ЧАСТЬ V
Глава 5. А СЕРДЦЕ ЛЮБИЛО
"Мы с ней говорили немного, зачем нам слова,
Когда мы сольёмся в молчании чудесней и краше…
Я пил эти губы… Она успевала едва
Наполнить их страстью, и вновь подносила, как чаши"
(И. Северянин)
За дверью стоял Пётр. В этот момент он был единственным человеком, которого Валя хотела видеть. Она, не дав ему ничего сказать, втянула его в комнату за рукав и поцеловала. Пётр был настолько ошарашен её эмоциональным порывом, что в первый момент растерялся от такой неожиданной приятности. Вот это поворот… Валя сама давала ему повод вести себя с ней, ну, скажем так, менее сдержанно, и его руки сами сомкнулись на её спине. Пётр не хотел её спугнуть, он робко коснулся её губ, потом ещё и ещё, осторожно, нежно, и, видя, что она не сопротивляется, запечатлел долгий глубокий поцелуй. Так они стояли у двери и целовались, абсолютно потерявшись во времени и в пространстве. Он, вообще, забыл, зачем пришёл. И, собственно, теперь для него это было неважно. Всё на этом свете уже не имело значения. И для него… И для неё…
На Валю нашла безудержная радость, ей хотелось этих поцелуев. Вот так, не сдерживая себя, в омут с головой… Внутри неё рождалась дикая страсть, её губы наполнялись этой страстью, и он пил нектар огненного желания с её губ и не мог напиться. И с каждым глотком её страсти жажда в нём всё прибавлялась. А сердце любило…
Они пытались передать друг другу через поцелуй свою душу, самую её закрытую часть, самую потаённую. Сколько, оказывается, тонких, изысканных нюансов можно передать губами.
Страсть накатывала с новой силой, она заполняла собой всё: и их самих и пространство вокруг. Бушующий океан желания с рёвом нёсся на них. Им хотелось большей близости, и этому желанию трудно было противиться. Оно приходило то волнами, то толчками. Разве можно сладить со штормовым океаном? Неуправляемая стихия… Что толку сопротивляться…
Он уже хотел подхватить её на руки, но… вот незадача… Дверь-то они не закрыли. Ну, она и открылась. Не сама, конечно… За дверью стоял Михаил, теребя в руках свою кепку. Он опустил глаза, и видно было, что ему неловко. Между тем, какая-то хитрющая улыбочка кривила его губы.
– Извиняйте, Пётр Игоревич. Я не вовремя.
– Что-то случилось? – спросил Пётр, не гладя на водителя.
– Ты сказал, через двадцать минут выйдешь.
– А уже прошло двадцать минут?
– Да почти два часа прошло, – усмехнувшись, ответил Миша.
– Да ладно…
– Ну, полтора, если быть точным.
– Вот что… Ты, вроде, есть хотел. Сходи поешь, а потом уже поедем.
– Как скажешь, Пётр Игоревич.
Пётр взял себя в руки и посмотрел в лицо Михаилу. Тот только моргал и улыбался, поглядывая на Валю. Она стояла лицом к окну и давила в себе надвигающийся смех.
– Да иди ты уже, – сказал Пётр водителю.
– Я-то пойду, а вы… это… закройтесь.
Михаил ушёл, а Валя разразилась громким смехом. Пётр, улыбаясь, смотрел на Валю:
– Ну, и что смешного?
– Дверь закрой. Вот что, – сказала Валя и села на кровать.
– Закрыл.
Пётр сел рядом с ней.
– Знаешь что, Валь. Переезжай-ка ты ко мне.
– Как это, переезжай… А как я своих одних-то оставлю.
– Не маленькие…
Валя посмотрела в его глубокие тёмно-карие глаза, и ей снова захотелось, чтобы он поцеловал её. Его не надо было просить. Теперь они остро чувствовали друг друга. Он нежно поцеловал её в губы, отчего мурашки побежали по всему её телу. Его взгляд как будто гладил её, и это была почти осязаемая ласка. Она поняла, что начинает тонуть в его глазах. И что бы он сейчас ни сказал, она на всё согласится.
– Так ты согласна? – спросил он.
– Конечно, – ответила она.
– Значит, решено. И не сопротивляться.
– Я и не собираюсь. Вот только не знаю, дотерплю ли до вечера, – Валя с улыбкой посмотрела на Петра.
– Дотерпим. Всё будет хорошо, – твёрдо сказал Пётр.
– А ты в курсе, Макс-то наш заболел, – вдруг затараторила Валя.
– Как заболел?
– Простудился. Всю ночь сидел у открытого окна и трудился над своими рукописями, работал-работал, аки пчёлка.
– Бедняга… Ну, ты не волнуйся за него, я его к Насте отвезу, она его быстро вылечит.
Валя с удивлением посмотрела на Петра.
– Вот те на! К Насте, значит. Для него это – самое оно. Лучше не придумаешь.
– Ты не смейся, она умеет. От бабки ей передалось искусство целительское.
– Да разве я смеюсь. Ей и лечить-то его не придётся. Просто рядом с ним посидит, и всё, как рукой, снимет.
– Да. Я тоже заметил, что она ему понравилась. Только…
– Что, только?
– Ничего. Неважно.
ЧАСТЬ V
Глава 6. ЗИГЗАГ
"Как глупо, но случайностям нет места:
Мир обречён, когда-то стать войной;
Еще вчера ты мне была невеста,
Сегодня же – проходишь стороной".
(Вадим Странник)
Говорят, что люди не меняются в течение жизни. В главном – может быть… Ядро остаётся тем же самым. Но качество может изменяться как в положительную сторону, так и в противоположную. Накапливается жизненный опыт, и взгляды на одни и те же вещи у одного и того же человека могут быть различными в разные периоды жизни. У кого-то – переходы плавные и внешне не очень заметные, а у кого-то – сплошные зигзаги и крутые повороты. Душа испытывает определённые перегрузки, если человек развивается, конечно. Если у него есть такая задача – развиваться. А если человек совершенно не меняется, ну… тогда он деградирует.
Именно периоды серьёзного преодоления, иногда очень болезненные, выводят нас на новый качественный уровень. Речь здесь идёт об обычных людях. Перед каждой следующей ступенью – кризис, который надо успешно преодолеть. Именно успешно, иначе будет второй виток. Конечно, при условии осознанности. В противном случае, неправильное отношение к жизненным кризисам влечёт за собой изменения, но за минусом. Кстати, успешно – это не значит, легко.
Нельзя забывать, что Душа приходит в этот мир уже с каким-то багажом: опыта, знаний, даже умений, последствий сознательного выбора или неосознанного поведения. Инкарнация и реинкарнация – всем известные понятия. Информационную память, накопленную в течение невероятно долгого времени, Душа несёт с собой из воплощения в воплощение. Человек – существо очень сложное, неоднозначное, целая энергетическая система. А тело является всего лишь якорем, чтобы эта система могла существовать в материальном мире.
Абсолютно каждый человек приходит в этот мир со своей программой, или предназначением, или, если хотите, кармической задачей. Назвать можно по-разному, но суть одна. А вот пути реализации этой задачи каждый выбирает сам, и зависит это от уровня сознания.
Кто-то идёт по самому низкому пути, не задумываясь о смысле жизни. За долгие скитания по кругу сансары они накопили много негатива, и здесь их снова тянет делать те же ошибки, совершать те же преступления. Но в один прекрасный момент их останавливают внешние силы. Если Вам больше нравится «Высшие Силы»… – ради Бога. Можно назвать Божественная Воля или Вселенские Законы. Опять же суть не изменится. Вопрос в другом. Зачем?
А всё очень просто. Им даётся возможность осознать свою природу и своё духовное начало. Поэтому их и возвращают в те ситуации, где они могут осознать и осмыслить себя.
Это всего лишь один из путей. Но есть и другой.
Его можно назвать так: «путь наименьшего сопротивления». Если Вам ближе «путь накатанных рельсов» – это о том же. Выбрав этот путь, человек идёт проторенной дорогой, боясь что-то изменить в своей привычной жизни, он очертил для себя «зону комфорта» и за черту не заходит. Так спокойней.
Проторенная дорожка, накатанные рельсы, зона комфорта – всё это неплохо звучит. Так ведь? Не напрягает, по крайней мере. Но у этого пути тоже есть опасность. Боясь переступить черту, человек лишает себя шанса выйти на другую, более высокую программу. Вот так он и живёт в своём, так сказать, тихом болоте. И вдруг… Бац… Как обухом по голове. Неожиданно случаются очень серьёзные и достаточно тяжёлые ситуации.
И начинается: Как?! Почему?! Никому не делал ничего плохого!
А всё для того, чтобы он вспомнил своё предназначение. Вспомнил и осознал, а не ныл: «за что мне это?»
А вот если человек идёт по пути знания, стремится жить в гармонии со всем миром и с природой, познавая её законы, он будет развиваться. Это третий, самый предпочтительный путь.
Казалось бы, хочешь, чтобы жизнь твоя стала лучше, выбери путь знания, путь осознанной жизни, путь развития, не будь роботом, не делай всё механически. Пусть каждый твой шаг будет осмысленным.
Да проснись же ты, в конце концов!
Её путь из дома на работу и обратно проходил мимо этого магазина. Туда-сюда… туда-сюда… – бесчисленное количество раз. Но ни разу она не заходила внутрь, не интересовалась, что там продают. Название «Книжный магазин» её не привлекало никогда. Ну, девушка не была заядлым читателем. И сейчас она шла, занятая своими мыслями, стуча каблучками по асфальту, подняв свою хорошенькую легкомысленную головку на тонкой красивой шее. Мужчины обращали на неё внимание, оглядывались. Она снисходительно улыбалась. Она привыкла к тому, что мужчины смотрят на неё с восхищением… А тут ей показалось, что кто-то слишком пристально и насмешливо сверлит её взглядом. Она повернула голову и резко остановилась.
Да… Он смотрел на неё с обложки своей книги, красивый, фотогеничный, со стильной причёской и пронзительным взглядом. С такой внешностью ему бы в кино сниматься. В его взгляде было что-то магнетическое. Он заставил её остановиться.
– Ну, чего уставился? – прошептала она.
Она смотрела на эту витрину, пытаясь понять, почему он никак не оставит её в покое.
– Лауреат премии в номинации «Лучший дебют года» Максим Соколин. Роман «А звёзды так близко», – прочитала она. – Да, звёзды-то близко, а вот ты далеко… А знаешь, Максик, я тебя, пожалуй, куплю. А что? Чем я хуже других?
Выйдя из магазина, девушка почувствовала себя не только красивой, но и умной. Её взгляд стал серьёзным. И на проходящих мужчин она смотрела строго, как бы говоря: я вам не какая-то там легкомысленная особа.
Когда она подошла к своему подъезду, кто-то позвал её по имени.
«Показалось», – подумала она.
И тут же снова услышала, но уже громко:
– Тамара!
Она обернулась.
Алексей, сидевший на лавочке в маленьком скверике, во дворе её дома, увидев Тамару, сразу подскочил к ней.
– Ты где ходишь? Целый час тебя жду, – сказал Алексей.
Тамара недоумённо смотрела на молодого человека, удивлённая и ошарашенная такой неслыханной наглостью.
– Ну, ты что, не узнаёшь? Алексей я. В «Звёздочке» познакомились, потом в «Нирвану» ходили. Ты исчезла так неожиданно…
– Простите, Алексей, я помню Вас. Но не помню, когда это мы с Вами перешли на «ты».
– Ну, давай перейдём.
Тамара хотела грубо и резко осадить наглеца, но… почему-то передумала. И, неожиданно для себя, сказала:
– Ладно, давай.
– К тебе пойдём? – спросил Алексей, улыбаясь счастливой улыбкой.
– Ты, черту-то не переходи, Алексей. Раскатал губы. Закатай обратно.
– Прости… Ну, тогда пойдём погуляем.
– Нет, – твёрдо ответила Тамара. – В другой раз.
По его глазам она увидела, что он огорчился и, немного смягчившись, добавила.
– Я сегодня устала, и дел дома много. Давай завтра. В три часа позвони мне, договоримся.
– Хорошо, – ответил Алексей и, взглянув на книгу, которую Тамара держала в руках, одобрительно сказал: – Максим Соколин? Уважаю.
– Неужели читал?
– Да. Сейчас им все зачитываются. Говорят, уже второй том вышел. Вот его бы достать.
– Мой бывший парень, – вдруг сказала Тамара не без гордости, тыча пальцем в фотографию Макса.
– Не понял… В смысле? – переспросил Алексей.
– Я говорю, что Макс – мой бывший парень.
– Какой Макс?
– Писатель вот этот.
– Он?! – Алексей показал на книгу. – Он – твой бывший парень?
– Да. Вот все читают, и я почитаю, чего он тут понаписал.
– А почему бывший?
– Потому!
– Я имел в виду, из-за чего вы расстались?
– Какой же ты любопытный. Не люблю долгих отношений. Ладно. До завтра.
ЧАСТЬ V
Глава 7. МЁРТВЫЕ ГОВОРЯТ
Последний час перед сгущающейся темнотой. В Чёрном лесу даже днём не очень-то светло, а уж вечером в проклятых сумерках вообще ничего не видно.
Аргарика и Мара пробирались через лес к дороге. Да где же эта дорога, которая ведёт на Иргард? Ореховая тропинка должна была очень быстро вывести девушек прямо на дорогу. Они шли, держась за руки и не заметили, что сошли с тропы. Заплутали. И не мудрено. Темнеет.
Тьма несёт в себе опасность, которая скрывается за каждым кустом, за каждым деревом. Ночью гангýрги целыми стаями выходят на охоту. Что могут сделать с юными девушками эти существа, лучше даже не представлять. Подруги вздрагивали и вскрикивали от каждого шороха, пугая друг друга.
Вдруг Аргарика резко остановилась, заставив остановиться Мару.
– Ты это слышала? – тихим дрожащим голосом спросила Аргарика.
– Не пугай меня, пожалуйста, – у Мары стучали зубы.
Страх был их попутчиком, самым верным и самым неотступным. А теперь их охватил настоящий, леденящий кровь, первобытный ужас. Тишина звенела и клокотала. Какой-то гул был внутри этой тишины. А, может быть, это кровь, пульсируя, громко стучала в виски.
Было ощущение, что вот сейчас что-то произойдёт… Тень промелькнула между деревьями, ещё одна… уже не тень, а плотное, объёмное нечто… Мара была близка к обмороку.
Но неожиданно для Мары, Аргарика, не предупредив её, с криком бросилась бежать, сломя голову, не разбирая дороги. От дикого страха она как будто сошла с ума. Это было какое-то помутнение рассудка. Поступок Аргарики вывел Мару из оцепенения, как удар плетью. Она побежала за Аргарикой так же быстро. Откуда взялись силы у этих измученных долгой дорогой юных девушек? Страх, который несколько минут назад парализовал их волю, теперь же дал им силы и вывел из леса. Вот так, не видя, куда бегут, Аргарика и Мара выбежали прямо на широкую дорогу. Гангурги, если они там были, никогда не рискнут выйти на эту дорогу, пока не наступит полная темнота. А девушки продолжали бежать по дороге до самого Иргарда. И когда они подошли вплотную к городу, темнота сгустилась полностью.
Мост был поднят. Хорошо, что Страж на стене заметил бегущую стаю гангýргов. Так они могут бежать только за добычей. Мост опустили, девушки благополучно вошли в город. Они спаслись от ужасной смерти в Чёрном лесу, но нашли её там, где считали себя в безопасности, в Иргарде.
Безжизненные трупы должны были рассказать Таре страшную историю своей гибели. Тара держала за руку Мару и видела её глазами, как Аста вела их к дому по тёмной улице. Тогда, поздним вечером, обе девушки после пережитого ужаса хотели только одного – забыться сном. Мара от усталости ничего не замечала.
Тара открыла глаза и, посмотрев на Мару, попросила шёпотом: «Помоги мне, девочка. Покажи, как это было».
– Подойдите, – сказала Тара, обращаясь ко всем, стоящим у дерева. – Тихо!
Тара снова закрыла глаза и стала говорить то, что она видела, то, что показывали ей мёртвые девушки.
Аста, а за ней Аргарика и Мара шли по дороге вдоль забора. И то, что они не могли заметить тогда, не ускользнуло от зорких глаз Тары. Когда она заговорила, все превратились в слух:
– Тёмная улица… Они идут по тёмной улице… Их преследует какая-то тень. Это мужчина. Я его знаю. Дар, это он. Это убийца.
Все зашевелились.
– Его нужно срочно арестовать, – подал голос один из тантуриев.
– Он уже арестован. Но его кто-то направлял, – сказала Тара. – Тихо. Я хочу увидеть, что было дальше.
Все замерли, и Тара продолжила говорить:
– Все трое зашли в дом… Убийца затаился под окнами… Женщина ушла, оставив девушек на веранде… Я потеряла его… Его нигде нет… В доме все легли спать… Вот он вернулся… не один. С ним ещё человек в плаще… Они пытаются открыть дверь, возятся с замком. Там просто щеколда. Дверь поддаётся… Убийцу я вижу хорошо, а второго не могу разглядеть, он в капюшоне… О, Боги! Это женщина. Лица не вижу, но это точно женщина. Она достаёт из кармана платок и пузырёк, пропитывает платок жидкостью из пузырька.
Тара остановилась, ей надо было передохнуть.
– Ты устала? – спросил Дар.
Тара отрицательно покачала головой:
– Она хочет показать мне всё, до конца…
– Кто?
Тара показала на одну из девушек.
– Она. Её имя – Мара. Тихо. Убийца вынес девушку на улицу, женщина в плаще вышла за ним следом, прикрыв дверь… Подходят к калитке… Там третий, он тоже в плаще... Да, их, оказывается, не двое, а трое. Это мужчина, я чётко вижу его лицо… Этого не может быть…
Тара посмотрела на Дара, в широко раскрытых глазах был ужас, смешанный с удивлением.
– Что ты увидела? – спросил встревоженно Дар.
– Надо проверить… Тихо. Кто-то идёт… Они спрятались за кустами у самой калитки. По улице прошёл отряд ночных стражников… В доме открылась дверь… Вторая девушка проснулась и, увидев, что подруги нет, вышла её искать… Она зовёт её: «Аргарика, ты где?» Убийца подходит сзади и зажимает ей рот. Значит, если бы она не проснулась, осталась бы жива.
Тара встала и показала на дорогу:
– Сюда они пришли оттуда. Там тенистая аллея, густо сплелись деревья, их никто не видел. Потом они пошли туда, за кустарник. Убивали и выкачивали кровь там. Почему-то кровь не сворачивалась. Почему, Дар? Там её должно быть много.
Для Дара это тоже было загадкой.
Пока Тара говорила, подъехала повозка. На ней – четверо волонтёров и один тантурий. Получив от Дара разрешение, они завернули трупы несчастных девушек в покрывала и положили на повозку. Когда повозка уехала, Орландо спросил:
– Как же всё-таки их убили? И зачем? Чем помешали им беззащитные девочки?
– Место убийства там, – Тара снова показала на пятачок за кустарником.
Все спустились вниз.
– Вот здесь, – продолжала Тара. – Видите, сколько крови.
Земля, трава около кустов и даже сами кусты действительно была в крови.
– Они собрали кровь и у той и у другой девушки в бутыль. А бутыль… была спрятана в этих кустах. Потом женщина в капюшоне что-то добавила в кровь и… отпила. Оставшуюся кровь она вылила вот сюда, вот за эти кусты. Смотрите, сколько здесь крови… Бутыль они разбили, там за деревом должны быть осколки. Разбили нечаянно, хотели забросить в дальние кусты, а в темноте попали в дерево.
– Да, вот осколки, – крикнул тантурий.
– Так что всё это значит? – спросил Орландо.
– Пока не понимаю, – ответила Тара, она пыталась что-то вспомнить.
Вдруг Тару осенило, она изменилась в лице:
– Я поняла, кто это…
Тара подошла вплотную к Дару и сказала шёпотом.
– Дар, третий… Это тот тантурий, который остался охранять убийцу. Он был третьим. Лица женщины я не увидела.
– Скорей в Тантур, – крикнул Дар.
В городе было неспокойно. Весть о жестоком убийстве разнеслась молниеносно. В Иргарде такого ещё не бывало. Теперь никто не чувствовал себя в безопасности. Началась паника. Сегодня Смерть празднует победу. Смерть гналась за своей добычей через весь Чёрный лес, но настигла её в стенах крепости.
Подходя к Тантуру, Тара всё поняла: они опоздали.
Убийца висел в камере под самым потолком. Его охранника нигде не было.
ЧАСТЬ V
Глава 8. СОКРОВИЩЕ
Придя домой, Тамара скинула свои туфельки, бросила сумочку и плюхнулась в своё любимое кресло. Она откинулась назад, к спинке, и, держа в руках книгу, закрыла глаза. Было какое-то странное ощущение, совершенно ей незнакомое – внутреннее тремоло со сладостным томлением. Ей казалось, что сейчас она узнает что-то такое о Максе, разгадает какую-то загадку и, наконец, успокоится. Тамара продолжала сидеть с закрытыми глазами, предвкушая и отдаляя этот миг.
Ей вспоминались разные моменты из прошлого. Как часто она делала ему больно, а он прощал. Он был выше всего этого, никогда не опускался до глупых обид. Он мог ей выговорить что-то наедине, но при других всегда был на её стороне и поддерживал, даже если она была неправа. Она постоянно испытывала его на прочность. Он долго терпел. Но даже у него был предел этой самой прочности.
Тамара открыла глаза и посмотрела на фотографию:
– Милый мой Максик, какой же ты лапочка! Красивый, умный, нежный. И как ты умудрился так долго терпеть такую стерву, как я! Эх ты, бе-едненький. Так и хочется тебя пожалеть. А, впрочем… пожалеть нужно, наверное, не тебя, а меня…
Она вспомнила, кем он был для неё. Когда ей хотелось его видеть, она приходила без звонка, без предупреждения. Ему можно было пожаловаться, поплакаться на его груди, он утешал её, отогревал, но, при этом, он никогда не был навязчивым.
– Когда я закончу читать его книгу, я освобожусь от этой странной привязанности, либо он вернётся ко мне. И всё будет уже совсем по-другому, – сказала она себе.
И это прозвучало, как заклинание.
Тамара поднесла к лицу раскрытую книгу. Запах новой бумаги и типографских красок давал неповторимый аромат, который ей, как ни странно, понравился. Она открывала для себя новый незнакомый мир, с которым очень хочется познакомиться.
Тамара начала читать, она вошла в эту воду и поплыла по волнам безбрежного океана, всё больше и больше увлекаясь чтением, проникалась событиями, героями. И в каждой строчке она чувствовала ЕГО, за каждым словом, за каждой мыслью она видела, слышала, ощущала ЕГО. Она узнавала нового Макса. И этот новый Макс ей очень нравился. Ведь что, собственно она о нём знала? Совсем немного. Её знания о нём были чрезвычайно поверхностными. Она не знала главного – глубины его души, каких-то тонкостей. За его нежностью или суровостью, за любой эмоцией стоял целый спектр внутренних переживаний. И эти переживания были настоящими, глубинными.
Тамара погружалась в мир повествования, забыв о реальности. У неё замирало сердце, когда она читала о любви главных героев. На её глаза наворачивались слёзы, когда Он потерял Её в этом далёком космосе. Она переживала боль героя от потери любимой, как свою. Ах, как сильно она ненавидела того, кто убил эту отважную девушку…
И как не вовремя зазвонил телефон...
– Да!
Это был Алексей.
– Я же сказала, всё завтра. Не будь таким навязчивым, если хочешь со мной встретиться, – сказала Тамара и, не ожидая ответа, положила трубку.
Почти совсем стемнело, и Тамара включила лампу. Часа через два телефон зазвонил снова. На этот раз подруга Яна спешила сообщить свои новости. От Яны отделаться было труднее. Послушав её болтовню, в смысл которой даже не стала вдаваться, Тамара чётко проговорила:
– Ян, а почему ты никогда не спрашиваешь, есть ли у меня время сейчас говорить? Может, я занята… может, я болею... или умерла… может, я опаздываю на свидание… может, у меня мужик, в конце концов. Ну... спрашивай же…
– Тамар, ты не занята?
– Вот молодец. Я занята сегодня весь вечер и всю ночь.
– Ладно, пока. Позвони мне, когда будешь в настроении.
Во втором часу ночи Тамара почувствовала, что сильно проголодалась. Последний раз она ела часов в двенадцать дня. Что там в холодильнике? Так… апельсиновый сок. Пойдёт. Тамара налила сок и сделала бутерброд с сыром. Она переоделась в домашний халатик и влезла с ногами в кресло, поставив поднос с соком и бутербродом на журнальный столик, продолжила чтение. Утром заснула, свернувшись в кресле, прижав книгу к груди, не заметила, как чтение плавно перешло в сон.
А проснулась Тома оттого, что тело затекло в неудобной позе. Солнце ярко светило в окно. На журнальном столе горела лампа, стоял стакан с недопитым соком. А сколько же времени?.. Она потёрла виски и глаза и посмотрела на часы. Восемь. Дочитать осталось совсем немного, но буквы расплывались… нет… не сейчас.
«Спать, спать», – сказала она себе.
Плотно закрыла шторы и легла, прижав к груди своё сокровище, которое связывало её с Ним незримыми, но крепкими нитями.
продолжение: https://dzen.ru/a/ZrFAbMuxbgB_8Nty