Служивший на Сватовском направлении рассказал, зачем поехал за ленточку, сколько выстрелов нужно, чтобы разрушить дом, и кому очень выгодно (не оружейникам и не правительству!), чтобы столкновения продолжались еще долго.
Родом я из Москвы. В школе ходил в курсантские классы. Нравилась мне военная тематика. Когда родители видят, что ты не в музыкальную школу ходишь, и не на скейте катаешься, а в противогазе ходишь и в лесу окопы копаешь, изучаешь военное дело, то понятно, что ребенок хочет в этом поле развиваться.
Когда пришло время сам явился в военкомат и просил, чтобы меня взяли. Попал в четвертую гвардейскую танковую Кантемировскую дивизию. Кровати по линеечке делали, а вот пороху понюхать нас не удалось. Не вывозили нас на стрельбище. Дембеля не дождался, вскрылся и меня отправили в психушку. Кто-то скажет, что я слабак, а я и не знаю, что сказать.
Считается, что после таких фокусов тебе дают белый билет, и жизнь твоя заканчивается. Но я устроился на работу. Потом водительские права получил. Да и лицензию на оружие получил.
24 февраля я увидел, что одной из первых за ленточку пошла Кантемировская дивизия. Первые бронетанковые колонны были из этой части. Когда началась мобилизация, ждал, что ко мне придут. Мама думала, что белый билет спасет.
26 сентября вручили повестку.
Почему я пошел, а не уехал через Верхний Ларс?
Честно говоря, хотелось посмотреть своими глазами, что да как. Возможно, неуместно так говорить, но "лучше один раз увидеть, чем 100 раз услышать". Хотелось разобраться в этой всей подноготной.
27 сентября явился в военкомат, медосмотра как такового не было. Пришли взрослые мужики. У кого два ребенка, у кого три. С работой, машинами и квартирами. Молодые парни, у которых были свои вейп-шопы (табачки. Прим.Наблюдателя). Кого только не было.
Это были представителеи колледжей и ПТУ. Если очень грубо, то это те, кого общество не сильно-то и ценит. Привезли нас в Кантемировскую часть, там стоял эшелон.
Ситуация на фронте была такая, что мы довольно скоро там оказались. Там были даже парни, которые в танке не сидели. В одном из экипажей у нас был парень, который срочку в ВДВ (воздушно-десантных войсках. Прим.Наблюдателя) служил.
О том, как приступил к "работе"
Воевал оператором-наводчиком танка Т-90А (этот танк закупают Египет и Ирак. – Прим.Наблюдателя) на Сватовском направлении.
Нам объявляют, что из общего числа надо выбрать первые два экипажа, которые приступят к "работе" за лентой (на линии боестолкновения. - Прим.Наблюдателя) Была ругань с офицерами.
Люди отказывались, говоря, что их не обучили как следует. Сперва людей брали на слабо, упирали на то, что "вы не мужчины". Обещали нас на передок не отправлять.
Обещали, что у Сватово просто постоите и все. Мужики налегли на водочку, и некоторых удалось уговорить. Нельзя назвать их "желающими", но они решились поехать первыми.
Дошла и до нас очередь. Показали нам танк. И я решил посмотреть свое место оператора-наводчика и полез внутрь. Не было ни ночного прицела, ни тепловизора.
Нам сперва поставили одну задачу – стрелять артнавесом и сказали, что мы не окажемся на линии соприкосновения, но пару часов спустя сообщили, что так не будет, а мы будем штурмовать село . Выгрузили нас в районе села Нижняя Дуванка (Луганская область). И мы должны были выезжать за наши позиции. Дистнация до домов, где сидел противник, составляла 20-40 метров. Нам сказали, что надо стрелять прямой наводкой фугасными снарядами.
Один танк заезжает отстреливается, уезжает и на другую позицию прибывает следующий танк. Это делается из-за того, что та позиция, с которой работал первый танк, уже пристреляна противником.
Первый бой
Наш танк был в маскировочной сетке, и "борода" сетки ее повисла, и перекрыла нашему водителю обзор. Наш механик-водитель поймал панику , и мы врезались в дом. По нам начал пристреливаться из легких миномётов. Машина заглохла. Командир танка связывается с командованием и сообщает, что нужна эвакуация. Ему отвечают:
"Хотите жить, выезжайте из дома".
Ну мы и выехали.
Я всегда в бою повторял: "Господи, помилуй! Господи спаси!" Каких-то лозунгов и выкриков не слышал. Мы ехали и молились. Запах страшенный. Вентиляция в танке не помогала. Ехали мимо ангаров с зерном. Потом узнали, что туда складировали двухсотых (не вернувшихся живыми. - Прим.наблюдателя), так как их оттуда было крайне тяжело вывозить.
И вот эти кучи зерна в конце концов поджигали, чтобы сделать дымовую завесу.
Распорядок дня
В четыре часа утра был подъем, а потом до получения команды в закрытом танке мы могли сидеть по два-три часа. Спасли мы в среднем по четыре часа. В штаб ходили докладываться и слушать, как мы "редиски".
Кому подчинялись?
Первоначально мы выполняли приказы комбрига дивизии. Он как будто обыгрался в компьютерные стрелялки, "Call of duty" или "Battlefield". Задачи порой ставились под стать фильмам о Рэмбо.
Подразделение сажают в лесопосадку , которое потом массированно обстреливают. И до этого подразделения машины обеспечения не доезжают, так как их водители боятся. И они за три километра еду и воду выбрасывали, а как мы это дотащим до расположение, их не волновало. Каждый вылаз из окопа – это игра, где ставка – жизнь. Дойдем мы до еды и воды или нет – такой стоял вопрос. У людей наших доходило до того, что некоторые вывешивали ноги или высовывали руки над окопом, чтобы их побыстрее ранило осколками и отправиться в госпиталь.
Жили мы на "машинах". Раскатывали пенку на "броне", клали на неё спальник и ложились под открытым небом. В зимний период мы два раза мылись водой. В остальных случаях обтираешься салфетками. Руки постоянно грязные. Но на здоровье это не сказалось. Даже лучше, чем на "гражданке", себя чувствовали. Может, организм привыкал.
Мы находились под крылом комбрига. Выполняли его прямые приказы. Нам нормальные консервы, сигареты давали. Но это закончилось, когда мы ожидания еще более вышестоящих начальников не оправдали. Кормежка стала хуже, но мы познакомились с вдвшниками. Они передвигались на "Тигре". И у них была возможность выехать в тыловую зону, где можно еду купить. Нам на танке туда ехать было нельзя. За такой поездку на гусеницах до магазина наказали бы серьезно.
Эти ребята из ВДВ привезли нам первую симку, благодаря которой мы с родными связаться смогли. За всё время, что я там был, однажды матери позвонил. Там о полноценном разговоре речи не идет. Говоришь, что жив-здоров. Тебе отвечают, что "Слава Богу", и вешаете трубки. Поговорить надо многим.
Самая опасная старуха
Есть сельские дроны, многовинтовые. Их называли "бабой ягой". Видели, как они посжигали два Т-90М. Самое опасное – кумулятивное пробитие и возгорание. Ты в танке сидишь и под тобой корзины всех твоих зарядов и снарядов. На нашем направлении все с опаской к "Бабе Яге" относились.
Была еще тактика – загрузить технику по 5-6 тонн взрывчатки и отправить ее на холостом ходу вперед, чтобы она доехала до чужих позиций и там взорвать её. Когда по такой "самоходке" начинался огонь, её взрывали раньше времени. Образовывались огромные воронки. Туда заехать на танке можно было. Можно было и выехать, но с трудом.
Вообще посыл был такой не оставить места единого, где мог бы укрыться противник. Как мы приехали, так мы над этим и работали. На дом хватало четыре выстрела. Надо бить меж оконных рам и в углы дома, и тогда он складывается.
Кто координирует танк
Над каждым танком висит "птичка", чтобы координировать его движение и стрельбу. Что определять надо бить дальше или ближе, видеть, попал наш снаряд в цель или нет.
Мы из танка после выстрела пыль видим. Дом разрушен и осколки летят, а сверху видят, что происходит. И тогда вам передают: "Враг там-то, стреляйте туда-то. Вон они там ползают! Гасите их"
Об отношении к противнику
Это как к боксерский спарринг. Я – оппонент, и там оппонент. Даже, когда мы под обстрелами сидели, чувства ненависти не просыпалось.
Первые потери
На шестой день было два двухсотых и один трехсотый. Командир танка выжил, а механик-водитель и оператор-наводчик - в мир иной . В этот момент ощущаешь некую несправедливость. Тебе обещали, что не будешь на ЛБС, а ты тут. По ТВ говорили, что будет самое современная техника, что ни в чем нуждаться не будет солдаты, а на деле выходит не так.
Первая гибель ребят так повлияла, что народ несколько дней не ел. Апатия какая-то навалилась.
О местных жителях
Наше место базирования -село Новоселовское. Люди там жили. Я с ними не контактировал. Понимая, что может быть у них внутри. Предпочитал не беспокоить. Не буду же я спрашивать: "Как дела?" .
Бочки за танк
Рядом с нами стояло формирование. Назовем его "Старослужащие". Кто знает, тот поймет.
В один день наши ребята на дороге оставили танк. Это была тыловая зона. И эти "Старослужащие" забрали танк себе. Офицеры наши сказали:
"Решайте эту проблему сами".
Мы к "Старослужащим" пришли, а они нас на мушку взяли. Объяснили, что им не нравится, что после присоединения ДНР и ЛНР к России военная полиция ездить начала, и вообще порядок наводить стали. И законы какие-то начали соблюдать. Я, дурак, спросил:
А что в этом плохого?
Ответили, что до присоединения Республик к России можно было человека ликвидировать, в кусты бросить и дальше жить спокойно. Никто этим особо не интересовался.
В итоге со "Старослужащими" удалось договорится. Мы за свои деньги купили 16 бочек 92-го бензина. Его везли из России, и, когда они бочки получили, танк нам вернули.
О выгодоприобретателях
Я карту для выплат не хотел оформлять. Еще один банковский счет, и так от этих финансистов продыху нет. Когда народ туда собирали, люди за свой счет обмундирование покупали. Не думали, что реально что-то будут платить. Люди не циклились на том, что от области или от города что-то обязаны заплатить. А в итоге все заплатили.
Но есть деталь: для некоторых жен эти деньги были важны. Они мотивировали мужей туда ехать. Жены уходили с работ. В итоге за счет этих выплат кредиты закрывались.
Это же джекпот - миллионы получить. Конечно, в случае гибели супруга, но деньги-то неплохие. Было ведь и такое, что парня ранило, деньги с карты супруга забрала и бросила калеку. И как и на что ему жить?!
О надеждах
Люди верили, что в сентябре 2023-го отпустят. Не случилось. А надежд было много.
