил португальцам торговать с Республикой. Мол, посмотрим, куда эти наглые северяне денутся без наших специй. А северяне вот делись. Начали плавать сами. И как начали!
Собственно, стратегия их была простой и нацеленной на максимальную эффективность. Не надо захватывать всё! Нужно просто контролировать то, что мы сейчас назвали бы логистическими центрами. Ресурсы поступают, корабли уходят, деньги приходят. Причем лучше бы добиваться контроля над центрами с помощью серебра, а не свинца и стали. Голландцы уже догадались, что деньги могут делать деньги. Так что подкуп местных султанов и князьков – это просто инвестиция. Конечно, если кто-то не захочет по-хорошему, можно и по-плохому. Но лучше не надо, плохо для бизнеса.
Естественно, кто-то должен был возложить на свои плечи нелегкий труд: организовать эффективный грабеж тропического населения. У португальцев это был Албукерк, а у голландцев Ян Кун. Вот оно, лицо голландского колониализма.
Впервые он попал в Ост-Индию в 1607 году – сопровождал торговую миссию. Миссия закончилась не сказать, что успешно: туземцы торговать не захотели, а просто перебили часть торговцев, около 50 человек. Кун вернулся домой. Но через пять лет его снова отправили в Ост-Индию с довольно четким заданием: посмотреть, нельзя ли отжать у португальцев Острова пряностей. И Кун отжал! Возглавил голландскую факторию на Яве, а потом и всю азиатскую торговлю Ост-Индской компании. Топ-менеджер XVII века – это вам не нынешние эффективные управленцы на антидепрессантах.
Куну удалось добиться от местных царьков и султанчиков монополии на экспорт гвоздики и муската, который рос только на островах Банда. Но тут под барабанный бой и португальские крики «Теперь еще и эти полезли!» на сцену бодро вышли англичане. Которые тоже горячо и искренне любили деньги. И начали поджимать голландцев, которые поджимали португальцев, которые только-только свыклись с мыслью, что их хотя бы здесь не будут поджимать испанцы. Местные жители тоже, наверное, что-то кричали, но кого это волновало?
Поначалу вроде нашли какой-то компромисс. В 1620 году голландцы договорились с англичанами о совместном освоении южных земель. Делиться деньгами, конечно, грустно, но отдавать бабки этим испанским сволочам еще грустнее, решили они.
Кун, кстати, ужасно по этому поводу расстроился и быстренько объявил почти весь остров Ява территорией голландской компании, чтобы новым союзникам досталось поменьше. Мы тут пОтом и кровью, а они на всё готовое?! А в 1621 году решил лично отправиться на мускатные острова Банда. Там всё было сложно: много мелких князьков, с каждым поди договорись, каждый пытается обжулить честного голландского колонизатора. Кун приплыл туда, князьков поставил под мушкеты и заставил подписать договор. Заведомо невыполнимый. А когда князьки («оранг кая» на местном языке) условия предсказуемо не выполнили, голландцы устроили резню. Немногих выживших местных сделали рабами, потом подвезли еще рабов и каторжников – и всё, готово дело, бизнес снова налажен, мускатный орех растет, денежки текут. Приплывшие голландские фермеры (перкинеры) строили себе отличные виллы, получая за мускатный орех всего 1/22 его стоимости на голландском рынке. Оцените прибыльность.
Впрочем, доставалось от голландцев и новым союзникам – англичанам. В 1623 году подчиненные Куна на острове Амбон (это сейчас Индонезия) заподозрили союзничков в тайном сговоре с испанцами. Возможно, сговор действительно был. Там же все друг против друга интриговали. Потому что вроде бы у тебя столько богатств, что за всю жизнь не потратить и на всех хватит. Но с другой стороны, хорошо бы еще чуть-чуть.
О характере учиненных голландцами следственных действий говорит название, под которым они вошли в историю – «Амбонская резня». Англичан пытали, а потом казнили, но не всех. Выжившие пригрозили своим недругам Гаагой и отправились писать претензии. Дошли до самых верхов. Англичане и голландцы создали совместную комиссию и начали расследовать. Расследовали лет десять.
Как ни странно при таком подходе, дело ничем толком не закончилось. Его то убирали под сукно, то доставали. И даже Кромвель в 1652 году (через 29 лет!) припомнил Амбон, объявляя голландцам войну.
Куну эта история аукнулась. Его вызвали в главный офис корпорации и сказали пока в Ост-Индию на всякий случай не возвращаться. Только в 1628 он инкогнито приехал в Батавию (ее голландцы основали на месте разрушенной Джаякарты), а домой уже не вернулся. Очередной местный султан осадил Батавию, пытаясь выгнать колонистов. Ничего у него не вышло, но во время осады Ян Кун умер. В родном Хоорне ему поставили памятник за особые заслуги в области колонизации.
А дело его жило. Голландцев окончательно выперли из Ост-Индии уже на нашей памяти.
Тут я, пожалуй, цикл про первый передел мира и закончу. Там было еще много всяких коварств и гнусностей, но этак можно бесконечно продолжать.